Структурный функционализм толкотта парсонса

На протяжении своей жизни Толкотт Парсонс много занимался теоретической работой (Holmwood, 1996). Между его ранним и зрелым творчеством существует существенное различие. В этом параграфе мы рассмотрим его более поздние, структурно-функциональные, теоретические построения. Начнем обсуждение структурного функционализма Парсонса с четырех функциональных императи­вов, характерных для всех систем «действия», его знаменитой схемы AGIL.¹ По­сле рассмотрения этих четырех функций мы обратимся к анализу парсоновских идей о структурах и системах.

AGIL. Функция есть «совокупность действий, направленных на удовлетворе­ние потребности или потребностей системы» (Rocher, 1975, р. 40). Используя это

¹ Данная аббревиатура, образованная от английских слов Adaptation, Goal Attainment, Integration, La­tency, обычно не переводится на русский язык и употребляется в оригинальном написании и звуча­нии («эйджил»). — Примеч. перев.

[119]

определение, можно сказать, что Парсонс считает следующее: существует инва­риантный набор четырех функций, необходимых (характерных) для всех систем: адаптация (А), целедостижение (G), интеграция (Г) и латентность (I), или под­держание ценностного образца. Все вместе эти четыре функции известны как схе­ма AGIL. Система, для того чтобы выжить, должна выполнять следующие четыре функции.

1. Адаптация: система должна справляться с носящими случайный характер требованиями внешней среды. Она должна адаптироваться к внешней сре­де и приспосабливать среду к своим потребностям.

2. Целедостижение: система должна уметь определять свои первичные цели и достигать их.

3. Интеграция: система должна координировать взаимоотношения своих эле­ментов. Она также должна управлять отношениями трех прочих функцио­нальных императивов (A, G, L).

4. Латентная функция {поддержание ценностного образца): система должна питать, поддерживать и возобновлять как мотивацию индивидов, так и куль­турные образцы, создающие и поддерживающие мотивацию.

Парсонс разработал схему AGIL для использования на всех уровнях своей тео­ретической системы (например, см. Paulsen and Feldman, 1995). В последующем обсуждении четырех систем действия мы проиллюстрируем, как Парсонс исполь­зует A GIL.

Поведенческий организм — это система действия, которая выполняет функцию адаптации, приспосабливаясь и изменяя внешний мир. Система личности выпол­няет функцию целедостижения, определяя системные цели и мобилизуя ресурсы для их достижения. Социальная система берет на себя функцию интеграции, кон­тролируя системные элементы. Наконец, система культуры выполняет функцию поддержания ценностного образца, снабжая агентов нормами и ценностями, мо­тивирующими их к действию. На рис. 3.1 представлена структура системы дей­ствия в обобщенном виде в терминах схемы AGIL.

[120]

Система действия

Теперь мы можем рассмотреть парсоновскую систему действия в целом. Основ­ные уровни схемы Парсонса продемонстрированы на рис. 3.2.

Очевидно, что Парсонс имел ясное понятие «уровней» социального анализа, рав­но как и их взаимоотношений. Иерархическое устройство — четкое, уровневое стро­ение парсоновской системы можно охарактеризовать с двух позиций. Во-первых, каждый более низкий уровень обеспечивает условия, энергию, необходимую для высших уровней. Во-вторых, более высокие уровни контролируют те, что ниже по иерархии.

С точки зрения окружающей среды системы действия, нижний уровень, физи­ческая и органическая среда, включает несимволические аспекты человеческого тела, его анатомию и физиологию. Высший уровень, конечная реальность, имеет, как полагает Джексон Тоби, «метафизический оттенок», но Тоби утверждает, что Парсонс «не обращается к сверхъестественному как к всеобщей тенденции об­ществ символически приписывать сверхъестественному неопределенности, тре­воги и трагедии человеческого существования, подвергающие сомнению целесо­образность социальной организации» (Toby, 1977, р. 3).

