Вопрос 2. Характеристика отдельных принципов организации

Правосудия

Осуществление правосудия только судом.

Данный принцип получил правовое закрепление в нормах ряда законов. Это – части 1 и 3 ст. 118, ст. 47 Конституции РФ, ч. 1 ст. 1 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», чч. 1, 2 ст. 5 ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», ч. 1 ст. 1 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» (далее – Закон РФ «О статусе судей в РФ»), ст. 8 УПК РФ, ст. 5 ГПК РФ и др.

Конституция РФ не только провозглашает, что правосудие осуществляется только судом (ч. 1 ст. 118), но и гарантирует соблюдение данного положения. Так, в части 3 ст. 118 сказано, что судебная система РФ устанавливается Конституцией РФ и федеральным конституционным законом, создание чрезвычайных судов не допускается. Смысл этого положения в контексте рассматриваемого принципа в том, что в государстве действует четко организованная разветвленная система органов судебной власти. Только эти органы и никакие другие вправе осуществлять правосудие. Кроме того, согласно ч. 1 ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Применительно к специфике деятельности судов общей юрисдикции данное положение продублировано в ч. 2 ст. 5 ФКЗ «О судах общей юрисдикции в РФ». В официальных документах и учебной литературе его принято называть принципом законного суда. Смысл в том, что правосудие осуществляется не просто судом, а судом законно (не произвольно) назначенным для рассмотрения конкретного дела в соответствии с правилами подсудности. Иными словами, законным является суд, который заранее (еще до совершения лицом преступления) определен. Выбрать себе суд и судью по желанию нельзя. Тот, кто совершит преступление на территории N-го района N-ой области, предстанет в зависимости от предметной подсудности, основанной на квалификации преступления и предусмотренной ст. 31 УПК РФ, либо перед мировым судьей конкретного участка N-го района, либо перед федеральным судьей N-го района, либо перед судьей суда N-ой области. При этом состав суда для рассмотрения конкретного дела формируется в порядке, исключающем влияние на его формирование лиц, заинтересованных в исходе судебного разбирательства, в том числе с использованием автоматизированной информационной системы (ч. 1 ст. 30 УПК РФ). Изменение подсудности возможно (как по территориальности, так и по уровню суда), но оно может осуществляться только в установленном законом порядке, что исключает манипулирование («подыскивание» суда и судьи для подсудимого с тем, чтобы облегчить или утяжелить его участь) подсудностью. В гражданском судопроизводстве, отличающемся диспозитивностью, правила подсудности в большей степени зависят от волеизъявления участников процесса, но и они регламентированы законом.

В судоустройственном законодательстве закреплено, что «Судебная власть в Российской Федерации принадлежит только судам в лице судей и привлекаемых в установленных законом случаях к осуществлению правосудия представителей народа» (ч. 1 ст. 1 Закон РФ «О статусе судей в РФ»). Аналогичная норма сформулирована в ч. 1 ст. 1 ФКЗ «О судебной системе РФ».

Процессуальное законодательство также делает акцент на осуществлении правосудия только судом. Например, в ст. 8 УПК РФ сказано, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке установленным законом. Здесь же в развитие конституционной нормы сформулирован запрет на лишение подсудимого права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Итак, только суд, созданный и функционирующий в установленном порядке, является носителем судебной власти и вправе принять решение о виновности или невиновности лица в совершении преступления или разрешить гражданский правовой спор. Только суд и никто кроме суда. Для подчеркивания силы такого утверждения можно сослаться на конституционную норму, согласно которой носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. Однако даже народ (на референдуме или митинге) не уполномочен разрешить уголовное или гражданское дело и оказывать влияние на его разрешение по существу судом.

Значение принципа осуществления правосудия только судом двоякое. С одной стороны он подчеркивает высокий и исключительный статус суда в государстве. С другой – устанавливает и обозначает важнейшую составляющую статуса личности в государстве. Каждый гражданин имеет право быть судимым созданным в установленном порядке судом, к подсудности которого отнесено его дело (право «на своего судью»)[2].

