Значение личности (personal power)

Так как Роджерс уделял внимание не только психотерапии, то он стал рассматривать проблемы личности в политическом и социальном контексте. Его личностно-центрированный подход широко известен под названием «Значение личности» («Personal Power»). Оно относится к «локусу силы принятия решений:тот, кто принимает решения, сознательно или бессознательно регулирует мысли, чувства или поведение других людей и самого себя... В целом это процесс приобретения, использования, разделения или отказа от власти, контроля и принятия решений» (1978, р. 4-5).

Роджерс полагал, что каждый человек, как только ему предоставляется такая возможность, сразу же проявляет большие способности к тому, чтобы использовать силу своей личности правильно и с пользой. «Индивидуум обладает обширными внутренними ресурсами самоосознания, изменения «я»-концепции, своих аттитюдов и саморегулирующего поведения» (1978, р. 7). Проявлению этого стремления к саморазвитию препятствует контроль одних людей над другими. Откровенное доминирование, диктат часто вызывают сопротивление.

Роджерса волнуют более распространенные и косвенные виды доминирования одних людей над другими. В частности, он говорит о терапевтах, контролирующих и манипулирующих своими пациентами, учителях, контролирующих и манипулирующих студентами, правительственных организациях, которые контролируют и пытаются манипулировать различными слоями населения, бизнесменах, манипулирующих своими наемными работниками. Он предсказывает, что без этих манипуляций при оговоренных ограничениях личной власти отдельные люди и группы вполне смогут разрешить свои проблемы, и эти решения не требуют господства небольшой группы людей над остальными. Это направление работы Роджерса, берет ли он интимную терапевтическую ситуацию или грубые и стихийные взаимодействия политических, общественных и государственных организаций, — считается радикальным и даже революционным. Роджерс не предлагает качественного изменения власти (например, замены одного правительства другим), однако он поддерживает постепенную реструктуризацию общественных институтов, так, чтобы она учитывала личную власть каждого из ее членов.

Соответствие и несоответствие.[13]

Роджерс не разделяет людей на приспособленных или плохо приспособленных, больных и здоровых, нормальных и ненормальных; вместо этого он пишет о способности людей воспринимать свою реальную ситуацию. Он вводит термин соответствие,обозначающий точное соответствие между опытом, коммуникацией и осознанием.

Высокая степень соответствия подразумевает, что коммуникация (то, что человек сообщает другому), опыт (то, что происходит) и осознание (то, что человек замечает) более или менее адекватны друг другу. Наблюдения самого человека и любого стороннего наблюдателя будут совпадать, когда человек обладает высокой степенью соответствия.

Маленькие дети проявляют высокую степень соответствия. Они выражают свои чувства с такой готовностью и так полно, что опыт, коммуникация и осознание для них почти одно и то же. Если ребенок голоден, он заявляет об этом. Когда дети любят или сердятся, они выражают свои эмоции целиком и откровенно. Может быть, в этом причина того, что дети с такой скоростью переходят из одного состояния в другое. Взрослым в полном выражении чувств препятствует эмоциональный багаж прошлого, который они ощущают при каждой новой встрече.

Соответствие хорошо иллюстрируется поговоркой дзэн-буддистов: «Когда я голоден, я ем; когда я устаю, я сажусь отдыхать; когда я хочу спать, я ложусь и засыпаю».

Несоответствие проявляется в несовпадениях между осознанием, опытом и коммуникацией. Например, люди проявляют несоответствие, когда они выглядят сердитыми (сжимают кулаки, повышают голос и начинают ругаться), однако даже под давлением настаивают на противоположном. Несоответствие также проявляется у людей, которые говорят, что они чудесно проводят время, а на самом деле скучают, испытывают чувство одиночества или неловкости. Несоответствие — это неспособность точно воспринимать реальность, неспособность или нежелание точно сообщать свои чувства другому или и то, и другое одновременно.

