Исихастирий святого иоанна богослова
Промысел Божий устроил, чтобы Старец познакомился с сестрами священного исихастирия св. Иоанна Богослова в Суроти (Суроти — живописное место примерно в 20 км. от г. Салоники, Македония). В этот период (болезни Старца в 1966 г.) священник храма Святой Софии в Салониках отец Поликарп Мадзароглу узнал о болезни Старца.
Когда тот пришёл в Салоники на операцию и его поместили в больницу, о. Поликарп просил духовных сестёр, имеющих намерение принять монашество и бывших под его руководством, помочь Старцу, в чём он будет нуждаться во время пребывания его в больнице. Когда предстояло делать операцию, потребовалось очень много крови. У него не было поблизости никого из родственников (потому что он сам не хотел), и сестры дали свою кровь, сколько требовалось.
В обители “Ставроникита” Старец пришёл в 1968 г. Там он много помог как при обновлении монастыря, так и при духовной закладке братства.
В Ставроникитской келии Честного Креста, находящейся неподалёку, подвизался папа-Тихон, духовник. (Отец Тихон родился в селе Новая Михаловка в России в 1884 г. Имел много духовных дарований и совершал большие монашеские подвиги. Старец Паисий приходил часто, советовался с о. Тихоном и помогал ему на Божественной Литургии как псаломщик. Много раз, как сам говорил, Божественная Литургия прерывалась, потому что о. Тихон восхищался от духовного созерцания, продолжавшегося, порой, до получаса. Видел, как сам он исповедовал, Херувимов и Серафимов, славящих Бога. В то время о. Тихон совершил постриг Старца и дал ему великую и ангельскую схиму. Когда приблизился конец жизни о. Тихона, он до этого за десять дней попросил Старца придти из монастыря Ставроникита в келию Честного Креста, для оказания ему помощи в последние эти часы. Там Старец служил о. Тихону с великим самопожертвованием, предлагая всякую помощь, какая требовалась. Папа-Тихон говорил: Ты, Паисие, и я имеем дорогую любовь. Сладкий мой, Паисие, мы, чадо моё, будем иметь любовь во веки веков.
Болезни Старца.
Серьёзная проблема со здоровьем Старца началась с 1969 г. Старец, как мы сообщали выше, страдал тогда заболеванием дыхательной системы, которое его сильно изнуряло из-за высокой температуры, сильного кашля и многих выделений. Врачи, к которым он обращался, поставили ошибочный диагноз, — наличие туберкулёза.
Так, Старец был вынужден принимать “горстями,” как говорил сам, противотуберкулёзные лекарства в течение полутора лет, сильно его изнурившие побочными действиями, которые они вызывали.
После операции он заболел, по причине приёма сильных антибиотиков, ложно-перепончатым колитом с резкими болями в животе, в результате чего появилась особая чувствительность к пище: большинство из продуктов вызывали у него пищеварительные расстройства и боли.
Старец очень сильно утомлялся. Постоянные посещения паломников, нагрузка от скорбей и проблем других, которые он делал своими, а также и тяжёлая усталость от заботы за них изнурили его, причём очень мало времени он оставлял для ночного отдыха, так как и ночами молился.
Старец за долгий промежуток времени привык изготовлять “набивки” — иконочки, сделанные из металлической матрицы, которую сам вырезал. Эти иконочки (Распятие, Богородица, святой Арсений Каппадокийский) он давал как “благословение” паломникам. Это занятие прилагало и свою долю усталости к его изнурительной программе, особенно когда икона находилась в стадии пресса и когда требовалось сильное сжатие. Пытаясь нажимать пресс, по способу, как показывал иеромонаху А. (которому отдал всё, относящееся к изготовлению икон), он постепенно заболел серьёзным видом паховой грыжи. И в этой болезни Старец показал необычное терпение. Он твёрдо отказывался от операции, пытаясь своими выдумками “заткнуть” брешь брюшной стенки, однако почти безрезультатно. Ему больно было сидеть, ещё более стоять. Помню, что во время одного приезда его в исихастирий св. Иоанна Богослова в Суроти, он при таком состоянии здоровья был вынужден многие часы стоять, ожидая, пока пройдёт вся нескончаемая очередь народа, желавшего получить у него благословение. Не садился, даже когда весь бледнел и обливался потом из-за боли.
Примерно с 1988 г. у Старца появилось дополнительное осложнение в кишечнике. Сначала сделались частые, не прекращавшиеся поносы, несмотря ни на что.
Врачи делали ему различные назначения: ешь рисовую кашу, пей европейский чай и т.д. Но понос не прекращался. Тогда Старец стал подозревать, что, возможно, ему вредит что-то такое, что он употреблял каждый день, и что, вероятно, это была вода. Итак, он решил пойти и осмотреть источник, из которого он брал воду шлангом. (В келии Старца не было своей воды, и он старался и здесь, и там брать воду для себя и для паломников. В последнее время ему дал свой небольшой источник о. Хрисанф). Старец, осмотрев источник, обнаружил его загрязненным. Когда Старец очистил источник, через несколько дней прекратились расстройства желудка.
Через некоторое время началось небольшое кровотечение из прямой кишки, которое постоянно увеличивалось, становясь более частым. Несмотря на указания знакомых врачей, не хотел выходить “вне” на исследования.
Врачи, приходившие его осматривать, поскольку старец не позволял себя исследовать, предлагали разное: один говорил, что у него геморрой, другой — колит, иной — раковая опухоль, а иной — что у него полипы, и т.д. Все давали различные советы, которые Старец не исполнял, т.к. видел, что мнения врачей расходились и, кроме того, познал на опыте вредное побочное действие лекарств. Об этом деле говорил характерно: Не принимаю лекарства не потому, что пренебрегаю ими, но потому, что хорошо понял, что одним лекарством затыкаешь одну дыру, и одновременно открываешь другую. Так имеешь постоянную работу без окончания.
