Общество, культура и личность в социологическом рассмотрении 19 страница

Весьма существенный вклад в понимание и истолкование деятельности внес М. Вебер своей теорией «социального дейст­вия». В противоположность Э. Дюркгейму он открещивался от всякого рода «коллективных субъектов» и считал, что только в том случае, если все виды и формы поведения людей: их социальные действия, социальные отношения, социальные стремления и смыс­лы будут редуцированы (сведены) к конкретным проявлениям дея­тельности конкретных индивидов в их взаимодействии с другими индивидами, социология сможет стать действительной наукой о социальной действительности, сможет стать «понимающей социо­логией». Для того, чтобы понять и объяснить социальную реаль­ность, необходимо постигнуть смысловую связь, в которую входит доступное непосредственному пониманию социальное действие. Действие становится важнейшей категорией социологии, считал М. Вебер, только в том случае, «если и поскольку действующий индивид или индивиды связывают с ним субъективный смысл. «Социальным» мы называем такое действие, которое по предпола­гаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других людей и ориентируется на него» (2; 603). А это означает, что действием, непосредственно наиболее понятным по своей смысловой структуре, является действие, ори­ентированное субъективно строго рационально в соответствии со

средствами, которые считаются адекватными для достижения од­нозначных и ясно осознаваемых целей. Таким образом, у Вебера наиболее понятным является действие осмысленное, т.е., во-первых, имеющее определенный существенный для действующего субъекта смысл, во-вторых, направленное на достижение ясно осознаваемых самими действующим индивидом целей; в-третьих, используемые для достижения этих целей средства признаются за адекватные самим действующим индивидом. А из этого вытекает, что понять смысл социального действия со стороны — это и значит понять в данном случае самого действующего субъекта. Но одно­временно - понять правильно действующего индивида означает понять смысл совершаемого им действия.

Из приведенных рассуждений становится ясным, что именно считает М. Вебер признаками социального действия. Первым та­ким признаком является наличие действующего индивида, вто­рым - осмысленность предпринимаемого действия. Различие меж­ду осмысленным и неосмысленным действием Вебер поясняет следующим примером. Столкновение двух велосипедистов явля­ется не более, чем происшествием, подобным явлениям природы, и в этом смысле не может быть интерпретировано в качестве соци­ального действия. Однако попытка одного из них избежать столк­новения, равно как и последовавшая за столкновением перебранка, потасовка или мирное урегулирование конфликта, являются уже социальным действием. А это означает, что для приобретения ста­туса социального человеческое действие или его исходный компо­нент - поступок - должны так или иначе соотноситься с действия­ми других людей или ориентироваться на них. Итак, действие ин­дивида или группы индивидов получает статус социального толь­ко в том случае, если оно социально осмысленно и социально ориентировано на других людей.

Суммируя сказанное, мы можем констатировать, что в вебе-ровском понимании действие становится социальным в подлинном смысле этого слова только тогда, когда оно:

1) является осмысленным, т.е. направлено на достижение
ясно осознаваемых самим индивидом целей;

2) сознательно мотивировано, а в качестве мотива выступает
некое смысловое единство, представляющееся действующему ли­
цу или наблюдателю достойной причиной для определенного дей­
ствия;

3)социально осмысленно и социально ориентировано на взаимодействие с другими людьми.

Придавая первенствующее значение в развитии общества именно социальному действию, М. Вебер считает даже необходи­мым дать специфическое понятие социологии как науки о самом действии. «Социология, - пишет он, - есть наука, стремящаяся, истолковывая, понять социальное действие и тем самым каузально объяснить его процесс и воздействие».

Согласно Веберу, социальное действие, занимающее цен­тральное место в содержании социологии как науки, может быть классифицировано по четырем типам:

1) целерациоиалъное действие- такое поведение, которое
ориентировано на достижение рационально выбранной цели, в ко­
тором рационально рассматривается отношение средств к целям и
побочным результатам действия и, наконец, рационально осмыс­
ленное отношение различных целей друг к другу, причем критери­
ем рациональности является успешность действия;

2) ценностно-рациональное действие - такая ориентация по­
ведения, направленность которого основана на личных убеждени­
ях индивида о долге, достоинстве, совести, красоте или каких-либо
иных ценностях, понимаемых в качестве самоценности опреде­
ленного поступка, взятого как таковой и независимо от успеха;

3) традиционное действие, основанное на длительной при­
вычке и совершаемое индивидами, как правило, без осмысления;

4) аффективное действие, вызываемое аффектами и чувст­
вами индивида и не являющееся рационально осмысленным, более
того, часто оказывающееся на границе или даже за пределами то­
го, что можно назвать осмысленным или осознанно ориентирован­
ным (2; 628-629).