Когда несоответствие проявляется в несовпадении переживаний и их осознания, то Роджерс называет это подавлением,или отрицанием.Человек просто не осознает, что делает. Большинство психотерапевтов разрабатывают именно этот аспект несоответствия, помогая людям полнее осознавать их поступки, мысли и отношения в той степени, в которой поведение клиентов воздействует на них самих и остальных.

«Чем больше способность терапевта внимательно прислушиваться к тому, что происходит внутри него самого, и чем больше он способен, не испытывая страха, осознать всю сложность собственных чувств, тем выше степень его соответствия» (Rogers, 1961, р. 61).

Когда несоответствие проявляется в виде несовпадения между осознанием и коммуникацией, то человек не выражает своих подлинных чувств или переживаний. Человек, который проявляет этот вид несоответствия, может казаться окружающим лживым, неаутентичным и бесчестным.Подобное поведение часто обсуждается на сеансах групповой терапии или групповых сессиях. Человек, обманывающий или ведущий себя бесчестно, может выглядеть злым. Однако тренеры и терапевты говорят о том, что недостаток социального соответствия и видимое нежелание общаться, в действительности, свидетельствуют не о злом характере, а о пониженном самоконтроле и восприятии человеком самого себя. Из-за страхов или с трудом преодолеваемой застарелой привычки к скрытности, люди теряют способность выражать свои настоящие эмоции. Случается и такое, что человек испытывает трудности, пытаясь понять желания других, или не может выразить свое восприятие так, чтобы это было им понятно (Bandler & Grinder, 1975).

Несоответствие проявляется в ощущении напряжения, тревоги; в экстремальной ситуации несоответствие может выразиться в потере ориентации и замешательстве. Пациенты психиатрических клиник, которые не знают, где они находятся, какое время суток или даже забывают свои имена, проявляют высокую степень несоответствия. Несоответствие между внешней реальностью и их субъективным опытом настолько велико, что они больше не могут действовать без защиты со стороны.

Большинство симптомов, описываемых в литературе по психопатологии, подходит под определение несоответствия. Роджерс подчеркивает, что несоответствие любого рода обязательно должно разрешиться. Конфликтные чувства, идеи или интересы сами по себе еще не являются симптомами несоответствия. Фактически, это нормальное и здоровое явление. Несоответствие выражается в том, что человек не осознает эти конфликты, не понимает их и, следовательно, оказывается не в состоянии разрешить или сбалансировать их.

Несоответствие можно наблюдать, если человек делает такие, например, замечания: «Я не могу ничего решить», «Я не знаю, чего я хочу» и «Кажется, я никогда ни на чем не остановлюсь». Когда человек не в состоянии рассортировать разнообразную информацию, поступающую к нему, то он может в результате прийти в замешательство.

Рассмотрим случай пациента, который говорит следующее: «Моя мать велит мне заботиться о ней; по крайней мере, я могу это сделать. Моя подружка говорит, что я должен уметь постоять за себя и не позволять собой управлять. Я думаю, я хорошо обхожусь со своей матерью, намного лучше, чем она заслуживает. Порой я ненавижу ее, иногда я ее люблю. Временами с ней хорошо, а иногда она меня унижает».

Этот клиент приведен в замешательство противоречивыми фактами. Каждый из них по отдельности достаточно силен, и вызванные ими действия иногда приводят к соответствию.Очень трудно отделить факты, с которыми клиент действительно соглашается, от тех, с которыми он хотел бы согласиться, однако не может этого сделать. Это вполне нормально, но многие с трудом признают, что все мы имеем разные и даже противоречивые чувства. В разное время мы ведем себя по-разному. Это не является ни необычным явлением, ни отклонением от нормы, однако неспособность признать, справиться или допустить существование в себе конфликтных чувств может говорить о несоответствии.

Для размышления. Соответствие

Этот эксперимент может помочь вам осознать природу «я», как его описывает Роджерс. Он покажет вам степень вашего собственного соответствия.

Список прилагательных в табл. 14.1 представляет собой пример личностных характеристик.

