Глава 17: финал

Пегас, на котором, кроме уже имевшихся ранее доспехов, на левом копыте на локте был металлический щиток, тренировался с деревянным манекеном, стоя почти в метре от него. В его копытах был трезубец — новое оружие после победы, а на поясе висела цепь от кусаригамы. Каму он вдел в ремень сзади, надев на лезвие специальные ножны, чтобы спину не царапал.
В самый разгар тренировки на тренировочное поле вышел один из стражников и позвал жеребца. Тот удивлённо обернулся на зов.
— Тебя желает видеть великий Крыклювик II.
— Иду.
Пегас тут же направился к выходу из тренировочного пункта прочь от любопытных взглядов новичков.
До него доходил слух о том, что правитель Страны грифонов влюбился в Рейнбоу и сделал ей предложение, но пегас знал радужногривую кобылку. Она не согласится ни в коем случае.
Через некоторое время жеребец, охраняемый стражником, вошёл в тронный зал и поклонился правителю, сказав:
— Я здесь, о почтеннейший Крыклювик II.
— Отлично, — кивнул император, — Что ж, хочу обрадовать тебя: ты повышаешься в ранге.
Джеймс удивлённо поднял бровь:
— Простите, однако по какой причине я был этого достоин? Ведь уже вчера я был повышен.
— Я решил сделать твоей соотечественнице подарок. На свадьбу.
Сердце Джеймса провалилось куда-то вниз. Он покосился на Рейнбоу. И увидел её потуплённый взгляд.
"Рейнбоу не могла, пронеслись в голове жеребца отчаянные мысли, — Не могла. Она специально решилась, чтобы выбить меня в Профессионалы. Значит, очень скоро всё кончится... Что с ней делали такого, на что она прямо согласилась на свадьбу?"
Вслух же он сказал:
— Благодарю вас, о милостивый император.
— Да, чуть не забыл. Сюрпризы здесь не заканчиваются. Ты, я думаю, будешь удивлён, узнав, что ты уже прошёл в финал.
— Э-э-э... — протянул Джеймс, — Несказанно вам благодарен, о повелитель.
— Не стоит, Пегас, не стоит. Ты сразишься с мощным противником вместе с победителем полуфинала. Это будет незабываемое зрелище... — император на несколько секунд прикрыл глаза, наверняка представляя себе арену, крики толпы, звон металла и текущую по земле кровь, — Можешь идти, — отпустил он гладиатора, очнувшись отокутавших его грёз.
Джеймс на секунду посмотрел на Рейнбоу, и та, хоть и с каменным лицом, быстро подмигнула ему.
Пегас удалился.