Когда я был в монастыре, исполняя обязанности фельдшера, то однажды сказал Старцу:
— Геронта, (Геронта — обращение верующих к Старцу: γερών — старец, примерно соответствующее нашему “батюшка.” Такое обращение применяется у греков как для простых монахов-старцев, так и для игуменов монастырей, и потому мы решили оставить это греческое обращение для лучшего понимания текста. Однако в греческом языке произносится это слово как “Геронда,” т.е озвучивается сочетание “нт”) — я принёс Вам витамины и железо, примите, и я верю, что они Вам помогут немного поднять гемоглобин.
Но он ответил:
— “Отец мой, верю, что железо мне ничего не сделает. В последнее время всё железо собирает о. Феоклит, который строит монастырь, оставь ему, ему очень нужно железо. В такое трудное для него время и я не возьму железа! Насколько я понимаю, железо мне бесполезно. Лучше хочу стали”! Встал, улыбаясь, пошёл и принёс стакан воды, бросил в него одну шипучую таблетку витаминов и сказал:
— Не могу, отец мой, открыть такие работы, потому что потом не закрыть ни чем. Если кто скажет мне: берегись этого и того остерегайся, — сделаю то всем сердцем и буду благодарен. Но от лекарств у меня очень плохой опыт.
Когда шипучая таблетка растворилась, он поднял стакан и, улыбаясь, сказал: Всё обойдётся землёй! И подвигая стакан ко мне, такой манерой, когда пьют и говорят: “За твоё здоровье,” добавил улыбаясь: Давай, отец, за доброе упокоение!
Видя Старца в таком состоянии, я встал перед ним на колени и умолял “выйти” в Салоники, чтобы врачи сделали исследования и узнали, что у него. Старец тогда поднял меня и сказал:
— Послушай, отец мой, в духовной жизни очень помогает такое состояние, поэтому не выгодно его изгонять. Итак, вот причины, по которым не хочу “выходить” на исследования:
а) Христос видит состояние моего здоровья и, поскольку Он есть наилучший Врач, мы должны иметь ему абсолютное доверие, ибо, если к нашей пользе, Он будет действовать и исцелит нас;
б) поскольку думаю, что в кишке образовалась опухоль, лучше оставить её и не “ворошить,” потому что иначе намного ухудшится состояние;
в) сегодня весь мир страдает от трёх вещей: от рака, психических болезней и разводов. Каждую неделю получаю очень много писем по почте, в которых мне пишут об этих проблемах. Серьёзных психорасстройств, — говорил он улыбаясь, — у меня нет; к разводам и разделам не имею отношения, э..., по крайней мере имею рак, да утешится мир. Ибо когда все страдают от чего-нибудь, а кто-то не имеет ничего, тогда — плохо, в то время как теперь, “слава Богу,” — хороши дела;
г) когда у кого рак или большая проблема — и горит — и несмотря на это не интересуется собой, но просит Бога за других, тогда и Бог “подвигается”! Тогда, в любом случае, у человека есть “повод” сказать Христу: “Вот, я о себе не интересуюсь и не прошу ничего, но прошу Тебя, помоги другим”. И так Бог помогает. Поэтому, отец мой, не беспокойся обо мне особенно.
В тот же период (Великая Четыредесятница 1993 г.), поскольку в результате частых кровотечений гемоглобин был очень низким, он падал в обмороки. Часто там, где стоял, падал без чувств. Однако не падал духом. Противостоял болезни с великим терпением, выдержкой и мужеством.
В середине апреля старца оперировали для восстановления прямой кишки. Через несколько дней снова сделали осевую томографию, которая установила, что метастазы распространились на печень и лёгкие.
Врачи сообщили, что прогноз плохой и что ему осталось жить самое большее, четыре месяца. Когда об этом услышал, Старец сказал улыбаясь: Хорошо, раньше не будет? Мне нужно ждать столько месяцев?
Старец твёрдо решил возвратиться на Святую Гору. Приготовил уже вещи свои и днём отправления назначил понедельник 13 июня. Между тем, однако, у него поднялась высокая температура, с одышкой, и так он был вынужден подождать, отложив путешествие.
Состояние здоровья Старца постоянно ухудшалось. К концу июня врачи сообщили, что ему осталось жить 2-3 недели. Впоследствии Старец окончательно прекратил принимать посетителей и начал готовиться к великому путешествию. Девятого июля принял он одного епископа, который прибыл повидаться с ним и попросить прочитать над ним молитву.
В понедельник 11 июля, на праздник святой Евфимии, Старец причастился в последний раз, стоя на коленях у кровати. Последние сутки был очень спокоен, хотя и очень сильно страдал, но все безропотно терпел. Не хотел уже никакой терапии и не принимал никакого лекарства, кроме кортизона.
Ночь с понедельника на вторник (с 11 на 12 июля) была мученической для Старца. Начали остывать конечности его и становиться синюшными, дыхание стало напряжённым, но сердце ещё работало хорошо. Утром начало падать артериальное давление и замедлилось мало-помалу дыхание. Когда стало ясно, что приближается конец, пришли сестры обители взять последнее благословение. Во вторник 12 июля, предал Старец преподобную свою душу тихо и смиренно Господу, Которого так возлюбил и Которому служил от юности.
Старец был погребён в монастыре святого Иоанна Богослова, в Суроти Солунской. Многие соблазнялись, почему Старец остался там умереть и не был погребён на Святой Горе.