В обеспечение эффективности рассматриваемого принципа в России функционирует система органов судебной власти, организованная таким образом, чтобы обеспечить максимально легкий доступ населения к суду. Решение нижестоящего суда может быть обжаловано через суд постановивший приговор (решение) в вышестоящий суд апелляционной инстанции. В кассационном и надзорном порядке обжалование возможно неоднократно вплоть до высшей инстанции – Президиума Верховного Суда РФ. Гарантией реализации принципа служит ряд иных процедурных правил, облегчающих обращение граждан в суд, в том числе, и другие принципы правосудия. Лицо, не владеющее языком судопроизводства, вправе пользоваться помощью переводчика бесплатно, а также получить бесплатно или на основе соглашения квалифицированную юридическую помощь. Объективность и беспристрастность суда обеспечивается его независимостью и процедурой рассмотрения дела.

Сложность в реализации принципа осуществления правосудия только судом состоит в том, что его торжество, всеобщая и беспрекословная реализация зависит не столько от законодательства, сколько от правосознания населения. Должен пройти определенный стабильный исторический период, прежде чем население страны воспитает в себе привычку разрешать правовой спор в суде. Обращение в суд при наличии оснований не несет в себе признаков сутяжничества и не должно быть осуждаемо. Перенесение спора в суд – признак высокой правовой культуры нации. Хотя, заметим, что отказу граждан от обращения за защитой в суд («бегству» от правосудия) нередко способствует бюрократическое и халатное отношение к их заявлениям, чрезмерная усложненность процессуальной формы. Провозгласить и реализовать в действительности принцип осуществления правосудия только судом способно стабильное государство, уверенное в своих силах, поскольку провести внесудебную ликвидацию, например, бандитских формирований и иных организованных преступных групп зачастую проще, чем осуществить затратное уголовное преследование, итог которого в состязательном процессе не может быть предсказуем.

Принцип осуществления правосудия только судом нужно отличать от тесно связанного с ним, но не совпадающего по содержанию принципа презумпции невиновности. Если первый дает ответ на вопрос «кто?» («какой орган?») принимает решение о виновности лица преследуемого по уголовному делу: только суд в приговоре (!), то второй – отвечает на вопрос «когда?» («в какой момент производства по уголовному делу?») лицо, привлекаемое к ответственности, может считаться виновным в совершении преступления: после вступления обвинительного приговора в законную силу. Принцип осуществления правосудия только судом имеет преимущественно судоустройственное содержание, тогда как принцип презумпции невиновности – судопроизводственное.

Коллегиальное и единоличное рассмотрение дел в судах (участие представителей народа в отправлении правосудия)

Правовая основа принципа данного принципа в той части, в которой он предусматривает отправление правосудия с привлечением населения, берет начало в Конституции РФ. Граждане РФ имеют право участвовать в отправлении правосудия, записано в этом законе (ч. 5 ст. 32). Применительно к различным правовым ситуациям в нем трижды говорится о такой форме участия граждан в отправлении правосудия, какой является суд присяжных заседателей (ч. 2 ст. 20; ч. 2 ст. 47; ч. 4 ст. 123).

О привлечении к отправлению правосудия представителей народа идет речь в ч. 1. ст. 1 Закона РФ «О статусе судей в РФ». Согласно ч. 1 ст. 1 ФКЗ «О судебной системе РФ» к осуществлению правосудия могут привлекаться присяжные, народные и арбитражные заседатели. Порядку отбора граждан в суд присяжных посвящен Федеральный закон от 20 августа 2004 г. «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации».

Конкретные процессуальные требования к составу суда при рассмотрении уголовных и гражданских дел предусмотрены соответственно ст. 30 УПК РФ и ст. 7 ГПК РФ.

