Все, что я пишу, — истинная правда. Мои книги правдивы, ибо основаны на моем собственном опыте». 1 страница

ЛОБСАНГ РАМПА

ОГОНЬ СВЕЧИ

СОФИЯ» 2000

Рампа, Лобсанг Огонь Свечи

Перев. с англ. — К.: «София»; М.: ИД «Гелиос», 2001. —160 с.

И вот опять перед нами новая книга любимого ав­тора.. Читатель узнает много нового о том, как под­ружиться со своим подсознанием и какую огромную пользу можно извлечь из этой дружбы, получит отве­ты на множество важных: и мучительных вопросов, улыбнется вместе с автором и погрустит над его зло­ключениями, и многое, многое другое...

В большинстве писем, приходящих к доктору Лобсангу Рампе, не счесть вопросов, касающихся всех аспектов метафизики, — о маятниках, лозоискательстве, левитации, телепортации и т. д. В Огне свечи доктор Рампа отвечает на все эти и многие другие вопросы о Боге, о добре и зле, об акупунктуре, а также излагает свои взгляды на жизнь и отношение к прессе.

Это четырнадцатая по счету книга д-ра Лобсанга Рампы, кото­рая, несомненно, как и ее предшественницы, «одним дарует просвет­ление, другим — надежду», и прежде всего его многочисленным ученикам и последователям во всем мире.

«Земные человеческие законы созданы не в интересах человека, а в интересах большинства...»

В Огне свечи д-р Лобсанг Рампа стремится с предельной чет­костью разъяснить эти законы и представить последствия их несоб­людения. Д-р Рампа почитает всякую жизнь на Земле школой, а всякое живое существо — учеником в этой школе. Непослушным и ленивым придется учиться в ней дольше, чем тем, кто охотно учится и обретает новые познания.

Наградой последним будет восхождение на высшую ступень, где предстоит усвоить новые истины и где их ожидает не так много трудностей. Путь к познанию и радости может пролегать сквозь непроглядный ночной мрак, но с Огнем свечи идти будет легче...

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Посвящается

Кэтлин Мьюрата, которая,

пройдя Огонь Тяжких Испытаний,

вышла из него очищенной.

Огонь Свечи

Слабое мерцание четырнадцати маленьких Свечей светит миру, принося огромному числу людей крупицу Света астрального познания.

Меркнет солнечный свет. Конец Дня близок. Мрак коммунизма с неумолимым коварством все стремительнее захватывает мир.

Вскоре Свет Свободы на какое-то время угаснет, оставив челове­чество раздумывать над утраченными возможностями и сожалеть об оставленных без внимания предостережениях.

Но и в самый мрачный час огоньки маленьких Свечей будут давать надежду поверженному миру. Этот самый мрачный час нас­тупает незадолго до рассвета, и время его еще не пришло.

Горе и отчаяние под гнетом захвативших власть злых людей станут легче от осознания, что рано или поздно всем страданиям придет конец и Солнце воссияет снова.

Огонь Свечи одним может даровать просветление, другим — надежду. Солнечный свет уступает тьме, тьма отступает перед солн­цем, но и в самом беспросветном мраке Свеча может указать путь.

от почитателя

«Вы старик, отец Рампа, — воскликнул Юноша, —

И вас слишком долго травила пресса.

Зажженные вами Свечи горят вблизи и вдали

Даруя свет, словно путеводная Звезда».

«Вы старик, отец Рампа, — сказал Юноша, —

Оставьте свой труд, вам пора умирать.

Ваша жизнь была тяжка и сурова,

Но зажженные вами Свечи никогда не угаснут!»

«Вы старик, отец Рампа, — сказал Юноша, —

Ваши Свечи еще долго будут сиять после вашей смерти.

Преподанные вами Истины обогатят наш путь,

Но испытанные вами лишения — не слишком ли дорогая цена?»

Избавленный от страданий, избавленный от печалей,

Избавленный от забот о завтрашнем дне.

Избавленный от трудов на этой скверной Земле,

Выйдя из круга бесконечных рождений,

Огонек вашей жизни однажды погаснет,

Но зажженные вами Свечи укажут нам Путь!

(С извинениями перед всеми и каждым,

кто их заслуживает!)

