Дефиниция и особенности интервью

В словаре Ожегова по интересующему нас вопросу сказано: «Интервью — предназначенная для печати (или передачи по радио, телевидению) беседа с каким-нибудь лицом». Слово «интервью» происходит от английского inter­view и означает беседу, встречу, обмен мнениями. Действительно, вторая составляющая этого слова переводится как точка зрения, взгляд, мнение, а приставка «интер» обозначает нечто, происходящее «между» кем-то.

Однако обычную беседу считать «интервью» неверно — она протекает сти­хийно. Разговор на кухне или на улице — тоже не интервью, хотя он пред­ставляет собой обмен мнениями между двумя или более людьми. Интервью — это обязательно целенаправленная беседа. И не просто беседа, а как бы разве­дывание, выяснение важных сведений, новых данных. Иными словами, спо­соб получения социально-психологической информации с помощью устно­го опроса.

С развитием социологии термин обрел дополнительное значение. Для того чтобы дать определение интервью как методу в социологии, необходимо обо­значить его отличие от других видов интервью.

Журналист, берущий интервью у звезды шоу-бизнеса, актера, политика и т.д., первым делом стремится получить сенсационные факты. Часто ими является информация о личной жизни знаменитости. Таким образом, в жур­налистике ценится такая информация, которая обладает новостным, сенса­ционным или интригующим смыслом.

Пилкингтон X., Омельченко Е. Зачем мне врать? / Опыт применения интервью к изучению русско­язычной миграции [www.socnet.ru]

С интервью мы сталкиваемся и в нашей повседневной жизни. К приме­ру, врач опрашивает пациента, пытается установить причины недуга. И чем точнее будут ответы больного, тем доктору будет легче поставить диагноз или прописать лекарство. В данном случае ценность полученной информации в ее точности. Сотрудник уголовного розыска опрашивает свидетеля или по­дозреваемого с целью получения информации, необходимой для раскрытия преступления. Полученные сыщиком данные должны быть правдивыми и максимально полными.

Таким образом, интервью надо понимать в широком и узком значении. Интервью — 1)жанр публицистики, беседа журналиста с одним или несколь­кими лицами, которая проводится в свободной манере для выяснения но­вых сведений, установления недостатющих подробностей, определения чьей-то позиции, взглядов на происходящее событие; 2) в науке — это способ на­учного познания с привлечением знаний посторонних людей, последующей статистической обработкой. Интервью в руках ученого — такой же точный и четко сконструированный инструмент, как радиотелескоп.

Рис. 8. Социолог — врач общества

Итак, научное интервью, в том числе социологическое, — это метод по­лучения информации от человека в ходе живого диалога (очной беседы), со­гласно которому специально подготовленный исполнитель (интервьюер) задает вопросы, руководствуясь определенной целью и определенной ком­муникативной тактикой (последовательность, форма постановки вопросов и т.п.). Человека, с которым беседует ученый, именуют опрашиваемым, ин­тервьюируемым, респондентом. Поскольку социолога называют врачом об­щества, то интервью в социологии по целям и задачам ближе всего к интер­вью, протекающему между доктором и пациентом. Соответственно, главны­ми качествами информации в социологии является ее точность и полнота.

Интервью — особый вид общения исследователя с респондентом, приме­няемый в качестве метода сбора информации. В основе интервью лежит бесе-

да. Однако здесь роли собеседников закреплены, нормированы, а цели ее за­даны программой и задачами социологического исследования. В свете этого интервью как исследовательское общение представляет собой мотивирован­ное извне «псевдообщение», при котором возникает обычная межличностная мотивация. От характера общения, от тесноты контакта и взаимопонимания сторон во многом зависит успех интервью, качество получаемой информации.

Процедура интервью предполагает: а) выбор объекта (т.е. лица, с которым следует проводить интервью); б) определение места и времени проведения интервью; в) запись ответов и окончательное оформление материалов.

Определение места и времени проведения интервью либо задается пред­варительно социологом в программе исследования, либо осуществляется интервьюером «на поле», исходя из конкретной ситуации. При этом очень важно, чтобы были обеспечены, по возможности, одинаковые условия мес­та и времени проведения интервью для всех опрашиваемых.