Табл. 14.1. «Я»-реальное и идеальное «я»

Прилагательное	«Я»-реальное	Как воспринимают меня другие	«Я»-идеальное
Веселый(ая) Настойчивый(ая) Шумный(ая) Ответственный(ая) Рассеянный(ая) Беспокойный(ая) Требовательный(ая) Заносчивый(ая) Искренний(ая) Честный(ая) Легко возбудимый(ая) Ребяческий(ая) Смелый(ая) Жалостливый(ая) к себе Честолюбивый(ая) Спокойный(ая) Индивидуалистический(ая) Серьезный(ая) Дружелюбный(ая) Зрелый(ая) Артистичный(ая) Умный(ая) С чувством юмора Идеалистичный(ая) Понимающий(ая) Сердечный(ая) Мягкий(ая) Чувствительный(ая) Сексуальный(ая) Деятельный(ая) Милый(ая) Эгоистичный(ая) Хитрый(ая) Ласковый(ая) Самоуверенный(ая)

Часть 1

1. Я»-реальное: найдите прилагательные, соответствующие вам. Эти параметры отражают ваше знание о самом себе, независимо от того, характеризует ли вас так кто-нибудь еще или нет.

2. Как другие воспринимают меня: отметьте только те характеристики, которые, как вы полагаете, приписали бы вам другие люди, которые вас знают.

3. «Я»-идеальное: отметьте параметры вашей личности, характеризующие вас наилучшим образом. Помните, однако, что эта последняя колонка — ваше идеальное «я», а не какой-то гипсовый святой.

(Примечание. Никто из нас не соответствует этим характеристикам постоянно. Например, вам необязательно быть постоянно веселым, чтобы выбрать это прилагательное для своей характеристики. Если вы думаете, что вы обычно веселы, тогда отметьте его.)

Часть 2

Обведите в кружочек прилагательные в разных колонках, противоречащие друг другу. Они представляют возможную область несоответствия в вашей жизни. Неважно, сколько прилагательных, много или мало, вы обведете. Людей с идеальной степенью соответствия практически не существует.

Далее вы можете выполнять упражнение по своему желанию, например, работая в маленьких группах и обсуждая ваши внутренние противоречия. Можете написать о них для себя или обсудить с другими на занятии.

Динамика.

Психологический рост.

Позитивная направленность к здоровью и развитию личности является в человеке естественной и врожденной силой. Основываясь на клиническом опыте, Роджерс пришел к выводу, что люди способны чувствовать собственную неприспособленность и отдавать себе в ней отчет. То есть человек может осознать несоответствие между своей «я»-концепцией и актуальными переживаниями. Эта способность сочетается со способностью модифицировать «я»-концепцию в соответствии с реальностью. Таким образом, Роджерс обосновал естественное движение личности от конфликта к его разрешению. Роджерс рассматривает приспособленность не как статичное состояние, а как процесс, в котором ассимилируются всякое новое знание и опыт. «Основную гипотезу этого подхода можно сформулировать кратко. Она заключается в том, что личность обладает большими ресурсами понимания себя, изменения своей «я»-концепции, отношений и регулируемого «я»-поведения» (Rogers, 1984).

Роджерс убежден, что межличностные отношения, в которых, по крайней мере, один из участников достаточно свободен от несоответствия, так что его «я»-корректирующий центрдоступен окружающим, облегчают проявление здоровых тенденций личности. Главная задача терапии — установить искренние отношения. Принятие себя — необходимое условие для более легкого и искреннего принятия окружающих. И наоборот, принятие личности другим человеком ведет к более явному принятию себя. Последний необходимый элемент терапии — эмпатическое понимание (Rogers, 1984). Это способность точно ощущать чувства других людей. «Я»-корректирующий и «я»-усиливающий цикл помогает людям преодолеть внутренние барьеры и облегчает им психологическое развитие.

Помехи в развитии.

Помехи появляются у человека уже в раннем детстве, они присутствуют и на нормальных стадиях развития. Уроки, полезные в одном возрасте, могут принести вред на более поздней стадии. Фрейд описывал ситуации, в которых уроки, полученные человеком в детстве, приводили к невротическим фиксациям взрослого. Роджерс не останавливается на специфических препятствиях в развитии личности, а рассматривает паттерны, потенциально ограничивающие личность ребенка.