Глава 1

Угрюмые облака низкой пеленой затянули серые небеса и залились слезами. Дождевые капли с дробным перестуком подняли над грязными крышами Монреаля тончайшую дымку, стекая черными, как сажа, потоками в замусоренные канавы. Ливень все усиливался; сильнейшая гроза накрыла плотной завесой мосты, высокие уродли­вые здания и даже Порт.

Внезапно деревья склонились под порывом ветра, стряхнув воду с листвы, и та грязными лужами растеклась поверх чахлой травы. Вдали послышался одинокий и унылый гудок корабля, словно горюя над тем, что снова приходится возвращаться в Монреаль, этот Город Двух Языков.

Кошки, пригорюнясь, сидели у затянутого туманом окна, раз­мышляя о том, выглянет ли когда-нибудь солнышко. На залитом водой тротуаре ветер загнал измятую французскую газетенку в кана­лизационный сток, где ей самое место и где она тотчас перегородила водный поток, прежде чем исчезнуть в булькающей канаве.

Мимо прогрохотал старый голубой автобус, надрывно ревя мо­тором и вздымая колесами целые фонтаны воды. Гулкий удар — так и есть, он угодил колесом в выбоину. Угрожающе раскачиваясь, он выбрался из ямы и свернул за угол, утащив за собой и шум. Затем на дороге послышался басовитый рев мусоровоза. Похожий на бегемо­та силуэт на мгновение выплыл из сумерек — и снова Тишь, только шум дождя.

Отвернувшись от запотевшего окна, Старый человек в инвалид­ном кресле потянулся к выключателю. Загорелся свет, и он невесело уставился на кипу дожидающихся ответа писем. «Вопросы, вопросы, вопросы, — проворчал он, — что я им, бесплатное бюро добрых советов по всем вопросам от зачатия до самой смерти, да еще с солидной добавкой того, что следует за ней?»

Вот интересное письмо от женщины из крупного американского города: «Я прочла все тринадцать ваших книжек, — писала она. — На все это хорошему писателю с лихвой хватило бы полглавы, а то и меньше».

— Премного благодарен, мэм!

Ага, вот оно: очень, ну очень разъяренная активистка женского движения из Виннипега. Ни в грош меня не ставит — думает, что я ненавижу женщин. Ну сама-то она никакая не женщина, а, судя по языку, скорее, пьяный в стельку шкипер. Женщины? Да, я люблю их. Ведь мужчины и женщины — как разные стороны «одной монеты». Как же мне их ненавидеть? Но до чего некоторые из них бывают обидчивы, слов нет!

Однако ничтожное меньшинство не суть важно. Большинство — почти девяносто пять процентов (и это чистая правда) искренне интересуются тем, что я пишу, и просто «обожают» мои Свечи. Им хочется побольше узнать о самых разных аспектах метафизики. Как научиться левитации, телепортации, как научиться тому, как нау­читься сему.

Довольно многие стали проявлять повышенный интерес к лозоискательству и маятникам. Вот письмо, автор которого увидел од­нажды, как у шагающего по полю человека внезапно бешено запля­сал в руках раздвоенный ивовый прутик. Мой корреспондент пишет, что это был лозоходец, занятый поисками воды. Так вот, не могу ли я сказать, есть что-то во всем этом лозоискательстве и маятниках или нет.

Да, безусловно, лозоискательство — это совершенно реальная вещь — если знать, как пользоваться ореховым или другим разд­военным прутиком. Разумеется, есть что-то серьезное и в маятниках, если человек знает, что делает, а не устраивает дешевые трюки на радость легковерной публике.

Прежде всего, разберемся, что лежит в основе всех этих явлений. В нашу эпоху повсеместного распространения радио нетрудно пред­ставить, что существуют определенные токи или волны, которые человек не способен воспринимать без помощи дополнительных устройств. Так, нас постоянно окружает чудовищный шум и гам, которого мы сами, к счастью, не слышим. Но радиоволны наплыва­ют отовсюду, — длинные и короткие, высокие и сверхвысокие час­тоты.

Для обычного же человека их как бы не существует, ибо без особого устройства или особых условий он их не воспринимает. Но достаточно поместить некий таинственный прибор между этими волнами и динамиком радиоприемника или кинескопом телевизора, как мы начинаем слышать звуки или видеть изображения. Обычно такой таинственный прибор подключен к предмету (антенне), при­нимающему эти волны и направляющему их в удивительный ящик, в котором всевозможные проводки, кусочки меди, керамики, бумаги и т. д. перебирают и «отыскивают» нужный сигнал.