Как правило, в беседе с опрашиваемым интервьюер сам записывает его ответы. В некоторых случаях, чтобы облегчить его работу, не отвлекать от беседы, прибегают к помощи ассистента интервьюера, который ведет под­робную запись. Нередко запись беседы проводят с использованием техничес­ких средств (дикторов, магнитофонов), в частности при опросах обществен­ного мнения и в журналистике.

Если сравнивать два самых популярных метода в социологии — анкетиро­вание и интервьюирование, то можно обозначить некоторые преимуществ; последнего по отношению к анкетированию. Несмотря на то что интервьюи­рование уступает анкетированию по своей популярности (во всяком случае в нашей стране, в зарубежных странах ситуация иная), оно обладает некото рыми преимуществами перед ним. В частности, интервью опережает своеп конкурента по следующим параметрам:

♦ вопросов без ответов в нем практически не бывает;

♦ неопределенные или противоречивые ответы могут быть уточнены;

♦ имеется возможность наблюдения за респондентом и фиксации не толь ко его вербальных ответов, но и невербальных реакций;

♦ получаемая информация полнее, глубже и достовернее по сравнении с анкетой.

Интервью является не массовым, а индивидуальным или групповым ме тодом обследования. Оно применяется в дополнение к анкете, служит сред ством углубления или детализации полученной с ее помощью информациг В то время как социологическая анкета в сжатые сроки может дать эски общественного мнения нескольких тысяч человек, интервью обеспечивае ученого небольшой, но очень подробной информацией.

В отечественной практике интервью является вторым по популярност методом в социологии после анкетирования. Это обусловлено в первую оче редь недостаточным развитием сетей постоянных интервьюеров, имеющи специальную подготовку.

Но существуют ситуации, где интервью просто незаменимо: 1) зондая ные опросы экспертов на подготовительном этапе исследования, когда ра: рабатывается теоретическая модель предмета исследования и вьщвигаютс гипотезы; 2) пилотаж (пробное исследование), в котором проверяется кач< ство методического инструментария. Метод интервью незаменим ивп случаях, когда изучаемая проблема требует использования при формулиров!

вопросов таких терминов, которые могут представлять какие-либо языковые, смысловые или логические трудности для респондентов. В таких ситуациях без интервьюера не обойтись.

В интервью более удобно, чем при анкетировании, использовать табличную форму ответов на вопросы, поскольку интервьюер задает респонденту отдель­ный вопрос по каждой строке таблицы и сам же фиксирует полученные ответы. В ходе интервью такой вопрос будет повторяться столько раз, сколько тем ука­зано в таблице. Причем интервьюер при переходе от одной темы к другой мо­жет изменять формулировку вопроса, не меняя его основной направленности¹⁹.

Главное различие между анкетированием и интервью состоит в форме контакта исследователя и опрашиваемого. При анкетировании их общение опосредуется анкетой. Содержащиеся в ней вопросы, их смысл респондент интерпретирует самостоятельно, в пределах имеющихся у него знаний. Во время интервью контакт между исследователем и респондентом осуществ­ляется при помощи интервьюера, который задает сформулированные иссле­дователем вопросы, организует и направляет беседу, фиксирует полученные ответы согласно инструкции.

Для получения одного и того же объема информации при использовании метода интервью исследователь должен затратить больше времени и средств, чем при анкетировании. Дополнительных затрат требуют здесь подбор и обучение интервьюеров, контроль качества их работы. Вместе с тем расши­ряются возможности повышения надежности собираемых данных за счет уменьшения числа неответивших и ошибок при заполнении вопросников. Участие интервьюера позволяет максимально приспособить вопросы блан­ка-интервью к возможностям отвечающего. В случае непонимания респон­дентом смысла вопросов, затруднений, связанных с припоминанием собы­тий, интервьюер может тактично прийти ему на помощь: пояснить форму­лировку, задать дополнительные вопросы²⁰.

Наряду с неоспоримыми преимуществами описываемого метода суще­ствуют определенные его минусы.

Главные недостатки метода интервьюирования— его малая оперативность, существенные затраты времени, необходимость нанимать большое количе­ство интервьюеров, невозможность его использования в ситуациях кратко­срочных массовых опросов. Для начинающих социологов он представляет немало трудностей, так как требует специальной подготовки и солидного тре­нинга. К тому же разные виды интервьюирования предполагают наличие у исследователя неоднозначных наборов знаний и умений.

