Принципы семейной психотерапии (Белл)

· Принцип целостности: Семья — целостная система, её нужно рассматривать целиком.

· Принцип открытости: Все семейные проблемы обсуждаются в присутствии всех членов семьи.

· Принцип ответственности: Любое внутрисемейное нарушение — результат семейных отношений, а не чья-либо персональная вина.

· В любом симптоме есть позитивный смысл

· Принцип нейтральности: Психотерапевт не должен принимать сторону одной из сторон

· Принцип гипотетичности: Психолог строит гипотезы, которые впоследствии опровергает или подтверждает.

81.Позиція сиблінгів в сімейному сузір’ї та її наслідки.

Старшие дети. Исторически сложилось так, что старшие дети обычно наделены большей ответственностью, большими правами и обязанностями (в том числе правами наследования имущества, титула и статуса). Соответственно, старшие дети - это продолжатели традиций: они ответственные, часто консервативные, стремятся к достижениям, беспокоятся за честь семьи и ее репутацию. Почему так складывается?

Начнем с того, что старший ребенок сперва воспитывался как единственный. Затем, когда для него стала привычной его привилегированная позиция, его место в "душе" родителей занимает новорожденный. Когда такой "захват" происходит до 5 лет, это очень болезненно воспринимается ребенком, особенно если второй ребенок того же пола. Это стимулирует один из общих стереотипов поведения старшего ребенка: он очень старается быть хорошим, чтобы родители продолжали любить его больше, чем новорожденного. Старший обычно приобретает многие родительские качества: он умеет быть воспитателем, способен принимать на себя ответственность и занимать лидерскую позицию. Упор на высокие достижения делает старшего ребенка более чувствительным и серьезным. Он добросовестен, но не принимает критики.

Младшие дети. Опять же, с точки зрения культурных и исторических стереотипов, младший ребенок - это часто романтический герой, авантюрист, нарушитель традиций, которому приходится пробиваться самому.

Младший ребенок не был травмирован появлением новорожденного. Для всей семьи он оказывается малышом, и часто его продолжают нянчить, даже когда его детство давно осталось позади. Родители ожидают от младшего ребенка гораздо меньшего и оказывают на него меньшее давление. Поэтому, как вы можете догадаться, он меньшего достигает. Он лишен самодисциплины, и ему бывает трудно принимать решения. Поскольку он привык быть в семье самым маленьким, он знает, что быть агрессивным бесполезно, и вырабатывает манипулятивные пути достижения желаемого - либо демонстративно обижается, либо пытается очаровать.

Средний ребенок. В одно и то же время он является для кого-то старшим, а для кого-то младшим. Поэтому он впитывает в себя черты обоих групп, часто затрудняется в самоопределении. Однако средние дети часто умеют хорошо вести дела с различными людьми, поскольку вынуждены были научиться жить в мире со своими братьями и сестрами. Так что они оказываются достаточно гибкими и дипломатичными и умеют приспосабливаться к различным обстоятельствам.

Единственный ребенок во многом наследует черты своего родителя того же пола. Как правило, он комфортно себя чувствует наедине с самим собой, но спокойно принимает помощь, когда она ему нужна. Поскольку родители склонны возлагать большие надежды на своего единственного ребенка, он обычно отличается и в школе, и в других областях своей деятельности и бывает крайне расстроен, если не преуспевает во всем, чем занимается. Поскольку единственный ребенок не привык к повседневному общению с другими детьми, бывает, что он с трудом привыкает к близким отношениям. Он не воспринимает пики и спады в повседневной жизни и поэтому с трудом понимает и принимает нормальные изменения настроения. Он не может свыкнуться с тем, что человек, который сердится на него сейчас, скоро будет смеяться и шутить.

Близнецынаименее подвержены детской ревности. Наоборот, они оказывают очень большое влияние друг на друга и во многом являются отдельной маленькой командой (иногда даже ощущают себя одним человеком). Их очень забавляет то, что люди с трудом их различают, часто они выручают друг друга на экзаменах или в детских шалостях. Братья, сестры или одноклассники очень мало способны влиять на них. Таким образом у них развиваются прекрасные навыки командного взаимодействия, однако им бывает очень трудно покинуть друг друга даже для устройства собственной личной жизни.

82.Структурний підхід у сімейному консультуванні.

структурная семейная терапия С. Минухина.