Для того чтобы уяснить, почему, казалось бы, чисто процедурные нормы о составе суда при рассмотрении дела относятся к числу принципов, надо обратиться к недавней истории. Это поможет, на наш взгляд, найти аргументы против утверждения, что идея коллегиального рассмотрения дел больше не является основополагающей для российского правосудия, поскольку не находит ни нормативного, ни статистического подтверждения.

На протяжении десятков лет правосудие по уголовным делам по первой инстанции осуществлялось профессиональным судьей с участием двух народных заседателей (судом шеффенов). Данный состав суда был единым не зависимо от категории рассматриваемого дела и уровня суда. Судья и народные заседатели (на языке процессуального закона – тоже судьи) действовали в одной коллегии и обладали равными правами. Все вопросы и фактические (имело ли место деяние, виновен ли подсудимый в совершении этого деяния), и юридические (квалификация преступления, назначение наказания) судебный состав решал совместно большинством голосов. С позиций закона естественными являлись ситуации, когда приговор постановлялся в соответствии с волеизъявлением двух народных судей. Реально такие случаи были крайне редки, поскольку судьям (профессиональным и народным) практически всегда удавалось прийти к единому решению. Надо отметить, что были и юридические препятствия для вынесения приговора двумя народными заседателями: закон требовал, чтобы приговор во всех случаях был мотивированным, а заседатели, не имеющие юридического образования, это требование не могли должным образом обеспечить.

В настоящее время (с 1 января 2004 г.) такого состава суда не существует. На протяжении всего периода судебной реформы, начавшейся в 90-х годах прошлого столетия, суду шеффенов высказывалось и высказывается недоверие. Говорилось о пассивности народных представителей, их зависимости от судьи, поскольку непрофессионалов он мог легко обратить в свою веру. Роковую роль в судьбе народных заседателей сыграл экономический спад того времени, а также происходившее изменение форм собственности. Взаимосвязь здесь прямая: частное предприятие не заинтересовано в отвлечении своего работника для нужд правосудия, тем более оплачиваемом из собственных средств.

Была принята во внимание и позиция судей, высказавшихся за единоличное рассмотрение дел[3]. Судей понять можно. Испытав в реформенное время значительные трудности с подбором народных заседателей, они не хотели больше нести с собой эти организационные проблемы. Однако мнение судей по этому вопросу должно учитываться менее всего. Почему? Понимание этого обстоятельства вытекает из анализа роли представителей народа в отправлении правосудия.

В забытых в наши дни трудах классиков марксизма-ленинизма читаем, что «… для применения разумных постановлений нужны судьи, не сведенные на положение простых чиновников, нужно участие представителей общества в суде и общественного мнения – в обсуждении дела». Участие представителей народа именовалось судом улицы, который «ценен именно тем, что вносит живую струю в тот дух канцелярского формализма, которым насквозь пропитаны наши правительственные учреждения»[4]. Отсюда ясно вытекает, что важнейшая предпосылка привлечения народных представителей к рассмотрению судебных дел заключается в обеспечении общественного контроля за судопроизводством. Народный заседатель контролирует действия судьи, поэтому его работа в судах нужна не судье, а обществу в целом.

Изложенную выше оценку участия населения в отправлении правосудия нельзя связывать исключительно с социалистическим устройством государства. Идею обязательного участия граждан в отправлении правосудия задолго до революции высказывали известные российские юристы. «Правосудие дело столько же ума, сколько и совести, – писал В.Д. Спасович, – и даже, может быть, больше совести, нежели ума, а совесть не у одного только судьи. Пойду дальше, я утверждаю, что судья по своему положению не может быть хорошим представителем совести народной. Он применитель закона к жизни, он может и знать превосходно закон, но жизнь от него ускользает. За своим Кодексом, в своей присутственной палате он забывает, что жизнь та струится вечно новыми волнами, что нарождаются новые отношения, что возникают новые явления, не подходящие под старые юридические формы. Он говорит: мне что за дело до этих перемен, а между тем он потерял живое созерцание действительности»[5]. Актуальность этого красноречивого рассуждения в наши дни абсолютно не утрачена.