Требование признания заслуг

По мере того как ребенок начинает осознавать свое «я», у него или у нее растет потребность в любви или позитивном отношении. «Эта потребность в человеческих существах универсальна, а в человеке она обычна и устойчива. Для теории не так уж важно, является ли эта потребность приобретенной или врожденной» (Rogers, 1959, р. 223). Так как дети не отделяют свою личность от поступков, они зачастую реагируют на похвалу за правильное действие так, как если бы хвалили их самих.Сходным образом они реагируют на наказание, так как если бы это было неодобрение их личности в целом.

Для ребенка так важна любовь, что «он руководствуется в своем поведении не тем, насколько приобретаемый опыт поддерживает и укрепляет его организм, а вероятностью получения материнской любви» (1959, р. 225). Ребенок ведет себя так, чтобы завоевать любовь или получить одобрение, независимо от того, будет такое поведение нормальным или нет. Дети могут действовать вопреки собственным интересам, добиваясь в первую очередь расположения окружающих. Теоретически, такое положение необязательно, если личность ребенка принимается целиком и при условии того, что взрослый воспринимает негативные чувства ребенка, однако отвергает сопутствующее им поведение. В таких идеальных условиях ребенок не будет подвергаться давлению и не станет стремиться отказаться от непривлекательных, однако естественных черт своей личности.

«Таким образом, мы видим базовое отчуждение в человеке. Он не относится искренне к себе самому, к собственной органичной оценке переживаний и, для того чтобы сохранить позитивную оценку других людей, фальсифицирует какие-то осознанные им ценности и рассматривает их только с точки зрения привлекательности для окружающих. Это все же не сознательный выбор, а вполне естественное — и трагичное — следствие детского развития» (1959, р. 226).

Поведение и отношения, отрицающие какие-то аспекты «я», называются требованиями признания заслуг.Подобные требования считаются необходимыми для ощущения собственной ценности и завоевания любви. Однако они не только препятствуют свободному поведению человека, но и мешают развитию и осознанию им собственной личности; приводят к развитию несоответствия и даже ригидности личности.

Такие требования главным образом и препятствуют правильному восприятию и мешают человеку мыслить реалистически. Это избирательные шоры и фильтры, которыми пользуется тот, кто нуждается в любви других. Детьми, мы перенимаем определенные отношения и поступки для того, чтобы быть достойными любви. Мы понимаем, что если примем определенные условия, отношения и будем вести себя соответственно, то будем достойны любви окружающих. Такие сложные отношения и действия относятся к области несоответствия личности. В предельных ситуациях требования признания заслуг характеризуются убеждением, что «меня должны любить и уважать все, с кем я вхожу в контакт». Требования признания заслуг создают несоответствие между «я» и «я»-концепцией.

Если вам, к примеру, говорят: «Ты должен любить свою новую маленькую сестричку, иначе мама и папа не будут любить тебя», — то смысл подобного утверждения заключается в том, что вы обязаны подавлять любые искренние негативные чувства, которые вы испытываете к вашей сестре. Только если вам удастся скрыть свою недоброжелательность и ваше нормальное проявление ревности, — только тогда ваши отец и мать будут продолжать любить вас. Если вы признаете свои чувства, то рискуете потерять родительскую любовь. Решение (которое вызвано требованием признания заслуг) состоит в том, чтобы отрицать подобные чувства и блокировать их восприятие. А это означает, что чувства, которые так или иначе выйдут на поверхность, скорее всего, не будут соответствовать своему проявлению. Вы, вероятно, будете реагировать следующим образом: «Я на самом деле люблю свою маленькую сестру; я обнимал ее, пока она не заплакала», или «Я нечаянно подставил ей ногу, вот она и упала», или скажете что-нибудь более универсальное: «Она первая начала!»

