Если солдаты спали, как они могли утверждать, что Тело украдено учениками?

В «Популярной библейской энциклопедии» приводится следующий комментарий по поводу теории похищения: «Стражники либо спали, либо бодрствовали, — писал Блаженный Августин, — если они бодрствовали, то как они допустили похищение Тела? Если же они спали, то откуда им было знать, что Тело украдено учениками? Как они осмеливаются в та ком случае твердить о краже?»

Римская стража, считает А.Б.Брюс, «прекрасно знала, что никто из наряда не спал на посту, и что никакой кражи не произошло. Ложь, столь хорошо оплаченная священниками, самоубийственна — одна её половина опровергает другую. Спящие часовые не могли знать, что произошло».

«Если требовалось бы заключительное доказательство воскресения Христа, — замечает профессор Дейвид Браун, — то им могла бы служить глупость объяснений, которые давали подкупленные стражники. Мало того, что все часовые вряд ли могли одновременно заснуть на посту, это ещё менее вероятно в данном случае, когда власти так беспокоились о том, чтобы могила оставалась нетронутой…»

О теории, состряпанной еврейскими правителями. Пол Литтл отзывается так: «Они дали солдатам денег и велели им объяснить, что ученики пришли ночью и украли Тело, покуда часовые спали. Лживость этой сказки настолько очевидна, что Матфей даже не берёт на себя труда опровергать её. Какой судья стал бы слушать, если бы вы заявили ему, что покуда вы спали, в ваш дом прокрался сосед и украл ваш телевизор? Какой спящий знает, что вокруг него происходит? Такие показания осмеяли бы в любом суде».

Солдаты не могли заснуть на посту, так как это грозило им смертной казнью от высшего начальства.

«Заснувшего на посту обычно наказывали смертью, — пишет профессор А.Б.Брюс. — Неужели солдат за какие бы то ни было деньги можно было уговорить пойти на такой риск? Разумеется, они могли взять деньги и удалиться, смеясь над теми, от кого они их получили, чтобы сообщить своему начальнику всю правду. Чего ещё могли ожидать первосвященники? И как они могли всерьёз сделать своё предложение? В этой истории есть тёмные места».

Возможность того, что римские часовые заснули на своём посту, разбирает Эдвард Гордон Селуин, которого мы цитируем по У.Смиту:

«То, что все они без исключения заснули на посту, выполняя задание столь чрезвычайной важности, т.е. именно следя за тем, чтобы Тело не похитили… представляется невероятным, в особенности если учесть, что стражники эти подчинялись строжайшей в мире дисциплине. Римский часовой, заснувший на своём посту, карался смертью. И всё же эти стражники не были казнены, и даже правители, расстроенные и раздражённые срывом своего плана охраны тела, не сочли их виновными… Практически самоочевидно, что еврейские правители и сами не верили в ту версию, которую за деньги велели распространять солдатам. В противном случае, отчего они немедленно не арестовали и не допросили учеников? Ведь поступок, который им приписывался, был серьёзным преступлением против существующих властей. Почему их не заставили вернуть Тело? А если они не могли опровергнуть предъявленное обвинение, почему их не наказали за совершённое преступление? …Нет ни единого намёка на то, что правители пытались хотя бы обосновать свои обвинения».

Английский богослов и философ Уильям Пейли пишет: «Как справедливо замечал д-р Таунзенд… в рассказе стражников содержится тайный умысел. «Ученики Его пришли ночью, и украли Его, пока мы спали». В таких обстоятельствах никто не станет признаваться в своём недосмотре, если только не получит гарантий защиты и оправдания».

Камень у входа в гробницу отличался исключительно большими размерами. Даже если ученики действительно пытались украсть Тело, покуда солдаты спали, те неизбежно проснулись бы от шума при передвижении камня.

Профессор Уилбур Смит считает, что «эти воины неизбежно проснулись бы при отодвигании тяжёлого камня и извлечении Тела Иисуса».

«Даже если предположить, — подчёркивает Дейвид Браун, — что к гробнице пришло достаточно учеников, чтобы сломать печать, отодвинуть огромный камень и вынести Тело, как могли все стражники спать так глубоко и долго, чтобы не услышать звуков от этой трудной и шумной работы, которая шла непосредственно рядом с ним?»

Молчаливым свидетелем невозможности кражи была погребальная одежда Иисуса.

«Никакой грабитель не стал бы заново сворачивать пелены, чтобы придать им прежнюю форму, — пишет Меррилл Тенни, — поскольку у него не было бы на это времени. Грабители раскидали бы пелены в беспорядке и бежали бы вместе с Телом. Страх перед разоблачением заставил бы их быть как можно более торопливыми».

У профессора Альберта Роупера читаем следующее:

«Такая опрятность не сочетается с осквернением и ограблением могил. Если кто и пошёл бы на исполнение такого поручения он ни в коем случае не вёл бы себя так опрятно, неторопливо и спокойно. Вспоминая обстоятельства известных нам преступлений, мы видим, что преступники никогда не проявляют такой тщательной заботы о том, чтобы оставить в столь убранном и чистом состоянии то помещение, которое они ограбили или осквернили. Совсем напротив, беспорядок и разрушение — вот приметы взломщика. Таких поступков никто не совершает не торопясь, они требуют быстроты, с которой порядок несовместим. Убранная гробница, о которой свидетельствует Иоанн, сама по себе провозглашает нелепость утверждения, что Тело Иисуса похитили Его ученики».

Ещё полторы тысячи лет назад Григорий Нисский отмечал, что «расположение пелен в усыпальнице, где плат, который был обвёрнут вокруг головы нашего Спасителя, лежал не вместе с пеленами, но особо на своём месте, по-прежнему свёрнутый, не говорит о страхе и спешке похитителей, а значит, опровергает рассказ о похищении Тела».

О том же самом писал Иоанн Златоуст, также живший в IV веке. «Скажем и о пеленах, склеенных смирной, ибо Пётр видел их лежащими. Ибо если бы они были расположены к краже, они не похитили бы Тела обнажённым, и не только во избежание бесчестия, но и потому, что не имели времени раздевать Его и страшились разбудить тех, кто жаждал схватить их. Особенно когда пелены были со смирной, благовонием столь прилипающим к телу и скрепляющим его с одеждой, что нелегко было бы снять погребальные одежды с Тела. Те же, что сделали это, нуждались в долгом времени, и снова мы видим, что рассказ о воровстве не содержит истины.

Разве не знали они ярости евреев? Разве захотели бы они навлечь её на себя? И с какой пользой для них, если Иисус не воскрес?»

Знаменитый преподаватель права в Гарвардском университете Саймон Гринлиф пишет по этому поводу:

«Погребальные пелены, аккуратно лежавшие на своём месте, и лежащий от них отдельно свёрнутый платок свидетельствовали с полной очевидностью, что никто не проникал в гробницу и не грабил её, так как эти пелены и благовония представляли большую ценность для грабителей, чем голое Тело — и уж во всяком случае они не стали бы тратить времени на то, чтобы снова их свернуть. Те же обстоятельства указывают, что Тело не было похищено друзьями Иисуса, которые не оставили бы погребальных пелен в гробнице. Все эти обстоятельства заронили в душу Иоанна зерно веры в воскресение Иисуса».

Подробное описание погребальных одежд дано Генри Лейтемом, который, отмечая, что все они находились в одном месте, добавляет свои соображения относительно «…ста литров благовоний. Эти благовония находились в сухом состоянии; упоминаемое их количество велико, и при разматывании пелен порошок смирны и алоэ должен был просыпаться на каменное ложе или на пол, образовав весьма заметную кучу. Вышедший из гробницы Пётр в своём подробном описании не мог пройти мимо неё. Г-н Бирд не забывает о благовониях, и пишет, что они отягощали погребальную одежду, однако упускает одно обстоятельство, которое представляется мне немаловажным, а именно: если пелены были размотаны, то благовония просыпались бы и были бы заметны. Благовония не упоминаются, и это должно означать, что они остались между слоями погребальной одежды и были невидимы».