Второе значение участия населения в рассмотрении судебных дел, как правило, связывают с правовым всеобучем. В этом тоже есть рациональное зерно, поскольку непосредственное и активное участие в деле действительно учит праву и порядку его применения.

Но случилось то, что случилось. Народных заседателей в судах больше нет. По этому поводу опубликовано много различных высказываний: от одобрения до сожаления, и даже осуждения[6].

Согласно ст. 30 УПК РФ в настоящее время суд первой инстанции рассматривает уголовные дела в следующем составе:

– мировой судья – единолично (∆);

– судья федерального районного суда – единолично (∆), за исключением случаев, возникших после внесения изменений и дополнений в статьи 30 и 31 УПК РФ Федеральным законом от 23 июля 2013 г. № 217-ФЗ, когда дело подсудно коллегии из трех судей;

– судья федерального областного, краевого суда и других судов уровня субъекта федерации – единолично (∆), за исключением случаев, когда дело подсудно коллегии из трех судей или суду с участием присяжных заседателей;

– коллегия из трех судей(∆∆∆).

Предусмотрено две разновидности ситуаций, когда действуют три судьи:

а) первая разновидность – в законе перечислена группа составов преступлений, для рассмотрения которых в обязательном порядке формируется коллегия из трех судей. Это: ст. 205 («Террористический акт»), 206 части вторая – четвертая («Захват заложника»), 212 часть первая (Массовые беспорядки»), 275 («Государственная измена»), 276 («Шпионаж»), 278 («Насильственный захват власти или насильственное удержание власти»), 279 («Вооруженный мятеж») и 281 («Диверсия») УК РФ;

б) вторая разновидность – уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 105 частью второй («Убийство»), 126 частью третьей («Похищение человека»), ст. 131 частями третьей - пятой («Изнасилование»), ст. 132 частями третьей - пятой («Насильственные действия сексуального характера») и некоторыми другими, указанными в п. 3 ч. 2 ст. 30 УПК РФ, при наличии ходатайства обвиняемого о коллегиальном рассмотрении дела, заявленного до назначения судебного заседания;

– судья федерального суда и коллегия из двенадцати присяжных заседателей (∆ ○○○○○○○○○○○○) – по ходатайству обвиняемого подсудные областному (и равному) суду уголовные дела о преступлениях, указанных в пункте 1 части третьей статьи 31 УПК РФ, за исключением уголовных дел о преступлениях, которые в силу прямого предписания закона рассматриваются коллегией из трех судей.

Как видно, по общему правилу, подавляющее большинство дел рассматривается по первой инстанции судьей единолично[7]. Исключение – в виде обязательного требования рассматривать дело коллегией из трех судей – сделано только для составов преступлений, предусмотренных девятью статьями Уголовного кодекса РФ, подсудных судам уровня субъекта федерации и в отдельных единичных случаях – районным судам. В остальных ситуациях федеральный суд уровня субъекта федерации действует коллегиально в составе трех профессиональных судей либо с участием присяжных заседателей лишь при наличии соответствующего волеизъявления обвиняемого (по его ходатайству). По ходатайству обвиняемого коллегия из трех судей может быть сформирована в предусмотренных законом случаях и в районном суде. Фактически состав из трех профессиональных судей, сформированный по ходатайству обвиняемых, встречается редко. Суд присяжных также не получил широкого распространения: областные (и равные им) суды рассматривают по первой инстанции менее 1% уголовных дел, из них с участием присяжных (в зависимости от региона) – 3-15%. То есть для сегодняшней российской действительности коллегиальное рассмотрение дел – это «штучные» процессы по сравнению с общим количеством производств.

Суд присяжных поэтапно «вернулся» в российское уголовное судопроизводство (он действовал в России в 19 веке) в результате длительной и эмоциональной дискуссии, а также эксперимента, проводившегося в ряде регионов. С этим судом, в первую очередь, связывались надежды на обеспечение независимого правосудия. Действительно, за счет процедурного отделения «скамьи присяжных» от профессионального судьи представители народа могут более свободно выражать свое волеизъявление. Порядок рассмотрения дела предусматривает для этого необходимые гарантии.