В основе этого подхода лежат три аксиомы.

· Осуществляя психологическую помощь, необходимо принимать в расчет всю семью. Каждый из членов семьи должен рассматриваться как ее подсистема.

· Терапия семьи изменяет ее структуру и приводит к изменению поведения каждого из членов семейной системы,

· Работая с семьей, психолог присоединяется к ней, в результате возникает терапевтическая система, делающая возможными семейные изменения.

Семья предстает как дифференцированное целое, подсистемы которого – отдельные члены семьи или несколько ее членов. Каждая подсистема (родительская, супружеская, детская) имеет специфические функции и предъявляет к своим членам определенные требования. При этом для каждой подсистемы необходима определенная степень свободы и автономии. К примеру, для адаптации супругов друг к другу нужна определенная свобода от влияния детей и внесемейного окружения. Поэтому важное значение приобретает проблема границ между семейными подсистемами.

С. Минухин выделяет два типа нарушения границ: первый – их спутанность, нечеткость, размытость; второй – излишняя закрытость, приводящая к разобщенности членов семьи. Один из этих типов нарушения границ можно найти в любой неблагополучной семье. Так, выраженная размытость границ между матерью и ребенком приводит к отчуждению отца. В результате в семье начинают функционировать две автономные подсистемы: «мать-ребенок (дети)» и «отец». У детей в этом случае тормозится развитие компетентности в общении со сверстниками, а у родителей существует угроза развода. А вот у семей с разобщающими границами, наоборот, нарушена способность к формированию семейного Мы. Члены семьи настолько разобщены, что не могут удовлетворить в семье важнейшую из человеческих потребностей – в доверии, тепле и поддержке.

Спутанная семья реагирует на любые изменения быстро и интенсивно, ее члены как бы заражают друг друга своим настроением. А вот в безучастной семье преобладает отчуждение, которое ребенок ощущает как холод, безлюбость и может охарактеризовать свою семью так: «У нас никому ни до кого нет дела».

Описанная классификация и подход к психологической помощи направлены, в первую очередь, на осознание и преодоление неадекватной близости членов семьи, доходящей до симбиотической взаимозависимости, и помогает каждому осознать и отстроить границы между собой и другими.

Роль психолога в системе С. Минухина понимается так: ему предписывается присоединиться к семье, на время как бы стать одним из ее членов. «Терапевтическое воздействие на семью, – пишет он, – является необходимой частью семейной диагностики. Терапевт не может наблюдать семью и ставить диагноз со стороны» (С. Минухин, 1978). «Вхождение» психолога в семейную систему вызывает «миникризис», имеющий важное значение: жесткие ригидные связи и отношения ослабляются, и это дает семье шанс изменить состояние своих «границ», расширить их, а значит и изменить свою структуру.

С. Минухин выделяет семь категорий действий психолога по переструктурированию семьи:

· актуализация семейных моделей взаимодействия;

· установление или разметка границ;

· эскалация стресса;

· поручение заданий;

· использование симптомов;

· стимуляция определенного настроения;

· поддержка, обучение или руководство.

83.Поняття про Кодекс раціонального батьківства.

Вопрос вогнал в ступор, нигде не встречала такого понятия и определения. Если у кого есть светлые мысли по этому поводу…

84.Підходи, орієнтовані на сімейну історію. Трансгенераційні передачі.

В системе семьи человек находится всю жизнь от самого рождения и даже до появления на свет. Рождаясь, человек попадает в уже сложившийся семейный микросоциум, который Я. Л. Морено назвал “социальным атомом”. Его социализация происходит при постоянном влиянии общественных факторов, среди которых семья занимает ведущее место, особенно для маленького ребенка. Но семья вписана в контекст истории рода, его традиции, устои, ценности. Человек представляет собой слепок не только системы семейных отношений, но и истории рода в целом.

По аналогии с индивидуальной психикой групповую психику можно условно разделить на групповое сознание и групповое бессознательное. В ракурсе психологии семьи эти две психологические реальности связаны с двумя сферами групповой психологической информации, которые наиболее ярко представлены в таких семейных феноменах, каксемейные истории и семейные тайны. Семейные истории– это та часть групповой памяти рода, которую, как правило, передают в форме рассказов, большей частью сознательно. Семейные тайны– это то, о чем, как правило, не рассказывается, ибо связанные с ними события либо слишком страшные, либо постыдные и противоречащие морали, либо связаны со слишком большой несправедливостью. Как говорила А. А. Шутценбергер, о таких вещах нельзя говорить, но их невозможно забыть. Так всегда происходит: вытесняя какую-то информацию во избежание психической травматизации, мы переводим ее в область бессознательного, и она становится причиной медленной и более длительной травматизации не только для нас, но и для наших близких и потомков. По мнению А. А. Шутценбергер, “тайна – это всегда проблема”.