Джеймс сильно беспокоился, что все гладиаторы тут же станут его презирать за то, что он сразу перескочил на главный бой турнира, однако всё пошло как раз наоборот: пегаса тут же зауважали, узнав, что сам император пустил его сразу на финал. Ну, почти все. Побеждённые им Ворон, Кирпич и Носорог всё ещё были мрачны.
Вместе с Пегаом в этот долгожданный бой вошёл уже знакомый ему Атаман. Все Бывалые не очень-то были этому рады — благодаря победе в полуфинале Атаман попадал в Профессионалы, и помогать им он больше не мог. Джеймс, на время освобождённый от участия в турнире, сам смотрел те бои, которые проводил димахер, и восхищался его мастерству. Как хорошо, что сейчас финал — это битва их обоих с общим противником, а то бы ему было реально худо.
Итак, в заключительный файтинг прошли Атаман и Пегас.
У жеребца теперь была новая экипировка. Его кожаный нагрудник улучшили, добавив ему несколько атрибутов, и стали называть его Варварским. Во-первых, для жеребца изготовили красивые металлические щитки, прикрывающие плечевые суставы, сами плечи были перевязаны красными тканями. Во-вторых, появилось два ремня, пересекающиеся в центре и связывающие тут же серебряное кольцо диаметром сантиметров в десять. В третьих, Джеймсу предложили надеть птерюгес.
Так же, появился металлический шлем, по очертаниям напоминавший головной убор мотоциклиста.
А Атаман так и остался со своими мечами, но доспехи он всё-таки надел. Уже ближе к финалу на нём были металлические наплечники, блестящие, едва на них упадёт хоть какой-то свет, панцирь, надёжно защищающий бока и спину гладиатора, шлем со стилизованной рыбой на гребне и крепкие поножи. Но так, как во всём этом он особо не нуждался на тренировке, то надел доспехи лишь перед самым выходом на арену...
Пегас и Атаман стояли перед воротами молча. Ждали.
Висящую тишину нарушил Атаман:
— Как ты попал сюда?
Джеймс удивлённо покосился на гладиатора. Тот, словно бы почувствовав его косой взгляд, объяснил:
— Впереди финал, неизвестно, что случится, вот и хотел поговорить, напряжение снять.
Джеймс хотел было отгрызнуться, но тут же почувствовал себя каким-то пустым из-за предчувствия, что скоро он может умереть, и как-то отстранённо ответил:
— Гнался за грифоном, который подругу похитил, долетел до сюда, и тут меня поймали.
— Подруга — это Рейнбоу, которая вскоре женится на Крыклювике II?
Джеймс кивнул.
— Эх, не повезло тебе, — покачал головой Атаман, — Если император хочет себе жену — он её получит. А этот ещё молодой, неопытный, без своего советника — никуда.
— Хм...
— В любом случае — удачи тебе. Ты хороший воин, и я рад сражаться с тобой крыло в крыло.
— Взаимно.
Ворота открылись.
Два гладиатора вышли на арену. Болельщики бушевали как никогда. Они приветствовали тех, кто уже стал чемпионами. Сейчас они сразятся с мощнейшим противником, о котором никто пока не имеет понятия.
Атаман вытащил из ножен на спине свои мечи и посмотрел на закрытые ворота. Джеймс взял свой трезубец, вдетый в полутора метре от лезвия (два метра — длина всего трезубца)в минибраслет на левом копыте, и обхватил его правым на середине. И так же посмотрел на ворота перед собой.
Тут все болельщики утихли: Крыклювик встал. Это значило, что он собирался начать речь.
— Дорогие мои жители Грайфуса и те, кто приехал сюда изо всей Страны Грифонии, — начал он, — Настало время последнего боя нашего Турнира Гладиаторов, которого мы так ждали. Множество захватывающих боёв я смотрел вместе с вами, много крови вы видели вместе со мной. Однако я, как, думаю, и вы, ещё жажду зрелищ. А вы?
Толпа забушевала в знак согласия.
— Тогда, — продолжил правитель, и все снова притихли, — Я сочту правильным объявить противника этих двух гладиаторов. Его имя боятся произносить многие из старцев, видевших его в бою. Многие решили, что больше он никогда не выйдет на арену Крылизея. Встречайте — непобедимый ГРОМИЛА!
У Джеймса зазвенело в ушах — так громко орали болельщики.
— Кто это? — спросил он у партнёра, когда грифоны немного приутихли.
— Легендарный и беспощадный головорез, которого пока никто не победил один на один. Но сейчас мы вдвоём, и мы его победим. Я тебя прошу, Пегас, — если хочешь выиграть — слушай то, что я тебе буду кричать, хорошо?
Жеребец на секунду заколебался, но через пару секунд кивнул.
На каких-то полсекунды он глянул на императорское место, где сидела вместе с Крыклювиком Рейнбоу Деш. Та радужная грива, тот ярко-голубой цвет мягкой шёрстки...
Джеймс покрепче обхватил трезубец. Кто бы или что бы ни стояло за этими воротами — он встретит это достойно. Умрёт — значит всё, Рейнбоу останется жить с Крыклювиком, пока не прилетят на помощь принцессы и элементы Гармонии, когда уже у неё будут маленькие грифипони...
Ну уж нет, не надо тут таких мыслей. Он не погибнет. Он победит.