Два последних типа действия по существу не являются со­циальными в строгом смысле слова, поскольку в них нет осознан­ного и положенного в основу действия смысла. Только целерацио-нальные и ценностно-рациональные действия суть в полном смыс­ле слова социальные действия, имеющие определяющее значение в развитии общества и человека. Причем основной тенденцией развития исторического процесса, считает М. Вебер, является по­степенное, но неуклонное вытеснение ценностно-рационального поведения целерациональным, поскольку современный человек верит не в ценности, а в успех. Рационализация всех сфер деятель­ности выступает, по Веберу, как судьба западной цивилизации, где

рационализируется все: и способ ведения хозяйства, и осуществ­ление политики, и сфера науки, образования, культуры, и далее -мышление людей, их способ чувствования, и межличностных от­ношений и их образ жизни в целом.

Социологическое понимание и истолкование социального действия значительно углублено и обогащено известным амери­канским социологом Т. Парсонсом, особенно в его работах «Структура социального действия» и «К общей теории действия». Согласно этой концепции, социальное действие состоит из струк­тур и процессов, с помощью которых индивид или группа форми­рует значимые интенции (направленности сознания на какие-либо предметы) и более или менее успешно применяет их к конкретной ситуации. Интенция и ее применение, взятые в их единстве, подра­зумевают направленность системы индивидуального или коллек­тивного (группового) действия на изменение взаимодействия с си­туационным окружением преднамеренным путем.

На основе многолетних размышлений и обобщения много­численных фактов реальных социальных действий и их систем Т. Парсонс вывел специфически функционалистское понятие дан­ных социальных процессов. «Действие - писал он, - это некото­рый процесс в системе «субъект действия - ситуация», имеющий мотивационное значение для действующего индивида или - в слу­чае коллектива - для составляющих его индивидов. Это значит, что ориентация соответствующих процессов действия связана с достижением удовлетворения или уклонением от неприятностей со стороны соответствующего субъекта действия» (6; 463). Фун­даментальное свойство действия, определяемого таким образом, заключается, согласно Т. Парсонсу, в том, что оно не исчерпыва­ется реакцией на частные стимулы, на чем настаивает бихевиори­стская концепция поведения. Кроме такой реакции, которая несо­мненно существует, считал он, действующее лицо развивает опре­деленную систему ожиданий, относящихся к различным объектам ситуации, включая и действующих в этой ситуации других лиц.

Такая трактовка социального действия привела Т. Парсонса к необходимости конструирования общей модели действия, на­званной им «единичным актом». Эта модель включает в себя:

- действующее лицо (actor) - человека, обладающего стремлением действовать, имеющего определенные цели и способ­ного понять и описать способы их достижения;

— ситуационное окружение, включающее в себя изменяе­мые и неизменяемые факторы окружения, по отношению к кото­рым направлено действие и от которых оно зависит.

Ситуационное окружение состоит из определенного набора социальных, культурных и физических факторов, которые в своей совокупности делают возможным существование определенного действия и ограничивают пространство выбора индивидом спосо­бов действия.

Однако реальное социальное действие по своему содержа­нию и смыслу богаче аналитически выделенной абстрактной мо­дели. В реальной действительности, подчеркивал Т. Парсонс, дей­ствия не бывают единичными и дискретными, они организованы в динамические системы. Система социального действия, по его ут­верждению, включает в себя четыре основных элемента:

1) субъект- актор, который не обязательно является индиви­
дом, а может быть и группой, и общностью, и организацией и т.п.;

2) ситуационное окружение, включающее в себя объекты,
предметы и процессы, с которыми актор вступает в те или иные
отношения. Актор - это человек, всегда находящийся в опреде­
ленном ситуационном окружении, его действия - всегда ответ на
совокупность сигналов, которые он получает из окружающей сре­
ды, включающей как естественные объекты (климат, географиче­
скую среду, биологическую структуру человека), так и социальные
объекты — социальные отношения, но, прежде всего, других акто­
ров, совместные действия с которыми становятся социальными
взаимодействиями;

3) совокупность сигналов и символов, посредством которых
актор вступает в определенные отношения с различными элемен­
тами ситуационного окружения и приписывает им некий смысл;

4) система правил, норм и ценностей, которые ориентируют
действия актора, придавая им целенаправленность.