Ядро творчества Парсонса обнаруживается в четырех системах действия. В до­пущениях, сделанных Парсонсом при анализе систем действия, мы сталкиваемся с проблемой порядка. Последняя была преобладающим интересом Парсонса и ста­ла важнейшим источником критики его творчества (Schwanenberg, 1971). Отве­ты более ранних философов на гоббсовскую проблему порядка — что препятству­ет социальной войне всех против всех — не удовлетворяли Парсонса (Parsons, 1937). Парсонс нашел ответ на эту проблему в структурном функционализме, ко­торый, по его мнению, действует в пределах следующего набора допущений.

1. Системы обладают свойством упорядоченности и независимости составных частей.

2. Системы имеют тенденцию к самоподдерживающемуся порядку, или рав­новесию.¹

¹ Проблема порядка для Парсонса чаще всего была связана с вопросом о том, почему действие небес­порядочно или структурировано. Вопрос равновесия представлялся Парсонсу более эмпирическим. Тем не менее сам Парсонс часто объединял проблемы порядка и равновесия.

[121]

3. Система может быть статичной или участвовать в упорядоченном процес­се изменений.

4. Характер одной части системы оказывает влияние на форму, которую мо­гут принять прочие части.

5. Системы поддерживают границы со своей внешней средой.

6. Распределение и интеграция — два фундаментальных процесса, необходи­мых для заданного состояния равновесия системы.

7. Системы имеют тенденцию к самоподдерживающемуся порядку, что вклю­чает сохранение границ и взаимоотношений частей с целым, контроль мо­дификаций внешней среды и контроль над тенденциями к внутренним из­менениям системы.

Эти допущения привели Парсонса к тому, что анализ упорядоченной структу­ры общества стал иметь для него первостепенное значение. Таким образом, он мало обращался к вопросу социальных изменений, по крайней мере, до более зре­лого периода в своем творчестве:

Мы считаем, что неэкономично описывать изменения в системе переменных до того, как не были вычленены и описаны сами переменные; поэтому мы решили начать с изу­чения отдельных комбинаций переменных и переходить к описанию изменений этих комбинаций только тогда, когда для этого заложено твердое основание (Parsons and Shils, 1951, p. 6).

Парсонса столь сильно критиковали за статическую направленность его теории, что он стал уделять изменениям больше внимания. Фактически, как мы увидим, он, в конечном счете, сконцентрировался на социальной эволюции. Однако, по мнению большинства аналитиков, даже его творчество, посвященное социальным измене­ниям, имело тенденцию к высокой статичности и структурированности.

При ознакомлении с четырьмя системами действия читателю следует помнить, что они не существуют в реальном мире, а, скорее, являются аналитическими ин­струментами для анализа этого мира.

Социальная система.Парсонсовская концепция социальной системы начина­ется на микроуровне с взаимодействия между эго и альтерэго, определяемого как самая элементарная форма социальной системы. Парсонс уделил анализу этого Уровня мало внимания, хотя утверждал, что свойства этой системы взаимодей­ствия присутствуют и в более сложных формах, которые принимает социальная система. Парсонс определял социальную систему следующим образом:

Социальная система состоит из множества индивидуальных акторов, взаимодейству­ющих друг с другом в ситуации, имеющей, по крайней мере, физический аспект и ас­пект внешней среды; акторов, которые мотивированы согласно тенденции к «оптими­зации удовольствия» и чье отношение к обстоятельствам (и друг к другу в том числе) определяется и осуществляется в соответствии с системой структурированных куль­турой коллективных символов (Parsons, 1951, р. 5-6).

Эта дефиниция определяет социальную систему на основе многих ключевых в творчестве Парсонса понятий: акторов, взаимодействий, внешней среды, оптими­зации удовольствия и культуры.

[122]

Толкотт Парсонс: биографический очерк

Толкотт Парсонс родился в 1902 г. в Колорадо-Спрингс, штат Колорадо. Он происходил из религиозной и интеллектуальной семьи; его отец был священником конгрегации, профес­сором и, в конце концов, президентом небольшого колледжа. Парсонс закончил обучение в Амхерстском колледже в 1924 г. и начал учиться в аспирантуре в Лондонской школе экономики. В следующем году он переехал в немецкий город Гейдельберг. В Гейдельбер-ге значительную часть своей карьеры провел Макс Вебер, и, хотя он умер за пять лет до приезда Парсонса, влияние Вебера оставалось неизменным, а его вдова продолжала ус­траивать у себя дома встречи, которые посещал и Парсонс. На Парсонса творчество Вебе­ра оказало большое влияние, в Гейдельберге он написал докторскую диссертацию, в которой рассматривалось, в частности, творчество Вебера.