Роджерс пишет о той невероятной радости, которую испытывал его старший брат, как только появлялась возможность за что-то ударить младшего. Их мать, брат и сам будущий ученый были ошеломлены подобной жестокостью. Позже брат вспоминал, что не особенно сердился на младшего, однако это была редкая возможность, и ему хотелось «сбросить» как можно больше накопившейся злости. Признавать подобные чувства и выражать их, когда они возникают, здоровее, говорит Роджерс, чем отрицать или считать, что этих чувств нет.

Развитие ложного образа «я»

Когда ребенок взрослеет и его личность развивается, проблема может оставаться. Развитие личности осложняется отрицанием фактов, противоречащих искусственно созданной «хорошей» «я»-концепции. Для того чтобы сохранить ложный образ «я», ребенок продолжает искажать собственные переживания. Чем больше искажение, тем больше шансов у ребенка совершить ошибку и столкнуться с дополнительными проблемами. Первоначальные искажения в результате могут проявиться в спутанности поведения, ошибках и смущении.

Существует и обратная связь. Каждый пример несоответствия между «я» и реальностью усиливает дисбаланс личности, который, в свою очередь, вызывает защитные реакции, неспособность человека воспринимать новый опыт и создает условия для новых проявлений несоответствия.

Иногда защитные механизмы не срабатывают. Человек начинает осознавать очевидное несоответствие между своим поведением и убеждениями. В результате он может испытывать хронический страх, тревожность, стремление уйти и даже психоз. Роджерс пишет о том, что психотическое поведение, по-видимому, возникает из-за отрицания какого-то аспекта предыдущего опыта человека. Перри (Perry, 1974) подтверждает это наблюдение и представляет доказательства того, что психотический эпизод — отчаянная попытка человека сбалансировать себя и удовлетворить фрустрированные внутренние потребности.

«Я ощущал прилив тепла и внутреннее удовлетворение, когда допускал факт или разрешал себе чувствовать, что кто-то другой заботится обо мне, принимает или восхищается мной... Мне было очень трудно это допустить» (Rogers, 1980а, р. 19).

Терапия, центрированная на личности, стремится создать такую атмосферу, при которой вредные для клиента требования признания заслуг отбрасываются в сторону и он может высвободить здоровые тенденции, которые Роджерс считает врожденными. Так личность может восстановить исходное доминирование здоровых сил.

Структура.

Тело.

Роджерс не уделяет особого внимания роли тела. Ссылаясь на свое строгое воспитание, он отмечал: «Моя подготовка не такова, чтобы позволить мне вести себя в этом плане достаточно свободно» (1970, р. 58). Лишь в конце своей жизни, руководя курсом групп встреч, Роджерс начал пользоваться методами физического взаимодействия, облегчать людям физический контакт и напрямую работать с невербальными жестами.

Для раскрытия «я» необходимы взаимоотношения с людьми

Роджерс полагает, что взаимоотношения с другими дают возможность человеку открыть, прояснить, испытать или столкнуться со своим настоящим «я». Наша личность становится видимой нам самим во взаимоотношениях с другими людьми. В терапии, во время случайных встреч и при ежедневном общении связь с другими людьми позволяет нам ощутить самих себя.

По мнению Роджерса, взаимоотношения с другими людьми дают человеку отличную возможность полноценно функционировать. Они позволяют человеку ощутить гармонию с собой, другими людьми и окружением. В отношениях удовлетворяются основные потребности человека. Стремление к удовлетворению заставляет людей расходовать большое количество энергии на отношения с другими — даже на те отношения, которые могут показаться нездоровыми и неудовлетворительными.

«Я бы рискнул предположить... что главный барьер для взаимной межличностной коммуникации — наша вполне естественная тенденция судить, оценивать, одобрять или не одобрять мнение другого человека или группы других людей» (Rogers, 1952a).

Брак

Брак — особые взаимоотношения, потенциально долгосрочные, интенсивные, заключающие в себе возможность постоянного роста и развития.