Международный стандарт техники исследования требует соблюдения сле­дующего правила: «Вопросы следует задавать слово в слово так, как они сфор­мулированы. Если респондент не понял вопроса, то хороший интервьюер не будет пояснять вопрос, а просто повторит его»²¹. Э. Ноэль использует такую формулу при определении идеального интервьюера: «общительный педант»²².

В исследованиях, проводимых в нашей стране, выдержать данный стан­дарт очень непросто. Существует целый ряд проблем, возникающих в связи

" Основы прикладной социологии: Учеб. для вузов. М., 1995. С. 124.

²⁰ Там же. С. 115.

²¹ Мангейм Дж.Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования. М., 1997.Ноэль Э. Массовые опросы: Введение в методику демоскопии. М., 1993.

с тем, что, во-первых, сама ситуация интервьюирования слишком богата для ответной реакции (реактивности) респондента, которая может оказать неже­лательное воздействие на результаты исследования, и, во-вторых, поведение российских респондентов обладает рядом особенностей.

Нетерпеливостьреспондентов. Респонденты с трудом отвечают на боль­шое количество вопросов, даже если их 20—25, включая вопросы по демо­графическим характеристикам. Интервьюер должен либо ускорить темп ра­боты, либо уговорить отвечающего продолжить интервью, либо пожертво­вать точностью формулировки вопросов. Помимо того, что нетерпеливость респондентов вынуждает исследователя жертвовать глубиной проработки изучаемых проблем, возникает еще и проблема неконтролируемых отклоне­ний в процедуре сбора информации.

Достаточно четко обозначилась проблема выбора респондентом ответа на закрытые вопросы. Международный стандарт требует, чтобы количество вы­боров было небольшим. Но как показывает практика, даже при выборе иэ пяти вариантов респондент испытывает трудности в восприятии вопросов и выборе ответов. Он начинает отвечать, не дослушав варианты ответов. Если интервьюер настаивает на том, чтобы были услышаны все варианты, респон­дент стремится выбрать из крайних альтернатив, выпуская средние значения. Здесь мы имеем дело с национальными особенностями ведения диалога Наши соотечественники стремятся быстро установить контакт, подтвержгш либо опровергая мысль собеседника уже с первых слов. При этом человек стремится более выразить себя в беседе, нежели выслушать другого. Следо­вательно, от интервьюера требуется исключительная добросовестность, ибс он может зафиксировать первые ответы и не настаивать на более вниматель­ном отношении к другим вариантам.

Справедливости ради следует отметить, что вопросы, сформулированные в отечественных и зарубежных социологических анкетах, существенно от­личаются. В зарубежной социологии формализованные варианты ответо! очень просты. В то же время в отечественной социологии часто встречают^ сложные варианты ответов, которые в совокупности раскрывают какой-тс существенный аспект проблемы, фактически являясь лишь слегка завуали­рованной формой исследовательского вопроса. В случае же, когда интервьюе{ уточняет, правильно ли понят ответ, он рискует вступить в собеседование ( респондентом, а следовательно, повлиять на ответ.

Мы получаем замкнутый круг: опрашиваемый не хочет отвечать на боль шое количество вопросов, и социолог, сокращая число вопросов, увеличи вает их сложность. Сложные же вопросы подталкивают респондента к пре кращению интервью.

Страхреспондента перед опросом. Степень скрытности респондентов i России гораздо выше, чем в других странах. Сказывается боязнь, что спра шивающий его человек может оказаться представителем власти и твой отка: отвечать может обернуться реакцией со стороны властей. Поэтому респон дент старается скрыть свои взгляды, пристрастия, выбирая либо нейтраль ный ответ типа «еще не определился», «затрудняюсь ответить», либо ответ который будет выглядеть «прилично» в глазах власти. Характерно, что тако! поведение типично для образованных людей²³.

Геринг А.Г., Огородникова И.А. //www.omsu.omskreg.ru/vestnik/contents/a01-revw.html

Еще одна проблема для интервьюера — когда респондент пытается дать тот ответ, который (как думает опрашиваемый) ожидает от него социолог. Непосредственное присутствие интервьюера усиливает и без того существу­ющий дисбаланс в общении с респондентом — прямым «глаза-в-глаза» кон­тактом, что еще более обнаруживает искусственность сихуации и неравно­правность субъектов, а отсутствие анонимности — естественную склонность любого человека быть «на уровне» ожиданий собеседника²⁴.