Парсонс стал преподавать в Гарварде в 1927 г. и оставался там до самой смерти в 1979 г., хотя несколько раз менял отделение. Он не сделал быстрой карьеры, до 1939 г. не зани­мал должного поста. За два года до этого он опубликовал «Структуру социального дей­ствия», книгу, которая не только познакомила многих социологов с виднейшими социо­логическими теоретиками, такими как Вебер, но и заложила основу самостоятельной теории Парсонса.

После этого Парсонс стал быстро продвигаться в научных кругах. В 1944 г. его назначили главой Гарвардского социологического отделения, а спустя два года он основал и воз­главил новое Отделение социальных отношений, которое включало не только социологов, но и различных других ученых в области социальных наук. К 1949 г. его избрали президен­том Американской социологической ассоциации. В 1950-х и начале 1960-х гг., после публикации таких книг, как «Социальная система» (1951), Парсонс стал авторитетнейшей фигурой в американской социологии.

Однако к концу1960-х гг. Парсонс подвергся критике учеными зарождавшегося ради­кального крыла американской социологии. Его считали политически консервативным, и его теория рассматривалась как в высшей степени консервативная и не представля­ющая из себя почти ничего, кроме тщательно проработанной схемы классификации. Но в 1980-х гг. интерес к теории Парсонса возродился не только в Соединенных Штатах, но и во всем мире (Alexander, 1982-1983; Buxton, 1985; Camic, 1990; Holton and Turner, 1986; Sciulli and Gerstein, 1985). Холтон и Тернер, возможно, зашли дальше всех, утвер­ждая, что «творчество Парсонса... представляет собой более мощный вклад в социоло­гическую теорию, чем вклад Маркса, Вебера, Дюркгейма или любого их современного последователя» (1986, р. 13). Кроме того, идеи Парсонса оказали влияние не только на мыслителей консервативного направления, но также и на теоретиков неомарксизма, особенно Юргена Хабермаса.

Несмотря на свою приверженность к видению социальной системы как систе­мы взаимодействия, Парсонс не рассматривал взаимодействие в качестве фунда­ментальной единицы изучения социальной системы. В качестве базовой едини­цы системы он использовал статусно-ролевой комплекс. Это не аспект, связанный с акторами или их взаимодействием, скорее, это структурный компонент соци­альной системы. Статус относится к структурной позиции в пределах социаль­ной системы, аролъ есть то, что человек делает, занимая данную позицию, рассмат­риваемую в контексте ее функциональной значимости для системы в целом. Актор анализируется не с точки зрения его мыслей и поступков, а (по крайней мере, с точки зрения положения в социальной системе) как не более чем набор статусов и ролей.

При анализе социальной системы, Парсонса в первую очередь, помимо анали­за статусов и ролей, интересовали ее структурные компоненты. Кроме того,

[123]

Толкотт Парсонс: биографический очерк (окончание)

После смерти Парсонса ряд его бывших студентов, сами значительные социологи, раз­мышляли о его теории, а также о личности, которая за ней стояла (об относительно не­давнем и глубоко личном воспоминании см. Fox, 1997). В своих размышлениях эти социо­логи предложили некоторые интересные мнения о Парсонсе и его творчестве. Несколько взглядов на Парсонса, воспроизводимых здесь, не дополняют последовательную карти­ну, но демонстрируют некоторые дерзкие мнения об этом человеке и его творчестве.

Роберт Мертон был одним из студентов Парсонса, когда тот только начинал свою препо­давательскую карьеру в Гарварде. Мертон, ставший видным социологом, разъясняет, что в те годы аспиранты приходили в Гарвард, чтобы заниматься не с Парсонсом, а с возглав­лявшим отделение Питиримом Сорокиным, которому предстояло стать заклятым врагом Парсонса:

Из первого поколения аспирантов, приходивших в Гарвард... ни один не собирался заниматься с Толкоттом. Дай вряд ли они могли это сделать по одной простой при­чине: в 1931 г. в общественном мнении он еще вовсе не считался социологом.

