Салливан: избирательное невнимание и диссоциация

Салливан (64), чтобы избежать вызывающего у него неприятие топографического аспекта в представлении о предсознательном и бессознательном, развивает концепцию об "избирательном невнимании" и "диссоциации". Ребенок, как мы уже обсуждали, учится концентрироваться на осознании ситуаций, связанных с одобрением и неодобрением. С тех пор как его внимание приковано к этим ситуациям, он вынужден игнорировать или быть невнимательным к другим ситуациям, прямо не относящимся к одобряемым или неодобряемым значимыми взрослыми. Салливан использует аналогию с человеком, глубоко погруженным в слушание концерта и не замечающего, что происходит вокруг. Для ребенка безопасность является жизненно важным вопросом, в который он погружен, и все другие вопросы существуют вне его осознания. При определенных обстоятельствах, однако, предметы избирательного невнимания становятся доступными самости и осознаются. На них, например, может указать друг, и они последовательно воспринимаются.

Диссоциация представляет крайнюю форму избирательного невнимания. В данном случае самость отвергает и отказывается осознавать и признавать. Диссоциированный материал остается недоступным, даже при указании приятеля. Это, вероятнее всего, вызовет тревогу, сопровождающуюся гневом и горячим отрицанием. Воспоминание об опыте, связанном с таким материалом, обычно невозможно. Признание диссоциированных динамизмов сопряжено с глубокими переменами в основной ориентации и характеристиках самости. Обычно диссоциированные тенденции проявляются в сновидениях, фантазиях, незамечаемом повседневном поведении (см. прим. 19).

Фромм: механизмы бегства

Фромм (29) считает, что увеличение свободы человека сопровождается чувством изоляции. Несмотря на материальные преимущества нашего свободного общества, проявляется страстное желание вернуться к раннему состоянию групповой солидарности. В результате индивид использует несколько иррациональных механизмов для воссоединения с группой: садомазохизм, деструктивность и конформизм автомата (см. прим. 20).

1. При садомазохистском механизме у человека формируется зависимое отношение к могущественному авторитету, который видится "магическим помощником", чьи ресурсы возможно использовать. В крайнем варианте ориентация подразумевает причинение или получение физического и психического страдания от партнера, и все равно это обеспечивает защищенность от чувства одиночества.

2. При использовании деструктивного механизма человек пытается бороться с чувством бессилия, отстраняя все источники сравнения или соревнования. Он ищет способ устранить или разрушить другого человека, объект. Указанный тип иррациональной деструктивности следует отличать от рациональной деструктивности, когда возникает угроза собственной жизни и целостности личности.

3. Под "конформизмом автомата" имеется в виду модель поведения, преодолевающая чувство изоляции посредством слепого приспособления к паттернам культуры. В этом случае человек думает, чувствует, воображает и действует в точном соответствии с представителями его культуры и класса, он пытается отбросить любые различия между собой и другими.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

С ортодоксальных позиций, в возрасте от трех до пяти лет психосексуальное развитие достигает фаллической стадии. В ранней фазе этого периода проявляется уретральная озабоченность, сначала в форме наслаждения аутоэротизмом, позднее в связи с садистскими фантазиями о мочеиспускании на других. Интерес к гениталиям нарастает наряду с мастурбацией и эксбиционизмом. Крайняя ценность, придаваемая мальчиками пенису, приводит к страху повредить орган (кастрационной тревоге) и наказанию за наполненные чувством вины эдиповы фантазии. Считается, что у девочек в результате наблюдения за отличием женских и мужских гениталий возникает зависть к пенису, и эта зависть преобладает. Отсутствие пениса предположительно переживается в качестве наказания за проступки.

Одна из неофрейдистов, Томпсон, задается вопросом, достаточно ли наблюдения за гениталиями, чтобы вызвать кастрационную тревогу, если не имеют места родительские угрозы. Хорни отвергает представление о первичности зависти к пенису у девочек. Она приписывает женскую зависть не переживаниям в раннем детстве, а желанию обладать мужскими качествами, которые высоко ценятся в нашей культуре. В теории Эриксона подчеркиваются "интрузивные" особенности фаллически-локомоторной стадии, такие, как агрессивность, стремление к соревнованию, любопытство и наслаждение завоеванием.

