Значения формообразующего и словообразовательного аффикса -ся

Соотношение между глаголами на-ся и глаголами без-ся

И нарушение этих соотношений

Не подлежит сомнению, что в современном русском языке категория за­лога прежде всего выражается в соотношении возвратных и невозвратных форм одного и того же глагола.

В основе этого явления лежит синтаксическое свойство глагола воспро­изводить оттенки одного общего грамматического понятия (отношения дей­ствия к субъекту и объекту) соотносительными формами — основной и про­изводной, осложненной агглютинативным аффиксом -ся.

Первоначально невозвратная и возвратная форма глагола были формами одного и того же слова. Возвратная форма (в которой элемент -ся был неког­да подвижным) обозначала то же действие, но замкнутое в его субъекте, не направленное на посторонний объект (ср.: мыть и мыться; бросать и бро­саться ; веселить и веселиться; уважать и уважаться; целовать и целовать­ся; запасти и запастись и т. п.). Однако это синтаксическое соотношение дол­жно было повлечь за собой и лексические различия. Значения возвратных форм стали очень разнообразны и диффузны, так как в глагольных формах на -ся отразились разные падежные функции бывшего возвратного местоимения. Грамматические соотношения форм глагола 6et -ся и с -ся были видоизме­нены и осложнены выросшими лексическими различиями этих форм. Многие возвратные формы, развив самостоятельные значения, обособились от со­ответствующих невозвратных форм и стали отдельными словами. Однако и в современном русском языке — при отсутствии лексических различий — воз­вратные и невозвратные глаголы с одной и той же основой воспринимаются

* Работа Л. Margulies «Die verba reflexiva in den slavischen Sprachen» (Heidelberg, 1924) почти не пополняет учения о залоге новыми указаниями.

Т

как формы одного слова, а не как разные слова. Но эти грамматические отно­шения возвратности и невозвратности уже осложнены и смешаны разно­образными лексическими, словообразовательными функциями аффикса -ся. Дело в том, что значение и оттенки аффикса -ся зависят от лексических значе­ний тех глагольных основ, к которым этот аффикс присоединяется. Общая функция -ся — устранение переходности глагола или усиление его непереход­ности — осложняется разнообразными оттенками соответственно лексической природе тех или иных разрядов глаголов, соответственно их семантической дифференциации.

Вслед за А. А. Шахматовым можно различить такие значения и оттенки, придаваемые группам возвратных глаголов вообще или их отдельным груп­пам с суффиксом -ся.

1. Собственно-возвратное (или прямо-возвратное) значение. В этом случае -ся обозначает, что действие имеет своим объектом физиче­скую личность самого субъекта — производителя действия, непосредственно направлено на его внешность, на поверхность его тела и т. п. (ср.: мыться, белиться, румяниться, чесаться, завиваться, беречься, казниться, закутать­ся, защищаться и т. п.). Устанавливается прямое соотношение между воз­вратными формами и основными формами без -ся (мыть, белить, румянить и т. п.), по крайней мере, в общем кругу значений. Но во многих глаголах, ко­торые раньше имели ярко выраженное прямо-возвратное значение, в процессе их семантической эволюции это значение бледнеет (например: готовиться, присоединяться, собираться и т. п.). При возвратном значении у глаголов на -ся предполагается в качестве субъекта действия лицо или вообще живое су­щество. В сочетании же с субъектом, выражающим не лицо, а предмет, эти глаголы обычно имеют значение страдательное, или средне-возвратное (на­пример: лицо моется; щеки румянятся от мороза и т. п.). Ср.: спасаться от преследования и «любовью все покупается, все спасается» (Достоевский).

А. Маргулиес различает два оттенка собственно-возвратного, или «объек­тивного» (по его терминологии), залога. Возвратный залог может обозна­чать:

а) выполнение субъектом действия над собой {умываться; кошка лижет­
ся и т. п.);

б) выполнение субъектом действия самим собой (mit sich selbst): хвалить­
ся, перемениться и другие подобные.