Рассмотрим это на примере. После удовлетворения ходатайства обвиняемого о рассмотрении дела с участием присяжных заседателей, председательствующий назначает судебное разбирательство. Из числа граждан включенных в основной список кандидатов в присяжные заседатели путем случайной выборки приглашаются не менее двадцати человек. С участием сторон из них отбираются двенадцать основных и два (с учетом характера и сложности уголовного дела по решению председательствующего может быть избрано большее количество) запасных заседателей. Обсуждается каждая кандидатура, поэтому защита и обвинение имеют возможность отвести лиц, по какой-либо причине вызывающих у них недоверие. Если оставшихся кандидатов окажется менее четырнадцати, то они вызываются дополнительно по запасному списку. Даже после окончания формирования коллегии присяжных заседателей она может быть распущена по ходатайству сторон. Процедура отбора повторяется вновь.

Присяжные заседатели выслушивают судебное следствие и, удалившись в совещательную комнату, отдельно от судьи отвечают на три основных вопроса: 1) доказано ли, что деяние имело место; 2) доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; 3) виновен ли подсудимый в совершении этого деяния, адаптированные к конкретным обстоятельствам рассматриваемого дела. В обобщенном виде эти вопросы именуются «вопросами факта». Для их решения (как предполагается) не нужны профессиональные юридические знания. По результатам совещания присяжные выносят вердикт, на основе которого судья постановляет приговор, в котором дает квалификацию содеянного и назначает конкретное наказание, т.е. решает «вопросы права».

Главный качественный отличительный признак суда с участием присяжных заседателей состоит в их отдаленности (можно использовать термин – отделённости) от профессионального судьи, что исключает какое-либо его влияние на вынесение вердикта. Определенное (но не главное) значение в обеспечении независимости принятия решения имеет большое число заседателей.

Хрестоматийным примером самостоятельности коллегии присяжных заседателей является дело по обвинению Веры Засулич, описанное А.Ф. Кони. Как известно, несмотря на бесспорную юридическую виновность подсудимой в причинении вреда здоровью, присяжные вынесли оправдательный вердикт. Размышляя над процессом, А.Ф. Кони писал, что «Наши присяжные являлись очень чувствительным отголоском общественного настроения… В этом их достоинство, но в этом и их великий недостаток, ибо вся нетвердость, поспешность и переменчивость общественного настроения отражаются и на присяжных. Искренность не есть еще правда, и приговоры русских присяжных, всегда почтенные по своей искренности, далеко не всегда удовлетворяли чувству строгой правды; их всегда можно было объяснить, но с ними иногда трудно было согласиться…»[8].

Эта оценка не утратила своей актуальности[9]. В современном правоприменении масса примеров спорных решений присяжных. Все они будоражат общество. В ряде случаев приговоры, постановленные на основании вердиктов присяжных, отменяются по формальным поводам. Например, дважды отменялся оправдательный приговор по делу военнослужащих, расстрелявших мирных граждан, отменены оправдательные приговоры по другим резонансным делам[10]. В многократных аннулированиях вердиктов присяжных есть признаки давления на них, что недопустимо. Общество, признавшее суд присяжных, должно признавать и вынесенные ими решения, даже если они кому-то представляются несправедливыми. Законодатель, столкнувшись с неспособностью суда присяжных (с его точки зрения) объективно рассмотреть отдельные категории дел, идет на сокращение подсудности дел суду присяжных[11]. Проблематичным является рассмотрение уголовных дел с участием присяжных заседателей в некоторых субъектах Северо-Кавказского и Южного федеральных округов Российской Федерации. Распространенные родственные (клановые) связи населения этих регионов зачастую не позволяют сформировать нетенденциозную скамью присяжных[12].