Роджерс утверждает, что в браке действуют те же общие законы, которые верны для групп встреч, в психотерапии и в других взаимоотношениях. Самые прочные браки заключаются между партнерами, которые меньше подвержены давлению требований признания заслуг и способны искренне воспринимать других людей. Когда брак используется для того, чтобы сохранить несоответствие или усилить существующие в человеке защитные тенденции, — такой брак наименее удовлетворителен и совсем нестоек.

Роджерс делает вывод о том, что любые долгосрочные близкие взаимоотношения, включая брак, подразумевают четыре необходимые составляющие: постоянное выполнение обязательств, выражение чувств, отрицание специфических ролей и способность участвовать во внутренней жизни другого. В итоге каждая составляющая — обет, заранее оговоренный идеал, к которому стремятся для сохранения постоянных, полезных и осмысленных взаимоотношений.

«Один мудрый человек сказал, что все наши проблемы ложатся на нас тяжким грузом из-за того, что мы не умеем быть одни. А ведь это так хорошо. Мы должны уметь быть одни. Иначе мы превращаемся в жертв. Когда мы можем находиться в одиночестве, мы осознаем, что нам остается только установить новые взаимоотношения с другим — или тем же самым — человеческим существом. То, что люди должны быть расставлены друг от друга порознь, как телеграфные столбы, — это чепуха» (D. H. Lawrense, 1960, р. 114-115).

Верность обязательствам. Каждый из партнеров в браке должен считать партнерство продолжительным процессом, а не контрактом. «Отношения в браке — это работа, которая совершается как для личного,так и для взаимного удовлетворения». Роджерс так определяет брачные обязательства: «Каждый из нас обязан работать, сообща участвуя в наших взаимоотношениях, так как они постоянно обогащают нашу любовь, нашу жизнь и порождают в нас желание расти» (1972, р. 201). Отношения — это работа; это труд, у которого есть и отдельные, и общие цели.

Коммуникация — выражение чувств. Роджерс настаивает на полной и открытой коммуникации. «Я рискну и попытаюсь сообщить партнеру свое любое устойчивое чувство, позитивное или негативное, — так глубоко, как я сам его понимаю. Попытаюсь передать живую часть меня самого. Затем я рискну еще больше, пытаясь со всей силой эмпатии, на которую я способен, понять реакцию своего партнера, будет ли это обвинение, критика, симпатия или откровенность» (1972, р. 204). Коммуникация имеет две одинаково важные фазы: первая состоит в том, чтобы выразить эмоции; вторая — в том, чтобы оставаться открытым и почувствовать реакцию партнера.

Роджерс не просто защищает открытое проявление чувств. Он считает, что человека должно заботить то, как его чувства воздействуют на партнера. Также человека должны интересовать сами чувства. Это намного труднее, чем просто стремление «выпустить пар» или быть «открытым и честным». Оба партнера должны согласиться принять возможные риски подобного предприятия: отрицание, непонимание, ощущение боли и возмездие.

«Разве не представляет собой брак вопрос без ответа, который задается с основания мира, ибо что же представляет из себя этот институт, в котором заложено такое желание из него выйти и столь же сильное желание в него вступить?» (Ральф Уолдо Эмерсон, 1803—1882).

Неприятие ролей. Многочисленные проблемы возникают, когда мы пытаемся оправдать ожидания других, вместо того чтобы определить наши собственные. «Мы хотим жить по своему собственному выбору, руководствуясь глубокими органичными чувствами, на которые мы способны. Желания, правила и роли, которые другие слишком охотно нам навязывают, не сформируют нашу личность» (1972, р. 260). Роджерс пишет, что отношения во многих парах становятся напряженными, потому что супруги пытаются жить в соответствии с неподходящими для них образами, которые навязывают родители и общество. Брак, опирающийся на множество нереалистических ожиданий и образов, по сути, нестабилен и не содержит потенциального подкрепления для партнеров.

Становление отдельного «я». Это обязательство состоит в попытке раскрыть всю свою природу и принять ее целиком. Это самое трудное из обязательств, верность ему требует снимать с себя маски сразу же, как они возникают.