Но легко заметить, что этот второй оттенок возвратного залога является переходным от собственно-возвратного значения к значениям средне-возврат­ному (например: углубиться в размышление, нравственно перемениться) и об­ще-возвратному. Кроме того, Маргулиес считает грамматически однородны­ми простые (с аффиксом -ся) и усиленные заменой -ся через себя и присоединением местоимения сам формы возвратного залога. Например: он защищался и он сам себя защищал; я мучился и я сам себя мучил и т. п.

Частое употребление усиленной формы возвратного залога в русском языке, по Маргулиесу, находится в связи с тем, что в русском языке простая возвратная форма выражает слишком много залоговых значений. Но вряд ли можно согласиться с этими положениями Маргулиеса. Для нас беречься и бе­речь себя, застрелиться и застрелить себя различны по своей грамматиче­ской природе. На это уже указывали и Овсянико-Куликовский, и Пешковский. «Если вместо «он застрелился» мы скажем «он застрелил себя», то это будет уже другое выражение, другой оборот; оба выражения могут иметь один и тот же смысл, одно и то же материальное содержание, но они различны грамматически, синтаксически, и поэтому их нельзя отождествлять»⁵⁰⁴.

Однако далеко не всегда такие парные выражения синонимичны (ср.: убиться и убить себя). Ср.: лишиться жизни н лишить себя жизни. Ср. Он-то

считает себя умным, а у окружающих считается круглым дураком; ср.: бе­речь себя и беречься и другие подобные. Ср. широкое распространение в со­временном русском языке возвратных глаголов типа самоуплотниться, само­устраниться, самоуиичтожиться и т. п. при отсутствии соответствующих невозвратных форм с само- и при невозможности сказать: самоуплотпить се­бя и т. д.

2. Средне-возвратное значение. В этом случае -ся обозначает, что
действие не направлено на посторонний объект, а сосредоточено в сфере
субъекта и сводится к внешним изменениям в состоянии субъекта. При этом
«субъект, оставаясь фактическим производителем действия, не мыслится та­
ковым; он только объект» (Шахматов). Однако непосредственное понимание
направленности действия субъекта (производителя действия) на себя самого
как на прямой объект или вовсе отсутствует, или затруднено. Это значение
рельефно выступает в группе глаголов, означающих внешние, физические из­
менения и изменения в состоянии и положении субъекта, его перемещения
в пространстве, причем субъектом может быть и одушевленное существо,
и неодушевленный предмет: возвращаться, убираться, останавливаться, от­
правляться, отодвинуться, переселиться, прибавляться (в весе), прогуливать­
ся, кататься, шататься, бросаться, наклоняться, подняться, прислониться,
скатиться, свалиться, вертеться, трястись и т. п. Все глаголы этого типа
соотносительны с глаголами без -ся и иногда могут иметь также страдатель­
ное значение (преимущественно в несовершенном виде)⁵⁰⁵.

3. Обще-возвратное значение. В этом случае -ся, замыкая действие
в сфере субъекта, образует возвратные глаголы, выражающие изменения во
внутреннем состоянии субъекта (сердить — сердиться; радовать — радовать­
ся; торопиться, веселиться, страшиться, удивляться, удовлетворяться, под­
чиняться, восхищаться, признаваться, беспокоиться, утешиться и т. п.). Оче­
видно, это значение может возникнуть лишь в лексическом кругу глаголов со
значением чувства, внутреннего душевного переживания. Возвратные глаголы
внутреннего состояния не могут иметь страдательного значения. Соотноше­
ние субъектных и объектных значений в них иное, чем в глаголах «физиче­
ских изменений» (типа пожиматься, бросаться). Здесь -ся указывает на то,
что субъект сам охвачен действием-состоянием (т. е. переживанием, чув­
ством). Это значение родственно лексическому значению так называемых «об­
щих глаголов», которые не имеют соответствий среди форм без -ся: старать­
ся, бояться, опасаться, гордиться, улыбаться, усмехаться и т. п.

