Патриархальные нормы как форма страха фемининного
В определенном смысле союз с материнской фигурой или фигурой дочери является формулой патриархального брака, что видно в тех случаях, когда муж и жена называют друг друга «папа» и «мама». Стабильность семьи гарантируется в патриархальном браке тем, что он придает мужчине маскулинную роль, а женщине – фемининную [15]. Для мужчины это означает, что его изначальная фиксация на матери преодолевается в его эго-развитии, но в патриархальном браке он не сможет спроецировать свою аниму на супругу. Классический патриархальный брак создается в семьях, которые принижают женщин. Может показаться, что классическая форма патриархальности преодолевается с появлением «любви в браке». Более внимательное наблюдение показывает, что в наше время активация анимы или анимуса в браке часто рассеивается в процессе семейной жизни и заменяется идентификацией мужа с отцовской ролью, а жены – с материнской.
Анима и ее трансформативный аспект поэтому исключаются. Она становится отщепленной и угрожает не только браку, но также всем основам патриархальной семьи, включающим безопасность и положение в мире. Поэтому анима выступает разрушительницей браков и опасной соблазнительницей. Здесь мы сталкиваемся с еще одной попыткой преодолеть старый страх фемининного и с еще одним расщеплением.
Многие проблемы брака связаны с ситуацией конфликта между патриархальной семьей и отношениями с фигурой анимы вне брака. Конфликт продолжается даже тогда, когда прежний брак распадается и мужчина женится на своей аниме. Тогда формируется новый патриархальный брак, в котором мужчина занимает исключительно мужскую позицию и выталкивает женщину в исключительно женскую. Подобная редукция происходит и тогда, когда мужчина «женится на дочери». В этом случае независимость и трансформация фемининного затруднительны из-за того, что мужу гарантирована патриархальная позиция превосходства, из-за которой он избегает собственной трансформации.
Защитная позиция, в которой мужчина сопротивляется трансформативному аспекту фемининного и избегает собственной трансформации, формулируется в коллективной патриархальной идеологии, в которой женщину видят в основном негативно. В этой идеологии мужчина идентифицируется с тем, кто «сверху», с небесным, с духом и, следовательно, с отцовским архетипом. Эта идентификация понятна, даже неизбежна, если вспомнить, что она основана на восходящем развитии героического эго, использующем в качестве модели отцовский архетип.
Такая идентификация ритуально обеспечивается церемониями инициации и заключается в формуле «я и отец одно», закладываемой в основание патриархального мира [16]. Поэтому обесценивание женщины является попыткой преодолеть страх фемининного, его опасного характера в качестве Великой матери или анимы.
Это означает, что мужчина ассоциирует инстинктивное, бессознательное, сексуальное и земное с негативным фемининным, с которым мужчина идентифицирует женщин. И женщины вынуждены страдать от отвержения и унижения во всех патриархальных культурах. Такой негативной оценке подвергается не только элементарный аспект и фигура матери, но также трансформативный аспект и фигура анимы. Она становится колдуньей и соблазнительницей или ведьмой для «духа-мужчины», который отвергает ее из-за страха иррационального фемининного. Мужчина обвиняет женщину как порабощающую и привязывающую его к земле и в то же время обвиняет в угрозе стабильности своего существования из-за ее способности соблазнять и вдохновлять. Особенно характерным патриархальным поведением будет отвержение фемининного, потому что оно ограничивает его рамками брака, семьи и ответственности за адаптацию к реальности. Своим воздействием оно мешает осуществлению его «призвания», которое видится ему преимущественно духовным и аскетическим.
Этот тип, отделяясь от «земной» женщины, ищет в ней женщину «вдохновляющую». В обоих случаях патриархальная идеология оставляет аниму бессознательной и сохраняет конфликт, в котором фемининное переживается не в его целостности, а в полярных качествах. А женщина воспринимается или как негативная сила, тянущая вниз (сирена или русалка), или как позитивная, возвышающая сила (ангел или богиня). Патриархальный мужчина, устремленный в высшие духовные сферы, через свой аскетизм и идеализм отрицает земную реальность и выбирает восходящую дорогу на небеса. Стремление к небесам может также быть соблазном, о котором он не ведает. Результатом этой однобокой патриархальной установки является неинтегрированный мужчина, подвергающийся атаке своих подавленных содержаний и часто переполняемый ими [17]. Это случается не только в судьбе отдельного человека под влиянием «низшей» анимы, но и в компенсаторной идеологии, такой как материализм, которому «дух-мужчина» особенно подвержен.
В этом случае мужчина желает оставаться исключительно маскулинным и отвергает фемининное из-за страха трансформирующего контакта. Эта негативизация фемининного приводит к неспособности чувствовать и взаимодействовать с ним. В результате появляется неспособность к подлинному контакту не только с реальными женщинами, но также со своей собственной фемининностью и целостностью. Это отделение от фемининного и бессознательного становится источником кризиса, в котором сегодня пребывает патриархальный мир.