В случае, когда респондент неискренен, интервьюер не должен обнару­живать своего отношения. Это уже задача исследователя, формулирующего серии вопросов таким образом, чтобы выявить степень искренности респон­дента. Поэтому к исследованиям поли­тического характера лучше привлекать интервьюеров, не интересующихся по­литикой. В нашей действительности это могут быть студенты. Опытные интервьюеры, например школьные учителя, рождают эффект трансляции своего мнения именно потому, что поведение российских респондентов амбивалентно: пронизано страхом и наполнено стремлением к установлению доверительного отношения.

Эмоциональное поведениереспондентов. Международный стандарт гово­рит о том, что респондент не должен состоять в эмоциональной связке с интервьюером. Но наделе эмоциональную отстраненность сохранять очень трудно, особенно в российских условиях. Это связано с особенностями на­шего национального характера.

В отчетах интервьюеров постоянно встречаются замечания о том, что оп­рашиваемая женщина сильно расчувствовалась и чуть было не заплакала, что респондент излагал свое мнение около часа и т.д.

Семантические трудности.Международный стандарт требует, чтобы сло­ва, употребляемые в анкете, были понятны респонденту, удобочитаемы и имели однозначное толкование. Поэтому в словесной формулировке вопроса следует избегать использования специальных терминов или сленга.

Международный стандарт также настаивает на том, что интервьюер не дол­жен пояснять непонятные слова или условия задания. Результаты представлен­ной выше практики фиксирования реакции на понятия подтверждают справед­ливость стандарта. Но в наших условиях, когда респондент нетерпелив, насто­рожен, импульсивен, отказ в объяснении непонятных слов воспринимается резко отрицательно и тоже влияет на результаты исследования. Можно сделать вывод, что каким бы ни был формат вопроса — открытым, полузакрытым или закрытым, — его словесная форма должна гарантировать возможность двусто­ронней коммуникации между исследователем и респондентом.

Таким образом, качество работы интервьюера во многом определяется качеством вопросника и инструкции к нему, разработанных исследователем. В наших условиях резко возрастает значение пилотажного исследования, в ходе которого должен быть не только апробирован опросный лист, но и со­здана сетка возможных вариантов собеседования с респондентом в предска­зуемых ситуациях интервьюирования, а также правила поведения в непре­дусмотренных ситуациях. Данные варианты должны показать интервьюеру,

Пилкингтон X., Омельченко Е. Зачем мне врать? / Опыт применения интервью к русскоязычной имиграции [www.socnet.ru]

как необходимо работать, чтобы нивелировать личностный, эмоциональный контекст во взаимодействии с респондентом.

Из вышеизложенных особенностей метода становится очевиден тот факт, что на качество получаемых в ходе интервью данных интервьюер оказывает суще­ственное влияние. В таком случае стоит говорить об определенных требованиях к человеку, который собирает информацию. Чем больше существует трудностей, связанных с особенностями поведения респондента, тем более высоким должен быть профессиональный уровень интервьюера. Поэтому в практической соци­ологии немало внимания уделяется организации работы интервьюеров.

Организацию работыс интервьюерами условно можно представить в виде неких ключевых пунктов, этапов. К ним относятся: подбор интервьюеров; тренинг; обеспечение документами для полевой работы; организация конт­роля над текущей работой интервьюеров; подготовка интервьюерами итого­вых документов; проверка работы интервьюеров (валидизация)²⁵.

Поскольку установление контакта с респондентом — основа успешного ин­тервью, существуют разные точки зрения на то, каким должен быть интервью­ер. Считается, что самые добросовестные интервьюеры — это женщины стар­ше 40 лет, часто — пенсионного или предпенсионного возраста. Эти женщины относительно свободны от домашних забот, имеют материальную заинтересо­ванность, интерес (но не любопытство) клюдям. К тому же сказываются поко-ленческие особенности — интервьюеры старше сорока, как правило, ответствен­ны и честны в работе. Конечно, сказанное скорее относится к идеальному типу.

