Тилопа. Махамудра с берегов Ганги

Поскольку в годы, последовавшие за моим первым ретритом, у меня был очень плотный график, мне не хватало времени для того, чтобы следить за выдающимися достижениями в неврологии и связанных с нею областях когнитивных исследований или осмыслять сложные открытия в физике, определявшие основное направление развития науки. Однако в 1998 году в моей жизни произошёл неожиданный поворот, когда мой брат Цокньи Ринпоче не смог поехать в запланированное турне по Северной Америке и меня попросили поехать вместо него. Это было моё первое путешествие на Запад. Тогда мне было двадцать три года. Поднимаясь на борт самолёта, летевшего в Нью-Йорк, я ещё не догадывался, что люди, с которыми я встречусь во время этой поездки, определят направление моих мыслей на многие последующие годы.

Они знакомили меня с идеями современной физики и последними достижениями в неврологических, когнитивных и поведенческих исследованиях, щедро делясь со мной своим драгоценным временем и предоставляя горы книг, статей, DVD и видеокассет.

Всё это меня очень воодушевляло, так как научные исследования, направленные на изучение результатов буддийской практики, стали невероятно глубокими и подробными — и, что самое важное, понятными таким людям, как я, не имеющим специальной академической подготовки. И поскольку в то время мое знание английского языка оставляло желать лучшего, я вдвойне благодарен людям, тратившим столько времени на то, чтобы доносить до меня информацию в терминах, которые я мог понять. Например, в тибетском языке нет эквивалентов для слов «клетка», «нейрон» или «ДНК», и этим людям приходилось прибегать к таким лингвистическим кульбитам, чтобы помочь мне разобраться в этих понятиях, что дело почти всегда заканчивалось тем, что все мы покатывались со смеху.

В то время пока я был занят своим обучением и пребыванием в затворничестве, мой друг Франциско Варела работал с Его Святейшеством Далай-ламой над организацией диалогов между представителями современной науки и буддийскими монахами и учёными. Эти диалоги вылились в конференции Института ума и жизни, на которых собирались эксперты в различных областях современной науки и буддизма, чтобы обмениваться идеями о природе и механизмах функционирования сознания. Мне посчастливилось посетить и конференцию в Дхарамсале, в Индии, в марте 2000 года, и конференцию в МИТ в Кембридже, штат Массачусетс, в 2003 году.

На конференции в Дхарамсале я многое узнал о биологических механизмах функционирования человеческого сознания. Но именно на конференции в МИТ, где делался акцент на корреляциях между интроспективными буддийскими методами исследования индивидуального опыта и объективным подходом современной науки, я впервые задумался о том, как донести то, что я узнал за годы своего обучения, до людей, которые вовсе необязательно были знакомы с буддийской практикой или тонкостями современной науки.

По существу, в ходе конференции в МИТ начал возникать вопрос: что произойдёт, если соединить буддийский подход с западным научным? Что можно было бы узнать, объединив информацию, предоставляемую людьми, которые обучены давать подробные субъективные описания своего опыта, с объективными данными, полученными с помощью аппаратуры, способной измерять малейшие изменения в активности головного мозга? Какие факты, которые не способны дать западные лабораторно - технические методы исследования, могли бы быть получены с помощью интроспективных методов буддийской практики? Какие знания могли бы предложить буддийским практикующим объективные наблюдения и клинические исследования?

В конце конференции и буддийские участники, и западные учёные признали не только тот факт, что обе стороны получат огромную пользу, найдя возможности для совместной работы, но и то, что подобное сотрудничество представляет собой реальный шанс для улучшения качества человеческой жизни. В своей заключительной речи доктор Эрик С. Ландер, профессор молекулярной биологии МИТ директор Института Уайтхеда и центра МИТ по исследованию генома, подчеркнул, что в то время, как буддийские практики делают акцент на обретении всё более высоких уровней осознания, современная наука довольствуется совершенствованием способов восстановления здоровья психически больных пациентов до нормального состояния.

«Зачем останавливаться на этом? — спрашивал он. — Почему мы довольствуемся тем, что говорим: мы не психически больные? Почему вместо этого не сосредоточиться на том, чтобы становиться лучше и лучше?»

Вопросы профессора Ландера заставили меня задуматься о том/как предоставить людям возможность применять знания буддизма и современной науки к проблемам, с которыми они сталкиваются в повседневной жизни. Как я узнал на собственном горьком опыте во время первого года медитативного затворничества, одного лишь теоретического понимания недостаточно для того, чтобы преодолеть психологические и биологические привычки, создающие так много боли и горечи в повседневной жизни. Чтобы произошли настоящие перемены, теорию необходимо применять на практике.