Затем этот сигнал передается в другой конец ящика, где он уси­ливается, а уровень его частоты понижается до приемлемой величи­ны. Из усилителя он направляется на выходное устройство, затем на динамик или кинескоп телевизора, и тогда мы получаем нечто более или менее похожее на оригинал передаваемого звука или изображе­ния.

Само собой, это довольно грубое упрощение, так как вдобавок к приему поступающих сигналов мы должны располагать способом их сбора, обнаружения, усиления и направления на выход. И не будем забывать, что у нас должен быть и метод настройки на частоту или длину волны, на которой мы хотим что-то услышать и увидеть.

Так вот, радио и лозоискательство имеют много общего.

Сигналы, получаемые нами при хождении с лозой, — впрочем, оставим лозоискательство! Собственно говоря, если только человек не отправляется на поиски воды в так называемую «синюю даль», нет смысла пользоваться ореховыми прутиками либо их алюминиевыми и прочими хвалеными вариантами.

Гораздо надежнее и удобнее воспользоваться маятником, кото­рый делает не меньше, а то и больше, чем ореховый прутик. Так что будем полагаться на маятники, ибо, если только вы не фермер где-нибудь в австралийской глуши, где в любой момент можно срезать подходящую веточку, вам незачем увешивать себя ненужными дере­вяшками.

Маятник представляет собой небольшой груз, прикрепленный к нити, не ограничивающей его движения. Немного погодя мы рас­смотрим различные виды маятников, но в основном, излучения, показываемые маятником, во многом похожи на радиоволны. Это излучения, испускаемые всяким веществом либо в процессе разло­жения, либо изменяющим свое состояние.

Мы знаем, например, что радий бесчисленное множество лет распадается, превращаясь в свинец. Мы знаем, что всякое вещество представляет собой несметное скопище молекул, скачущих, словно блохи на раскаленной сковороде, и чем меньше эти блохи, тем быс­трее они скачут, а чем они больше, тем медленнее. То же происходит и с материей. У каждого элемента есть свой атомный номер, при этом количество атомов указывает на то, сколь часты или редки будут колебания вещества.

Нам же остается настроиться с помощью маятника на опреде­ленные атомные колебания, а зная, как это делается, мы сможем сказать, что именно издает эти колебания и где оно находится,

Имея дело с радио, мы пользуемся воздушной антенной, которая поглощает, притягивает или перехватывает (назовите, как хотите) волны, распространяющиеся в атмосфере. Возможно, они отража­ются слоем Хевисайда или слоем Эплтона. Но есть еще и наземный провод, контактирующий с земными волнами, ибо во всем должно быть два полюса — позитивный и негативный.

Итак, посредством маятника человеческое тело впитывает воз­душные волны, действуя как воздушная антенна, а контактирующие с землей ноги действуют как заземление, Причем для правильной работы с маятником следует касаться земли даже сводом стоп, если только речь не идет о каком-нибудь ином способе поиска подземных вод.

Разумеется, работа с маятником очень проста. То есть она вооб­ще проще простого, если знать, почему он срабатывает. Потому-то на вас и обрушилось столь многословное объяснение, которое на пер­вый взгляд может показаться вздором. Ничуть не бывало. Тот, кто не знает, что делает, никогда не поймет, что у него получилось!

А маятники действительно работают! Многие японцы предска­зывают с их помощью пол неродившегося ребенка. Над животом беременной женщины подвешивается на нитке или шнурке золотое кольцо. Направление и вид его колебаний указывают на пол младен­ца. Кстати, многие китайцы и японцы определяют с помощью маят­ника и пол невылупившихся цыплят!

В радиоприемнике звуковой сигнал, переданный отдаленной ра­диостанцией, воспроизводится с помощью электрического тока. С помощью того же электричества телевизор воспроизводит грубое подобие переданного издалека изображения. Точно так же и мы, собираясь искать воду с лозой или маятником, должны прежде всего иметь источник тока, а лучшим его источником в нашем распоря­жении является человеческое тело.

В сущности, наш мозг — это настоящая аккумуляторная бата­рея, телефонная станция и так далее. Но самое главное, это источник электрического тока, вполне достаточный для всех наших нужд, в том числе и для того, чтобы мы могли «улавливать» импульсы и тем самым заставляли маятник дрожать, дергаться, вертеться, раскачи­ваться и проделывать тому подобные диковинные штуки.

Итак, чтобы работать с маятником, нам нужно человеческое тело, причем живое. Нельзя, привязав маятник к крючку, ожидать, что он сработает, ибо у него не будет источника тока.

Не больше толку будет и в том случае, если мы привяжем маят­ник к крючку и подведем к нему ток, ибо пульсация тока должна изменяться в зависимости от вида желаемого действия. И если в радио раздаются высокие, низкие, громкие и тихие тона, то и маят­нику, чтобы он мог выполнить «свою задачу», необходимы особые колебания тока.

Кто же изменяет частоту тока? Высшая Сущность, разумеется. А это, знаете ли, гражданин недюжинного ума. Собственно говоря, вы, читающий эти строки, — это лишь одна десятая часть вашего созна­ния, и, зная себя, подумайте только, как бы вы невероятно поумнели, будь у вас возможность воспользоваться остальными девятью деся­тыми вашего сознания.

Впрочем, вы вполне можете прибегнуть к его помощи, то есть к помощи подсознания. Подсознание гениально. Оно знает все, что вы когда-либо знали, умеет все, что вы когда-либо умели, и помнит до мельчайших подробностей все, что происходило задолго до вашего рождения. Так что, сумей вы коснуться вашего подсознания, вы бы узнали немало нового. А вам это вполне по плечу — при надлежащей практике и с верой в свои силы.

В свою очередь, подсознание способно устанавливать контакт с другими подсознаниями. Поистине, нет предела возможностям под­сознательного разума, и подлинно великих результатов можно дос­тигнуть при объединении усилий одного подсознательного разума с другими.

Нельзя, однако, набрать номер и попросить к телефону свое подсознание, поскольку этот Разум похож на ужасно рассеянного профессора, вечно поглощенного отбором, накоплением и приобре­тением знаний. Он так занят, что ему недосуг заниматься другими людьми. Если же вы вежливо, но настойчиво будете ему надоедать, он, возможно, ответит на ваш призыв.

Так что прежде всего вам надлежит познакомиться со своим подсознанием. Видите ли, все дело в том, что подсознание есть боль­шая часть вашего существа, неизмеримо большая часть, а потому я предлагаю дать ему имя. Назовите его как хотите, лишь бы имя вам нравилось. Скажем, если это мужчина, можно бы (только для приме­ра) назвать его «Джорджем». Или, если это подсознание женщины, можно назвать его «Джорджиной». Главное, чтобы с вашим подсоз­нанием вас неразрывно связывало какое-то определенное имя.

И если вам понадобится войти с ним контакт, вы, допустим, можете сказать: «Джордж, Джордж, мне очень нужна твоя помощь, поработай вместе со мной. Я хочу, чтобы ты ... (и дальше говорите, что вам нужно), и помни, Джордж, что мы, в сущности, одно целое, и делая что-то для меня, ты это делаешь и для себя». Все это следует повторить трижды — медленно, старательно и с огромной сосредо­точенностью.

После первого раза «Джордж», мысленно пожав плечами, пожа­луй, скажет: «Опять этот надоедливый тип ко мне пристает, когда у меня столько работы», и снова вернется к своим делам. При повторе, поскольку от него не отстают, он обратит на вас больше внимания, но по-прежнему ничего не станет делать. Но когда вы позовете в третий раз, до «Джорджа», «Питера», «Дейва» или «Билла», или как там его зовут, наконец дойдет, что вы от него не отвяжетесь, пока он что-то не сделает, и вот тогда он тяжко вздохнет и придет на помощь.

Это не фантазия, это факт. Смею вас заверить, что многое знаю обо всем этом, ибо не помню, сколько лет и сам поступаю именно так. К слову, мое собственное подсознание зовется вовсе не «Джор­дж», а другим именем, которое я храню в тайне, что следует делать и вам. Никогда не смейтесь и не подшучивайте над ним, ибо все это очень серьезно.

Сами вы — лишь одна десятая вашей личности, остальные де­вять десятых составляет подсознание, так что ваш долг проявить к нему уважение, привязанность, доказать, что вам можно доверять, ибо если вам не удастся добиться помощи от подсознания, тогда все, о чем я пишу, останется для вас за семью замками. Но хорошенько попрактиковавшись в том, о чем здесь пишется, вы и сами многое сможете сделать. А для этого подружитесь с вашим подсознанием. Дайте ему или ей имя и храните его в глубочайшей тайне.