Одна из причин, по которой в современной социологии интервью исполь­зуется реже, чем анкетирование, — неразвитость сетей постоянных интервью­еров, имеющих специальную подготовку. Каждый раз заново формировать и обучать коллектив интервьюеров не выгодно, так как это существенно уве­личивает затраты времени на исследование. К тому же качество работы вре­менных интервьюеров может оказаться более низким, нежели штатных ра­ботников. Часто бывает так, что людям необходим дополнительный зарабо­ток (к примеру, в летний период студентам) и вопрос о том, чтобы удержаться в одной социологической фирме, не стоит. Если интервьюера увольняют за некачественную работу, он обращается в другую фирму. Штатный же сотруд­ник дорожит постоянством и стабильностью своего рабочего места, поэто­му он заинтересован работать качественно и профессионально.

Очень важным профессиональным качеством интервьюера является уме­ние не влиять на качество получаемых в опросе результатов. Подобное вли­яние называется эффектом интервьюера. Чаще всего оно им не осознается и проявляется в различных формах неявного внушения или навязывания оп­рашиваемому своих установок.

С другой стороны, у интервьюера заранее может сформироваться стерео­типный образ определенной группы людей. Ему начинает казаться, что он полностью «постиг» особенности опрашиваемых и может предвидеть возмож­ные ответы. В результате слушает и отмечает в плане только то, что совпада­ет с его мнением. Долгое пребывание исследователя «внутри» изучаемой про­блемы может привести к идентификации себя с респондентами и как след­ствие — к потере столь необходимой отстраненности²⁶.

Бурлуцкая М.Г., Петрова Л.Е. Стандартизированное интервью: проблемы организации // Социологи­ческий журнал. 1997. № 10.

Пилкингтон X., Омельченко Е. Зачем мне врать? / Опыт применения интервью к русскоязычной миграции [www.socnet.ru]

Удивительно, как влияет образование интервьюера на получаемые отве­ты. В исследовании, которое проводилось в Казани, была выявлена следую­щая закономерность: чем выше образование интервьюера, тем чаще он от­мечает в анкете вариант «затрудняюсь ответить». Возможно, это связано с тем, что люди с высшим образованием менее терпеливы или менее склонны на­вязывать свою позицию опрашиваемому²⁷.

Для того чтобы снизить эффект интервьюера, с последним проводится тщательный инструктаж: излагаются правила поиска респондентов и заме­ны отсутствующих запасными кандидатурами; содержание вводной беседы с респондентом, условия получения его согласия на интервью. В тексте воп­росника предусматриваются пояснения по технике заполнения: указатели переходов от вопросов-фильтров к специализированным вопросам, прави­ла заполнения вопроса табличной формы, напоминания о карточках и т.д. Так формируется стройная система контроля качества работы интервьюера, наиболее распространенной формой которого является выборочное повтор­ное посещение респондентов. Контролеры-интервьюеры выясняют, состо­ялась ли беседа и с кем именно, спрашивают о содержании интервью и впе­чатлении, которое произвел интервьюер.

Диапазон требований к интервьюерам, работающим в столь разных ситу­ациях, естественно, весьма широк как в социологическом, так и в психоло­гическом, педагогическом, конфликтологическом, журналистском и иных отношениях. Например, С.Белановский²⁸ считает главным достоинством интервьюера умение создать для своего собеседника комфортную атмосфе­ру, чтобы у него сложилось ощущение собственной значимости и чрезвычай­ной важности своих высказываний. И. Назарова полагает, что дружелюбие во многом способствует тому, чтобы респондент размышлял над вопросами и отвечал на них²⁹.

Для проведения разовых стандартизированных интервью межличностного характера можно не привлекать квалифицированных социологов (порой это даже желательно, чтобы повысить непредвзятость данных). Но без них не­возможно получить достоверную информацию во всех иных разновидностях интервьюирования. Разведывательные, свободные, фокус-групповые и не­которые другие интервью под силу только социологам экстра-класса.