Семейные истории и семейные тайны связаны с разными каналами передачи семейной информации: сознательной и бессознательной. Мы примерно знаем, как передаются семейные истории, как правило – в форме вербальной коммуникации. Но мы совсем мало знаем, как передаются семейные тайны, ибо эту передачу невозможно объяснить только невербальной бессознательной коммуникацией. Существует много гипотез, пытающихся ответить на эти вопросы. Часть из них оперирует понятием особых физических полей (например, лептонных), которые, существуя вне мозга человека, являются носителями и передатчиками информации.

Здесь не надо спешить с выводами и принимать недостаточно проверенные гипотетические модели за окончательную истину, но нельзя и пренебрегать тем, что существуют необъяснимые (вплоть до паранормальных) явления психики, которые связаны с бессознательным взаимодействием людей. Например, существует эмоциональная связь матери и ребенка, которая может проявляться на расстоянии, когда мать чувствует, что происходит с ее чадом. Не поддается классическому объяснению память потомков о событиях их предков, особенно драматичного или травматического характера. Например, по наблюдениям Я. Наора, потомкам жертв Холокоста снятся повторяющиеся кошмары, свидетелями которых были их родители. При этом травмированное Холокостом поколение, как правило, не склонно рассказывать своим детям об ужасах пережитого ими, соблюдая, по выражению А. А. Шутценбергер “красноречивое молчание”. А многие (речь идет о погибших) вообще уже не могут ни о чем рассказать.

К описанным феноменам можно отнести и такие совершенно таинственные явления, как телепатия, которые в рамках семейных систем проявляются достаточно явно. Здесь речь идет не только о прямом угадывании чужих мыслей (это явление все же достаточно редко и встречается у сенсорно одаренных людей – экстрасенсов), а о такой связи между людьми, когда они эмоционально вовлечены в действия, переживания и мысли другого человека, чувствуя, что с ним происходит, порой на большом расстоянии. В психотерапевтической практике был случай, когда психолог с клиенткой (32 года) прорабатывали ее симбиотическую связь с мамой. Сеанс проходил с использованием техник монодрамы: достаточно эмоциональный “диалог” с мамой моделировался с помощью пустых стульев. После сеанса клиентка чувствовала себя великолепно, она, казалось, обрела автономность, которую давно не испытывала. Но каково было удивление, когда на следующий день позвонила мама (она жила в другом городе) со словами: “Доченька! Ты как-то говорила мне, что ходишь к психологу. Что вы там делали?! Я так плохо себя чувствовала…”.

Психотерапевтическая практика знает таких примеров немало. “Телепатические” связи становятся особенно явными, когда события выходят за рамки привычной обыденности, особенно – в минуты опасности, во время болезни, в случае смерти и в другие “пиковые” для нас и наших близких моменты. Как правило, подобные вещи наблюдаются не только у людей, обладающих необычными (экстрасенсорными) способностями. Это может происходить не только явно и сознательно, но и в “скрытой” форме, например, у человека происходит какое-то событие, которое, каким-то образом связано с тем, что в это же самое время случилось с кем-то из близких. Мы не имеем достаточно научных объяснений всем этим феноменам, а существующие модели и концепции больше похожи на мифы, чем на доказательные теории.

Свойства групповой психики на примере семейной психологии можно описать на примере метафоры голографической памяти рода. Семейно-родовая память представляет собой своеобразную “голограмму”, в которой запечатлена информация (как сознательная, так и бессознательная), касающаяся всех событий, происходивших в этой системе. Физические свойства голограммы таковы, что каждый ее фрагмент, в отличие от фотографии, несет информацию не о локальной части изображения, а обо всем образе в целом. Следовательно, каждый человек (представитель рода), как кусочек этой “голограммы”, является носителем не только своей индивидуальной истории, но и истории рода в целом. Семейная и родовая информация представляет собой особое эмоционально-ментальное поле, в которое включен каждый человек.