Что касается конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия (ч. 5 ст. 32 Конституции РФ), то суд присяжных в силу незначительной распространенности такое право реально не гарантирует. Малозначительное число граждан может получить доступ к участию в отправлении правосудия в качестве присяжного заседателя[13].

Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» определяет порядок формирования общего и запасного списков кандидатов в присяжные заседатели, категории граждан не могущие быть включенными в данные списки, регламентирует порядок обжалования списков и другие процедурные вопросы.

Коллегиальный порядок рассмотрения уголовных дел в большей степени проявляется на контрольных стадиях процесса (ст. 30 УПК РФ). При апелляционном пересмотре приговоров (постановлений) мирового судьи федеральный судья действует единолично (∆). Рассмотрение уголовных дел в апелляционном порядке вышестоящими судами первоначально осуществлялось по всем уголовным делам коллегией в составе трех судей (∆∆∆). Однако Федеральным законом от 23 июля 2013 г. № 217-ФЗ пункт 2 части 3 ст. 30 УПК РФ изменен, в частности дополнен указанием, что уголовные дела о преступлениях небольшой и средней тяжести, а также уголовные дела с апелляционными жалобой, представлением на промежуточные решения районного суда, гарнизонного военного суда рассматриваются судьей единолично.

Пересмотр вступивших в законную силу судебных решений также осуществляется коллегиально: в кассационном порядке – президиумами судов уровня субъектов федерации (областными, краевыми и т.д.) в составе не менее трех судей (≥ ∆∆∆), Судебными коллегиями Верховного Суда РФ в составе трех судей (∆∆∆); в порядке надзорного производства – Президиумом Верховного Суда РФ в составе не менее трех судей (≥ ∆∆∆). Президиумы судов, рассматривая дела в кассационном порядке и порядке надзора, действует в составе не менее половины его членов (ст.ст. 15, 27 ФКЗ «О судах общей юрисдикции в РФ»). Например, если в составе президиума семь судей, кворум составляет не менее четырех человек.

Оценивая в целом правовое регулирование составов суда первой и частично апелляционной инстанций, нельзя не увидеть усиливающуюся тенденцию к единоличному рассмотрению уголовных дел[14]. Это обстоятельство привело отдельных авторов к утверждению, что коллегиальное рассмотрение дел больше не является принципом правосудия. На наш взгляд, это не так. Действительно, в настоящий период нормативно коллегиальность определена очень скромно, она явно не доминирует. Однако современная тенденция, по нашему мнению, не является определяющей и соответствующей сущности правосудия. Кроме того, главной составляющей в рассматриваемом принципе выступает не количественный признак (хотя он сам по себе важен: больше судей – больше объективности), а качественный. За судейским столом должны находиться представители общества. Именно поэтому второе название принципа, приведенное выше, отражает народное участие в правосудии. Очевидно, что сегодня оно также явно недостаточно и должно возрастать.

Независимость и несменяемость судей

Необходимость обеспечения независимого правосудия – основная цель проводимой в России судебной реформы, поскольку правосудие не может существовать без честного и независимого судейского корпуса.

Было бы неправильным утверждать, что независимость судей не являлась ранее принципом судопроизводства. О ней речь шла в Конституции СССР и советском судоустройственном законодательстве. Тем не менее, суд не был признан самостоятельной ветвью государственной власти. Определяющей и направляющей силой в обществе выступала правящая партия, осуществлявшая партийный контроль за судебной деятельностью. По сложившимся традициям во всех партийно-правительственных документах того времени суд обозначался в одном ряду с силовыми органами, например, на него в той же мере, что и на органы прокуратуры возлагалась обязанность бороться с преступностью.

Судьи избирались на небольшой срок, что вынуждало их ориентироваться на государственные структуры, от которых зависело повторное выдвижение на эту должность. Выборность судей сочеталась с отчетами перед населением или органами, их избравшими. Понятно, что необходимость отчитаться создавала определенную зависимость. Судьи могли быть отозваны избирателями, что также вносило известную нестабильность в их статус.

