Несколько обобщающих замечаний
При всей своей консервативности религия в ходе общегражданской и собственной истории не может не переживать некоторую эволюцию. Изменения происходят даже в областях вероучения и культа, хотя в этих областях традиции с наибольшим трудом поддаются ломке. Это касается и мировых и локальных религий, и отдельных ответвлений мировых религий.
В православии, например, все большее распространение получает общая исповедь вместо единоличной и тайной; крещение практикуется не только при помощи погружения, но и обливанием (отметим, что раньше этот способ клеймился в качестве проявления ереси обливанцев). В католицизме, в котором спокон веков богослужебным языком был латинский, теперь, в зависимости от желания прихожан, можно служить литургию и на их народном языке. Что же касается догматики вероучения, то здесь для всех религий есть спасительный выход из любых затруднений: можно сослаться на то, что в том или ином пункте вероучения содержится великая тайна, недоступная для нашего разума, — нам остается верить в ее истинность. И надо сказать, что этой спасительной лазейкой пользуется большинство современных религий.
Но особенно большое значение имеют изменения тех элементов религии, которые связаны с церковными учреждениями и институтами, с иерархией духовенства, со всевозможными клерикальными учреждениями, проникающими во все сферы общественной жизни — от политических партий и профсоюзов до кооперативов и спортивных обществ. Здесь уже дело не ограничивается удовлетворением духовных потребностей верующих, здесь религия выступает в непосредственно общественном и даже общественно-политическом значении. В тексте книги мы приводили фактический материал, призванный рассмотреть этот вопрос в отношении отдельных мировых религий. В данном контексте мы обобщим его в свете некоторых событий, характерных для последнего времени.
Разобраться в этом вопросе можно лишь на основе общей характеристики переживаемой человечеством эпохи.
В Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии «мир, в котором мы живем в преддверии третьего тысячелетия», характеризуется следующим образом: это «мир, полный надежд, ибо никогда прежде люди не были столь всесторонне оснащены для дальнейшего развития цивилизации». Но он же «и мир, перегруженный опасностями и противоречиями, побуждающими говорить о едва ли не самой тревожной полосе истории». Гонка ядерных вооружений и возможность ядерной войны угрожают самому существованию человечества. Известно, какое громадное количество ядерного оружия уже произведено в разных странах и какие колоссальные усилия употребляют наши партия и правительство для того, чтобы сократить его и по возможности уничтожить. И если уж не самому существованию человечества на земле, то цивилизации, среде его обитания, природе земли нашей тоже угрожает смертельная опасность: действуют законы экологии, с которыми далеко не везде и не всегда люди считаются. В этой обстановке религиозные институты претендуют на роль носителей истины в последней инстанции, указывающих человечеству, как жить, чтобы избежать грозящих ему опасностей, чтобы, наоборот, достигнуть более высоких, чем это было в любое другое время, степеней процветания.
Перед нами парадокс многотысячелетней давности. Если принимать вероучение любой религии, и прежде всего мировых, то получается, что под непогрешимым руководством высших сил (бога или богов) люди живут в обстановке непрекращающегося социального и биологического зла: классовой эксплуатации, мучительных болезней и т. д. И сами они под тем же благостным божественным руководством проливают моря крови и слез, мучая и истребляя «ближнего своего». Теперь же человечество вообще пришло к ситуации, когда ему грозит гибель!
И в этих-то условиях церкви и прочие религиозные институты вновь и вновь предлагают свои рецепты спасения, претендуют на роль руководителей человечества, чтобы не только вывести его из состояния кризиса, но и повести вперед по пути благоденствия и процветания. Особенно рьяно заявляет такие претензии католическая церковь, выступившая в 1988 г. с энцикликой «Sollicitudo rei sociali». Это, можно сказать, последнее слово «католической социологии», которое папа Иоанн Павел II приурочил к двадцатилетию энциклики Павла VI «Populorum progressio».
Через двадцать лет, прошедших между двумя опусами глав католицизма, новая энциклика продолжает твердить все те же старые формулы, призывать людей к тому же топтанию на благочестивых путях христианского вероучения, и прежде всего в ее католической разновидности.
