Азиз ад-дин ибн мухаммад насафи 14 страница

*

Друг (Бог) всецело проявляется в мире,

Ибо мир есть его полное проявление.

*

Краса единства через многое проявляется,

Единое проявляется в нескольких тысячах форм.

Это — множество, но через единство стало очевидным.

Это — единство, но повторно проявилось.

Не является пеной от корабля в бушующем море.

*

Сказал я Ему: сердце моё желает быть с Тобой.

Отвечал Он: коль желание твоё таково, будь с собою.

*

Весь мир есть не что иное, как тень познаваемого бытия.

*

Начало и конец мира есть любовь.

Анвар ал-Касими

Анвар ал-Касими (год рождения неизвестен – 1434) — поэт, писал на персидском и азербайджанском языках. Жил в Герате при дворе Шахрух Мирзы, который, заподозрив поэта в подготовке тайного заговора, выслал его в 1426 г. в Самарканд. В лирике ал-Касими воспевал возвышенную любовь, в поэме Друг просвещённых проповедовал пантеизм, осуждал карьеризм, эгоизм, восхвалял моральную чистоту. Сохранились также лирическая поэма Степени просвещённых и Диван. На творчество Анвара ал-Касими оказали сильное влияние Несими и Руми.

*

Всё, что происходит, исходит от Бога.

*

Нет всё знающего, кроме Бога, все наши знания

Не что иное, как то, что бытием всего считаем Его.

Он — бытие. Увидите — не говорите: «Как?»

Кроме Него, нет ничего, не говорите: «Почему?»

*

Путь от творений к Богу и путь от Бога к творениям — Единый путь, ведущий от Друга к Другу.

*

Точка — не более как единство формы и содержания. Одна сторона точки — сущность, другая её сторона — форма.

*

На этом Пути часть и целое (всеобщее) нуждаются друг в друге.

*

Совершенство земли — растение, и совершенство его — животное. Совершенство животного — человек, который и есть суть радостной вести. Человеческое совершенство является совершенством Господа Бога, ибо Он основа желаний, осуществитель надежд.

*

Всем Он (Бог) дал то, чего они были достойны. Господство дал роду человеческому.

*

Да станет явным для тебя: ищущий и искомое едины.

*

Душа мистика — в лицезрении Господа очевидной Истины.

Душа разумного — в путах предположений и сомнений.

*

Предположением и сомнением до Истины не дошёл никто.

Кто Истину познал, тот знает: в предположенья не вмещусь.

*

Коль отдалишься от тьмы своей на миг,

Окажешься в свете и в конце концов станешь светом.

*

Разум возникает от величия Бога, любовь — от безумия и страсти.

О, Господи, каково излечение от этого недуга?

Разум — в размышлении, любовь — в смятении,

Разум — в стремлении, любовь — в поисках дружбы…

Разум — в радении, любовь — в возвышении.

Разум ищет опоры, любовь — возвращения к первооснове,

Разум ищет достижения высшего знания, любовь — высшего друга.

*

Не получит плодов от удовольствий жизни ни одно сердце, которое ушло, не постигнув своей истинной сущности.

*

Путь Бога есть путь познания и озарения. О сердце, невозможно идти к Богу путём подражаний и сомнений.

*

Не слушай слов внешнего разума, коль имеешь путеводителя в лице любви.

*

Своё совершенство ищи в себе.

*

Искажение, лежащее в основе знания, хуже слепоты.

*

Делаешь добро ли, зло ли, делаешь их себе.

*

Себе делает зло тот, кто причиняет зло миру.

*

Душа невежественного всегда в сомнениях.

*

Тщеславие и зависть, жадность, любовь к власти и имуществу, насмешка и злословие, ирония и клевета, сплетни, и веселье, и праздность, и надменность, и все они — пустое, желание и лицемерие — мать опасности.

*

С разумом не говорите о спокойствии, у любви не спрашивайте о жизни и богатстве.

*

Желания — мёд, смешанный с ядом; приятны внешне и кровожадны по существу.

*

Послушай, о ищущий путь успеха,

В пути к Богу достоверно известны

Сто ступеней перед прозорливыми:

Первая — бодрствование, последняя — единство.

*

Тело оживает благодаря душе, душа — благодаря возлюбленному.

