Эвристические особенности процесса квалификации

Видный французский психолог Ж. Пиаже заметил, что логические операции, с точки зрения психологии, - это лишь образцы, эталоны, к которым стремятся реальные процессы мышления на определенном уровне его развития. Человек не обладает какими-либо общими методами решения информационных задач. Не всегда человек строго соблюдает правила логики, не каждый раз следователь, прокурор и судья осуществляют процесс квалификации в строгом соответствии с теми логическими программами, о которых говорилось выше.

Об этих отступлениях практика-юриста от положений теории квалификации и требований логики можно было бы только сожалеть и для этого есть достаточно оснований, если учесть те ошибки, которые допускаются в практической деятельности по применению закона. Однако приходится считаться с тем фактом, что особенности человеческого мышления, которые иногда уводят его в сторону от логически безупречной системы, устранить невозможно. Более того, некоторые из этих особенностей (мы их называем здесь эвристическими), имеют, по-видимому, нема­ловажное положительное значение, а подчас они незаменимы, например, при решении творческих задач.

В процессе реальной практической деятельности юриста многие характеристики его деятельности - быстрота, точность, правильность решения и т. д. - подвержены влиянию целого ряда факторов, как субъективных (уровень знаний, жизненный опыт, психофизиологическое состояние и пр. ), так и объективных (особенности дела, наличие времени, сложность задачи и т. д. ) Человек при решении задачи не всегда может пользоваться готовой логической программой хотя бы потому, что он ее не всегда знает, а вынужден создавать заново, подчас не имея даже образца. Человеческая психика имеет достаточно разнообразный «набор» средств и приемов решения возникших проблем. Все это объясняет возможность, а подчас и целесообразность отступления от того логического пути, который был описан выше.

Перед проведением эксперимента по поводу методов решения юристами-практиками задач о квалификации преступлений были намечены некоторые гипотезы. Основные из них сводились к следующему:

1) опытный юрист, подыскивая норму, искусственно сокращает во время своего размышления над уголовным делом число шагов от начала «дерева» до решения, подразумевая некоторые звенья и совершенно не проверяя их,

2) он не пользуется, иной «стандартной» программой разграничения и квалифика­ции преступлений, а каждый раз создает и использует разные варианты программ,

3) на методы и результаты решения влияют различные привходящие обстоятельства интеллектуального и эмоционального характера.

Все эти гипотезы получили в ходе эксперимента убедительное подтверждение.

Анализ фактически применявшихся испытуемыми методов юриста свидетельствует о том, что начало поиска может быть весьма разнообразным Смысл выбора исходного пункта, видимо, состоит в том, чтобы прежде всего найти те признаки, которые дать возможность испытуемому определить тип задачи, подлежащей решению, отнести ее к какой-то уже известной ему категории. Так, например, решая задачу о разграничении хищения и должного преступления, 40% испытуемому начинали анализ с вопроса о характере причиненного ущерба, 35% - с выяснения должностного положение субъекта, а 15% - с выяснения мотивов преступления. Последняя группа испытуемых, установив, что имеется корыстная цель, сразу выделяла для дальнейшего анализа более узкий круг составов, в которых корыстная цель является необходимым элементом. То же, но с другой точки зрения делали испытуемые, обратившие прежде всего внимание на должностное положение субъекта преступления. Любопытно, что некоторые испытуемые (а также преимущественно студенты МГУ в контрольной группе) предпочитали вначале дать самую общую оценку ситуации являются ли действия субъекта законными или незаконными (и даже моральными или аморальными). Это, по-видимому, облегчало им дальнейшие поиски правовой нормы, соответствующей деянию.

Как мы отмечали ранее, последовательность признаков, пере­численных в программе квалификации, определяется главным образом тем, выяснение какого из них раньше всего ведет к решению, с учетом а) наличия доказательств, которыми располагает в данный момент следователь или суд, б) простоты установления новых фактов по делу, в) степени вероятности совершения того или иного преступления.

Проведенный эксперимент свидетельствует также о том, что в определении перечня признаков, по которым должны разграничиваться смежные преступления, а также в установлении порядка их рассмотрения большое, а может быть и решающее, значение имеет прежний опыт испытуемого. Большинство лиц, которым ранее уже встречались подобные дела на практике, решали соответствующие задачи так, как обычно они квалифицировали подобные случаи.

Эти особенности, замеченные при проведении эксперимента, подтверждают некоторые общие психологические наблюдения. Установлено, что при опознании образов человек обычно выделяет какую-то группу признаков (для каждого испытуемого она различна) и на первом шаге «слепого поиска» оперирует только с ней. Некоторые испытуемые устанавливают строгую последовательность в проверке этих признаков (начинают поиск всегда с одного и того же признака: если же его нет, то обязательно проверяют один и тот же другой признак).