ИНТЕРВЬЮ В КАЧЕСТВЕННОЙ

И КОЛИЧЕСТВЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ

Интервью — универсальный метод социологии. Он широко использует­ся социологами независимо от методологической ориентации. Однако в обо­их методологиях — качественной и количественной — к нему подходят по-разному. В качественной социологии интервью является главным методом, а содержание высказываний интервьюируемого не препарируется, т.е. не изменяется ученым. В количественной социологии интервью — вспомога-

Назарова И.Б. Качество опроса: факторы неответов // Социологические исследования. 1999. № 11 •

²⁸ С.А. Белановский //www.exlibris.ng.ru/printed/izdat/2001-06-28/6_improvisation.html

²⁹ Назарова И.Б. Качество опроса: факторы неответов // Социологические исследования. 1999. № 11 ■

тельный метод, а содержание высказываний препарируется, т.е. переводит­ся ученым на общепринятый научный язык.

Приведем примеры.

В известной книге «Человек и его работа», выполненной по классическим канонам количественной методологии еще в середине 1960-х гг., помимо статистической информации приводится немало выдержек из якобы реаль­ных интервью с рабочими³⁰:

1. Вот как рассказывает о своей работе золыцик кожевенного цеха фабри­ки «Скороход» (29 лет, образование — 5 классов): «Я работаю золыциком около 12 лет. До этого 2 года работал слесарем. Специальность пришлось пе­ременить, во-первых, по семейным обстоятельствам, во-вторых, из-за жи­лья (было очень далеко ездить и чтобы больше получать, так как умер отец, а мать получала мало). Устроился на «Скороход». Пошел в зольный цех. Здесь работа, конечно, очень трудная и вредная, но заработок хороший».

2. Обрубщик металлического завода имени XXII съезда КПСС (28 лет, об­разование — 7 классов): «Я молодой, могу много работать. А вот если кому за 50, то уже на нашей работе не выдержать. Но я тоже очень устаю. Рубка — это такая тяжелая специальность, что нет никакой другой, похожей на нее».

3. Вот мнение обрубщика Невского машиностроительного завода имени В.И. Ленина (25 лет, образование — 4 класса): «Я четвертый год работаю, нет ни одного выговора, ни замечания, ни нарушений. Два раза премию давали. Но еще и грамоты нужны, чтобы человек старался. А то заинтересованности нет никакой».

4. Грузчик транспортного цеха катушечной фабрики (28 лет, образова­ние — 8 классов) говорит: «Работа у меня однообразная и малоквалифици­рованная, но очень важная. Я завожу детали для всей фабрики, и моя зада­ча — чтобы не простаивали цехи по моей вине».

5. Обрубщик металлического завода имени XXII съезда КПСС, начало беседы с которым мы приводили выше, рассказывает далее: «Здесь я уже с коллективом сработался. Хорошие, дружные ребята. Если у нас какое недо­разумение, идем «пробивать» всей бригадой. Вообще каждый из нас находит­ся в зависимости друг от друга по работе. Вот если я не вышел, например, на работу, может так случиться, что они ничего не сделают».

6. Вот что говорит швейница (25 лет, образование — 10 классов): «Хотела бы, конечно, перейти на другую работу. Надоело здесь. Хочется, чтобы было разнообразие. Готова была бы даже сменить специальность, отношусь к ней посредственно. Тянет меня к технике. А к нынешней работе интереса бол ь-шого нет. Но надо пока работать здесь. В основном из-за материальных усло­вий. Потом уйду — это твердое решение».

7. «Хочется чего-то большего. Стоять в наше время на одном месте про­сто нет смысла, потому что сейчас все движется вперед. И каждый из нас должен стараться сделать что-то новое, а не рассматривать свою работу как способ существования. Иногда целый год идет одна и та же модель тапочек или туфель, а ведь надо придумывать что-то новое. Тогда и работать будет интересно...» — говорит одна из работниц фабрики (26 лет, образование — 8 классов).

Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина, В.А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 204-209.

Приведенные тексты интервью с рабочими не являются дословной запи­сью беседы. Первоначально они были совершенно иными, такими, какие они предстают в реальных интервью современных качественных социологов — корявыми, полуграмотными, литературно необработанными. Публиковать их в таком виде, особенно в 1960-е гг., было практически невозможно. Кро­ме того, подлинные тексты были не нужны ленинградским социологам, поскольку для них, ориентированных на естественно-научный метод, важ­но было обосновать выдвинутые гипотезы, а не донести до читателя подлин­ную народную речь.