С подсознанием можно общаться. Лучше всего беседовать с ним медленно, часто повторяя фразы. Представьте, что звоните кому-ни­будь за тридевять земель, что слышимость плохая и вам часто при­ходится повторяться, так как понимают вас с большим трудом. Ваш абонент, едва улавливающий ваши слова на другом конце провода, отнюдь не идиот. Просто связь плохая, и как только удастся преодо­леть помехи, вы тотчас обнаружите, что он весьма разумный собесед­ник, причем куда умнее вас!

При работе с маятником (немного погодя мы к этому вернемся), вы должны встать так, чтобы свод стоп касался пола или земли, после чего произнести нечто вроде: «Подсознание (или выбранное вами имя), я хочу знать, что должен сделать, чтобы добиться успеха в таком-то деле. Если ты запустишь этот маятник, то пусть его колеба­ния вперед-назад означают «да», а из стороны в сторону — «нет», как делает человек, кивая головой в знак согласия и качая — в знак отрицания».

Такое послание следует произнести примерно трижды, медлен­но, четко и старательно выговаривая каждое слово, чтобы донести до подсознания, что конкретно от него требуется, а также чего вы ожи­даете от вашего опыта, ибо если вы сами не знаете, чего хотите, то что же вам скажет подсознание? Оно ведь тоже не будет знать. Если сам не знаешь, чего хочешь, тебе никогда не узнать, что ты нашел!

Начав с лозоискательства, первым делом займемся так называе­мым маятником. Кстати, небольшое попутное замечание. Следует ли в нашем наставлении обращаться к подсознанию по имени «Джор­дж»? То и дело призывать на помощь подсознание так утомительно, что лучше всего оставить ему общее имя «Джордж» подобно тому, как у летчиков принято называть автопилот «Майком». Так что на­зовем наше коллективное подсознание Джорджем.

Маятник должен иметь вид шарика примерно дюйм или дюйм с четвертью в диаметре. Если удастся раздобыть хороший деревянный маятник, тем лучше. Если нет — обзаведитесь маятником из нейт­рального металла. Но пока что нам подойдет любой предмет разме­ром не более дюйма с четвертью.

Для шнурка возьмите что-нибудь вроде сапожной дратвы дли­ной около пяти футов. Один его конец привяжите к маятнику, у которого для этой цели должна быть проушинка, а другой — к палочке или даже к пустой катушке. Затем намотайте весь шнурок на катушку, так чтобы катушка умещалась у вас на ладони, а шнур находился между большим и указательным пальцами правой руки — то есть правой, если вы ею пишете, но если вы левша, тогда, разуме­ется, маятник следует держать в левой.

Но сначала следует настроить маятник на конкретный тип ве­щества, которое требуется найти. Допустим, мы собираемся искать залежи золота. Первым делом возьмите дюймовый кусочек скотча, к которому приклейте крохотную пылинку золота (скажем, соскобли­те его с внутренней поверхности кольца), после чего слегка прижми­те его к маятнику. Теперь ваш маятник снабжен кусочком золота, который настроит его именно на этот металл, и если я говорю «сос­коблите», то это значит, что довольно будет и грана золота.

Проделав все это, встаньте, поместив кольцо или другую золо­тую вещицу между стопами. Стоя вот так, постепенно разматывайте шнур, пока маятник не опустится примерно на фут-полтора от паль­цев. Здесь маятник должен начать вращения, то есть описывать пол­ные круги. Если это не происходит, опустите шнур чуть ниже, чтобы установить ту длину, на которой маятник совершенно отчетливо реагирует на золото.

Определившись с этим — длина шнура может составлять от восемнадцати до двадцати двух дюймов или около того, — завяжите узелок на шнурке и запишите его длину, например «Узел 1 — золото», после чего отклейте от маятника ленту с кусочком золота, подберите с пола кольцо или часы и положите вместо них какой-нибудь сереб­ряный предмет. Это может быть монетка или взятая у кого-нибудь серебряная вещица, но непременно серебро. Снова приклейте кро­хотный опилок серебра к скотчу и прикрепите его к маятнику. Затем попытайтесь установить правильную длину шнурка для серебра.