Маргулиес объединяет средне-возвратное и обще-возвратное значения в категории «эвентивного залога». «Эвентивный залог обозначает состояние, вызванное действием, или же включенную в какое-нибудь действие, следова­тельно, вторичную деятельность» («тихо склонялась и поднималась его голо­ва» — Тургенев; он всполошился). Действительно, многие глаголы со средне-возвратным значением в переносном употреблении получают значение обще-возвратное, например, портиться (в физическом и психическом, нрав­ственном смысле).

4. Страдательно-возвратное значение. Отчасти оно совмещает­
ся с собственно-возвратным значением и возникает в тех же глаголах при не­
одушевленном субъекте (ср., например: она румянилась и щеки румянятся мо­
розом); в других глаголах оно сочетается со значением средне-возвратным.
Ср.: «Толпы раненых... шли, ползли и на носилках неслись с батарей»
(Л. Толстой, «Война и мир») и Корабль несется на всех парусах. В теории
большая часть прямо-переходных глаголов действительного залога может
быть обращена в возвратные глаголы со страдательным значением (ср.:
штрафоваться, обличаться, называться), но фгктически у многих глаголов
страдательное значение бывает затушевано, затемнено другими возвратными

значениями (особенно средне-возвратным). Страдательное значение ярче вы­
ступает при наличии творительного падежа действующего лица⁵⁰⁶. \

А. А. Шахматов делал такое примечание к анализу глаголов страдатель­но-возвратного залога: «Иногда невозможно определить залог: поезд остана­вливается, но поезд останавливается сигналом стрелочника, опытною рукой машиниста; даже — поезд останавливается по требованию пассажиров, это — страдательный, если подразумевается дополнение в виде неопределенного ли­ца; это — возвратный при отсутствии такого представления»⁵⁰⁷. Но и ука­занный Шахматовым признак страдательного значения условен и необязате­лен.

Страдательное значение чаще всего обнаруживается у возвратных глаго­лов в форме 3-го лица и притом в несовершенном виде. В соотносительных формах совершенного вида страдательное значение возможно лишь в буду­щем времени. Соответствующие же формы прошедшего времени совершенно­го вида обычно приобретают средне-возвратное значение. Например: комна­та освещается (освещалась, будет освещаться) керосиновой лампой. Допусти­мо: комната осветится лампой. Почти невозможно: комната осветилась лампой (но ср. улица осветилась фонарями — здесь осветиться имеет иное, средне-возвратное значение). В силу этой связи страдательного и средне-воз­вратного значений у многих глаголов на -ся страдательность кажется недора­звившейся или угасающей.

5. Взаимно-возвратное значение. В этом случае -ся выражает взаи­модействие субъекта и объекта как производителей и объектов процесса. На­пример: бороться, биться, сражаться, возиться, сговориться, повидаться, ус­ловиться, помириться, объединиться и т. п.

При наличии множественного или собирательного деятеля эти глаголы непосредственно выражают взаимность действия или взаимодействие (ср.: друзья обнялись; милые бранятся, только тешатся; ср.: делились чувствами они; бывшие враги помирились). Не раз отмечалось в научной литературе, что взаимное значение -ся первоначально развилось у возвратных глаголов имен­но в формах множественного числа. Понятие взаимности прежде всего заклю­чает в себе признак перехода действия с одного субъекта на другой или дру­гие субъекты⁵⁰⁸, признак взаимодействия двух или нескольких лиц. В этом случае -ся значит: друг друга. Например: они схватились за руки и поцелова­лись (ср. они помирились друг с другом). Но к оттенку взаимодействия или взаимного действия субъектов друг на друга, так что каждый субъект дей­ствия является в то же время и объектом его, примыкает другой оттенок — оттенок совместности действия двух или нескольких лиц или совместного их участия в действии (ср. товарищи поругались). Например: Они шептались по кустам; Делились чувствами они; Разошедшнсь в разные стороны, они долго перекликались и т. п. Отсюда — один шаг до нового оттенка, связанного с упо­треблением тех же глаголов (особенно часто в формах единственного числа) в сочетании с косвенным объектом, обозначающим лицо и присоединенным с помощью предлога с, например: я дружески обнялся с ним и т. п. По-види­мому, нет серьезных оснований отделять от взаимного залогового значения употребление тех же глаголов с предлогом с (ср.: советовать кому что и со­ветоваться с кем). Например: «Кто не проклинал станционных смотрителей, кто с ними не бранивалсяЪ (Пушкин).