Душа направляется к сердцу, сердце — к душе.

*

Кто слышал и видел любовь, целомудрие и нравственную чистоту?

Это — совершенство, которое восходит из твоей сущности.

*

Не влюблённый тот, кто не стал пленником горя,

Не предан тот, кто не натолкнулся на меч несчастья.

*

Коль стал Его другом, будь чужим себе (откажись от себя).

*

Попала в беду душа, у которой были низкие помыслы.

Когда достигло высоты нравственное усердие, дела её пошли в гору.

*

Всё, что душе твоей нравится, ты считаешь за благо.

Доколь, о слепой, будешь бросаться в огонь?

*

«Что» и «кто» увеличивает причины,

Отрицает веру и свидетельство (о бытии Бога).

*

Сердце человека является вместилищем Истин Бога, душа охватывает все существующие ступени от самых низших до самых высших и сущность Вселенной.

*

Символы божественных тайн

не следует раскрывать любому,

Разве только тому возлюбленному,

что доверенный из доверенных.

*

Любовь — это огонь, который сжигает, разум — опьянён и удивлён.

Душа между ними двумя осуждена и несчастна.

*

Разум говорил: «Я источник всего существующего».

Явилась любовь на арену и заявила: «Я суть существ».

*

Разум сказал: «Я — источник бытия».

Пришла любовь и сказала: «Я — основа бытия».

*

Хотя Истина была ниспослана в любви,

Внешне она облачена в слово и смысл.

Джами

Джами, Абдурахман Иур ад-дин ибн Ахмад (1414–1492) — персидский философ и писатель. Считается завершителем классического периода поэзии на языке фарси. Родился в семье влиятельного духовного лица близ г. Нишапура. Получив образование в Герате и Самарканде, Джами отказался от придворной карьеры и примкнул к суфийскому ордену накшбандийа, привлёкшему поэта своими призывами к деятельному добру. В 1456 г. наследовал тестю в должности гератского главы ордена. К раннему периоду творчества относятся прозаические суфийские трактаты, первая часть (1472 г.) поэмы Золотая цепь (своего рода энциклопедия накшбандизма), а также трактаты о рифме и метрике, руководство по составлению стихотворных ребусов (му’амма) — труднейшему искусству, получившему широкое распространение в XV веке.

Приход к власти (1468 г.) Султан-Хусейна Байкара, визиром которого был ученик и покровитель Джами Алишер Навои, значительно укрепил положение Джами. Период расцвета его литературной деятельности, наступивший после 1474 г., открывается религиозно-философс­кими касыдами Море тайн и Сияние духа, в которых Джами осуждает рационализм Ибн Сины, и сборником биографий суфийских святых Дуновения дружбы из обители святости (1476–1478). В 1480–1487 гг. Джами завершает цикл поэм Семь корон (Созвездие Большой Медведицы). В вошедших в него поэмах Саламан и Абсаль, Юсуф и Зулейка, Лейли и Меджнун поэт использует классический жанр любовной повести для изложения суфийского учения о преодолении плотской любви на пути к истинной, т. е. божественной любви. Поэма Дар благородным (1481–1482) включает 20 притч. Поэмы Чётки праведников и Золотая цепь примечательны разоблачением шарлатанства в суфизме и призывами к мудрому, гуманному управлению страной. Заключает цикл Книга мудрости Искандара (1486–1487) — поэтический ответ на Искандар-наме Низами.

Последние годы жизни Джами ознаменованы созданием Бахаристана (1487), трёх лирических диванов и Трактата о музыке.

*

Оно [бытие] — море, не убывающее и не увеличивающееся, волны на нём вздымаются и падают. Мир как будто состоит из этих волн, и не бывает двух моментов времени, а лишь вечное мгновение.

*

Мир, если ты не лишён проницательности, — поток явного, текущего во множестве обликов. И во всех разновидностях текущего явного сокрыта тайна сущности реального.

*

Идущих множество, но почти все они ищут личных выгод. Я встречал так ничтожно мало Искателей Истины.

*

Обычная человеческая любовь способна возвысить человека до переживания истинной любви.

*

Нищий подошёл к двери, прося подаяния. Хозяин вышел ему навстречу и сказал: «Извините, но дома никого нет».