«Пожалуй, я могу понять и подойти ближе к тому, кем я на самом деле являюсь — порой чувствуя злость или ужасаясь, порой ощущая прилив любви и заботы, то ощущая себя красивым и сильным, то бешеным и ужасным — я смогу это понять, если не буду скрывать свои чувства от самого себя. Пожалуй, я смогу высоко оценить богатство собственной личности. Может быть, я и на самом деле буду больше походить на этого человека. А если так, то я смогу жить в соответствии с моими собственными ценностями, даже осознавая все общественные законы. Тогда я смогу выражать своему партнеру всю гамму чувств, смыслов и ценностей. Я буду достаточно свободно проявлять любовь, гнев и нежность, в той самой мере, в какой они существуют во мне. Вероятно, тогда я смогу быть настоящим партнером, так как нахожусь в процессе становления истинной личности. И я надеюсь, что мне удастся ободрить партнера, чтобы он следовал по собственной дороге к становлению собственной личности. В таком становлении я с радостью приму участие» (1972, р. 209).

Этот ряд положений очень трудно достижим даже для самых удачных пар, однако именно он, в конечном итоге, определяет прочные и длительные взаимоотношения.

Эмоции.

Здоровый нормальный человек отдает себе отчет в своих эмоциях, независимо от того, выражает он их или нет. Чувства, которые не находят выражения, искажают восприятие и реакцию на событие, их спровоцировавшее.

Например, человек может чувствовать беспричинную тревогу. Исходной причиной тревоги будет неприятие и непонимание этой тревоги, так как она воспринимается как угроза образу «я». Организм бессознательно реагирует на возможную тревогу и вызывает психофизиологические изменения (McClearly & Lazarus, 1949). Как следствие защитных реакций, организм поддерживает несоответствующие убеждения и поведение. Человек может действовать, исходя из этих убеждений и не осознавать, почему он или она именно так поступает. Например, мужчина может неуютно себя чувствовать, заметив откровенное поведение гомосексуалистов. Его восприятие зафиксирует дискомфорт, но не подскажет причину. Он не сможет признать свою собственную неясную сексуальную идентичность или, может быть, страхи и надежды, касающиеся его собственной сексуальности. Искажение его восприятия может перейти в открытую враждебность к гомосексуалистам. Этот мужчина будет воспринимать их как внешнюю угрозу, вместо того чтобы признать свой внутренний конфликт.

«Все же, если мы попытаемся осознать себя целиком, мы можем услышать «молчаливые крики» отвергнутых чувств, услышать их эхо, отражающееся от стен аудиторий и университетского коридора. И если мы будем достаточно чувствительны, то сможем уловить творческие мысли и идеи, зачастую рождающиеся в результате открытого проявления чувств» (Rogers, 1973b, p. 385).

Интеллект.

Роджерс называет интеллект тем инструментом, который человек может эффективно использовать для того, чтобы интегрировать собственный опыт. Он скептически относится к образовательным системам, переоценивающим интеллектуальные способности и недооценивающим эмоциональные и интуитивные аспекты функционирования личности.

В частности, Роджерс считает, что тренинг после окончания учебы, использующийся во многих областях, слишком агрессивен, унижает достоинство и ведет к депрессии. Необходимость постоянно выполнять неинтересную рутинную работу, в сочетании с зависимой ролью, которую отводят студентам последних курсов, — все это подавляет и затормаживает проявление продуктивных творческих способностей студентов. Роджерс приводит пример Альберта Эйнштейна и его впечатления о студенческой поре: «Это принуждение подействовало на меня настолько устрашающе, что после того как я сдал последний экзамен, целый год разрешение каких бы то ни было проблем вызывало у меня отвращение» (1969, р. 177).

Если интеллект, как и любые другие свободно проявляющиеся в человеке функции, ведут его к более правильному восприятию, то, следовательно, любое принуждение и ограничение интеллекта необязательно принесет пользу. Роджерс настаивал на том, что людям лучше решать самим, что им необходимо сделать для себя, пользуясь при этом поддержкой окружающих, а не делать то, что решили за них другие.

