Глава 21 - восприятие и здравый смысл
Введение
1. Проекция рождает восприятие. Мир видимый тобой есть всё, что ты пожаловал ему, не более. Но, если он — не более " того, он — и не менее. Поэтому он важен для тебя. Мир есть свидетель умонастроения, он — внешняя картина твоего внутреннего состояния. Каковы мысли человека, таково и восприятие его. Следовательно, не стремись изменить мир, лучше прими решение изменить свое мировоззрение. Восприятие есть следствие, а не причина. Вот почему бессмысленна градация чудес по трудности. Всё в поле зрения видения исцелено и свято. Ни в чем воспринятом без видения нет смысла. А там; где нету смысла, царит хаос.
2. Осуждение — это суждение о себе, его ты станешь проецировать на мир. Мир осуждая, ты увидишь вред, который сам же причинил Божьему Сыну. Увидишь бедствие и катастрофу — ты постарался Сына Божьего распять. Увидишь святость и надежду, — ты с Божьей Волею соединился, чтобы его освободить. А кроме этих двух, нет никакого иного выбора. Увидишь свидетельство сделанного выбора и по нему узнаешь, что ты предпочел. Мир видимый тобою есть мера радости, которую ты разрешил себе в себе увидеть и принять как свою собственную. Но если в этом и состоит значение мира, тогда способность одарить мир радостью — в тебе самом.
I. Забытая песня
1. Помни всегда: мир "видимый" незрячими — мир мнимый, ведь им неведомо, каков он есть на самом деле. Они должны догадываться, что можно в нем увидеть, основываясь на вечно косвенных доказательствах, и перестраивать свои догадки, споткнувшись обо что–то и упав, не распознав препятствия или же невредимыми пройдя через распахнутые двери, казавшиеся им закрытыми. Так и с тобою. Ты не видишь. Посылки для твоих предположений неверны, поэтому ты спотыкаешься о камни, которых не узнал, и падаешь, не понимая, что мог пройти через распахнутые перед незрячими глазами двери, закрытые в твоем воображении, однако же готовые принять тебя радушно.
2. Как глупо рассуждать о том, что можно попросту увидеть! И нет необходимости гадать, каким должен быть мир. Мир нужно увидеть прежде чем осознать его таким, каков он есть. Вполне возможно показать тебе, какая дверь открыта и где лежит твоя сохранность; который путь ведет во тьму, который — к свету. Суждение всегда тебя направит по ложному пути, а видение выведет на верную дорогу. Зачем гадать?
3. Нет никакой необходимости учиться через боль. Ведь добрые уроки в веселии постигаются и с радостью запоминаются. То что приносит счастье, ты хочешь и постичь, и не забыть. Этого ты не отрицаешь. Вопрос для тебя в том, могут ли средства, используемые для постижения данного курса, принести обещанную им радость? Если поверить этому обещанию, постигнуть данный курс не составит труда. Ты — еще не счастливый ученик, поскольку не уверен, что видение приносит больше нежели суждение; но что они несовместимы, ты уже понял.
4. Слепые привыкают к собственному миру и приспосабливаются к нему. Им кажется, что они знают в нем свою дорогу. Свой образ жизни они постигли не через радостные уроки, а через суровую необходимость ограничений, которых, как они считали, им не одолеть. Уверенные в этом и поныне, они уроками своими дорожат, и будучи незрячими, за них цепляются. Они не понимают, что те уроки и удерживают их слепыми. В это им трудно поверить. Они оберегают мир, который научились"видеть" в своем воображении, и верят, что он — единственный для них доступный выбор. Им ненавистен мир, постигнутый через боль. Всё что, по их мнению, в нем есть, служит напоминанием об их неполноценности и обездоленности.
5. Вот так они определяют свою жизнь и место, где они живут, и приспосабливаются ко всему, считая всё это своим уделом, боясь утратить ту малость, которая у них есть. Так происходит со всяким, кто видит тело единственным, своим и брата достоянием. Тщетно пытаются они установить контакт друг с другом; снова пытаются и опять напрасно. Они приспосабливаются к одиночеству и верят, что, сохраняя тело, они спасут то малое, что у них есть. Прислушайся и может быть ты вспомнишь то, о чем мы нынче будем говорить.
6. Прислушайся, быть может ты поймаешь отзвук старинного, но не совсем покинувшего память состояния, неясного и вместе с тем знакомого, как песня, чье название позабыто, а обстоятельства при которых она звучала, стерлись из памяти целиком. Вся песнь с тобою не осталась; лишь легкая мелодия, напев, не связанный с определенным местом, лицом или же с чем–то определенным еще звучит в тебе. Но и по этой призрачной мелодии ты вспоминаешь, какою восхитительной была вся песня, как всё было прекрасно там, где ты ее услышал, как ты любил всех, бывших с тобою рядом и слушавших с тобою эту песню.
7. Звуки — ничто. Ты их хранил не ради них самих, а лишь как нежное напоминание о том, что тронуло бы тебя до слез, когда б ты вспомнил, как оно было дорого тебе. Ты можешь вспомнить, но боишься, считая, что утратишь мир, который ты с тех пор узнал. И всё же где–то в глубине души ты знаешь: всё постигнутое в мире и в половину так не дорого тебе, как это. Прислушайся и посмотри, припомнишь ли ты эту песнь старинную, известную тебе давным–давно, которая была тебе дороже любой другой мелодии, которую ты научил себя лелеять с той поры.
8. За гранью тела, солнца, звезд и за пределом видимого, но всё ж каким–то образом знакомая, есть арка золотого света, которая при взгляде на нее растет, преображаясь в сияющий, огромный круг. Он на твоих глазах заполнен светом. И растворяются его края, не сдерживая более того, что было в круге. Свет разрастается и покрывает всё, и продолжается до бесконечности, навеки лучезарный и непрерывный, не ограниченный ничем. Внутри него всё связано в безупречной непрерывности. И невозможно себе представить что–либо вне его, ибо не остается ничего, не залитого светом.
9. Это — картина Сына Божьего, которого ты знаешь хорошо. Таков он, знающий своего Отца. Такова память о том, что ты есть: часть этого всего и с ним со всем внутри, и столь же прочно соединенного со всем, как всё соединено в тебе. Прими же видение, которым ты увидишь это, а не тело. Тебе знакома песнь старинная, ты ее знаешь хорошо. Ничто и никогда уже не будет столь дорого тебе, как этот древний гимн любви, который Божий Сын по–прежнему поет Отцу.
10. Слепые нынче прозревают, ибо та песня, что они поют во славу своего Творца, славит и их. А слепоте, ими же созданной, не устоять против памяти об этой песне. Увидев нынче Господня Сына, они припомнят, кто есть тот, о ком они поют. А что есть чудо, если не подобное воспоминание? Разве отыщется хоть один, в ком не жила бы эта память? Свет одного пробудит свет во всех. Увидев свет в собственном брате, ты вспоминаешь за всех — того, о ком они поют.