Проанализировав взаимодействие элементов социального действия, Т. Парсонс пришел к фундаментальному выводу. Суть его такова: действия человека всегда обладают чертами системы, поэтому в центре внимания социологии должна находиться сис­тема социального действия.

Каждая система действия, согласно Т. Парсонсу, обладает функциональными предпосылками и операциями, без и помимо которых она действовать не в состоянии. Любая действующая сис­тема обладает четырьмя функциональными предпосылками и

осуществляет соответствующие им четыре основных функции. Первую из них составляет адаптация, нацеленная на установление благоприятных отношений между системой действий и окружаю­щей ее средой. С помощью адаптации система приспосабливается к окружающей среде и к ее ограничениям, приноравливает ее к своим потребностям. Вторая функция заключается в целедости-жении. Целедостижение состоит в определении целей системы и мобилизации ее энергии и ресурсов для их достижения. Интегра­ция есть третья функция, представляющая стабилизирующий па­раметр действующей системы. Она направлена на поддержание координации между частями системы, ее связанности; на защиту системы от резких изменений и крупных потрясений.

Любая система социального действия должна обеспечивать мотивацию своих акторов, что и составляет четвертую функцию. Суть этой функции заключается в обеспечении определенного за­паса мотиваций - накопителя и источника необходимой для дейст­вия системы энергии. Данная функция направлена на обеспечение сохранения верности акторов нормам и ценностям системы, а так­же на ориентированность акторов на эти нормы и ценности, следо­вательно, на сохранение равновесия всей системы. Эта функция не сразу бросается в глаза, поэтому Т. Парсонс назвал ее латентной.

Система социального действия, согласно Парсонсу, имеет сложную иерархизированную структуру, состоящую из четырех компонентов, каждый из которых является относительно само­стоятельной системой, но одновременно функционирует в качест­ве подситемы, входящей в состав общей системы социального действия. Эти компоненты таковы:

1. Биологическая система (организм). Эта подсистема слу­
жит соединительным звеном между материальным и идеальным
мирами и выполняет функцию адаптации. Через свойственные че­
ловеку как живому организму ощущения и восприятия устанавли­
вается контакт с внешним миром для: а) приспособления к нему;
б) манипулирования им; в) преобразования его.

2. Система личности — формируется в процессе социализа­
ции индивида, направленного на интернализацию ценностей и
норм, существующих в обществе. Она выполняет функцию целе-
полагания и целедостижения, активизирует энергию и материаль­
ные ресурсы для достижения целей.

3. Социальная система представляет собой совокупность ро­
левых статусов акторов и руководствуется нормами, определяю-

щими, какие действия являются предпочтительными. Она создает социальную солидарность, налагает ограничения, поддерживает связность акторов и тем самым выполняет функцию интеграции.

4. Система культуры есть совокупность идей, идеалов, цен­ностей, образцов, норм и т.д., а также осознанных действий, на­правленных на их создание. Она конкретизирует идеи в нормах социальной системы и интернализирует их в системе личности. Именно она предлагает или навязывает акторам нормы, идеалы и ценности, способные определенным образом мотивировать их дея­тельность. Своими действиями она соответствует функции лагент-ности - «поддержания образца» путем включения человека в су­ществующие и действующие в обществе системы культуры.

Все названные подсистемы оказывают мощное влияние на социальное действие, причем каждая стремится к поддержанию границ и интеграции, обмениваясь информацией с другими под­системами. Все они одновременно с этим и приспосабливаются друг к другу, а возникающие в процессе такого взаимного приспо­собления изменения и конфликты образуют динамическую ось развития общества, совершающегося посредством многогранного социального действия.

Итак, все крупные социологи, исследующие проблематику социального действия, существенно обогатили понимание данного социального феномена, обращая внимание на те или иные его сис­темы и грани. Но социальное действие находится в процессе по­стоянного обогащения и развития. Поэтому и социологическое знание о нем обогащается и углубляется. В последнее десятилетие XX века, когда достаточно рельефно выявился кризисный харак­тер сложного и противоречивого перехода от индустриальной ци­вилизации и цивилизации постиндустриальной (ее еще называют информационной, или цивилизацией ноосферного типа), очень острой стала проблема социальной значимости результатов чело­веческой деятельности.