Я очень благодарен буддийским учителям, которые в ранние годы моего обучения обеспечили меня такими глубокими философскими знаниями и практическими средствами их применения. В равной степени я признателен и учёным, которые столь щедро жертвовали свои время и усилия не только на то, чтобы переоценить и переформулировать всё, чему я научился, в терминах, более доступных западной аудитории, но и подтверждению результатов буддийской практики посредством подробного лабораторного исследования.

Как же нам повезло жить в этот уникальный момент в истории цивилизации, когда сотрудничество западных и буддийских учёных готово предложить всему человечеству возможность достижения невообразимого в прошлом уровня благополучия! Я писал эту книгу с надеждой, что каждый читатель осознает практическую пользу применения на практике плодов этого замечательного сотрудничества и в полной мере реализует для себя возможности своего бесценного человеческого потенциала.

ВНУТРЕННЯЯ СИМФОНИЯ

Понятие «колесница» рождается из совокупности её составных частей.

Самьюттаникая

Одним из самых первых буддийских уроков, усвоенных мною было то, что каждое живое существо, то есть каждое создание, наделённое даже самым примитивным чувством осознания, может быть охарактеризовано тремя основными аспектами, или качествами: телом, речью и умом. Тело, естественно, относится к физической, или материальной, части нашего существа, которая постоянно меняется. Оно рождается, растёт, болеет, стареет и в конце концов умирает. Речь относится не только к нашей способности говорить, но и ко всем разнообразным сигналам, которыми мы обмениваемся в форме звуков, слов, жестов, мимики и даже выделяемых феромонов — химических веществ, которые вырабатываются млекопитающими и оказывают тонкое влияние на поведение и развитие других млекопитающих. Как и тело, речь представляет собой непостоянный аспект опыта. Все послания, которыми мы обмениваемся посредством слов и других сигналов, в своё время приходят и уходят.

И когда тело умирает, с ним умирает и способность речи.

Ум описать труднее. Это не «вещь», на которую мы можем так же легко указать, как делаем это с телом или речью. Как бы глубоко мы ни исследовали этот аспект бытия, нам не удастся действительно обнаружить какой-то определённый объект, который мы называем умом. В попытках описать этот неуловимый аспект бытия были написаны сотни, если не тысячи книг и статей. Однако, несмотря на то время и усилия, что были потрачены на попытки определить, что же такое ум и где он находится, ни один буддист — и, если на то пошло, ни один западный учёный — не смог заявить раз и навсегда: «Ага! Я нашёл ум! Он расположен в этой части тела, выглядит таким вот образом и работает вот так».

В лучшем случае столетия исследований смогли определить, что ум не имеет определённого местонахождения, формы, цвета или какого-либо иного материального качества, которое можно приписать другим основным аспектам человеческого существа, например, расположению сердца и лёгких, основным принципам кровообращения или областям, которые управляют важнейшими функциями организма наподобие регуляции обмена веществ. Насколько легче было бы сказать, что такая безнадёжно неопределимая штука, как ум, вообще не существует! Насколько проще было бы отнести ум к сфере таких вымышленных вещей, как духи, гоблины и феи!

Но разве может кто-либо всерьёз отрицать существование ума? Мы думаем. Мы чувствуем. Мы осознаём, когда у нас болит спина или немеют ноги. Мы знаем, когда мы устали или бодры, счастливы или грустим. Неспособность точно обнаружить или определить то или иное явление ещё не означает, что оно не существует. В действительности это всего лишь означает, что мы ещё не накопили достаточно информации, чтобы представить себе его рабочую модель.

Используя простую аналогию, можно сравнить научное понимание ума с нашим принятием такой простой вещи, как электричество. Чтобы включить свет или телевизор, не требуется детального знания полупроводниковых схем, природы электрического тока или электромагнитного поля. Если свет не горит, вы меняете лампочку. Если не работает телевизор, вы проверяете кабель или соединение со спутниковой антенной. Возможно, вам придётся заменить перегоревшую лампочку, плотнее закрепить в гнёздах телевизора провода, соединяющие его с кабельной коробкой или спутниковой антенной, или заменить перегоревший предохранитель. В худшем случае вам придётся вызвать электрика. Но в основе всех этих действий лежит элементарное понимание, или вера в то, что электричество работает.