Ворота раскрылись...
На арену вышел он.
Он был выше обычного грифона на голову. Ширина его плечей в полтора раза превосходила ширину плечей обычного грифона. А клюв весь был исцарапан. Надет на нём был металлический нагрудник, защищавший лишь грудь, а в мощных пятёрнях, коих немыслимо называть "лапками", были два огромных дадао, только лишь один из которых нормальный грифон может поднять обеими передними конечностями.
Медленно он вышел вперёд, к центру, и, остановившись в пяти метрах от гладиаторов, поднял вверх свои орудия и издал громкий клич. Толпа взревела, предвкушая небывалое зрелище...
Громила посмотрел на двух гладиаторов презрительно и надменно. Джеймс на секунду увидел перед собой картинку, где его голова красуется на его же трезубце. Быстро отогнав эту мысль, он попытался вложить в свой взгляд ещё больше презрения, чем у гиганта, и встретился с ним глазами...
Казалось бы, это затишье может длиться бесконечно, но...
Громила с криком побежал на гладиаторов. Те быстро разбежались в стороны. Гигант тут же бросился на Атамана, решив, что тот полегче будет.
— Вперёд! — крикнул Атаман
И Пегас не сплоховал. Едва противник повернулся к нему спиной, как он побежал в его сторону и, подпрыгнув, ударил трезубцем вперёд. Громила еле успел увернуться, но оружие-таки задело его спину.
Отпрыгнув в сторону, гигант тут же повернулся в сторону Джеймса, но на помощь подоспел Атаман, резко ударив снизу своим мечом и чиркнув оружием по боку.
На удивление всем, противник попятился.
И вот тут жеребец решил воспользоваться цепью. Быстро сняв её с пояса и в миг, благодаря тренировке, обмотав её вокруг копыта, он бросил грузик в сторону задней лапы грифона. Едва она обмоталась вокруг конечности, как он дёрнул её на себя. Но Громила сумел удержать равновесие на одной лапе.
И тут снова подоспел димахер, побежав вперёд и, упав, сбил с ног.
Грифон упал навзничь.
И Атаман с размаху вонзил свой меч под рёбра противнику.
Всё замерло.
Кровь потекла по животу грифона. Его бесчувственная голова упала на песок.
И вот тут начался такой шум и гам, что ничего нельзя было другого услышать — только крики. Толпа радостно бушевала, видя выдающийся момент победы над Громилой.
А Атаман и Пегас радостно закричали, высоко подняв свои орудия.
И их осветило солнце. Их победу.
Но...
Тучи сгустились над головой.
Болельщики вдруг утихли. Гладиаторы обеспокоенно переглянулись и обернулись...
Громила стоял на месте. Весь его живот был в крови, но, судя по его страшному лицу, он был лишь разозлён...
— МУАААААААААА!
Арена сотряслась от ора Громилы.
Охотник бросился на дичь.
Тут же напав на Атамана и едва ли не выбив из его когтей мечи, он моментально переключился на Джеймса. Один меч пегас поймал трезубцем и наклонил вниз, но чуть не получил удар вторым, еле успев отойти в сторону. Но Громила тут же пнул его ногой в бок и сбил его с копыт, отправив его на пару метров в сторону.
— Назад, Пегас! — крикнул димахер, вставая на пути гиганта.
И вот тут грифоны увидели всё мастерство Атамана. Удары противника были мощны, но блоки гладиатора были ловки и изящны, и он всё отбивался и отбивался от гиганта, иногда даже успевая нападать. Джеймс, цепь которого валялась слишком далеко, хотел было прийти на помощь союзнику, как вдруг...
Громила со всего маху шандарахнул задней лапой по задней лапе Атамана, и тот вдруг упал, схватившись за повреждённую конечность.
Сломана...
А Громила поднял один из своих дадао для заключительного удара...
И тут ему в спину в области почек вонзилась кама.
Все так и ухнули.
Медленно гигант повернулся в сторону Джеймса, стоящего метрах в семи от него. Встав в оборонительную стойку, он направил на него трезубец.
Вытащив каму из себя и отбросив её в сторону, он повернулся в сторону жеребца.
На секунду всё замерло...
И снова Громила рванул вперёд.
Джеймс тут же атаковал, трезубцем попытавшись ударить по ногам издалека, но грифон отпрыгнул в сторону. И пони этим воспользовался — тут же рванул вперёд, к каме.
Быстро подобрав оружие, он снова повернулся к противнику...
Снова они замерли.
Тут Джеймса осенило.
"Мелочи всегда важны" — сказала Твайлайт.
"Лишь самое мелкое влияние. Пожертвовать многим — добиться мелочи, но получить преимущество"
Джеймс подбросил вверх трезубец.
Громила поднял голову вверх.
И со всего маху пегас ударил камой по рукояти дадао, выбив его из когтей противника.
Но опомнившийся грифон тут же ударил освободившимся кулаком по лицу жеребца.
И пони упал на песок на живот.
Громила заорал что есть мочи. Теперь уже он победил. Теперь он жаждал криков и славы.
И он их получал. Болельщики всё орали и орали...
Всё звенело. Голова тяжёлая.
Джеймс медленно, словно во сне, ничего не слыша, приподнял голову.
Он лежал. В песке. На арене. Он жив.
А в трети метра от него лежал дадао...
Громила купался в лучах славы. Все ему аплодировали, все кричали его имя.
Но снова все почему-то притихли. Наступила мёртвая тишина.
Вдруг эту тишину нарушил звук, похожий на падение тяжёлого предмета на песок. Гигант обернулся.
С вдетой в левый минибраслет рукояткой, дадао стояло в вертикальном положении. Наклонив его на себя, Джеймс подставил правое копыто под рукоять и, поймав им оружие, приподнял его, держа таким образом, и посмотрел на противника мстительным и злым взглядом.
И уже в который раз Громила понёсся на пегаса. Тот пошёл не спеша, опустив дадао вниз.
Грифон бежал с занесённым дадао и с раскрытым ртом, вылетающего из которого крика пегас уже не слышал.
И когда между ними оставалось пару метров, Джеймс резко, напрягая мускулы, поднял дадао вверх.

За пять секунд до этого...
Лучик солнца вылез из туч и упал возле Атамана. Тот тут же понял, что делать.
Взяв меч, он подставил его под солнце и отразил луч в сторону Громилы. Ему в глаза.

Жеребец отразил удар...
Грифон на секунду отошёл.
И тут же Джеймс, прокрутившись вокруг своей оси, ударил по противнику, ослеплённому лучём солнца.
Удар был настолько мощный, что нагрудник треснул, а сам Громила упал на землю в паре метрах от Джеймса.
И Пегас прыгнул с занесённым дадао...
На секунду стало тихо словно в пустоте...
Удар.
Голова Громилы превратилась в кровавое месиво...

Поставив дадао на землю, Джеймс оперелся на него и посмотрел на толпу.
А болельщики молчали.
Вдруг пегас почувствовал, как ему на гриву капает что-то, но это была не кровь.
Дождь...
Атаман удивлённо уставился на Пегаса.
То же сделали и болельщики. Почти все так и застыли, смотря на пони, не двигающегося, не радующегося своей победе, а замеревшем и молчащим.
А жеребец уже не слышал ничего. Он стоял, чувствовал, как грязную кровь с его тела смывают чистые капли...
Победа.