Социологов интересовало отношение к труду различных категорий рабочих, а не их жизненный мир, образ мыслей или ма­нера разговаривать. Ни один малоквали­фицированный и малообразованный рабочий не станет употреблять в своей бе­седе выражения типа: специальность пришлось переменить: по семейным обсто­ятельствам; рубка — это такая тяжелая специальность, что нет никакой другой, похожейна нее; ячетвертый год работаю, нет ни одного выговора, ни замечания, ни нарушений; работа у меня однообразная и малоквалифицированная, но очень важная; каждый из нас находится в зависимости друг от друга по работе; готова была бы даже сменить специальность, отношусь к ней посредственно; каждый из нас должен стараться сделать что-то новое, а не рассматривать свою работу как способ существования и т.п. Эти выражения пришли из научного лексикона и отражают сложившийся к тому времени научный жаргон.

В заключение своей подборки выдержек из интервью рабочих ленинград­ские социологи решили привести самое характерное, на их взгляд, высказыва­ние представителей низшего слоя рабочего класса: «Наконец, приведем высказы­вание еще одной работницы, весьма показательное тем, что в нем как бы собра­ны все основные характеристики, свойственные психологии работниц конвейерного труда. Обувщица (28 лет, образование — 7 классов): «Работа моя хоть и несложная, но нужная. Сознание того, что ты делаешь хоть небольшую, но полезную и нужную работу, помогает переносить неприятные моменты. У нас часто смеются, когда об этом говоришь. Но ведь нельзя же работать толь­ко ради одних денег. Не всем же удается работать там, где хочется. Но часто адми­нистрация уделяет внимание только тем, кто занят на очень ответственных опе­рациях. Как будто от них одних зависит выполнение плана и хорошее качество»³'. Никаких характеристик, свойственных психологии работниц конвейерного труда, здесь нет. Подобный текст напоминает выступление на трибуне очеред­ного партийного съезда ударника коммунистического труда. Но и те в повсед­невной обстановке, в быту или на работе, высказывались совершенно иначе. А речь для парадных выступлений им готовили специальные спичрайтеры.

Итак, приведенные фрагменты интервью нельзя считать подлинными по стилю (форме изложения). Но, может быть, их следует называть типичны­ми? Во всяком случае, таковыми их считают ленинградские социологи. Они пишут: «Приведем типичный рассказ рабочего этой группы о своем труде. Машинист паровой турбины 14-й ТЭЦ (27 лет, образование — 10 классов, окончил техучилище): "Работа нравится тем, что чувствуешь пользу, кото-

³¹ Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина, В.А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 210-211.

рую приносишь. Моя турбина дает 50 мегаватт. И если я не досмотрю и при­дется ее отключить, — «сядет» Кировский район. Я даю производственны? пар также на Кировский завод. Звонят тебе, например, говорят: «Кировски? завод просит прибавить пол-атмосферы». Это приятно. Вот что еще хорошо у нас масса схем, которые можно изучать в рабочее время. Это разрешается Физического труда у нас нет. Но однообразие утомительно. Плохо и то, чтс трехсменная работа. Выбивает из режима. Свою специальность я менять не собираюсь. «Прописался» здесь постоянно. Только иногда приходят апатич­ные мысли. Например, наступает Новый год, а надо две смены работать"»³²

Характеризуя представителей этой специальности, ленинградские соци­ологи отмечают, что среди них немало вдумчивых и инициативных рабочю (по уровню инициативы эта группа занимает абсолютное первое место е выборке, среди опрошенных в контрольном интервью половина — рацио­нализаторы и изобретатели). Для рабочих группы характерно стремление ь повышению знаний, продолжению образования: каждый четвертый учится в техникуме или институте по своей основной специальности, треть опро­шенных в контрольном интервью высказала желание в ближайшее время по­ступить в вуз. Иными словами, доказательством типичности такой манерь выражаться для пультовиков-наладчиков является относительно высоки? уровень образования и инициативность. Однако к речевым характеристикаг* указанные качества не имеют прямого отношения. Нецензурная лексика, не­складность речи, неумение четко и ясно формулировать свои мысли прису­щи выпускникам вузов, кандидатам наук, а также, как сегодня нам сталс ясно, и политическим деятелям. Что же говорить о так называемых пэтэуш никах!