Папа Иоанн Павел II в своем новом обращении к верующим повторяет констатации и оценки, которые были актуальны и двадцать лет назад: много на земле нищих, убогих, голодающих, а есть богатые, эксплуататоры, преуспевающие владельцы собственности. Есть «Север» и «Юг», т. е. имеются в виду, с одной стороны, промышленно развитые страны, а с другой — народы, отставшие в технико-экономическом отношении. При этом оставляется в тени то отнюдь немаловажное обстоятельство, что и «Север», и «Юг» включают в себя противоположные в социальном отношении миры, из которых один стремится к прогрессу как в технико-экономическом, так и в социальном отношении, для другого же важно лишь продолжать обогащаться за счет трудящихся и эксплуатируемых и сохранять, елико возможно, этот угодный богу порядок.
И пожалуй, лишь в одном вопросе энциклика «Sollicitudo…» расходится со своей предшественницей, на которую она опирается, — в вопросе о собственности. В «Populorum…» частная собственность не считается абсолютным и неотъемлемым правом, признается даже возможность ее отчуждения в некоторых случаях; в новой же энциклике нет даже никаких намеков на возможность такого поворота событий. По существу единственное направление социальной области, рекомендуемое Иоанном Павлом II человеку, — это любовь к нищим и убогим, помощь им, помощь бедным народам в их развитии, т. е. по существу благотворительность. При этом папа подчеркивает, что экономические проблемы, стоящие перед «нищими и убогими», далеко не охватывают всех трудностей их бытия, очень-де важны проблемы моральные, т. е. собственно религиозные. И тут он напоминает о «духовном наследстве Авраама» — о Ветхом завете, на основе которого должны объединиться исповедующие его народы, в том числе иудеи и мусульмане. Само собой разумеется, под главенством Ватикана…
В остальном же надо надеяться на бога, на второе пришествие Христа, который наведет наконец на земле полный порядок. Впрочем, надо, не дожидаясь его, самим людям продолжать свою деятельность в указанном выше направлении помощи убогим… Нельзя сказать, чтобы новая энциклика содержала в себе много нового!
Необходимо, впрочем, указать на то, что вполне консервативная позиция римского папы разделяется далеко не всем современным католическим духовенством. Есть среди него группировки, настаивающие на значительно более реакционных взглядах и соответствующей политике. Вспомним, например, пресловутого епископа Лефевра, оголтело реакционного защитника не только культовых традиций католицизма, но и экстремизма в социально-консервативном плане, в противодействии борьбе за мир и ядерное разоружение. Есть, с другой стороны, и противоположные по направлению многочисленные группы представителей духовенства, которые выступают за ядерное разоружение, за социальный прогресс. Совершенно очевидно, что с указанными группами прогрессивного духовенства, как и с массами верующих трудящихся, борющихся за мир и прогресс, мы находим общий язык и столь же общие позиции в борьбе за лучшее будущее человечества.
Особенно важно отметить ту политическую роль, которую играет в настоящее время православная церковь. Московская патриархия относится вполне лояльно к Советскому государству и его внешней и внутренней политике. Она полностью поддерживает те внешнеполитические акции, которые предпринимает наше государство в борьбе за разоружение и за предотвращение военной опасности, прежде всего ядерной. Патриархия активно поддерживает контакты со всеми миролюбивыми силами, в частности с иностранными церквами разных религий и вероисповеданий. В своей проповеднической деятельности среди советских православных верующих церковь активно пропагандирует тот дух борьбы за мир и разоружение, который господствует в нашем народе.
Нельзя в то же время не видеть той агрессивно-реакционной позиции, которую занимают православные зарубежные церкви, гнездящиеся за рубежом, в частности в Соединенных Штатах. Это прежде всего так называемая «православная церковь за границей»; исторически она объединяет тех белогвардейских церковников, которые после поражения белогвардейцев обосновались в Сремских Карловцах (Югославия). После второй мировой войны карловчане перебрались в Соединенные Штаты и продолжают там свою поджигательскую антисоветскую деятельность. Показательно то обстоятельство, что Московская патриархия не поддерживает никаких отношений с реакционерами-карловчанами.