Социально значимый результат человеческой деятельности, ответственность за который несет сам человек, даже в тех случаях, когда произведенный результат выходит за рамки его исходных намерений, выражается в категории «деятельность». В зависимо­сти от качества данного результата именно в его социальной ха­рактеристике - несет он благо людям или оборачивается социаль­ным злом для них, социальное действие и его продукт называют благодеянием или злодеянием. Исторический парадокс современ-

ной эпохи заключается в том, что на стыке двух смежных цивили­заций (а он по времени может занимать несколько десятилетий), когда начинается период кризисов, революций и катастроф, стано­вящихся в своей совокупности цивилизационным кризисом, когда процессы социальной интеграции взаимопереплетаются с процес­сами дезинтеграции и дезорганизации, качественные характери­стики деяния и его оценки общественным сознанием начинают изменяться: то, что вчера считалось благом, сегодня оценивается негативно как злодеяние. Эту особенность наиболее рельефно вы­светили два глобальных по своему масштабу и последствиям тра­гических события — Чернобыльская катастрофа и развал Советско­го Союза.

Если иметь в виду Чернобыльскую катастрофу, превратив­шуюся в национальное бедствие белорусского народа, то в ней в полной мере проявилась сложность, противоречивость и опасность для жизни и здоровья людей глубинной трансформации в техноло­гических основаниях человеческой деятельности, когда на перед­ний план выдвигается не экономическая эффективность новейших технологий и человеко-машинных систем, а степень их безопасно­сти, мера подчиненности их человеческому разуму и контролю либо, напротив, их выхода из-под разумного контроля. Ведь Чер­нобыль стал не только местом грандиозной технологической ката­строфы, но и символом выхода техники из подчинения человеку. И все-таки сущность Чернобыльской трагедии определяется не столько ее технологическими компонентами, сколько социально детерминированными процессами, определяющий из которых-пренебрежение к человеку, отсутствие его реальной социальной защиты практически во всех сферах деятельности - в технически-производственной, исследовательской, военной и др., которыми приходилось заниматься тысячам и тысячам людей в условиях господства социально-политической тоталитарной системы.

Чтобы это утверждение стало доказательным, достаточно напомнить, что в период, непосредственно предшествовавший взрыву ядерного реактора, персоналом Чернобыльской электро­станции было допущено 19 серьезнейших нарушений техники безопасности, хотя даже одно из них могло привести к гибельному исходу неадекватного столь технологически насыщенному объек­ту производственного действия. А негативные последствия этого преступного по безответственности деяния поистине трагически-сотни и тысячи людей, преждевременно ушедших из жизни, сотни

I

тысяч хронически больных, в том числе более шестисот детей, страдающих раком щитовидной железы, гигантское разрушение природной среды, производственных объектов, учреждений куль­туры, образования, здравоохранения, захоронение 70 белорусских деревень, огромный экономический ущерб, нанесенный Республи­ке Беларусь, измеряемый 32 годовыми ее бюджетами докатаст-рофного 1985 года.

В последние годы все большее количество ученых настой­чиво предупреждают о нарастающей угрозе экологической катаст­рофы, подстерегающей человечество, если оно не сумеет внести существенные коррективы в свою производственную деятель­ность, наносящую все более крупный ущерб окружающей природ­ной среде. Академик Н. Н. Моисеев, в частности, выдвинул идею «нравственного императива», представляющего собой нравствен­но-экологическое содержание цивилизации третьего тысячелетия, которым должно руководствоваться человечество, чтобы его мно­гообразная деятельность, принявшая общепланетарные масштабы, органично вписывалась в естественный круговорот веществ, а его коллективный разум ни в коем случае не допустил пересечения со­вокупной деятельностью той роковой черты, за которой неизбежно наступление планетарной экологической катастрофы.

С учетом сказанного становится очевидным, что в начале третьего тысячелетия все большее значение в развитии цивилизации приобретают такие быстро прогрессирующие виды социального действия, как научная, информационная, инженерно-конструк­торская, образовательная деятельность, которые органически со­единены с деятельностью природоохранной и гуманитарной.

Вопросы для самоконтроля и повторения

1. Что такое социальная деятельность?

2. Каковы основные компоненты социальной деятельности?

3. В чем заключается марксистское понимание общественного характе­
ра деятельности?

4. В чем состоит специфика веберовской трактовки социальной дея­
тельности и ее основных типов?

