Эмоциональность и молчание

Намеренное изменение интенсивности эмоций, тона голоса и положения тела могут служить целям негативной коммуникации как противовес эмоциональности пациента. При этом терапевт быстро переходит от высокой интенсивности к расслабленному спокойствию и обратно, от полной серьезности к юмору и наоборот. Негативная коммуникация по сути подразумевает такие колебания, а также несоответствие воспринимаемого настроения пациента и эмоционального состояния терапевта.

Молчание также может использоваться для эскалации или ослабления эмоциональности, увеличения или сокращения дистанции с пациентом. Например, терапевт может пытаться добиться от пациента принятия обязательств, изменения аффекта, отказа от неразумной позиции. После спора с пациентом терапевт может использовать молчание для конфронтации с ним и для того, чтобы образовать «вакуум инициативы», который пациент может заполнить. Терапевт не говорит, не улыбается, не делает никаких движений, а просто не отрываясь смотрит на пациента, в пространство или на какой-нибудь предмет. Терапевт ожидает от пациента целевой реакции (например, определенной эмоции, обязательств, «разумных» комментариев). Затем терапевт отвечает.

Выражение своего всемогущества и бессилия

Иногда очень эффективным приемом негативной коммуникации оказывается притворная позиция всемогущества, которая предполагает, что только работая с терапевтом или выполняя его указания, пациент добьется улучшений. Например, терапевт может сказать пациенту: «Проблема суицида в том, что если вы погибнете, то не сможете попросить меня о помощи». Или, если пациент спрашивает: «Откуда вы знаете, что у меня есть «мудрый разум»?», терапевт отвечает: «Откуда? Поверьте мне на слово. Уж я-то разбираюсь в этих вещах». Противоположная тактика – признание своего бессилия терапевтом – настолько же эффективна. Например, в ответ на препятствующее терапии поведение пациента терапевт говорит: «Ваша взяла. Наверное, наша терапевтическая программа в вашем случае бессильна». Или при обсуждении терапевтических отношений специалист заявляет: «Вы можете меня обхитрить, если захотите. Это совсем нетрудно. Достаточно не говорить мне правды». Когда пациент в очередной раз жалуется на поведение терапевта или собственное безнадежное состояние, терапевт может ответить: «Возможно, вам требуется более компетентный специалист, чем я». В этих примерах просматривается некий элемент подыгрывания пациенту. Подобно тому, как в куче пустой породы можно найти золотой самородок, комментарии терапевта должны включать элемент правды. Негативная коммуникация не может заменить искренность.

Заключение

Реципрокная и негативная коммуникация должны сливаться в единый стилистический поток. Одностороннее или несбалансированное использование этих стратегий не соответствует принципам ДПТ. Реципрокная коммуникация сама по себе слишком «приторна»; негативная, если ничем не уравновешена, может стать слишком «горькой». Терапевт с мягким характером или комплексом вины может злоупотреблять реципрокной коммуникацией, терапевт заносчивый и агрессивный может злоупотреблять негативной коммуникацией. В ДПТ эти два стиля должны уравновешивать друг друга. К сожалению, нет точных правил относительно того, как добиться необходимого баланса. Хотя диалектическая теория может указать вам направление, только практика и определенная доля уверенности в себе способны дать то быстрое продвижение и равновесие, которого требует коммуникация в ДПТ. Выбор времени при переходе от стиля к стилю должен основываться на том, что происходит в терапии «здесь и сейчас». Вы должны внимательно следить одновременно за тем, что происходит, и за тем, что необходимо, где вы сейчас находитесь и в каком направлении движетесь.

Негативная коммуникация обычно более рискованна при краткосрочном применении. Могут возникнуть конфликты – зачастую именно тогда, когда вы их меньше всего ожидаете. В других случаях негативная коммуникация может способствовать терапевтическому «прорыву» после длительного периода застоя. Реципрокная коммуникация, хотя обычно более безопасна при краткосрочном применении, может быть рискованной при долгосрочном применении. Подобно валидации, не сопровождающейся изменениями, она может не принести пользы пациенту в выходе из проблемной ситуации. Точно так же, как валидация уравновешивается стратегией изменений, негативная коммуникация должна уравновешиваться реципрокной. Во время одних сеансов будет преобладать негативная, во время других – реципрокная коммуникация. Подобно любым другим навыкам (включая те из них, которым вы обучаете пациента), мастерство подразумевает верный расчет времени. А этому можно научиться только путем практики.

Примечания

1. Стиль негативной коммуникации в ДПТ очень близок к стилю Карла Уитакера (описание этого стиля можно найти в: Whitaker, Felder, Malone, & Warkentin, 1962/1982 ; общему знакомству с работами К. Уитакера поможет работа Дж. Нилла и Д. Книскерна (Neill & Kniskern, 1982 )). Стиль Уитакера, по крайней мере в том виде, в котором он представлен в литературе, гораздо интенсивнее, чем в ДПТ. Этот стиль напоминает также использование некоторыми терапевтами метода парадоксальной интенции (автором этого метода является Виктор Франкл. В русском переводе см. Франкл В. Человек в поисках смысла: Сборник: Пер. с англ. и нем. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с. – Примеч. ред .).