Вполне понятно, что в психических процессах, связанных с квалификацией преступлений, занимают важное место память, волевые качества личности, эмоции и другие свойства и явления, без которых не осуществляется никакая психическая деятельность. Мышление не изолировано от личности человека, и прежде всего от практической деятельности, лежащей в основе мышления и представляющей его результат. Как отмечает И. Андреев, подбор нормы для квалификации неизбежно связан с типом личности юриста, особенностями его правосознания, а также рядом важнейших факторов, например временем, которым он располагает для принятия решения. Нередко (к сожалению) на выбор нормы невольно влияет санкция статьи, которая известна юристу - прокурору, следователю и судье. Учет этих особенностей психологии предостерегает от ряда ошибок, способствует осознанному совершению логических операций, необходимых для правильного применения закона.

Следует указать еще на одну особенность мыслительной деятельности юристов. Когда некоторые пункты задачи были испытуемому неясны, (то ли из-за недостаточности фактических данных, то ли из-за пробелов в теоретических знаниях), перед ним вставала действительно творческая проблема: найти решение, для которого в памяти не существовало готового эталона. При этом наблюдались эвристические закономерности, обычные для такого рода ситуаций, а именно:

попытки использовать уже известные методы решения аналогичных задач, опираясь на прежний опыт;

стихийные манипуляции - «подгонка» решения под разные нормы закона;

создание новой программы решения путем самостоятельных теоретических рассуждений.

В последнем случае наблюдалось максимальное развертывание трудного звена задачи, его детализация, по сути дела, - создание дополнительной программы для получения ответа на один из вопросов основной программы квалификации.

Сделаем некоторые выводы из сказанного. Основные эвристические приемы, применяемые при квалификации преступления, состоят в использовании индивидуальных предварительных программ «опознавания типа задачи» и в перестройке основной программы квалификации в соответствии с конкретными условиями задачи и прежним опытом юриста, ее решающего.

Создание предварительных программ «опознания» обычно обусловлено имеющимися доказательствами по делу и базируется прежде всего на тех признаках составов, которые хорошо известны юристу по прежнему опыту расследования или рассмотрения уголовных дел. Перестройка логической программы квалификации идет в двух направлениях: сокращается число ее звеньев главным образом за счет известного следователю (судье) «шаблона» и развиваются и углубляются вопросы, относящиеся к неясным узловым пунктам и звеньям.

Все эти эвристические особенности имеют положительные и отрицательные черты. Их положительные черты состоят главным образом в том, что они значительно сокращают путь решения по сравнению с простым перебором вариантов, предусмотренных в логической программе.

Отрицательные черты состоят в следующем: во-первых, отступление от строгой логики формального алгоритма чревато серьезными ошибками: «перескакивание» через некоторые звенья и отсечение боковых ветвей может привести к ошибочным выводам; во-вторых, путь рассуждений, основанный на эвристике, зависит в большой степени от случайностей, связанных с эмоциями, неверным пониманием отдельных деталей фабулы дела и другими привходящими обстоятельствами, которые при строгом под ходе не должны влиять на решение юридических вопросов. Они неизбежные попутные компоненты всякой эвристики, ибо ее смысл состоит в том, чтобы изыскать путь к решению, не имея для этого достаточно полного материала в самой задаче (или не имея возможности быстро его использовать).

В этой связи справедливо положение, что эвристический прием «может привести нас кратчайшим путем к искомой цели или завести нас в тупик». Формальный алгоритм не может привести к неверному выводу, однако и к искомой цели он приводит путем, который не всегда является кратчайшим. Отсюда следует, что основное достоинство формального алгоритма - точность и надежность, а основное преимущество эвристики - ее творческий характер, что особенно важно при недостаточном объеме информации, которым подчас может располагать следователь.

Контрольные вопросы

1. На материалах конкретного уголовного дела (макет которого у вас имеется по результатам прохождения производственной практики) перечислите все версии о квалификации, возникавшие, судя по материалам этого дела, в процессе расследования и рассмотрения его в суде. Не были ли упущены при этом некоторые версии квалификации, для которых, по вашему мнению, были основания в материалах дела? Как бы вы проверили эти версии?
2. Сформулируйте по возможности наименьшее число вопросов, отвечая на которые словами «да» или «нет», можно провести разграничение между убийством и причинением смерти по неосторожности. Расположите эти вопросы в наиболее экономной последовательности. Соответствует ли эта последовательность тому порядку получения и фиксации доказательств, который обычно встречается в делах об убийствах?
3. Влияют ли на практическую деятельность следователя и суда по квалификации преступлений уровень юридических знаний и психологические особенности других участников процесса? Имеет ли значение и какое именно уровень организации труда в органах юстиции? Объем применения технических средств при расследовании преступлений и рассмотрении их в суде? Другие факторы (какие именно)?

Тесты: