Экспериментальные методы выявления мотивов

Объективными, казалось бы, должны быть экспериментальные ме­тоды изучения мотивов. Именно с целью объективизации их изучения в лаборато­рии Л. И. Божович (1969) были разработаны методики «Светофор» и «Секундомер». В первой методике определялось время реакции на различные световые сигналы (си­ний, желтый, белый, малиновый), каждый из которых связывался с определенным мотивом (установкой): завоевать лучшее место для звена, завоевать звание его ко­мандира. Сравнение времени реакции при разных установках позволяло судить об индивидуалистских или коллективистских мотивах учащихся. Слабостью этого ме­тода является то, во-первых, что он направлен на изучение только одного вида на­правленности личности (впрочем, и все другие методики исследуют только какую-то одну сторону мотивации и мотива) и, во-вторых, что он может показывать не столько общую направленность личности, сколько отношение данного учащегося к звену, классу: отрицательное отношение к ним может искажать при эксперименте его общую коллективистскую направленность. Следовательно, для использования этого метода надо отбирать людей с положительным отношением к той группе, в состав которой его включают.

М. Н. Валуева (1967) предлагает изучать значимость тех или иных мотивов (точ­нее было бы сказать — мотиваторов) с помощью экспериментальной методики, ос­нованной на регистрации вегетативных показателей эмоционального напряжения (использование эмоциональных реакций как «индукторов мотивов»). В качестве показателей, отражающих величину потребности и оценку вероятности ее удовлет­ворения, у автора этого метода выступают изменения порогов обнаружения звуко­вых сигналов и частоты сердечных сокращений. С помощью этой методики объек-

тивно оценивалась относительная сила двух мотивационных установок: избежать неприятного болевого воздействия самому; избавить от подобного воздействия парт­нера.

К экспериментальным методам изучения трудности выбираемой цели можно отнести методику выявления уровня притязаний. Е. И. Савонько (1972) модифи­цировала этот метод для изучения роли оценки и самооценки как мотиваторов, определяющих поведение школьников разного возраста. Учащимся давалась воз­можность выбирать задачи на сообразительность различной трудности. Уровень самооценки определялся по степени трудности выбираемых задач, а установка на оценку— выбором задачи, которую учащийся решал, зная, что оценка будет объявлена в классе.

Данная методика позволила установить, что самооценка становится все более независимой от оценок окружающих и приобретает все большее значение как регу­лятор поведения с увеличением возраста учащихся.

А. П. Соболь (1976) предлагает определять легкость возбуждения, силу и устой­чивость моти"ва с помощью выполнения определенных интеллектуальных тестовых заданий. Однако использовавшиеся критерии вызывают сомнение. Так, вряд ли по времени выбора слова из 20 пар или по латентному времени начала выполнения за­дания можно судить о легкости возбуждения мотива. Точно так же вызывает сомне­ние и такой показатель, как время выполнения нескольких заданий, по которому автор судит об устойчивости мотива; это время может зависеть и от быстроты вы­полнения предлагавшихся заданий. В зарубежных исследованиях чаще других ис­пользуются проективные методики, разработанные во многих случаях на основе патопсихологического подхода. К. Юнг в 1919 году в качестве метода анализа скры­тых мотивов (влечений, побуждений к чему-либо) предложил тест на ассоциацию слов (ассоциативный эксперимент). От испытуемого требуется, чтобы он как мож­но быстрее отвечал на названное слово своим, первым пришедшим на ум, словом. Заторможенность этой реакции (увеличение латентного периода), непонимание слова-раздражителя, его механическое повторение, общее поведение испытуемого (беспричинный смех, жалобы, покраснение и пр.) рассматриваются как указания на наличие эмоционально окрашенных (значимых) представлений. Помимо отдель­ных слов в качестве раздражителей в ассоциативном эксперименте могут использо­ваться числа, рисунки, цветные пятна и т. д.

По мнению американских психологов, проективные методики позволяют выяс­нить неосознаваемые мотивы (причины). Из этих методик наиболее известны, кро­ме уже приведенного теста К. Юнга, тест Роршаха, проективно-ассоциативный ло­гический тест (ПАЛТ) и тест тематической апперцепции (ТАТ).

В тесте Роршаха испытуемые, рассматривая чернильные пятна причудливых очертаний, объясняют, на какие предметы или события они похожи. Эксперимента­тор, анализируя эти объяснения, выносит суждение о мотивах испытуемого.

В тесте ПАЛТ испытуемым предъявляется какой-либо раздражитель, напри­мер фрагмент пьесы, по которому они письменно излагают свое видение ситуации, ее истоков, взаимоотношения персонажей, предшествующих, настоящих и буду­щих событий. Этот тест требует сложного логического анализа, который не у всех развит одинаково, и не менее сложного анализа письменного текста эксперимен­татором.

В тесте ТАТ испытуемым предъявляются сюжетные картинки, по которым они описывают не только настоящую, но прошлую и будущую ситуации.

