ГЛАВА 25. О неизысканности и простоте в снедях
Подвижник никак не должен домогаться разнообразия в снедях и, даже под видом воздержания, перемены предлагаемых яств. Ибо это бывает нарушением общего благочиния и поводом к соблазнам, и тот делается наследником возвещенного: горе (Мф. 18, 7), кто в подвижническом обществе подает такие поводы к мятежу. Напротив того, хотя бы для вкушения с хлебом предлагалась соленая рыба, которую святые отцы рассудили вместо другой какой приправы в малом количестве прибавлять к яствам, примешивая сие к остальной снеди из воды или из зелени, подвижник не должен, под предлогом тщеславной, самопроизвольной набожности отказываясь от сего, как бы от мяса, требовать яств более дорогих и доброкачественных, но без особенного к тому внимания, омокая кусок в отвар из весьма малого куска соленой рыбы, да вкушает со всяким благодарением. Ибо этот весьма малый кусок, положенный в такое большое количество воды или, если случится, и в варение из семян, не есть признак лакомства, но самое строгое и в подлинном смысле исполненное терпения воздержание подвижников. Поэтому подвижнику святости не должно обращать внимание на что-либо подобное, потому что мы удерживаемся от подобных яств, не иудействуя, но избегая лакомого насыщения.
ГЛАВА 26. О том, что стремящемуся к совершенству не причинит никакого вреда выход из обители
Если подвижник скажет, что вредны для него выходы и путешествия, предпринимаемые для необходимых общих потреб, и потому будет отказываться от выхода, то он не уразумел еще строгости послушания и не знает, что добродетель сия не усовершается такою недеятельностью. Посему пусть посмотрит на примеры святых, как достигали они совершенства в послушании, нимало не противоречили и не противились ни одному, даже неудобоисполнимому, приказу, и пусть обучится совершенному послушанию. Если же кто и в самом деле потерпит от сего вред, то пусть просит братство помолиться за него Богу и сам да испрашивает у Бога с несомненною надеждою, чтобы во всех духовных упражнениях и в телесных служениях добрым делам соделаться ему сосудом, годным в дело и благопотребным. И, конечно, Тот, Кто одобряет усердие ищущих доброго, даст ему силу, так как Сам Он велел просить и сказал: Просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам; всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется (Мф. 7, 7-8) и еще в другом месте: Аще же кто от вас лишен есть премудрости, да просит от дающаго Бога всем нелицеприемне и не поношающаго, и дастся ему. Да просит же верою, ничтоже сумняся (Иак. 1, 5-6). И вообще во всех таких случаях, в которых ум будет уклоняться от совершенного послушания или сатана станет полагать препятствия, ослабляя и отсекая усердие, мы, пользуясь сим пособием, будем молить Бога и просить, чтобы дано было нам обилие добрых дел, плоти наши пригвождены были страху Божию, ум наш сделался нерассеянным и нимало не уловляем был плотскими пожеланиями и удовольствиями. Ибо мирские пожелания, рождающиеся в душе при рассеянности ума, производят многоразличные беспорядки в помыслах и делают нас ленивыми на добрые дела.
Посему каждый из нас да не отказывается служить собственным своим содействием общим и необходимым телесным потребам, но да молит Бога, чтобы получить от Него силу содействия. Ибо если все будут отказываться в подражание тем, которые уже отказались, то кто будет тогда выполнять требуемое нуждою?
Кроме сего, не худо вразумиться в этом и примером. Воин, недавно поступивший в какой-нибудь полк, не о том старается, чтобы служащих в полку переучить по-своему, но сам соображается с порядком и обычаями, какие в полку. Поэтому и включенный в духовное общество должен желать не членов общества преобразовать по своему нраву, но собственный свой нрав привести в согласие с обычаями и уставами общества.