«А мне никого и не надо, — сказал нищий, — мне нужна еда».

*

Не похваляйся, что избавился от гордыни, ибо её труднее заметить, чем след муравья на чёрном камне в тёмную ночь.

И не думай, что её легко выявить наружу, ибо легче иголкой добыть гору угля из недр земли.

*

Довольно похваляться интеллектом и учёностью, ибо здесь интеллект — препятствие, а ученость — глупость.

*

Три предмета ненавистны в трёх особах: жестокость во властелине, сребролюбие в учёном человеке и скупость в богатом.

*

О человек! Вот в чём состоит благородство сердца и гордость благородная: склони ко мне внимательный слух свой, и возвещу тебе истину. Во-первых, прощай всегда друзьям своим, хотя бы ежедневно находились в них тысячи несовершенств; во-вторых, поступками своими против них не доводи себя до необходимости просить у них за то извинения.

Не прельщайся, подобно безумцам, прелестью сокровищ: богатства сходны с облаками, которые быстро несутся над нами.

Не вверяй легкомысленно другим таких дел, известность которых может быть тебе вредною. Что в сердце своём ты хранишь, то всегда можешь обнаружить; но, что сказано однажды, того не скроешь более. «Никогда я не раскаивался, — говорил Хосрой, — в своей молчаливости, но часто за слова свои в отчаяньи катался по земле, обагрённой моей кровью».

*

«Необходимый», который есть податель бытия новый и древний,

Рисунок подаяния им бытия есть слово «будь».

Я говорю редчайшее слово, которое есть сердцевина слова:

Он — бытие, которое есть бытие и в то же время нечто, дающее бытие.

Бытие, которое очевидно по субстанции своей, как свет,

Атомы существ получили проявление от него.

Всякая вещь, которая отпадает от сияния Его,

Остаётся сокрытой в потёмках небытия.

Солнце небосвода сияет своим светом,

Диск луны — принимающий свет от лучей его.

Свет светел сам по себе, и если мудрый разум

Считает его выше солнца и луны, не принимай его за мелочь!

«Необходимый», для познания сущности которого разум слеп,

Очевиднее всех в отношении бытия.

Его истинные свойства слишком сокрыты, чтобы проявиться,

Его проявление слишком очевидно, чтобы быть скрытым.

Бог, открывший тысячу дверей замка,

Пути к совершенству сущности тебе не указал.

Дабы ты не давал пути к себе бесполезным стараниям,

Он повелел остерегаться мысли о субстанции Его.

Свет, которым переполнен мир,

Созерцаем сердцем и оком при всех обстоятельствах.

Достижение созерцания того, что бывает созерцаемо,

В основах разума невозможно, невозможно!

Мысль не постигает Божественных тайн,

Не может полностью постигнуть субстанцию и атрибуты Истины,

Знание, основное свойство которого — ограниченность,

Не постигает субстанции, лишённой ограниченности.

В мире мыслей, где вещи

Совершенно не знают ни своей субстанции, ни чужой,

С точки зрения бытия, все они — одно,

Но светлота разума расчленяет их.

Все идеи — зерцало, а Истина — полировщик,

Или свет Истины — зерцало, а идеи — образы.

В глазах исследователя Истины, обладающего точным зрением,

Оба эти двое — одно зерцало другого.

Приобретение бытия каждым числом — от единицы,

Расчленение степеней единицы — через числа.

Гностик, получающий помощь от щедрот Святого Духа,

Представляет себе такой связь между Истиной и тварью.

Не разрушив талисмана своего бытия,

Нельзя снять покров с клада Истины;

Истина — море, а слова — мираж,

Никто не утолил жажды из реки посредством миража.

Сметать с простора сердца пыль множественности

Лучше, чем понапрасну низать жемчужины единства.

Не ослепляйся словами, ибо почитать Бога единым —

Значит видеть Его единым, а не называть Его единым.

Блажен ты, если сердце твое исполняется светом от созерцания,

Под лучами Его низшая твоя душа становится побеждённой,

Мысль от множественности удаляется,

Созерцающий становится созерцанием, тем, кого созерцают.

*

Жизнь — это книга; ты не сетуй,

А изучай её весь век,

Нашедший благо в книге этой

И есть счастливый человек!