Схожая ситуация лежит и в основе работы ума. Современная наука смогла выявить множество клеточных структур и процессов, связанных с интеллектуальными, эмоциональными и сенсорными событиями, которые у нас ассоциируются с функционированием ума. Но ей ещё только предстоит найти что-то, хотя бы приблизительно соответствующее тому, из чего состоит сам ум. На самом деле чем пристальней учёные изучают умственную деятельность, тем ближе они подходят к буддийскому пониманию ума как непрерывно развивающегося события, а не отдельной, изолированной сущности.

В первых переводах буддийских текстов ум пытались определять как особую «вещь» или «субстанцию», существующую за пределами современного научного понимания. Но такие неправильные переводы основывались на ранних представлениях западной науки о том, что любой опыт или переживание, в конечном счёте могут быть сведены к какому-то аспекту физической функции организма. Более поздние интерпретации классических текстов обнаруживают понимание, которое гораздо ближе к современной научной концепции ума как своего рода постоянно развёртывающегося «происшествия», процесса или события, возникающего за счёт взаимодействия неврологических привычек и непредсказуемых элементов непосредственного опыта.

Как буддисты, так и современные учёные соглашаются с тем, что именно наличие ума отличает всех разумных, или сознательных, существ от других организмов, таких как травы или деревья, и, безусловно, от вещей, которые мы не считаем живыми или одушевлёнными, например скал, фантиков от конфет или бетонных блоков. В сущности, ум — это самая важная характеристика всех существ, которые обладают качеством «одушевлённости», способности чувствовать. Даже у земляного червя есть ум. Конечно, его ум вряд ли такой же изощрённый, как ум человека, но опять же у простоты могут быть свои преимущества. Я, например, никогда не слышал, чтобы червяк не спал всю ночь, волнуясь о биржевых индексах.

Буддисты и современные учёные сходятся и в том, что ум — это самый важный аспект природы чувствующих существ. В определённом смысле ум — это кукловод, тогда как тело и различные формы коммуникации, образующие «речь», — всего лишь его куклы-марионетки.

Вы можете и сами проверить для себя эту идею о роли ума. Если вы чешете нос, то кто или что осознаёт зуд? Способно ли само тело осознать ощущение зуда? Разве тело само предписывает себе поднять свою руку и почесать свой нос? Способно ли тело вообще различать зуд, руку и нос? Или возьмите, к примеру, жажду. Если вы хотите пить, то вначале жажду осознаёт ум, который и побуждает вас попросить стакан воды, предписывает вашей руке принять стакан и поднести его ко рту, а затем даёт вам команду глотать. И именно ум потом замечает удовольствие от удовлетворения этой физической потребности.

Несмотря на то что мы не можем видеть ум, он всегда незримо присутствует и постоянно активен. Он — источник нашей способности осознавать разницу между строениями и деревьями, между дождём и снегом, между ясным и облачным небом. Но поскольку обладание умом — это настолько фундаментальное условие нашего опыта, большинство из нас принимают его как нечто само собой разумеющееся. Мы не утруждаем себя вопросами о том, что же именно думает: я хочу есть, я хочу идти, я хочу сидеть. Мы не спрашиваем себя: «Находится ли ум внутри тела или за его пределами? Начинается ли он где-либо? Где-то существует и где-то заканчивается? Есть ли у него форма или цвет? Существует ли он вообще или же представляет собой просто беспорядочную активность клеток мозга, со временем накопившую инерцию привычки?» Но если мы хотим избавиться от всех разновидностей и уровней боли, страдания и дискомфорта, которые мы переживаем в повседневной жизни, и постичь всю значимость обладания умом, то нам следует попытаться взглянуть на ум и определить его основные черты.

На самом деле этот процесс очень прост. Он только вначале кажется трудным, поскольку мы так привыкли смотреть на «мир снаружи» — мир, который кажется полным интересных объектов и переживаний. Когда мы смотрим на свой ум, это похоже на попытку увидеть свой затылок без помощи зеркала.

Поэтому сейчас мне хотелось бы предложить вам простой тест, чтобы продемонстрировать проблему попыток наблюдения за умом в соответствии с нашим обычным способом понимания вещей. Не волнуйтесь. Вы не сможете не пройти этот тест, и вам не понадобится карандаш, чтобы заполнять какие-либо анкеты.

А вот и тест: в следующий раз, когда вы сядете обедать или ужинать, спросите себя: «Что думает о том, что пища вкусная или невкусная? Что именно осознаёт процесс еды?» Казалось бы, ответ вполне очевиден: «Мой мозг». Но когда на самом деле смотрим на мозг с точки зрения современной науки, мы обнаруживаем, что ответить на этот вопрос не так-то просто.

ЧТО ЖЕ ТАМ ПРОИСХОДИТ?

Все явления — проекции ума.

Наши рекомендации