В сущности, здесь наблюдается синтаксический «перенос» того же рода, что и в конструкциях: Полкан и Барбос — Полкан с Барбосом. Поэтому пред­ставляются неубедительными следующие возражения против такого объеди­нения со стороны проф. А. Б. Шапиро: «Значение взаимного подзалога глагол имеет лишь тогда, когда действие совершается не одним лицом, а двумя или несколькими, причем эта сторона значения глагола выражается множе-

ственным числом подлежащего и, соответственно, сказуемого. В предложе­ниях: Я с ним встретился; Она вечно со всеми бранится и т. п. у глаголов встретился и бранится значения взаимного подзалога нет, так как здесь фор­мою числа подлежащего не поддерживается значение взаимности действия: в этих предложениях из лиц, упоминаемых в связи с действием, только одно выступает как субъект (я, она), остальные же — только в качестве непрямого объекта»⁵⁰⁹. Можно лишь сказать, что в этих конструкциях значение социа-тивности, взаимности синтаксически распылено по всему словосочетанию.

6. Косвенно-возвратное значение. В этом случае -ся обозначает,
что действие субъекта имеет личность того же субъекта и своим косвенным
объектом: оно совершается д л я него; в его интересах. Например:
строиться, построиться, прибраться, уложиться, запастись, раздобыться
и т. п.

7. Побочно-возвратное значение. Здесь -ся обозначает, что дей­
ствие, отстраняя объект или ставя его в косвенное отношение к себе, в то же
время не охватывает и субъекта, а лишь как бы исходит из него. Например:
держаться за перила, взяться за дело, оглядеться, цепляться и т. п.

8. Средне-пассивно-возвратное чначение. В этом случае -ся
обозначает, что объект действия изображается в роли его субъекта, а само
действующее лицо, производитель действия, представляется в качестве кос­
венного объекта, на который направлено действие. Обычно это значение об­
наруживается у личных глаголов при сочетании с дательным субъекта. На­
пример: «Припомнились ей опять притвор и темные фигуры» (Чехов); «Их
лица мне представляются и теперь иногда в пуме и толпе среди молодых
франтов» (Гоголь)*.

9. Качественно-пассивно-безобъектное значение. Здесь
-ся, замыкая действие в самом субъекте, выражает наличие у субъекта харак­
теристического свойства, обладание субъекта способностью подвергаться ка­
кому-нибудь действию, например: ящик выдвигается, стекло не гнется, палка
не сгибается и т. п. Однако это значение ярче выступает в формах настоящего
времени, а также при наличии наречных качественных определений образа
действия. Следовательно, это значение формируется не столько присоедине­
нием аффикса -ся к переходным глаголам известной семантической группы,
сколько взаимодействием, комбинацией ряда факторов.

10. Активно-безобъектное значение. Это значение особенно
ярко выступает у возвратных глаголов, соотносительных с переходными гла­
голами без -ся и обозначающих действие субъекта, фактически переходящее
на какой-нибудь предмет, направленное на других, но мыслимое в отвлечении
от объекта как характеристическая, отличительная черта самого субъекта. На­
пример: Собака кусается; Что ты толкаешься? Крапива жжется; Корова
бодается; Эта стена только что окрашена и потому пачкается; «А барс
лишь резаться готов» (Крылов, «Воспитание льва»)⁵¹¹.

11. Интенсивно-побочно-возвратное значение. Оно связано
с обозначением действия кратного, проявляющегося «с такой интенсив­
ностью, которая сосредоточивает особенное внимание на производителе при­
знака» (Шахматов). Это значение свойственно глаголам, которые соотносит
тельны с непереходными глаголами без -ся и лексически почти
тождественны с ними (в однородном кругу значений). Все эти глаголы харак­
теризуются подчеркнутой замкнутостью действия в сфере субъекта, его инте­
ресов. Например: звониться (т. е. звонить в дверной звонок, чтобы открыли
дверь; ср. значения глагола звонить), стучаться, плакаться, хвастаться, це-

* Отнесение подобных примеров у И. П. Мучника к страдательному залогу с точки зрения современных синтаксических отношений не мотивировано⁵ °.