Даже стараясь выглядеть лучше, в интервью социологам они вряд ли вы­сказали тот текст, который помещен в книге. Дело даже не в уровне образо­вания, а в том, что социологический сленг тогда и теперь присущ очень ог­раниченному кругу людей. Даже социологи, общаясь между собой, не при бегают к книжной лексике. Такими образом, приведенные в книге классико] количественной методологии фрагменты «живой беседы» не являются т подлинными, ни типичными.

БЫТЬ БЛИЗКИМ РЕСПОНДЕНТУ

Одним из первых в индустриальной социологии применил интервью из вестный всему миру родоначальник НОТ Ф. Тейлор (1856—1915). Еще в кон це XIX в. при помощи этого метода он изучал поведение рабочих в малой груп пе, их мнения и взгляды. Особенно эффективным интервью оказалось npi изучении скрытого поведения, в частности, сознательного ограничения нор мы выработки. Тейлор называл его «работой с прохладцей», а современны* социологи — рестрикционизмом. Стоит, наверное, подробнее осветить тейло ровский метод.

Сегодня мы уже начали забывать о том, что Тейлор не просто технокра' и создатель методов интенсивной организации труда. Он был тонким пси

Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В. П. Рожина ^В-А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 225.

хологом, хотя специального образования не имел. Все свои знания о челове­ческом поведении он добывал опытным путем. Но то были знания высокого качества. Он, в частности, призывал изучать «мотивы, влияющие на поведе­ние людей», строго экспериментальным способом. В этой сфере, поучал он, нельзя руководствоваться лишь своей интуицией и здравым смыслом. Мо­тивы поведения рабочих имеют свою логику и закономерности.

Выдвинув «психологическую революцию» в качестве непременного усло­вия внедрения своей системы, Тейлор пришел к необходимости теоретичес­кого и практического изменения убеждений, верований, взглядов, устано­вок и мнений рабочих. Всего того, что обозначалось у него понятием «умо­настроение». Конкретные социальные исследования не имели под собой заранее разработанного плана и соответствующей программы, в которой фор­мулировались бы цели, задачи, гипотезы, т.е. всего того, чем вооружена про­фессиональная социология сегодня. Тейлор опирался на некоторые методо­логические правила, добытые опытным путем. При этом он достаточно широко пользовался интервью, включенным наблюдением, анкетировани­ем, простым наблюдением и особенно экспериментом. Все многообразие методических приемов Тейлора рассматривать здесь, конечно же, нецелесо­образно, остановимся лишь на одном из них.

Интервью Тейлор пользовался для выяснения скрытых от поверхностного наблюдателя черт поведения, в частности отношения к труду. Сознательно медленная работа защищала интересы рабочих, которые были убеждены, что, если они повысят свою выработку, предприниматель срежет расценки, ины­ми словами, снизит зарплату.

Работать медленно им было выгодно. А раз так, то в присутствии админи­страции рабочие делали вид, что трудятся изо всех сил, но стоило ей уйти из цеха, как «работа с прохладцей» возобновлялась. Перед Тейлором, тогда еще молодым ученым, встала непростая задача. В отличие от скрытых для самого субъекта и неосознаваемых мотивов намеренное замедление темпа работы представляло осознаваемую субъектом, но скрываемую от посторонних уста­новку. Тейлор считал, что обнаружение такого типа явлений должно опираться на соблюдение ряда методических требований. Беседа с рабочими должна проводиться с каждым индивидуально и с глазу на глаз. Главное — создать у респондента глубокую заинтересованность и мотивацию отвечать на вопросы искренне. Для этого, считал Тейлор, надо стать близким рабочему и «с перво­го десятка слов» заслужить его доверие. Только в этом случае достигается до­стоверность информации. Говоря иначе, появляется уверенность в том, что интервьюеру высказывается действительное убеждение. В работах Тейлора можно найти множество примеров проведения интервью, в которых приво­дится или полная запись беседы, или отдельные, наиболее важные места либо просто указывается его тема.

Тейлор строил свою беседу неспешно. Вначале он расспрашивал рабоче­го о его семье, близких и родных, интересовался тем, как он живет и прово­дит свободное время, кто его друзья и ладятся ли у него отношения с началь­ством. После такой предварительной или вступительной части он постепенно переходил к сути дела. Но не ставил лобовых вопросов, способных смутить собеседника, например «Как часто ты прибегаешь к методу <