Справившись с этим, завяжите другой узелок и пометьте «Узел 2 — серебро». Можно продолжить эти опыты не только с различными металлами, но и с другими веществами. Составив правильную табли­цу, можно с немалым удовольствием заняться «геологоразведкой». Как правило, вы обнаружите, что по длине шнурка первую реакцию даст каменная кладка (примерно двенадцать дюймов). Отпустите шнурок чуть длиннее, и вы получите стекло или фарфор. Еще длиннее — и начнется реакция на растения. По мере удлинения шнурка вы получите серебро и свинец, а еще чуть дальше найдете воду. Дальше пойдет золото, медь и бронза. Самой большой длины потребует железо — около 30 дюймов.

Так что, если захотите узнать, что находится под вами, просто встаньте на этом месте и прежде всего подумайте, какой металл вам нужен. Отрегулируйте длину шнурка и очень медленно ступайте впе­ред.

Снова и снова — постоянно это подчеркиваю — вы должны со всей точностью объяснить «Джорджу», что именно вы делаете. Ска­жите, что заняты поиском золота, железа, серебра, словом, чего угод­но, и потому, ощутив их излучения, не будет ли он любезен покачать маятник. Всякий раз вам надлежит интенсивно и сосредоточенно думать о том, что вы желаете найти. Если же вы отвлечетесь и заду­маетесь о чем-то другом, вы никогда ничего не отыщете.

Позвольте, кстати, сказать, что если, занимаясь, например, поис­ком старинного фарфора, вы ни с того ни с сего станете думать о женщинах, то вы получите реакцию на золото, так как длина шнурка для золота и женщин абсолютно одна и та же. А если женщина подумает о мужчине, то реакция будет такая, словно под землей скрыт алмаз! Само собой, вы будете совершенно сбиты с толку. Разве это дело, если вдруг, получив реакцию на алмаз, вы схватитесь за кирку и лопату, начнете лихорадочно рыть землю, а вместо алмаза наткнетесь на покойника? А такое вполне могло бы произойти!

Словом, желательно для повседневного использования в поме­щении иметь маятник на коротком шнурке. В конце концов, зачем вам каждый день выпутываться из трех-четырех, а то и пяти футов бечевки? Поэтому у себя в доме пользуйтесь отдельным домашним маятником. Имеющиеся в продаже готовые маятники снабжены шнурком или цепочкой длиною около шести дюймов, причем длина может быть различной, но особого значения это не имеет.

Допустим, вы хотите что-то узнать — выяснить, проживает ли некто в том или ином месте. Тогда сядьте за самый обычный стол без ящиков и тумб, ибо если внизу окажется ящик, то его содержимое будет влиять на маятник. В ящике может лежать кухонный нож или золотое кольцо, или еще что-нибудь, и тогда, сколь бы усиленно вы ни думали, маятник окажется под влиянием «неправильного» пред­мета. Итак, сядьте за обычный стол и разложите под рукой несколько чистых белых листов бумаги. Затем скажите вашему маятнику, вер­нее, «Джорджу», что именно вам нужно. Например так: «Слушай, Джордж, я хочу узнать, живет ли где-нибудь поблизости Мария Баг-сботтом. Если да, то покачай мне маятником вперед-назад, если нет, то качни им из стороны в сторону».

Затем на том листе бумаги, что справа, напишите внизу и вверху «Да», а с левой и с правой стороны напишите «Нет». В центре нари­суйте маленький крестик, обозначающий точку, над которой будете держать маятник. Его, кстати, следует держать примерно в двух дюй­мах над крестиком.

Усядьтесь поудобнее. Не имеет значения, обуты вы или нет, но обе ноги должны стоять на полу так, чтобы свод стопы касался поверхности пола. Затем возьмите карту интересующей вас местнос­ти и разложите ее слева. Таким образом, справа у вас будет чистый лист бумаги, а слева — карта. Вначале легонько проведите маятни­ком над всей картой со словами «Вот это, Джордж, моя карта. Живет ли где-нибудь здесь Мария Багсботтом?»