Хотя, студентами, мы собирались заниматься с прославленным Сорокиным, неко­торые из нас остались работать с неизвестным Парсонсом (Merton, 1980, р. 69).

Рассуждения Мертона о первом теоретическом курсе Парсонса также интересны, осо­бенно потому, что материал обеспечил основу для одной из наиболее влиятельных тео­ретических книг в истории социологии:

Задолго до того как Толкотт Парсонс стал одним из Великих Старых Людей миро­вой социологии, в ранний период для небольшой части из нас он был Великим Мо­лодым Человеком. Этому положил начало его первый теоретический курс... [Он] заложил основу его шедевра «Структура социального действия», который... появил­ся в печати лишь спустя пять лет после его первой устной публикации (Merton, 1980, р. 69-70).

Хотя не все разделяли положительную оценку Парсонса, высказывавшуюся Мертоном, они признавали следующее:

Смерть Толкотта Парсонса знаменует конец целой эпохи в социологии. Когда нач­нется [новая эра] ... она наверняка будет опираться на огромную традицию социо­логической мысли, которую он нам оставил (Merton, 1980, р. 71).

Парсонса (Parsons, 1966, р. 11) занимали такие крупные компоненты социальных систем, как коллективные образования, нормы и ценности. Однако, разбирая соци­альную систему, Парсонс был не только структуралистом, но и функционалистом. Так, он описал ряд функциональных предпосылок социальной системы. Во-первых, социальные системы должны быть структурированы таким образом, чтобы функ­ционировать совместно с другими системами. Во-вторых, для выживания социаль­ной системе требуется поддержка со стороны других систем. В-третьих, система Должна удовлетворять значительную часть потребностей своих акторов. В-четвер­тых, система должна вызывать достаточное участие со стороны своих членов. В-пятых, она должна иметь, по меньшей мере, минимальный контроль над потен­циально деструктивным поведением. В-шестых, если конфликт приобретает до­статочно деструктивный характер, его необходимо контролировать. Наконец, со­циальной системе для того, чтобы выжить, необходим язык.

[124]

Из изложения Парсонсом функциональных предпосылок социальной системы понятно, что центральный вопрос его анализа — крупномасштабные системы и их отношения друг с другом (социетальный функционализм). Даже говоря об отдель­ном человеке, он рассматривал его с точки зрения системы. Подобное изложение также отражает интерес Парсонса к поддержанию порядка внутри социальной системы.

Акторы и социальная система. Однако в своем рассмотрении социальной сис­темы Парсонс не игнорировал полностью вопрос отношений между акторами и социальными структурами. Фактически он назвал интеграцию ценностных образ­цов и потребностных диспозиций «фундаментальной динамической теоремой социологии» (Parsons, 1951, р. 42). При условии повышенного интереса Парсон­са к социальной системе ключевое значение в этой интеграции для него имеют процессы интернализации и социализации. Иначе говоря, Парсонса интересова­ло, как нормы и ценности системы передаются в рамках этой системы акторам. В успешном процессе социализации происходит усвоение этих норм и ценностей, т. е. они становятся частью «совести» акторов. В результате, следуя своим соб­ственным интересам, фактически акторы служат интересам системы в целом. Как это выразил Парсонс, «совокупность ценностных образцов, приобретаемая [акто­ром в процессе социализации] в значительной степени должна быть функцией фундаментальной ролевой структуры и преобладающих в социальной системе цен­ностей» (1951, р. 227).