*

Некоторый дервиш пользовался особенною благосклонностью и доверенностью государя. Однажды заметил он, что повелитель скучает. Долго ища причину такой перемены, он мог приписать её одним только частым своим посещениям. Дервиш прерывает личные сношения с монархом и более не ходит к нему. Однажды государь, встретившись на дороге с прежним любимцем, сказал ему: «Дервиш! Для чего ты разлучился со мной, для чего перестал посещать меня?» — «Мне приятнее, — отвечал дервиш, — когда мне говорят: “Зачем ты не ходишь?”, нежели: “Зачем ты ходишь?”»

*

У шейха Абу-Саида, сына Абу-л-Хайра, спросили:

— В чём суть суфийства?

Он ответил:

— Откажись от того, что у тебя на уме и что у тебя в руках, отважься на то, что тебе суждено.

*

Суфийством ежели ты хочешь от самого себя спастись, —

Со всеми грёзами, страстями, что кружат голову, простись!

Сам из горестей своих отдай, что у тебя в горстях сокрыто,

Стерпи удары, беды, раны и стой на месте, не вертись!

*

У ходжи Али Раматини спросили:

— Что есть вера?

— Оторвать и привязать, — изрёк он.

— Что значит «оторвать?» Что значит «привязать»?

— От мира сердце оторви и к Богу привяжи.

*

Ты дружбы не води с тем, кто глупей тебя,

Достойнейшим всегда внимай, благоговея.

Но и не докучай тем, кто мудрей тебя,

И мудрый хочет быть с тем, кто его мудрее.

*

Коль не лежит душа к чему-нибудь,

Оставь его и навсегда забудь.

*

Привязанностей избегай на скорбной сей земле,

Не будет истинно близка душа ничья тебе.

Едва ли склонности твои с чужими совпадут,

Ну, а фальшивые зачем нужны тебе?

А сыщешь друга по душе — разлука тут как тут, —

Глоток её напомнит вкус небытия тебе.

*

Со всех сторон к тебе летит привет,

Но рта не раскрываешь ты в ответ.

О, почему ты так высокомерен,

Кичлив, заносчив и самоуверен?

Собою полон, полон пустоты,

А думаешь, что всех умнее ты.

Избавь себя от ветра самомненья:

Он тушит свет сердечного горенья.

Есть бедняки, что страждут без конца,

Чисты и благородны их сердца,

Им кажутся игрушками эмиры,

Твои визиры и твои кумиры,

Но как ты смеешь с видом знатока

Смотреть на них с презреньем, свысока?

Далёк от знанья тот, кто зазнаётся,

Под тяжестью плодов спина согнётся.

Пустая ветвь стремится к облакам,

С плодами ветвь склоняется к ногам.

Набитыми карманами не хвастай:

Увы, они пустеют слишком часто.

Мы не находим вежливости в том,

Что, видя кость, виляет пёс хвостом.

Усы того, кто жаден — знает всякий, —

В сравненье не идут с хвостом собаки.

Хвалу услышав, не гордись, богач,

А голову ты в свой ларец упрячь.

Слова льстеца на дне ларца найдёшь ты

И до конца слова льстеца поймёшь ты.

Ты поразмысли над своей судьбой,

Руководи отныне сам собой.

*

Погаснет огонёк, не став огнём,

Когда не позаботимся о нём.

Рождают искорку железо, камень,

Но трута нет — не разгорится пламень.

Частицу жизни искры обретут,

Когда поддержит их горенье трут.

А если топливо туда положишь,

Добыть большой огонь тогда ты сможешь.

Увидишь: это пламя таково,

Что трудно будет потушить его.

Так в сердце огонёк, мерцая, дремлет,

Но если он всего тебя объемлет,

Раздуй его, чтоб ярко запылал, —

Тогда он вспыхнет, как бы ни был мал.

*

Кто спит всю ночь, тот познаёт кручину,

Тот сокращает жизнь наполовину.

Ты хочешь, чтобы день твой стал длинней?

Часть ночи укради, ко дню пришей!

А если будешь поступать иначе,

То дни твои пройдут в тоске и плаче.

*

Не так огонь дрова, пылая, губит,

Как человека зависть злая губит.