литься, грозиться, светиться, глядеться. Проф. Л. А. Булаховский опреде­ляет значение этих глаголов как заинтересованно-длительно-уси­лительно е⁵¹².

Любопытно, что А. Маргулиес в своей работе о возвратных глаголах объединяет активно-безобъектное и интенсивно-побочно-возвратное (а так­же косвенно-результативно-возвратное) значения в одной категории динами­ческого залога. По Маргулиесу, «динамический залог обозначает не отклоне­ние в направлении действия, выраженного активным глаголом, а усиление этого действия». «Динамический залог лишь количественно отличается от действительного залога, тогда как все остальные залоги отличаются от него качественно». Динамический залог одинаково образуется как от глаголов переходных (кусаться, драться), так и непереходных (грозиться, плакаться). Ср.: попасть и попасться; отступать и отступиться; пройти и пройтись.

Отсутствие резких граней между глаголами на -ся с интенсивным значе­нием, со значением заинтересованности, образованными как от переходных, так и непереходных глаголов, видно по таким глаголам, как обещать и обе­щаться. Ср.: «К батюшке зайти я обещался» (Грибоедов, «Горе от ума»); То­варищ обещал помочь мне. Ср.: просить и проситься.

12. Значение па сси в н о го обнаружения внешнего призна­
ка. Это значение свойственно глаголам на -ся, соотносительным с непере­
ходными отыменными глаголами на -еть: белеться (ср. белеть), зеленеться,
стареться, тлеться (ср. тлеть) и т. п. В этих глаголах (сравнительно с фор­
мами без -ся) отсутствует оттенок активного развития, роста качества и ре­
льефнее выступает значение пассивного проявления внешнего признака (зри­
тельного, чаще всего цветового). Например: зеленеться — казаться зеленым,
показываться, виднеться (о чем-нибудь зеленом). Ср. зеленеть — 1) становить­
ся зеленым, приобретать зеленую окраску; 2) покрыться свежей травой, ли­
ствой. От этих значений отблеск или оттенок активности падает и на то зна­
чение зеленеть, которое близко слову зеленеться. Например: «И зеленеющая
влага пред ним и блещет и шумит».

В глаголах чернеться, светлеться и т. п. — сравнительно с чернеть, свет­леть и т. п. — ослабевают и утрачиваются значения ингрессивное (т. е. значе­ние наступления признака) и начинательное. Например, чернеть значит: 1) становиться почерневшим, приобретать черный цвет, черную окраску (значе­ние ингрессивное); 2) начинать чернеть (начинательное значение) и 3) виднеть­ся (о чем-нибудь черном). В чернеться сохраняется лишь последнее значение. Отсюда — ослабление активности процесса.

13. Косвенно-результативно-возвратное значение, выра­
жающее полноту, исчерпанность проявления действия, удовлетворенность, ис­
тощенность субъекта действием, интенсивность захвата субъекта действием.
В соответствующих глаголах присоединение -ся связано с префиксацией, из­
меняющей вид глагола (например: належаться, вылежаться, проспаться
и т. п.). Глаголы этого типа соотносятся как с переходными, так и с непере­
ходными глаголами без приставки и без -ся. Этот процесс комбинированного,
суффиксально-префиксального внутриглагольного словообразования, свя­
занный с использованием аффикса -ся и с видовой трансформацией глаголов,
очень многообразен. В сущности, здесь лексических значений и оттенков
столько же, сколько разных приставок, служащих совместно с -ся способом
образования новых глаголов и выражающих предельную полноту проявления
действия с теми или иными семантическими оттенками (ср.: догуляться, от­
гуляться, нагуляться и т. п.; выспаться, отоспаться, проспаться, наспаться,
разоспаться и т. п.). Глаголы этого типа нуждаются в детальном анализе. Ос­
вещение их в работах Шахматова явно недостаточно.