5. Что составляет смысловое ядро парсоновской интерпретации соци­
альной деятельности?

6. Почему в начале XXI века особую остроту и актуальность приобре­
тает проблема социальной значимости результатов человеческой дея­
тельности?

Литература

1. Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии //Из­
бранные произведения. М., 1990.

2. Вебер М. Основные социологические понятия //Избранные произве­
дения. М., 1990.

3. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М, 1995.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Разд. 1. Фейербах
//Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2. Т. 3.

5. Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 годов (Первоначаль­
ный вариант «Капитала») //Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2. Т. 46.
Ч. II.

6. Парсонс Т. Система координат действия и общая теория действия:
культура, личность и место социальных систем //Американская со­
циологическая мысль. Тексты. М., 1996.

7. Фролов С.С. Социальные действия //Социология. Гл. 7.2. М., 1996.

Глава 30. СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ

В развитии общества довольно часто, особенно в XIX-XX вв., возникают процессы, связанные с коллективными дейст­виями людей, не входящих в состав формальных организаций или социальных институтов, и направленные либо на осуществление социальных изменений, либо на предотвращение последних. Аме­риканский социолог Г. Блумер считает, что «социальные движения можно рассматривать как коллективные предприятия, направлен­ные на установление нового строя жизни. Их начало коренится в состоянии беспокойства, а движущая сила проистекает, с одной стороны, из неудовлетворенности настоящей формой жизни, а с другой - из желаний и надежд на какое-то новое устройство суще­ствования» (2; 193).

Содержание понятия «социальное движение» органически связано с такими социальными процессами, как коллективные действия, социальные изменения и сопротивления им, конфликт­ное взаимодействие соперничающих групп и классов, социокуль­турные ориентации различных сообществ, их борьба за социаль­ный контроль. Но коллективные действия, ориентация их на соци­альные изменения или сохранение существующих порядков (соци­альной системы) в неизменном виде, конфликтное соперничество с другими социальными группами всегда оказываются обуслов-

к

ленными групповыми или общественными интересами и целями взаимодействующих социальных групп. Исходя из этого, можно дать следующее определение рассматриваемому социальному процессу. Социальное движение - это массовые коллективные действия одной или нескольких социальных групп, связанные с обеспечением групповых или общественных интересов, удовле­творением потребностей как материальных, так и духовных, и направленные на социальные изменения или сопротивление им в конфликтном противодействии с другими социальными группами.

Под такое определение подпадает широкий круг социальных движений: экологических, феминистских, религиозных, револю­ционных, политических, молодежных и др.

Следует отличать социальные движения от социальных ин­ститутов. Если социальные институты представляют собой отно­сительно устойчивые и стабильные общественные образования, выполняющие функцию воспроизводства человека и определен­ных социальных отношений и взаимодействий в определенных циклах, то социальные движения высокодинамичны, изменчивы и имеют неопределенные жизненные циклы. Кроме того, социаль­ные движения в отличие от социальных институтов не имеют ус­тойчивого институционального статуса и часто не направлены на сохранение существующей системы в неизменном состоянии, а, напротив, ориентированы на социальные изменения.

Социальные движения существенно отличаются и от соци­альных организаций. Если социальные организации в большинстве своем являются формальными образованиями с отчетливо выра­женным официальным членством и фиксированными уставами, нормами и правилами взаимодействия, жестко закрепленными со­циальными статусами и ролями, то социальные движения не обла­дают такими признаками, - для них характерны спонтанность, не­устойчивость культурных образцов и норм, отсутствие жестко за­крепляемых за отдельными людьми социальных статусов и ролей.

Для социологического изучения социальных движений весьма существенное значение приобретает их типологизация. Следует подчеркнуть, что типологизация этих процессов является довольно сложной процедурой, поскольку одно движение может стать лишь промежуточным этапом для развития другого. Одни из них отчетливо политизированы, другие решительно декларируют свою неполитическую направленность; одни носят экстремистский характер, демонстрируют приверженность к крайним взглядам и

действиям, другие проповедуют взвешенность, умеренность во взглядах и действиях Поэтому в процессе их гипологизации пра­вомерно выделять наиболее общие и существенные признаки дви­жений, их своеобразные «идеальные типы», инварианты, имеющие множество вариативных проявлений.

Одним из распространенных типов рассматриваемого соци­ального процесса являются общие социальные движения К их числу относят обычно рабочее, молодежное, женское движение и движение в защиту мира. Основное содержание деятельности в та­ких движениях составляю! попытки добиться всеобъемлющих из­менений человеческих ценностей. Характерные особенности об­щих социальных движений можно свести к следующему.