*

Там, где любовь являет дивный лик,

Имеет доказательство язык.

*

Раз к толкователю чудесных снов

Пришёл бедняк, простак из простаков.

Сказал: «Меня тревожит сновиденье —

Я был один в разрушенном селенье.

Куда бы я ни обращал мой взгляд,

Кругом руины мрачные лежат.

В одной развалине я провалился —

И вдруг в сокровищнице очутился».

С насмешкой толкователь бедняку

Сказал: «Такое снится на веку

Не каждому! Но, чтобы стать богатым,

Ты башмаки свои подбей булатом.

Ты за холмы к развалинам ступай,

Ногою в землю сильно ударяй.

Там, где нога провалится, ты в яме

Рой землю глубже, только рой руками.

И там, когда подземный ход найдёшь,

Ты впрямь своё богатство обретёшь».

Насмешнику поверил простодушный;

Как тот велел, исполнил всё послушно.

Два шага сделав, провалился вдруг —

И тут же клад нашёл без всяких мук.

Вам рассказал я это для примера:

Достигнут цели искренность и вера.

Но коль неверье духу твоему

Присуще, поиск будет ни к чему.

*

Не верой, не обрядами страна —

Законом справедливости сильна.

*

По воле промысла, а не иначе,

Даётся смертному халат удачи.

*

Шёл некто с сыном-юношей — сам-друг,

А ослик их тащил тяжёлый вьюк.

Они дорогой ноги в кровь разбили.

Большие горы путь им преградили,

Отвесной обрываясь крутизной,

Под кручей море пенилось волной.

Над бездною, что душу устрашала,

Опасная тропинка пролегала.

Казалось, — там никто не мог пройти,

Там лишь змея могла бы проползти.

А что с тропинки узкой той срывалось,

Глубокой бездной моря поглощалось.

Пошёл тропинкой ослик и упал.

«О Боже! — сын в смятенье закричал, —

Осёл упал, с ним пали все пожитки…

Спаси его и возмести убытки!»

«Молчи, сынок, — сказал старик-отец, —

Нам не вернёт его и сам Творец.

Будь твёрд, мужайся духом благородным,

Не помышляй о выборе свободном».

*

Тот, кто уста не пожелал замкнуть,

Премудрости не постигает суть.

*

Следи, чтоб каждый выдох твой и вдох

Никто бессмысленными счесть не мог.

*

Кто алчен, разве скупости перечит?

Скупца лишь смерть от скупости излечит!

Как прах, смирись ты, в прах преобразясь,

Душой нечистый, смой корысти грязь.

*

Лишь единичность — радость и услада,

Отринь двоичность, в ней — исток распада.

*

Любовь есть роза на житейском поле,

Есть мост над морем призрачной юдоли.

Тот, кто любовь не принял всей душой,

Среди людей проходит, как чужой.

*

Как в нашем древнем голубом чертоге

Несведущ человек, умом убогий!

Увы, не видит блага своего

Неблагодарнейшее существо!

Не ценит благ, пока их не утратит,

И дорого потом за это платит!

*

Хвала мужам, что собственное «я»

Отвергли на дорогах бытия,

И сбросив себялюбия оковы,

К любви, к добру избрали путь суровый.

Никто от них не ведает вреда,

И от людей им не грозит вражда.

Приемлют мир, и зло его, и время,

И тащат на себе любое бремя,

Без злобы, без греха ложатся спать

И мирно просыпаются опять…

*

Когда для мудреца трудна задача,

Он, чтобы не постигла неудача,

Зовёт себе на помощь свежий ум:

Что трудно одному, под силу двум.

Не освещает комнату большую

Одна свеча? Тогда зажги вторую!

Так этот мир устроен с древних лет:

Без горечи в нём жизни сладкой нет.

Ребёнок, что сияет, как денница,

Во чреве девять месяцев томится.

Рубин, что так пленительно блестит,

В породе скальной до поры сокрыт.

*

Познай, что можешь, и свершится чудо,

О коем и не ведаешь покуда.

*

Изменчив мир. Чей ни придёт черёд,

Тот в барабан существованья бьёт,

И что ни век, то истина иная, —

Но не затмится, облик свой меняя!