Маятник следует проводить примерно в двух дюймах над кар­той. Обойдя таким способом всю ее площадь, выговорите: «А теперь, Джордж, я собираюсь начать поиск. Ты мне поможешь, Джордж? Дай мне знак "Да" или "Нет"». Затем, если вы правша, поудобнее поставьте правый локоть на стол, удерживая шнур висящего маят­ника между большим и указательным пальцем. Проследите за тем, чтобы маятник находился примерно в двух дюймах над крестиком. Учтите, что если вы левша, то все следует делать наоборот. Но пос­кольку праворуких людей все же большинство, то им надлежит ру­ководствоваться приведенными указаниями.

Подготовившись таким образом и убедившись, что вам никто не помешает, скажите Джорджу, что готовы приступать к работе. Взгляните на карту и проведите указательным пальцем левой руки вдоль улицы, где по вашим предположениям может проживать Ма­рия Багсботтом. Время от времени поглядывайте на маятник. Он может лениво покачиваться, не подавая никаких знаков, но если вы доберетесь до места, где живет ваш друг или недруг, маятник реши­тельно скажет свое «да» или «нет».

Неплохо взять для начала мелкомасштабную карту, чтобы уве­личить охват. Однако если вы получите своеобразный сигнал, словно Джордж говорит: «Ого! Что-то район великоват. Надо бы помень­ше», берите крупномасштабную карту, на которой указан практичес­ки каждый дом.

После каждого сеанса непременно замените лист бумаги новым. На старом можно писать, вообще как-то использовать, но для каж­дого сеанса требуется новый чистый лист, ибо прежний настолько заряжен образом искомого предмета, что когда вы попытаетесь пов­торить поиск, то помехи первого будут слишком сильны, и тогда всему делу конец.

Впрочем, это еще не все, так как вам следует правильно форму­лировать свои вопросы. Видите ли, Джордж — это довольно однос­торонний тип, не понимающий шуток, который каждое сказанное слово понимает буквально. Поэтому не будет никакого толку от вопроса типа «Не можешь ли ты, Джордж, сказать, проживает ли где-нибудь здесь Мария Багсботтом?». Ответом на такой вопрос всег­да будет «Да», потому что Джордж вполне может сказать, что Мария Багсботтом здесь живет. А именно это вы и просите. Вы спрашивае­те, может ли вам ответить маятник, а не где она сейчас живет. Поэ­тому ваш вопрос должен быть сформулирован так, чтобы не сбивать Джорджа с толку.

Во всем этом деле труднее всего ставить точные вопросы, не имеющие двоякого смысла. Какой бы вопрос вы ни задали, начиная со слов «Не можешь ли ты мне сказать?..», ответ «Да» или «Нет» будет ответом на вопрос «Не можешь ли ты мне сказать?». Другая часть вопроса «живет ли здесь Мария Багсботтом» останется без ответа, поскольку первый вопрос целиком поглотил внимание Джорджа.

Поэтому сначала следует хорошенько потренироваться или даже записать ваши вопросы на бумаге, придирчиво выискивая в них любую двусмысленность. Повторю это еще раз большими жирными буквами — ПРЕЖДЕ ЧЕМ СТАВИТЬ ВОПРОС, ВЫ ДОЛЖНЫ ТОЧ­НО ЗНАТЬ, О ЧЕМ СПРАШИВАЕТЕ.

После известной практики довольно легко разыскивать пропав­ших людей. Вам понадобятся мелко- и крупномасштабная карта той местности, где, как предполагается, затерялся человек. Затем вы дол­жны научиться создавать нечто вроде мысленного портрета пропав­шего. Кто это — мальчик-подросток или маленькая девочка? Какие у него или у нее волосы — рыжие, светлые или черные? Что вы о нем знаете?

Вам надо будет как можно больше разузнать о пропавшем, ибо, повторяю, пока вы точно не будете знать, что ищете, вы не узнаете объекта поисков, даже найдя его.

Может случиться, что вы прикованы к постели и не можете стоять обеими ногами на земле. Вот и у меня та же беда, поэтому я обзавелся металлическим прутом длиной около двух с половиной футов и во время поиска держу его в левой руке, словно антенну портативного радиоприемника, что, в сущности, так и есть. От нее я улавливаю волны точно так же, как более подвижный человек восп­ринимал бы волны обеими ногами.

Работая с картой или письмом, я провожу по документу малень­ким механическим карандашом с металлическим корпусом, и ста­рый маятник, начиная раскачиваться, дает мне ответ.

Наши рекомендации