В целом, Парсонс предполагал, что акторы в процессе социализации обычно остаются пассивными реципиентами.¹ Дети учатся не только правилам поведения, но также нормам и ценностям, нравственным устоям общества. Социализация понимается как консервативный процесс, в котором потребностные диспозиции (сами во многом формируемые обществом) устанавливают связь между ребенком и социальной системой, а последняя обеспечивает средства для их удовлетворе­ния. Пространство для творчества отсутствует или его мало: потребность вознаграж­дения привязывает ребенка к системе в том виде, в каком она существует. Парсонс рассматривает социализацию как опыт длиной в жизнь. Поскольку нормы и цен­ности, прививаемые в детстве, имеют, как правило, обобщенный характер, они не готовят детей к разнообразным специфическим ситуациям, с которыми те стал­киваются во взрослой жизни. Таким образом, социализацию в течение всего жиз­ненного периода необходимо дополнять более специфическим опытом социали­зации. Несмотря на эту потребность, нормы и ценности, усвоенные в детстве, имеют тенденцию к постоянству и, с небольшим слабым подкреплением, в боль­шинстве своем остаются в силе в течение всей жизни.

Несмотря на вызываемую социализацией, происходящей в течение всей жиз­ни, конформность, в системе существует широкий набор индивидуальных разли­чий. Вопрос заключается в следующем: почему это обыкновенно не становится се­рьезной проблемой для социальной системы, учитывая присущую ей потребность

¹ Это спорное толкование творчества Парсонса, с которым многие не соглашаются. Например, Фран­суа Буррико говорит о «диалектике социализации» (Bourricaud, 1981, р. 108) в творчестве Парсон­са, а не о пассивном принятии социализации.

[125]

в порядке? С одной стороны, чтобы привить конформность, можно использовать ряд механизмов социального контроля. Однако, согласно концепции Парсонса, социальный контроль — сугубо второстепенная оборонительная линия. Система функционирует наилучшим образом, если социальный контроль используется лишь умеренно. С другой стороны, система должна обладать способностью выдер­живать некие колебания, отклонения. Гибкая социальная система сильнее той, которая не приемлет никаких отклонений. Наконец, социальная система долж­на обеспечивать широкие ролевые возможности, позволяющие различным лично­стям проявить себя, не угрожая целостности системы.

Социализация и социальный контроль — главные механизмы, позволяющие социальной системе сохранять равновесие. Индивидуальность и отклонения в умеренных количествах системой усваиваются, однако более крайние формы должны регулироваться уравновешивающими механизмами. Таким образом, со­циальный порядок встроен в структуру социальной системы Парсонса:

, Без чьего-либо преднамеренного планирования в нашем типе социальной системы, и, соответственно, в других, развились механизмы, которые, в определенных пределах, способны предвосхищать и изменять глубинные тенденции к девиации, склоняющие к переходу в фазу порочного круга, которая ставит ее вне контроля со стороны обычных санкций в виде одобрения-неодобрения и награды — наказания (Parsons, 1951, р. 319)

Опять-таки основным интересом Парсонса является система в целом, а не ак­тор в системе: его занимало, как система контролирует актора, а не то, как актор создает и сохраняет систему. Здесь отражается приверженность Парсонса в этом вопросе к структурно-функциональному подходу.

Общество. Хотя понятие социальной системы включает все виды сообществ, специфической и особенно важной социальной системой является общество, «от­носительно самодостаточное сообщество, члены которого способны удовлетво­рять все свои индивидуальные и коллективные потребности и всецело существо­вать в его рамках» (Rocher, 1975, р. 60). ¹ Будучи структурным функционалистом, Парсонс различал в обществе четыре структуры, или подсистемы, с точки зрения функций (AGIL), которые они выполняют (см. рис. 3.3). Экономика — подсисте­ма, выполняющая в обществе функцию адаптации к внешней среде через труд, производство и распределение. Таким образом, экономика приспосабливает внеш­нюю среду к общественным потребностям и помогает обществу адаптироваться к внешним реалиям. Политика (или политическая система) выполняет функцию Целедостижения путем преследования общественных целей и мобилизации для этого агентов и ресурсов. Система попечения (например, в школах, семье) выпол­няет латентную функцию, передавая агентам культурные образцы (нормы и цен­ности) и разрешая их усвоение. Наконец, функцию интеграции выполняет социе-тальное сообщество (например, закон), координирующая различные элементы общества (Parsons & Piatt, 1973).

¹ Барбер (Barber, 1993, 1994) утверждает, что, поскольку в творчестве Парсонса в значительной сте­пени присутствует терминологическая неоднозначность, понятие социальной системы следует ог­раничить крупными, совокупными системами, такими как общества.