Судьи могли быть привлечены к административной и дисциплинарной ответственности. Это обстоятельство было оценено первоначально как абсолютно несовместимое с высоким статусом суда. Ответственность отменили, правда, позже восстановили, сопроводив достаточными гарантиями от злоупотребления.

Зависимость от исполнительной власти обуславливалась недостаточным материальным обеспечением деятельности судов. Многие хозяйственные вопросы председатель суда вынужденно решал через личные взаимоотношения, что не могло не ставить его в зависимое положение.

Названные моменты снижали эффективность гарантий независимости судей, которые были предусмотрены в законодательстве. Хотелось бы отметить, что в дореформенное время («изнутри» того периода) проблема недостаточной независимости судей не казалась столь острой. Уровень судейской независимости соответствовал иным правовым условиям жизни общества, гармонировал с ними. Новые политические и правовые реалии потребовали качественно иного отношения к судебной власти.

Первыми шагами по реформированию судебной власти в направлении обеспечения ее независимости были следующие:

– суд провозглашен самостоятельной ветвью власти;

– запрещены принадлежность судей к политическим партиям и движениям, осуществление ими предпринимательской деятельности;

– устранены дисциплинарная и административная ответственность судей, усилены гарантии привлечения к уголовной ответственности; установлена неприкосновенность судьи;

– исключена подотчетность судей;

– увеличен срок полномочий судей; позже предусмотрена их несменяемость;

– установлен порядок назначения судей, гарантирующий независимость от местной власти: федеральные судьи назначаются Президентом РФ или Советом Федерации Федерального Собрания РФ;

– созданы органы судейского сообщества, которые решают вопросы, связанные со статусом судьи (съезд, совет судей, квалификационные коллегии);

– учрежден Судебный департамент при Верховном Суде РФ и его органы на местах, которые занимаются финансовым и иным материально-техническим обеспечением деятельности судов;

– создана служба судебных приставов (без надлежащего исполнения решений судебной власти она фактически не может являться реальной самостоятельной ветвью власти);

– значительно обновлено процессуальное законодательство, регламентирующее отправление правосудия, в части обеспечения самостоятельности и приоритета судебной функции;

– изменены (введены) внешние атрибуты судебной власти, подчеркивающие ее независимость: мантия, флаг и герб России в зале заседания; и др.

Каждое из этих направлений развивалось с определенной цикличностью, были приняты промежуточные решения, которые сегодня отменены или изменены (например, восстановлена дисциплинарная и административная ответственность судей, многократно менялась позиция по вопросу о необходимости «испытательного» срока для впервые назначаемых судей: он то вводился, при этом корректировался его срок, то отменялся). Не все представители судейского корпуса выдержали испытание практически абсолютной неприкосновенностью, истолкованной как вседозволенность. Это дало повод законодательной и исполнительной властям поставить вопрос о частичном снижении уровня предусмотренных гарантий. Усиливаются требования к судьям как носителям судебной власти. В законы, определяющие статус судей, в процессуальное законодательство внесены и продолжают вноситься многочисленные изменения. Поэтому говорить о завершении процесса оптимизации законодательства, определяющего независимость судей, пока преждевременно.

Тем не менее, можем констатировать, что в целом нормативная основа принципа независимости и несменяемости судей сегодня сформирована как на конституционном, так и на отраслевом уровне. Согласно статьям 120, 121, 122 Конституции РФ судьи независимы и подчиняются только закону, судьи несменяемы (их полномочия могут быть прекращены или приостановлены не иначе как в порядке и по основаниям, установленным федеральным законом), судьи неприкосновенны (судья не может быть привлечен к уголовной ответственности иначе как в порядке, определяемом федеральным законом). Принципиальное значение имеет еще одна конституционная норма: финансирование судов производится из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия (ст. 124).