«Все знают, как действуют на детей шпинат и ревень, которыми их закармливают. То же самое происходит и с насильственным обучением. Студенты говорят: «Это шпинат, ну его к черту»» (Rogers, 1969).

«Кто бы мог привести в действие всю эту личность? Основываясь на своем опыте, я скажу, что вряд ли это могут сделать члены университетских кафедр. Их традиционализм и самодовольство близки к невозможному» (Rogers, 1973b, p. 385).

Понимание.

Роджерс выделяет три типа понимания, которые встречаются у психологически зрелых людей при восприятии реальности. Это субъективное понимание, объективное понимание и межличностное понимание.

Субъективное пониманиенаиболее важно, оно включает в себя осознание человеком, кого он любит, ненавидит, презирает или от какого события или переживания он испытывает удовольствие. Человек улучшает качество субъективного понимания, находясь в более тесной связи со своими внутренними эмоциональными процессами. Стоит человеку прислушаться к своему «внутреннему голосу», как он начинает замечать, что при одном типе поведения лучше себя чувствует, чем при другом.

Именно способность к верному пониманию дает человеку возможность действовать, не опираясь на проверенные факты. В частности, в науке эта способность позволяет ученому при разрешении специфических проблем руководствоваться собственными предчувствиями. Исследования, посвященные разрешению креативных проблем, показывают, что человек «понимает», что он находится на правильном пути задолго до того, как он осознает, в чем именно будет заключаться решение данной проблемы (Gordon, 1961).

Объективное пониманиедает возможность протестировать гипотезы, проверить предположения и догадки, опираясь на внешнюю информацию. В психологии такая информация содержится в наблюдении над поведением, в результатах тестирования, в анкетах или оценке коллег-психоаналитиков. Представление о пользе обмена информации с коллегами основано на убеждении в том, что люди одной профессии, использующие сходные методы оценки, могут верно оценить то или иное событие. Мнение экспертов может быть объективным, а может явиться примером массового неправильного восприятия. Любая группа экспертов может проявить косность и защитную реакцию, когда рассматриваемая проблема затрагивает аксиоматические аспекты их собственного опыта. Именно Роджерс показал, что такую тенденцию, в частности, склонны проявлять теологи, марксистские диалектики и психоаналитики.

Роджерс не одинок в критике валидности так называемого объективного понимания, особенно в том случае, когда психотерапевт пытается понять опыт другого человека. Философ Поляны (Polanyi, 1958) определил цели и границы личного или субъективного понимания и общественного или объективного. Оба вида понимания полезны, когда их применяют для описания и осознания разнообразного опыта. По мнению Тарта (Tart, 1971, 1975), даже для простого восприятия, не говоря уже об оценке различных переживаний, необходимы различные виды тренинга.

Третья форма понимания — межличностное понимание,или феноменологическое понимание — составляет сущность роджерсианской психотерапии. Оно заключается в практике эмпатического понимания: проникновение в частный, уникальный, субъективный мир другого человека для того, чтобы выяснить и понять его мировоззрение. Цель эмпатии не только в том, чтобы быть объективно корректным по отношению к другому человеку, выяснить согласие или несогласие другого с той или иной точкой зрения, а и в том, чтобы осознать опыт другого человека именно так, как он его сам пережил. Эмпатическое понимание проверяется при помощи вопросов, задаваемых другому человеку, правильно ли его или ее поняли. Так, один человек может сказать другому: «Мне кажется, ты сегодня в депрессии, да?», или «Я думаю, ты пытаешься сообщить членам группы, что ты нуждаешься в их помощи», или «Ты, наверное, слишком устала, чтобы закончить эту работу сегодня». Способность правильно воспринимать реальность другого человека является основой для установления искренних взаимоотношений.

«Считается слегка неприличным признавать то, что психологи имеют предчувствия, необычные ощущения или страстно преследуют что-то в еще неясном направлении» (Rogers, 1964).

«Не судите о пути другого человека, пока не пройдете милю в его мокасинах» (поговорка индейцев Пуэбло).