А если б не менялся мир, то мы

Порою свет не извлекли б из тьмы.

Навеки если б солнце закатилось,

То ни одна звезда бы не светилась.

Коль не заснут зимою семена,

Не засмеётся розами весна!

*

Не знает сердце радости и света,

Когда оно любовью не согрето.

Своим томлением поглощено,

Земных забот не ведает оно.

Пусть превратится мир в сплошное море,

Где волнами вскипают скорбь и горе, —

То сердце даже не замочит вал,

Который на земле забушевал.

Пусть превратится мир в кипучий праздник,

В источник смеха, в самый лучший праздник, —

Что сердцу скорбному весёлый пир?

Оно не слышит, как ликует мир!

*

У тех, кому познанье тайн дано,

Живое сердце пусто и полно.

Полно влеченьем к истине всегда,

А пусто тем, что им корысть чужда.

Поистине счастлив средь верных тот,

Кто доброго наставника найдёт.

*

Для сердца жадность хуже, чем нужда,

Она душе и разуму чужда.

Разумный человек уйти спешит

От мест, где жадность в дверь кольцом стучит.

Не смешивайся с глиной, как вода,

От низких сердцем уходи всегда.

*

Счастлив, кто силой духа своего

Жив, независимый ни от кого.

*

Неизречённо-совершенный — Ты!

Предвечно-властный во Вселенной — Ты!

И мир земной и звёздный небосвод —

Частица малая Твоих щедрот.

И кем быть можешь возвеличен Ты,

Когда ничем не ограничен Ты?

И в малом и в великом — Ты во всём, —

Суть бытия, Ты в бытии самом.

Ты — всё, и всё в Тебе; иного нет.

Вот — истина, — другого слова нет!

Не может разум мой Тебя объять…

Несведущему как Тебя познать?

Ты — явное и тайное, — незрим,

Но живо всё присутствием Твоим.

Миротворенье — белая тетрадь,

Где книгу жизни начал Ты писать.

И первым словом «Разум» в книге той

Строкою заблистало золотой.

В конце тетради слово «Человек»;

Так завершающего Ты нарек.

Кто жизнь свою на подвиг обречёт,

И книгу жизни подлинно прочтёт,

Увидит — необъятным потрясён —

Чреду неизрекаемых имён.

Число имён не тысяча — одно,

Оно никем нигде не сочтено.

Кто сможет сущность одного познать,

Тот будет светлым раем обладать.

На небосводе, волей вечных сил,

Струятся чётки огненных светил.

Твоей стезёю, числя времена,

Вращаются и Солнце, и Луна.

Перед Тобой согласьем навсегда

Стихий сменилась древняя вражда.

Вода с огнём единство обрела,

Земля опору в воздухе нашла.

Когда взамен вражды явился мир —

Прекрасен стал, обогатился мир.

Металлы в горных недрах потекли,

Плодовые деревья расцвели.

Явилась жизнь, возник сознанья свет

И вечной жизни в будущем завет.

И вера в справедливость возросла

И жажду знанья разуму дала.

И Ты — опора мне в делах мирских,

В трудах моих и в трудностях любых.

В беде, в тревоге не ропщу, скорбя;

Я знаю — будет помощь от Тебя.

Как Солнце всем светящее с высот,

Непостижим исток Твоих щедрот.

И в равновесии Вселенной всей

Живут законы мудрости Твоей.

Не видит смысла человек иной

В работе этой вечной мастерской.

Хоть людям власть дана в делах земных,

Но власти нет у них над властью их.

Кто на вопросы эти даст ответ —

Вот ты свободен, а свободы нет?

Непостижима разуму людей

Основа ткацкая Вселенной всей.

Ведь только вечной волей небосвод

Светил несметных движет хоровод.

Одна и та ж основа бытия

Ведёт звезду небес и муравья.

Ты должен в дело хоть дирхем вложить,

Чтоб об участьи в деле говорить;

Когда ж без права спорить вступишь в спор,

Тебя прогонят, обретёшь позор.

Мысль от природы разуму дана:

Два мира есть, но сила в них — одна.

Джами! Ищи не двух, а одного!

Будь крепок духом на путях Его!

Единством жизнь и смысл её тверды,

В двойном — источник смерти и вражды.

*