Если говорить о других мировых религиях, то прежде всего следует отметить то сложное в политическом отношении положение, которое сложилось в лагере ислама. Большое количество государств именуют себя исламскими и стараются оправдать это свое наименование практически. Реальные и важнейшие проблемы сегодняшнего дня, связанные с борьбой за мир и за демократическое развитие общества, мусульманские деятели, будь то сунниты, шииты, друзы и иже с ними, подменяют давно потерявшими реальный человеческий смысл разногласиями по догматическим вопросам. При этом все эти разногласия фактически прикрывают реальные жизненные интересы разных групп населения, а иногда и отдельных личностей: диктатура аятоллы Хомейни находит свое «полное оправдание» в истинности шиитства, а пакистанский диктатор Зия уль-Хак творит суд и расправу над народом, оправдывая свои деяния волей суннитского Аллаха. Сколько уже лет идет кровавая война между Ираном и Ираком, а воля и покровительство Аллаха и Мухаммеда, как уверяют участники кровопролития, помогают каждой из сторон истреблять участников другой.
Что же касается исламского советского духовенства, то и оно, как в основном и действующие в нашей стране церкви других религий и вероисповеданий, использует существующую у нас свободу совести в соответствии со своими правами и задачами, сохраняя полную государственную лояльность.
* * *
Одна из особенностей, характеризующих современное идеологическое развитие, заключается в том, что постепенно, но неуклонно религия уходит в прошлое, становится историей в собственном смысле слова. Это происходит прежде всего в социалистических странах, где преодолеваются ее социальные корни, и — главное — гнет, испытываемый человеком в условиях антагонистического общественного строя, а также и там, где социализм еще не победил. Безысходный кризис религии констатируется сегодня не только атеистами, но и ее приверженцами и даже апологетами. Он принципиально отличен от тех в историческом плане эпизодических кризисов, которые неоднократно претерпевались различными религиями в разные эпохи и были связаны с поворотными пунктами социальной истории, на каждом из которых отдельные религиозные системы должны были перестраиваться. Закат капитализма влечет за собой и закат религии как идеологии и социального института.
В общем ходе человеческой истории религия занимает особое место, отличающее ее от всех других идеологических форм, как и от других форм социального поведения людей. При всей сложности этого явления, при всем многообразии и противоречивости той роли, которую оно играло в перипетиях исторических судеб народов и стран, остается незыблемой та общая характеристика ее, как опиума народа, которую дал в свое время К. Маркс. Все «поправки», которыми ревизионисты и прочие ренегаты марксизма пытались «обезвредить» эту бессмертную формулу Маркса, лишь обнаруживают убожество их собственных философских и политических взглядов, несостоятельность их мировоззренческих позиций.
Религия была в истории человечества не случайным, а закономерным, и в этом смысле неизбежным явлением. Но данное обстоятельство никогда не делало ее нужной, полезной человеку и обществу. Она была, как является и в настоящее время, отходом социального процесса, его шлаком, пустоцветом, как писал В. И. Ленин, на древе человеческого познания и, добавим, общественного бытия и человеческого поведения. Освобождение людей от тех духовных оков, которые накладывала на них религия, будет иметь важное прогрессивное значение в дальнейшем развитии общества.
Констатация этого отнюдь не отменяет, а, наоборот, усугубляет необходимость исследования и изложения истории религии на всех ступенях исторического процесса. Показ ее действительной роли в социально-политической, идеологической и культурной истории человечества дает в руки пропагандистов материалистического и, следовательно, атеистического мировоззрения огромный и очень важный материал. Но к этому не сводится значение работ по истории религий. Роль религии в истории человечества была до сих пор столь значительной и существенной, что без ее учета и исследования невозможно с достаточной полнотой и глубиной разобраться в сущности многих исторических явлений и общественных движений. Буржуазная историография проявляет большую активность в разработке проблем истории религии, разумеется, с идеалистических и религиозно-апологетических позиций. Тем большую важность приобретает задача разработки этих проблем марксистско-ленинской наукой, дающей историко-материалистическое, следовательно, истинное освещение общественных явлений в их историческом развитии.