Во-первых, они проявляются в стремлении множества людей развить какую-то новую точку зрения на свое положение в обще­стве и на свои права, точку зрения, основанную на желаниях и на­деждах. Следовательно, их становление и развитие связано с воз­никновением новых интересов и предположений, новых представ­лений людей о самих себе и (или) с формированием неудовлетво­ренности там, где прежде этого не было. Именно таким образом складывались рабочее, а затем женское движение.

Во-вторых, становление общих социальных движений про­текает как процесс нащупывания каких-то новых ценностей и на­правлений деятельности в форме некоординированных или слабо координированных попыток. У этих движений, по справедливому замечанию Г. Блумера, «есть только какое-то общее направление, в котором они продвигаются медленно, спотыкаясь, но настойчи­во. Эти движения неорганизованны, не имеют ни устойчивого ру­ководства, ни признанного членского состава; им свойственна низкая степень управления и контроля» (2; 194).

В-третьих, такие движения направляют свою деятельность на самые различные сферы общественной жизни (женское, напри­мер, вторгается и в сферу образования или культуры, и в область промышленности, и в сферу быта, семьи, досуга, и в сферу поли­тики и т.п., причем в каждой из них стремится к таким переменам, которые бы повышали социальный статус женщины.

В-четвертых, общие социальные движения развиваются пре­имущественно неформально и зачастую неофициально. Средства­ми их развития становятся прежде всего беседы, дискуссии, чтение соответствующей литературы и следование определенным образ­цам поведения. Поэтому имеющиеся в их деятельности достиже-

ния сосредоточены в большей мере в области индивидуального опыта, чем в хорошо ?амегной со стороны и согласованной дея­тельности организованных групп. Чаще всего они оказываются достаточно расплывчатыми, не имеющими общего оформления конгломератами индивидуальных линий и способов поведения, основанных на индивидуальных (реже - групповых) предпочтени­ях, симпатиях и антипатиях, решениях и действиях.

Наряду с общими в современном обществе имеют широкое распространение специфические социальные движения Нередко они возникают на гех социальных основах, которые присущи об­щим социальным движениям, но придают им более конкретное воплощение в своих целях и действиях. Их вполне правомерно рассматривать как кристаллизацию значительной части неудовле­творенности, надежд и стремлений, пробужденных общим соци­альным движением со средоточением этой мотивации на какой-либо специфической цели. Так, например, на общей платформе рабочего движения возникают и развиваются такие различные по целям и средствам борьбы специфические социальные движения, как коммунистическое, социал-демократическое, христианско-де-мократическое.

Главная отличительная особенность специфического соци­ального движения - наличие у него четко определенной цели, ко­торую оно стремится достигнуть своими активными действиями С этим связана и вторая его особенность - наличие организацион­ного оформления (скажем, членство в политической партии, суще­ствование ее программы и устава и т.п.), определенной, нередко четко иерархизированной и разветвленной структуры. В процессе своего развития оно формирует определенное, только ему прису­щее мировоззрение и связанные с ним идеологические установки и системы ценностей, определенные наборы социальных ожиданий и ориентации, правил поведения. Все это вместе взятое составляет третью его отличительную черту.

Четвертая особенность специфического социального движе­ния заключается в том, что внутри его складывается определенное разделение труда, а входящие в его состав индивиды обладают оп­ределенными социальными статусами, часть из них входит в со­став признанного и принятого всеми участниками руководства данным движением. Пятая особенность специфических социаль­ных движений проявляется в наличии у них определенной страте­гии социальной деятельности и тактики ее осуществления приме-

нительно к изменяющимся обстоятельствам, в проведении агита­ции и пропаганды, ориентированных на привлечение новых инди­видов и групп в состав движения, расширение ареалов его дея­тельности, увеличение авторитета и степени влияния на развитие социальных процессов.

Приведенные особенности показывают, что достаточно раз­вившееся и оформившееся специфическое социальное движение, постепенно обрастая системой упорядоченных статусов и ролей, устоявшихся норм и правил поведения, формализованной струк­турой, фактически достигает стадии социальной организации, а в случае успешного решения поставленных задач— становится со­циальным институтом, как это случилось, например, с развитием коммунистического движения в Царской России, а затем и в Со­ветском Союзе.