Базовые потребности в теории инстинкта

Все соображения, изложенные выше, заставляют нас выдвинуть предположение о том, что базовые потребности в определенном смысле и определенной степени определяются конституцией или наследственностью. Такую гипотезу нельзя обосновать в наши дни, поскольку необходимых приемов генетических и неврологических исследований пока не существует.

На следующих страницах и в работе, приведенной в списке литературы (Maslow, 1965а), представлены имеющиеся данные и теоретические соображения, которые при данном порядке изложения могут служить подтверждениями гипотезы о том, что базовые потребности человека имеют подобный инстинктам характер.

Инстинкты, свойственные только человеку

Понимание теории инстинкта во всей полноте требует признания преемственности человека по отношению к животному миру, а также признания существенных различий между человеком и прочими биологическими видами. Хотя верно то, что любой импульс или потребность, которые обнаруженыкак у человека,так и у всех прочих животных (например, питание или дыхание), тем самым подтверждают свой инстинктивный характер, однако это не опровергает возможность того, что некоторые из инстинктивных импульсов могут присутствовать только у людей. Шимпанзе, домашние голуби, семга и кошка имеют инстинкты, свойственные только их виду. Почему же человек не может иметь особенностей, которые присущи именно ему?

Фрустрация носит патогенетический характер

Другим основанием для рассмотрения базовых потребностей как по своей природе подобных инстинкту является то, что фрустрация этих потребностей приводит к психопатологии, с этим согласны все клиницисты. Это не относится к потребностям страдающих неврозом, к привычкам, к пагубным пристрастиям или предпочтениям.

Если общество создает и прививает понятие обо всех ценностях, то почему пренебрежение только некоторыми из них приводит к патогенетическим последствиям? Мы приучаемся есть трижды в день, говорить спасибо, пользоваться вилкой и ложкой, стулом и столом. Мы вынуждены носить одежду и обувь, по ночам спать в кровати и говорить по – английски. Мы поедаем коров и овец, но не едим собак и кошек. Мы поддерживаем чистоту, стремимся получить повышение и жаждем денег. Но все эти устойчивые привычки могут быть безболезненно подавлены поодиночке или все вместе; временами это может даже привести к позитивному результату. При определенных обстоятельствах, как, например, в походе на байдарках или путешествии с палатками, мы осознаем внешний характер этих привычек, расставаясь с ними с вздохом облегчения. Но то же самоеникогда нельзя сказать о любви, о безопасности или об уважении.

Понятно, что вследствие этого базовые потребности получают особый психологический и биологический статус.У них есть некое отличие. Онидолжны быть удовлетворены, иначе мы заболеем.

Удовлетворение носит здоровый характер

Удовлетворение базовых потребностей ведет к последствиям, которые можно определить как желательные, благоприятные, здоровые или ведущие к самоактуализации. Словажелательные илиблагоприятные используются здесь скорее в биологическом, чем в априорном смысле и определяются принятой дефиницией. Эти последствия заключаются в том, что здоровый организм сам склонен выбирать и стремиться к тем условиям, которые позволят ему сделать этот выбор.

Эти психологические и соматические последствия уже были в общих чертах описаны в главе об удовлетворении базовых потребностей и не нуждаются в дальнейшем обсуждении здесь; необходимо лишь указать, что в данном критерии нет ничего эзотерического или ненаучного. Под него легко подвести экспериментальную или технологическую базу, особенно если не забывать, что проблема не слишком отличается от выбора подходящего масла для автомашины. Одно масло лучше, чем другое, если с ним машина работает лучше. Общие клинические наблюдения свидетельствуют о том, что организм, который не испытывает недостатка в безопасности, любви и уважении, работает лучше (т. е. более эффективно воспринимает, более полно использует интеллект, чаще делает верные выводы, лучше усваивает пищу, меньше подвержен различным заболеваниям и т. д.).

Побудительность

Побудительность положительных раздражителей базовых потребностей отличает их от положительных раздражителей прочих потребностей. Сам организм, руководствуясь своей природой, указывает на необходимый ряд положительных раздражителей, для которых невозможно найти замену, как это может быть, скажем, при удовлетворении потребностей, связанных с привычками, или даже при удовлетворении многих потребностей людей, страдающих неврозами.

Психотерапия

Результаты психотерапии представляют для нас значительный интерес. По – видимому, применительно ко всем основным типам психотерапии можно сказать, что в той степени, в которой психотерапия считается успешной, она благоприятствует, поощряет и усиливает то, что мы назвали базовыми инстинктивными потребностями, наряду с этим ослабляя или ликвидируя так называемые невротические потребности.

В первую очередь для тех видов терапии, которые недвусмысленно претендуют на то, чтобы позволить личности быть тем, что она собой представляет в глубине души и по существу (например, терапия по Роджерсу, Юнгу или Хорни), это обстоятельство немаловажно, поскольку оно предполагает, что личность имеет определенную, присущую ей внутреннюю природу, а не создается психотерапевтом заново. Он лишьосвобождает ее, чтобы она могла расти и развиваться в свойственной ей манере. Если инсайт и устранение подавления заставляют реакцию исчезнуть, эта реакция может с полным основанием рассматриваться как чуждая, а не имеющая внутренний характер. Кроме того, как рассуждала Хорни (Ногпеу, 1939), если освобождение от тревожности ведет к тому, что пациент становится более любящим и менее враждебным, не означает ли это, что любовь заложена в человеческой природе, а враждебность – нет?

В принципе, здесь мы находим просто золотые россыпи данных для теории мотивации, самоактуализации, ценностей, научения, познания в целом, межличностных связей, аккультурации и деаккультурации и т. д.

Поощрение инстинктов

Подобная инстинктам природа базовых потребностей требует переоценки взаимосвязей между культурой и личностью, которая позволила бы принять во внимание высокую детерминирующую значимость внутренних факторов организма. Если личность сформировалась без учета данного положения, верно, что ничего плохого не случилось и никаких немедленных или явных патологических последствий не наступает. Однако безоговорочно признано, что патология все же появится, если не в явной, то в едва различимой форме, и если не сразу, то позднее. Не будет ошибкой привести в качестве примера обычный невроз взрослого человека, который и является результатом такого преждевременного насилия над врожденными (хотя и слабыми) потребностями организма.

Противодействие личности адаптации к культурным нормам в интересах ее целостности и сохранения ее внутренней природы представляет собой, или должно представлять, важное направление исследований для психологических и общественных наук. Личность, которая с готовностью уступает искажающим ее силам культуры (т. е. хорошо адаптированная личность), иногда бывает менее здорова, чем правонарушитель, преступник или страдающий неврозом человек, реакции которых могут показывать, что у них достанет мужества сопротивляться разрушению психологического костяка.

Из того же соображения вытекает еще одно, которое на первый взгляд может показаться парадоксальным. Просвещение, цивилизация, разум, религия, закон, правительство воспринимаются большинством как силы, которые прежде всего ограничивают и подавляют инстинкты. Но если справедлива наша точка зрения, что скорее инстинктам следует бояться цивилизации, чем цивилизации бояться инстинктов; возможно, все должно быть как раз наоборот (если мы хотим, чтобы люди и общество стали лучше): может быть просвещение, закон, религия и т. д. должны охранять, лелеять и поощрять проявление и удовлетворение инстинктивных потребностей в безопасности, любви, самоуважении и самоактуализации, причем названные институты должны относиться к этому как к одной из своих функций.