14. Взаимно-моторное значение. Оно проявляется у глаголов на -ся,

образованных от непереходных глаголов движения с помощью суффикса -ся и приставок с- и раз- (разбежаться, разойтись, сойтись, съехаться, срастись и т. п.)⁵¹³. В этих случаях приходится говорить собственно не о значении суф­фикса -ся, а о значении раз-... -ся, с-... -ся в сочетании с глагольными основа­ми движения.

15. Безлично-интенсивное значение. Оно обнаруживается в без­личных глаголах на -ся, выражающих действие, независимое от воли лица, участвующего в процессе, и проявляющееся интенсивно. Сюда относятся без­личные глаголы физического или внутреннего состояния, при которых субъект выступает в роли объекта, на который направлено действие. Например: мне хочется; плохо работается; не спится; нездоровится; икается и т. п.

А. А. Шахматов в «Очерке» различал здесь «два случая: в одном из них частица -ся присоединяется к глаголам, имеющим в действительном залоге переходное значение», например: естся сытно; ему не терпится; не рабо­тается; торгуется хорошо. «В этом случае безличный глагол не трудно бы­ло вывести из страдательного залога: здесь упоминалось о моем знакомстве; думается и так и сяк и т. п. В другом случае -ся присоединяется к непере­ходным глаголам. Тут бессубъектность не может быть выведена из других залоговых форм. Она непосредственно формируется аффиксом -ся, например: ему сладко спится; тебе не сидится и т. п. Теперь оба разряда слились в один грамматический тип»⁵¹⁴.

В современном языке нельзя (вопреки \. А. Шахматову) объединить с этой группой безличные глаголы с морфемой -ся, обозначающие явления природы, вроде стемнелось, смеркается и т. п. При многих из этих глаголов нет соотносительных форм без -ся.

Таков круг живых значений аффикса -ся в современном языке. Система значений глаголов на -ся лишь частично связана с выражением синтаксическо­го отношения действия к субъекту (а соотносительно с субъектом — и к объек­ту). С ней органически срослись и видовые различия действия, и сложные из­менения и переходы лексических значений глаголов. У многих глаголов на -ся в процессе исторического развития ослабела или даже вовсе оборвалась се­мантическая связь с производящими глаголами без -ся (ср.: раздать и раз­даться в ширину; раздалось пение и т. п.; прощать и прощаться; пробирать кого-нибудь и пробираться через что-нибудь к т. п.).

Еще Ломоносов заметил (см. § 363), что а некоторых случаях граммати­ческая и даже лексико-семантическая соотносительность между возвратным глаголом и основным глаголом без -ся разрывается. «Пременяются знамено-вания глаголов в другие и часто в метафорические (водить — водиться)», стать — статься.

В этих случаях, естественно, утрачивается и грамматическая соотноси­тельность залоговых значений. Степени обособления и расхождения про­изводных глаголов на -ся и производящих без -ся очень различны. Глаголы на -ся иногда обрастают новыми значениями, не свойственными соотноси­тельным невозвратным глаголам (например: здоровье расклеилось; смешаться в значении: прийти в смущение; докладчик распространялся о... и т. п.).

В других случаях и основные реальные значения параллельных глаголов без -ся и на -ся резко расходятся {задумать и задуматься; забыть и забыться и т. п.). Нередко такая возвратная форма выживает и сохраняется, в то время как невозвратная вымирает (ср.: каяться, очутиться; ср.: притвориться и притворить и т. п.).

Многие глаголы на -ся вошли в литературный язык из народных, профес­сиональных диалектов или арго, оторвавшись от основных глаголов (напри­мер: очнуться, насобачиться, расфуфыриться, карабкаться, окачуриться, вло­паться и т. п.).

Кроме того, многие глаголы на -ся были вновь образованы соответствен­но установившимся грамматическим типам от именных основ независимо от невозвратных глаголов (например: куражиться, удосужиться, ручаться и т. п.). Ср.: отнекиваться, хорохориться и т. п.