Как уже говорилось, все эти тесты должны выявлять скрытые причины, домини­рующие тенденции, определяющие действия и поступки человека; поэтому он не должен опасаться своими ответами навредить собственной репутации.

М. В. Матюхина (1984) отмечает, что при использовании полупроективных ме­тодик хорошо выявляются малоосознаваемые мотивы. Но при изучении намерений младших школьников, считает А. И.'Высоцкий (1979), лучше применять проектив­ный метод, так как метод мысленного проигрывания ситуаций требует большего от­влечения от реальной ситуации, а это не всем дается легко. Суть эксперимента по его методу состояла в следующем. Ученику зачитывался небольшой рассказ с опи­санием определенной ситуации; прослушав, ученик должен был в устной форме за­вершить его. Приводим один из таких рассказов. «Сережа сидел дома и готовил уро­ки. Он не успел еще выучить половины заданного, как прибежали его товарищи и начали уговаривать поиграть с ними в футбол. Как, по-твоему, поступил Сережа?».

Обычно младшие школьники отвечают так, как поступили бы сами, т. е. раскры­вают свои установки.

Но и проективные методы не лишены недостатка. Для того чтобы по изобрази­тельным и литературным сюжетам экспериментатор мог судить о побудительных причинах испытуемых, он должен истолковывать даваемые ими описания. А это чревато субъективностью: описание испытуемого может иметь несколько значений, и которое из них — истинное для данного человека, сказать трудно.

Отсутствие системного подхода к рассмотрению мотивации и мотива приводит и к бессистемности в создании методов изучения этих феноменов. Так, в приводимом Р. С. Немовым (1987) длинном (из 26 пунктов) списке индикаторов, опосредующих процессов и критериев, с помощью которых выносятся суждения о качественных и количественных характеристиках мотивации, можно найти как показатели, харак­теризующие поведение человека (наблюдение за поведением других в смоделиро­ванной и естественной ситуации, самонаблюдение, динамика поведения отдельного человека в течение длительного периода, свободный выбор активности в лаборатор­ной ситуации), так и показатели эффективности деятельности (продукты деятель­ности, оценка эффективности выполнения деятельности) и временные параметры (количество времени, которое человек реально посвящает и которое желал бы по­святить определенной активности; количество времени, которое человек тратит на разговоры, на обсуждение определенных тем).

Все это может дать основание для суждения об интересах субъекта, направлен­ности его личности, а оценка его настойчивости — о силе мотива (как, впрочем, и Другие индикаторы, выявляемые экспериментальным путем: искажение объекта перцепции под влиянием мотивационных тенденций, повышенная апперцептивная восприимчивость к объекту актуальной мотивации, влияние мотивов на когнитив­ные оценки).

В то же время методов, которые бы позволяли проследить весь процесс построе­ния мотива, выявить его существенные моменты и тем самым — структуру мотива конкретного действия или поступка, практически нет. В основном методы направ-

лены на выявление личностных диспозиций (свойств личности, установок), кото­рые, как доминирующие тенденции, могут повлиять на принятие решения и форми­рование намерения, но отнюдь не известно, повлияли ли они на решение конкретно в данном случае. Именно к таким относятся методические приемы изучения потреб­ности достижений и избегания неудачи, разработанные Дж. Аткинсоном. Они пред­назначены не для определения специфики актуальной мотивации обследуемых, а для диагностики величины их устойчивого, ставшего личностной особенностью, стремления к успеху и достижению. Таким образом, как отмечает А. Б. Орлов (1989), описательный анализ актуальной, ситуативной мотивации испытуемых в эк­спериментах Ф. Хоппе (по определению уровня притязаний) сменился тестирова­нием потенциальной, надситуативной мотивации в исследованиях мотивации дос­тижений Дж. Аткинсона.

Конечно, и об этих тенденциях знать неплохо, но нужно реально представлять себе, что изучаются в данном случае не мотивы, как считают авторы методов (мето­дик), а лишь мотиваторы, которые могут быть задействованы в мотивационном про­цессе, а могут остаться индифферентными. Положение усугубляется и тем, что каж­дая методика выявляет какую-то одну сторону или компоненту мотивационного про­цесса, предсказать же поведение человека по одной переменной, не учитывая другие, — дело бесперспективное. Неслучайно, поэтому, имеется много данных, показывающих несоответствие поведения выявленным установкам.

Не способствует диагностике мотива и существующая понятийная неразбериха, при которой одни авторы под мотивом понимают потребности, другие — предмет удовлетворения потребности и т. д. Естественно, и методики выявления таких «мо­тивов» совершенно разные.

Таким образом, выявление мотивов человека дело трудное, но не безнадежное. Оно требует комплексного использования различных методик, позволяющих выяв­лять глубинные причины поведения человека (потребности, мотивационные уста­новки, мотиваторы, состояние в данный момент), а не только цели. Однако при этом следует все же учитывать, что, как и любая психологическая диагностика, опреде­ление мотивов поведения — это вероятностный процесс, не дающий в ряде случаев стопроцентной гарантии правильности диагноза.

Приложение