Воля Божия и человеческая ответственность

Если цель жизни христианина состоит в поиске Бога, в приближении к Нему, в богоуподоблении, то без обретения человеком ответственности за ее достижение, любое движение в этом направлении теряет смысл.

В Священном Писании Бог являет Себя как Личность в высшей степени ответственная за Себя и Свое творение.

«Вера, доверие ставит вопрос об ответственности того, кому доверяют. Редко, однако, говорят об ответственности Бога перед сотворенным Им миром; вместе с тем, это основная трудность, какую встречают не только неверующие, но, порой, и верующие. Какое положение занимает Бог по отношению к миру, который Он создал — непрошено, без участия этого мира — и который находится в течение тысячелетий в таком трагическом, порой мучительном состоянии? Неужели все сводится к тому, что Бог односторонним действием Своей воли вызвал к бытию целое мироздание и когда-то потом встретится с ним снова лицом к лицу уже не как Творец, а как Судья? Где же правда, где же справедливость? Где лежит возможность для мироздания себя осуществить как бы перед лицом строгого, сурового Бога и в отсутствие Его? На эту тему мне хочется сказать несколько слов.

Во-первых, нечто о творении. Бог действительно для верующего является Творцом мира. Но акт творения не так прост, как кажется. Он не заключается в том, что всемогущий Бог решает почему-то, по непонятным для нас причинам, создать целый мир и затем следить за его развитием и ожидать момента последнего суда. Это выглядит почти как эксперимент: что получится? Однако это не так. В основе творческого акта Божия нечто гораздо большее. Бог создает этот мир; и одновременно призывает его к такой полноте бытия, которая заключается в том, чтобы все разделить с Богом, участвовать в Его вечности, в Его жизни; как апостолы говорят в своих посланиях, цель мироздания — для человека стать участником самой Божественной природы (2Пет. 1, 4), а для мира дойти до такого состояния, когда Бог будет все во всем (1Кор. 15, 28), то есть как тепло, как огонь проникает все и делает мир участником вечной жизни. Это — в основе; человек призван к тому, чтобы стать участником жизни Божией; и Бог, творя человека, Себя отдает. Он не только вызывает к жизни какое-то жалкое существо, которое будет от Него зависеть; Он вызывает к бытию существо, которое будет стоять лицом к лицу с Ним, полноправно; которое лицом к лицу будет с Ним общаться. Но ведь общение в каком-то отношении значит самоограничение; творя человека, творя мир, Бог ставит перед Самим Собой собеседника, которого Он должен принять, каков он есть и каким он себя сделает свободной своей волей. В этом, со стороны Бога, акт истинной любви и очень редкой в нашем опыте справедливости.

Ибо справедливость не является тем, чем мы часто ее считаем, как мы ее часто видим: способностью распределять или правом награждать и наказывать. Справедливость начинается в тот момент, когда мы с риском, с опасностью иногда для нашей жизни, при ограничении нашего бытия соглашаемся на существование, на динамическое становление другой личности. И признаем за ней право быть собой, а не только отражением нашей жизни. Таков творческий акт со стороны Бога. Бог нас вызывает в бытие, ставит нас перед собой и предлагает все, что Он есть, все, что у Него есть, разделить с нами; в нашей власти — принять или отказать. Со стороны Божией это готовность до конца Себя отдать нам. Бог нас творит не актом простой воли, Он нас творит в акте глубочайшей самоотдающейся, самоотверженной любви. Отношения между тварью и Богом начинаются с любви... Он нас вызывает быть самими собой лицом к лицу перед Ним».[7]

Господь с полной ответственностью сообщает нам о том, что Он думает, чувствует, о чем печется, что допустимо, а что недопустимо с Его точки зрения, что Ему нравится, что нет. Он определяет Себя как Существо отдельное от акта Своего творения и от нас. Он сообщает нам, что Он — Любовь, Истина, Путь, Жизнь, Свет.

Христиане призваны к уподоблению Христу, обретению Его нрава, обретению тех же свойств, которые имеет Господь. «С моей христианской точки зрения мне Бог представляется именно не безответственным Богом, Который человека создал, одарил его этой ужасной свободой, которая может все разорить и все разрушить, а потом — употребляя образы Ивана Карамазова — "ждет" где-то в конце времен момента, когда Он его будет судить и засудит за то, что человек не так пользовался данной ему свободой. Таким Бог мне не представляется. Мне представляется Бог ответственный, Бог, Который создал человека и жизнь, но Который не только ждет в конце момента итогов. И самый предел этой ответственности, которую Бог берет за жизнь и за Свои поступки, за Свой творческий акт, — это Воплощение, то, что Бог делается человеком, входит в историю и до конца погружается в ее трагизм, и где-то разрешает этот трагизм».[8]

Человек создан по образу и подобию Божию, но Божественный образ затемнен у него грехом. Ответственность, наряду с такими Божественными свойствами как простота, любовь, доброта, была изначально заложена Богом в естество человека. Ослушание и последовавшее грехопадение — безответственный по отношению к себе самому поступок первого человека, груз которого мы несем в веках, передавая это наследство последующим поколениям.

Чувство ответственности, вложенное в природу человека Богом, исказилось грехом. Господь наш, Бог Всемогущий и Любящий Отец, явил образец полноты ответственности. Создавая человека свободным, Бог по всеведению Своему знал, что эта свобода может быть использована человеком во зло себе же самому. И поэтому к созданию свободного человека Господь отнесся очень ответственно. Еще до сотворения мира в Предвечном Совете было принято решение о ниспослании Единородного Сына Божия для искупления человека, которого Он наделил такими уподобляющими Самому Богу свойствами, как разум и свобода.

В ниспослании Единородного Сына для искупления человечества видится великая Божественная ответственность за Свое творение, за человека, который не смог использовать божественный дар свободы себе во благо.