Все это говорит о том, что традиционное учение о категории залога недо­статочно расчленяет разные структурные элементы в системе глагола, разные синтаксические и словообразовательные соотношения глаголов и глагольных рядов.

В употреблении аффикса -ся наблюдается сложное взаимодействие лекси­ческих и грамматических значений. Большая часть исследователей русского языка связывала с категорией залога деление глаголов на разные типы со­ответственно различиям в лексических, реальных значениях глаголов. Грам­матическая соотносительность форм при этом часто вовсе не принималась в расчет или упускалась из виду. В этом случае категория залога выходит за пределы грамматики. Между тем в системе соотношений форм на -ся и про­изводящих глаголов без -ся грамматические связи не в одинаковой степени ослабляются лексическими различиями. Переходные невозвратные глаголы объединены самой тесной грамматической связью с формами на -ся, имею­щими возвратно-страдательное и собственно-возвратное значения. Менее близка грамматическая связь между переходными невозвратными глаголами и соотносительными образованиями с -ся, имеющими средне-возвратное, обще­возвратное, возвратно-взаимное (особенно — осложненное добавочными показа­телями взаимности в виде предлога с), косвенно-возвратное, качественно-пас­сивно-возвратное и средне-пассивно-возвратное значения. Но так как многие глаголы на -ся по-разному совмещают в своей структуре все эти значения, то происходит своеобразная лексикализация даже собственно-возвратных зало­говых отношений. Еще глубже уходят в лексическую систему языка значения -ся как словообразовательного элемента, с помощью которого производятся новые глаголы от непереходных глаголов. Если рассматривать категорию за­лога как «различное оформление одного и того же глагола, требующее ка­ждое различного построения предложения согласно особенностям его содер­жания»⁵¹⁵, то в пределах этой категории из глаголов на -ся окажутся лишь формы с возвратно-страдательным и, может быть, с собственно-возвратным, а иногда и средне-возвратным значениями — в их отношении к основным переходным невозвратным глаголам. Сюда же примкнут и параллельные син­таксические обороты: я не сплю и мне не спится; икаю и икается и т. п. Все остальные функции -ся отойдут в область форм глагольного словообразова­ния. Таким образом, то, что традиционная грамматика называет категорией залога, в современном языке в меньшей степени относится к области синтак­сиса, чем к области глагольного словообразования.

§ 79. Вопрос об активных и пассивных оборотах и его связь с учением озалоге

Категория залога (если пользоваться этим термином для обозначения це­лого клубка разнородных лексико-грамматических явлений) в системе совре­менного русского языка ярко обнаруживает свою сложную природу. В катего­рии залога скрестились пути развития разных грамматических и лексических явлений в области глагола. Трудно сомневаться в том, что соотношение и противопоставление активных и пассивных оборотов — историческое зерно категории залога⁵¹⁶ (правда, в славянских языках структура страдательных оборотов очень своеобразна). Но в русском языке и этот грамматический центр начинает распадаться.

Отношения между пассивными и активными оборотами в современном

русском языке очень запутанные и не всегда прямые. Далеко не от всех пере­ходных глаголов образуются формы страдательных причастий. Употребление возвратных форм в страдательном значении также в современном языке очень ограничено. Еще Ломоносов в «Российской грамматике» отмечал те се­мантические и синтаксические затруднения, с которыми приходилось сталки­ваться страдательным оборотам (ср.: Вода потопила фараона и Фараон водой потопился). Возвратно-страдательные формы на -ся ограничены в своем упо­треблении преимущественно категорией несовершенного вида*. Во всяком случае, прошедшее время совершенного вида от них почти не употребляется (ср. невозможность конструкций: дом построился лучшим архитектором, по­езд остановился стрелочником и т. п.).