ФКЗ «О судебной системе РФ» в развитие Конституции закрепляет, что судебная власть самостоятельна и действует независимо от законодательной и исполнительной властей (ч. 2 ст. 1). Суды осуществляют судебную власть самостоятельно, независимо от чьей-либо воли, подчиняясь только Конституции РФ и закону (ч. 1 ст. 5).

В части 4 ст. 5 «Принципы деятельности судов общей юрисдикции» ФКЗ «О судах общей юрисдикции в РФ» говорится, что суды общей юрисдикции осуществляют судебную власть независимо от законодательных и исполнительных органов государственной власти. В Российской Федерации не могут издаваться законодательные и иные нормативные правовые акты и осуществляться действия (бездействия), отменяющие или умаляющие независимость судов и судей[15].

Аналогичные нормы содержатся в чч. 2 и 4 ст. 1 Закона РФ «О статусе судей в РФ». Этот закон содержит ряд других норм, которые в своем правовом единстве создают достаточные гарантии независимости судебной власти.

Независимость судьи обеспечивается (ч. 1 ст. 9 Закона РФ «О статусе судей в РФ»):

– предусмотренной законом процедурой осуществления правосудия. Строго определенный порядок рассмотрения дел, во-первых, оберегает судью от незаконного воздействия, во-вторых, препятствует совершению незаконных действий им самим: все регламентировано, прозрачно и обеспечено многократной системой контроля вышестоящими судебными инстанциями. Законодателем вводятся специальные формы рассмотрения дел, нейтрализующие влияние на судью, например, суд с участием присяжных заседателей, тайна совещательной комнаты, гласность, возможность обжалования и многие другие нормы и институты.

– запретом, под угрозой ответственности, чьего бы то ни было вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия. Всякое вмешательство в деятельность судьи преследуется по закону (ст. 10 Закона РФ «О статусе судей в РФ»). Статьи 17.3 - 17.6 Кодекса об административных правонарушениях РФ и ст.ст. 294 - 298 Уголовного кодекса РФ предусматривают соответственно административную и уголовную ответственность за воспрепятствование осуществлению правосудия, неуважение к суду, угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия и другие правонарушения и преступления против правосудия. Примером действия закона является факт возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица в связи с телефонным звонком судье, содержащим завуалированную просьбу разрешить дело определенным образом[16].

Незаконные воздействия на судью могут быть предупреждены безупречным поведением самого судьи. Законодательством (чч. 2 и 3 ст. 3 Закона РФ «О статусе судей в РФ») судьям предписано при исполнении своих полномочий и во внеслужебное время избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти. 19 декабря 2012 г. VIII Всероссийским съездом судей утвержден новый Кодекс судейской этики, в котором значительно повышены корпоративные нравственные требования к судье. Судья должен следовать высоким стандартам морали и нравственности, он вправе получать вознаграждение и возмещение расходов за осуществление внесудебной деятельности, когда это не противоречит законодательству. То есть судья обязан быть разборчивым в контактах и не провоцировать возможное незаконное воздействие на себя. Существенные правовые и нравственные ограничения возлагаются законом и на судью, пребывающего в отставке.

Кодекс судейской этики предусмотрел важное положение, что о любых попытках воздействия на судью, прямого или косвенного давления на него с целью повлиять на выносимое решение судье следует поставить в известность председателя суда, судейское сообщество, а также правоохранительные органы. Позже это положение было детализировано и возведено в ранг закона. Так, Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 2 июля 2013 г. № 166-ФЗ статья 10 Закона РФ «О статусе судей в РФ» была дополнена запретом на внепроцессуальное обращение к судье, председателю суда и другим руководителям в связи с производством по конкретному делу. Дано нормативное понятие внепроцессуального обращения и закреплена обязанность судей предавать такие обращения гласности. Этим же законом внесены соответствующие изменения в процессуальное законодательство (ст. 8¹ УПК РФ, ст. 24.3¹ КоАП РФ, ч. 2¹ ст. 5 АПК РФ, ч. 4 ст. 8 ГПК РФ).