[126]

Наиболее важная из структур социальной системы, имевших значение для Пар­сонса, — система культуры. Фактически, как мы уже говорили, система культуры стоит на вершине парсоновской системы действия, а сам Парсонс (Parsons, 1966) называл себя «культурным детерминистом».

Система культуры.Парсонс понимал культуру как главную силу, связывающую различные элементы социального мира, или, в его терминологии, системы действия. Культура служит посредником при взаимодействии агентов и объединяет личность с социальными системами. Культура обладает особой способностью становиться, по крайней мере, частично, элементом других систем. Таким образом, в социальной системе культура воплощена в нормах и ценностях, а в системе личности она усва­ивается агентом. Во система культуры не просто часть других систем; она также существует отдельно в форме социального запаса знаний, символов и понятий. Эти аспекты системы культуры доступны социальной и личностной системам, но не становятся их частью (Morse, 1961, р. 105; Parsons & Shils, 1951, p. 6).

Парсонс определял систему культуры, как и прочие системы, с точки зрения отношений между ней и другими системами действия. Таким образом, культура понимается как структурированная, упорядоченная система символов, служа­щая ориентирами для агентов, интернализованными аспектами системы лично­сти и институционализованными образцами (Parsons, 1990) в социальной систе­ме. Из-за своего во многом символического и субъективного характера культура легко передается от одной системы к другой, а с помощью обучения и социализа­ции от одной системы личности к другой. Однако символический (субъективный) характер культуры также придает ей и другое свойство — способность контроли­ровать прочие системы действия Парсонса. Эта одна из причин, почему Парсонс стал себя считать культурным детерминистом.

Поскольку система культуры главенствует в теории Парсонса, нужно задать вопрос: а предлагает ли он подлинно целостную теорию? Как отмечается в При­ложении, действительно целостная теория грубо нивелирует все основные уров­ни анализа. Культурный детерминизм, а точнее, любой вид детерминизма, с точки зрения целостной социологии, очень подозрителен. (О более целостной концепции творчества Парсонса см. Camic, 1990.) Проблема обостряется при рассмотрении личности и ее слабой проработанности у Парсонса.

[127]

Система личности. Система личности контролируется не только системой культуры, но также социальной системой. Это не означает, что Парсонс не при­знавал определенную независимость системы личности:

Будем считать, что, несмотря на то что основное содержание структуры личности ис­ходит из социальных систем и культуры путем социализации, личность становится независимой системой через отношения с собственным организмом и неповтори­мость собственного жизненного опыта; и это не просто побочное явление (Parsons, 1970а, р. 82).

Создается ощущение, что Парсонс чересчур настаивает. Если система личнос­ти не побочное явление (эпифеноменом), ей, несомненно, отводится второстепен­ное или зависимое положение в его теоретической системе.

Личность определяется как организованная система ориентации и мотивации к действию индивидуального агента. Основным элементом личности является «потреб-ностная диспозиция». Парсонс и Шилз определяли потребностные диспозиции как «важнейшие элементы мотивации к действию» (1951, р. 113). Они отличали потреб­ностные диспозиции от побуждений, представляющих собой врожденные тенден­ции — «психологическую энергию, которая делает действие возможным» (Parsons & Shils, 1951, p. 111). Другими словами, побуждения являются скорее частью биологи­ческого организма. Потребностные диспозиции становятся как «эти же тенденции, когда они имеют не врожденный характер, а приобретаются в процессе действия как таковом» (Parsons & Shils, 1951, p. 111). Иначе говоря, потребностные диспозиции есть побуждения, формируемые социальным окружением.

Потребностные диспозиции побуждают агентов к принятию или отрицанию объектов внешней среды или к поиску новых объектов, если доступные недоста­точно удовлетворяют потребностным диспозициям. Парсонс различал три основ­ных типа потребностных диспозиций. Первый тип побуждает агентов к поиску в социальных отношениях любви, одобрения и т. п. Второй тип включает усвоен­ные ценности, склоняющие агентов соблюдать различные культурные нормы. Наконец, существуют ролевые ожидания, благодаря которым агенты дают и по­лучают адекватные ответы.

Это описание дает весьма пассивный образ агентов. Представляется, что на них либо влияют побуждения, в которых главенствует культура, либо, что более обыч­но, их формирует комбинация побуждений и культуры (т. е. потребностные диспо­зиции). Пассивная система личности — слабое место в целостной теории, и Парсонс, кажется, сознавал это. Несколько раз он пытался наделить личность некоторой креативностью. Например, он сказал: «Мы... не имеем в виду, что ценности лич­ности целиком представляют собой "интернализованную культуру" или просто строгое соблюдение правил и законов. При усвоении культуры человек произво­дит творческие изменения; но новый аспект не есть аспект культуры» (Parsons & Shils, 1951, p. 72). Несмотря на подобные заявления, преобладающее впечатле­ние от творчества Парсонса — пассивная система личности.

Акцент Парсонса на потребностных диспозициях порождает другие проблемы. Поскольку он не учитывает многих важных аспектов личности, его система во Многом неполноценна. Психолог Альфред Болдуин отмечает именно это:

[128]

Представляется справедливым, что Парсонсу в своей теории не удается снабдить лич­ность разумным набором качеств или механизмов, помимо потребностных диспози­ций, и он создает себе трудности, не наделив личность достаточными характеристи­ками и достаточным числом различных механизмов для способности функционировать (A. Baldwin, 1961, р. 186).

Болдуин выделяет еще один убедительный момент относительно парсоновской системы личности: он утверждает, что даже когда Парсонс анализировал систему личности, на самом деле она не была его главным интересом: «Даже создавая целые главы о структуре личности, Парсонс гораздо больше страниц посвящает рассмот­рению социальных систем» (Baldwin, 1961, р. 180). Такой подход отражается во взглядах Парсонса на различные виды соединения личности с социальной систе­мой. Во-первых, асторы должны научиться рассматривать себя адекватно месту, за­нимаемому ими в обществе (Parsons & Shils, 1951, p. 147). Во-вторых, каждой роли соответствуют ролевые ожидания. Кроме того, происходит обучение самодисцип­лине, усвоение ценностей, личностная идентификация и т. д. Все эти силы способ­ствуют объединению системы личности с выдвинутой Парсонсом на передний план социальной системой. Однако он также отмечал возможность отсутствия такой ин­теграции, что для системы составляет проблему, требующую разрешения.

Другой аспект творчества Парсонса — его интерес к интернализации как лично­стной стороне процесса социализации — отражает пассивность системы личности. Этот интерес Парсонс (Parsons, 1970a, р. 2) унаследовал от Дюркгейма, писавшего об интернализации, а также от Фрейда, в части, касающейся суперэго. При подчер­кивании значимости интернализации и суперэго снова проявилась парсоновская концепция системы личности, имеющей пассивный характер и контролируемой извне.

Хотя Парсонс в своем раннем творчестве намеревался обсуждать субъектив­ные аспекты личности, постепенно он отошел от этой идеи. Таким образом, он ограничил возможное понимание системы личности. Парсонс ясно высказался по поводу того, что его перестали интересовать внутренние смыслы человеческих действий: «Организация данных, получаемых путем наблюдения, с точки зрения теории вполне возможна и плодотворна с точки зрения модифицированного би­хевиоризма, и такая формулировка позволяет избежать многих сложностей инт­роспекции или эмпатии» (Parsons & Shils, 1951, p. 64).

Поведенческий организм.Парсонс уделил мало внимания поведенческому организму, несмотря на то что включил его в состав четырех систем действия. Он сделал это, поскольку поведенческий организм является источником энергии для остальных систем. Хотя он основан на генетическом строении, на его организацию влияют процессы культурной детерминации и обучения, происходящие в течение жизни индивида.¹ Поведенческий организм в творчестве Парсонса явно имеет ос­таточный характер, однако Парсонса стоит восхвалять как минимум за то, что он включил его в свою социологию, тем самым предвосхитив интерес некоторых со­циологов к социобиологии и социологии тела (В. Turner, 1985).

¹ Из-за этого социального элемента в своем более позднем творчестве Парсонс отказался от слова организм и назвал это поведенческой системой (Parsons, 1975, р. 104).

[129]