Кроме того, по тонкому наблюдению акад. А. А. Шахматова, употребле­ние форм 1-го и 2-го лица от глаголов на -ся ь страдательном значении со­держит внутреннее противоречие (ср. у Достоевского в «Униженных и оскор­бленных», в речи Маслобоева: «Я, брат, вообще, употребляюсь иногда по иным делам»). А возвратная форма 3-го лица в страдательном значении го­раздо более активна. Она близка к средне-возвратному значению, она гораздо менее выражает пассивное состояние субъекта, чем страдательно-причастная конструкция (ср., например: поле вспахивалось колхозниками и поле было вспа­хиваемо колхозниками). На это обратили внимание Потебня, Овсянико-Кули-ковский и Шахматов.

Но и страдательные обороты из причастий с суффиксом -м- даже от тех глаголов, от которых причастные образования на -мый продуктивны, свой­ственны далеко не всем стилям современного русского языка.

Стилистическая сфера употребления этих пассивных оборотов ограничи­вается официально-канцелярскими, научно-техническими, газетно-публицисти-ческими и примыкающими к ним повествовательными стилями литературно­го языка. Причастия страдательного залога на -нный (и -тый), как уже сказано выше, подвергаются окачествлению. Система их употребления неког­да была соотносительна с употреблением форм причастий на -л (в сочетании их с вспомогательным глаголом быть). Но с превращением причастий на -л в формы прошедшего времени и с расширением их видо-временных значений соотносительность оборвалась. Страдательное значение в формах причастий, особенно на -нный и -тый, чаще всего выражается присоединением творитель­ного падежа существительных (со значением действующего лица или орудия действия) или подчеркивается общим смысловым контекстом. Оно оживляет­ся и усиливается дополнительными синтаксико-фразеологическими средства­ми, так как в полных страдательных причастиях слишком ощутительны от­тенки имени прилагательного, а в кратких — категории состояния (ср. В девках сижено — горя видано). Образования на -мый и -нный возможны и от непереходных или косвенно-переходных глаголов (например: предше­ствуемый, достигнутый, управляемый, руковооимый, пренебрегае.мый, угро­жаемый, обитаемый, надтреснутый, проникнутый и т. п.; ср. наслышан, начи­тан и т. п.). Многие страдательные причастия утратили свое страдательное значение (ср. сгорбленный — сгорбившийся). Морфологическая соотноситель­ность между формами страдательного и действительного залогов нарушена, полустерта. Приходится говорить не столько с соотносительных залоговых формах глагола, сколько о стилистических функциях синтаксически соотноси­тельных и синонимических активных и пассивных оборотов.

• Ср. у М. А. Кузмина в рассказе «Ванина родинка» («Аполлон», литературный альманах, 1912): «Мальчишки» искоренялись всячески и даже лица и не замечались, кавалеры привеча­лись и сообразно преданности ласкались, подруги хвалились и прославлялись... В доме Кома­ровых и прославлялось, и воспевалось, и утверждалось тишь вечно-женское как перл един­ственный создания».

При этом в пассивных оборотах устанавливается ряд своеобразных син­таксических сопоставлений и соотношений, вызываемых потребностью выра­зить разнообразные оттенки связи между «подлежащим» и реальным про­изводителем действия (например: На постройке рабочего задавили — На постройке задавлен рабочий; ср. Рабочего задавило на постройке; Молнией уби­ло прохожего и Прохожий был убит молнией и т. п.).

Развивается все более тесное соотношение между пассивными оборотами и оборотами безличными. Любопытно замечание проф. П. Буайэ, что русские безличные обороты с творительным орудия (типа Избу занесло снегом) очень удобно переводятся на французский язык посредством пассивного оборота (II у a de la neige amoncellee sur l'izba). Ср.: Подвал залило водой — Le sous-sol a ete inonde⁵¹⁷. Причастно-пассивные обороты, не поддержанные твори­тельным действующего лица или предмета, все больше отходят от системы глагола в категорию состояния. Пассивность характеризует не столько дей­ствие, сколько состояние (см. главу о категории состояния).

Ж. Вандриес верно заметил: «Различие глаголов действительного залога от глаголов страдательного залога в большинстве индоевропейских языков иллюзорно, так как страдательный залог почти никогда не противостоит дей­ствительному залогу. В значение страдательного залога обычно вкрадывается какой-либо специальный оттенок, изменяющий его характер»⁵¹⁸.