Отношения к другим людям концентрируются вокруг эдипова комплекса, определяемого как сексуальная любовь к родителю противоположного пола, сопровождающаяся ненавистью к родителю одинакового пола. В случае мальчика переход относительно простой: продолжается предпочтение преэдипова объекта, матери. Девочка, однако, должна претерпеть сложное переключение привязанности от матери к отцу. По Фенихелю, форма, которую принимает эдипов комплекс, является отчасти результатом влияния семьи.

Другие теоретики предлагают различные объяснения. Адлер подчеркивает избалованность ребенка матерью и его последующее желание властвовать над ней. Юнг считает, что эдипов комплекс на самом деле является комплексом обладания и мать видится ребенку как источник защиты, питания, любви. По Ранку, комплекс представляет безуспешную попытку преодоления родовой травмы. Он также подчеркивает важность семейной ситуации и борьбу ребенка за индивидуальность. Хорни сходным образом указывает на семейные привязанности, выдвигая два условия: сексуальную стимуляцию родителями, тревогу в результате конфликта между потребностью в зависимости и жестокими побуждениями к матери и отцу. Фромм сводит к минимуму роль сексуальной связи, он предпочитает приписывать проблему между отцом и сыном воздействиям авторитарного патриархального общества. Интерпретация Салливана строится на понятиях фамилиарности и отчужденности между родителем и ребенком. Томпсон тоже ставит межличностные отношения над эротическими побуждениями.

В ортодоксальном контексте наследником эдипова комплекса является супер-эго. Психосексуальные фрустрации считаются причиной регрессии от выбора объекта к идентификации. В силу этого сексуальные желания, направленные на объект, замещаются асексуальной переменой в эго. Ребенок идентифицирует себя с собственной идеализированной версией родителей. Хорошие или плохие отношения с супер-эго делаются столь же важны, как прежде хорошие или плохие отношения с родителями. Эго становится исполнителем посреднической роли между ид, супер-эго и внешним миром. Функции супер-эго концентрируются вокруг моральных требований и, таким образом, представляют инкорпорированные стандарты общества.

Ранк выводит происхождение супер-эго из заторможенного садизма, с реальным ядром в виде строгой матери, как она в садистском аспекте понимается ребенком. Фромм пытается отличить авторитарное сознание от гуманистического, относительная сила которых зависит от индивидуального опыта. Авторитарное сознание описывается в качестве голоса интернализованного внешнего авторитета, соответствующего фрейдовскому супер-эго. В противоположном гуманистическом сознании представлен голос самого человека, выражены его интересы и целостность.

Что касается защитных механизмов, Фенихель привлекает внимание к различению успешной защиты, при которой прекращается блокирование побуждений, от безуспешной защиты, при которой остается необходимость в непрерывном возобновлении процесса блокирования. Первая категория включает различные типы сублимации, подразумевающие десексуализированное выражение побуждений путем аккультурации. Вторая категория включает уже обсужденные механизмы – отрицания, проекции, интроекции, регрессии наряду с вытеснением, реактивным образованием, уничтожением, изоляцией и перемещением. Салливан дополнительно вводит понятия "избирательное невнимание" и "диссоциация", Фромм выделяет три механизма бегства от чувства изоляции, порожденного нашим обществом: садомазохизм, деструктивность, конформизм автомата.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Библиотека Фонда содействия развитию психической культуры (Киев)

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Глава 6

ЛАТЕНТНЫЙ ПЕРИОД
(От пяти лет до препубертатного возраста)

Когда бурные события фаллического периода затихают, у ребенка в соответствии с ортодоксальной теорией наступает длительный период стабилизации и укрепления положения. Теперь, оснащенный усилившимся эго и возникшим супер-эго, он обращается к новым областям – школе, приятелям, книгам и другим объектам реального мира. Бурные сексуальные интересы успокаиваются (мы хотели бы рассмотреть этот вопрос позднее), и в поведении преобладающее место занимают частичная сублимация и реактивные образования.

ОРТОДОКСАЛЬНЫЙ ПОДХОД