Гл. Vi. результаты непосредственного процесса производства д05

чество людей, которое может принести прибыль капиталу. То же относится и к нации капиталистов.

«С точки зрения реального интереса нации» (как и интереса частного капиталиста, которому безразлично, «доставляет ли его капитал занятие для 100 или для 1 000 человек», если только прибыль на его капитал, рав­ный 20 000, «во всех случаях» «не падает ниже 2 000 ф. ст.»), «если только ее чистый и реальный доход, ее рента и прибыль не изменяется, то не имеет никакого значения, состоит ли эта нация из 10 или из 12 миллионов жите­лей? ...Если 5 миллионов человек могут производить столько пищи и одеж­ды, сколько необходимо для 10 миллионов человек, то пища и одежда для 5 миллионов являются чистым доходом. Разве страна получила бы какую-нибудь выгоду от того, что для производства того же самого чистого дохода понадобилось бы 7 миллионов человек, или, иначе говоря, что труд 7 мил­лионов человек был бы применен для производства пищи и одежды в коли­честве, достаточном для 12 миллионов? Пища и одежда для 5 миллионов человек по-прежнему будет составлять чистый доход» 33.

Даже филантропия ничего не может возразить против этого положения Рикардо. Ибо во всяком случае лучше, если из 10 миллионов лишь 50 процентов будут прозябать в качестве машин, занятых исключительно производством для других 5 миллионов, чем из 12 миллионов — 7 миллионов или 583/4 про­цента.

«Какую пользу имело бы современное государство от целой провинции, земля которой, как бы хорошо она ни обрабатывалась, разделена, по древ­неримскому образцу, между мелкими независимыми крестьянами? Какой цели служила бы эта земля, кроме той единственной, что на ней произво­дились бы люди, что само по себе составляет самую бесполезную цель?» (Arthur Young. Political Arithmetic etc. London, 1774, p. 47).

To, что целью капиталистического производства является чистый продукт, выступающий фактически только в форме при­бавочного продукта, в котором представлена прибавочная стои­мость, означает, что капиталистическое производство по само­му существу своему есть производство прибавочной стоимости.

Это положение находится в противоречии, например, со взглядами, соответствующими старым, более ранним способам производства, согласно которым городские магистраты запре­щали, например, изобретения, чтобы не лишать рабочих куска хлеба, ибо рабочий как таковой считался самоцелью, а соответ­ствующий его положению заработок — его привилегией, в сохра­нении которой был заинтересован весь старый строй. Оно проти­воречит также воззрению протекционистской системы (в про­тивоположность фритредерству), которая имела национальную окраску и согласно которой следовало охранять от иностран­ной конкуренции и т. д. национальную промышленность и т. д., являющуюся источником существования для значительной





К. МАРКС

массы людей. Но оно противоречит также и взгляду А. Смята, по которому, например, вложение капитала в сельское хозяйство «более производительно», так как в нем тот же капитал занимает большее количество людей. Все это для развитого капиталисти­ческого способа производства — воззрения устарелые и невер­ные, ложные. Большой валовой продукт (поскольку речь идет о переменной части капитала) по сравнению с небольшим чистым продуктом равнозначен незначительной производительной силе труда, а стало быть, и капитала.

[488] Однако по традиции с этим различием между валовым и чистым продуктом связаны всякого рода путаные представ­ления. Они исходят отчасти от физиократов (см. книгу IV), отчасти от А. Смита, который то тут то там все еще смешивает капиталистическое производство с производством для непосред­ственных производителей.

Когда отдельный капиталист переводит деньги за границу, где он получает 10% прибыли, в то время как внутри страны он мог бы дать работу какой-то массе избыточного населения, то он с капиталистической точки зрения заслуживает граждан­ской короны, так как этот добродетельный буржуа выполняет закон, распределяющий капитал, как на мировом рынке, так и в пределах определенного общества, в соответствии с нормой прибыли, которую доставляют отдельные сферы производства, именно таким образом уравнивая их и устанавливая пропорции в производстве. (При этом безразлично, предоставляются ли деньги, например, русскому императору для войн с Турцией и т. д.) Действуя таким образом, отдельный капиталист следует лишь имманентному закону, а следовательно, и морали капи­тала — производить максимально возможную прибавочную стоимость. Но с рассмотрением непосредственного процесса производства это не имеет ничего общего.

Далее, при этом часто противопоставляют капиталистичес­кому производству некапиталистическое, например, потреби­тельское земледелие, в котором заняты рабочие руки, — торго^ вому земледелию, которое доставляет рынку гораздо больше продуктов и поэтому позволяет из лиц, которые ранее были заняты в земледелии, выжимать чистый продукт в промышлен­ности. Но эта противоположность не есть определение внутри самого капиталистического способа производства.

В общем мы видели, что законом капиталистического про­изводства является увеличение постоянного капитала по отно­шению к переменному капиталу, увеличение прибавочной стои­мости, чистого продукта; во-вторых, увеличение чистого про­дукта по отношению к той части продукта, которая возмещает

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 107

капитал, т. е. возмещает заработную плату. Эти же две вещи смешиваются. Если совокупный продукт называть валовым продуктом [Brutto-Produkt], то при капиталистическом способе производства он возрастает по отношению к чистому продукту [Netto-Produkt]; если же называть чистым продуктом ту часть продукта, которая распадается на заработную плату плюс чис­тый доход, то чистый продукт возрастает по отношению к вало­вому продукту. Лишь в земледелии (благодаря превращению пахотной земли в пастбища и т. п.) чистый продукт часто воз­растает за счет валового (совокупного продукта) вследствие известных присущих ренте определений, которые здесь не должны рассматриваться.

В остальном же учение о чистом продукте, как о конеч­ной и высшей цели производства, есть лишь грубое, но верное выражение того, что возрастание капитала и, следовательно, создание прибавочной стоимости, не считаясь с рабочим, есть движущая душа капиталистического производства.

Высшим идеалом капиталистического производства — соот­ветственно относительному росту чистого продукта — является максимально возможное сокращение числа людей, живущих на заработную плату, и максимально возможное увеличение числа людей, живущих за счет чистого продукта.

[489] Мистификация капитала и т. д.

Так как живой труд — в процессе производства — уже приобщен к капиталу, то все общественные производительные силы труда представляются производительными силами, свой­ствами капитала совершенно так же, как в деньгах — всеобщий характер труда, поскольку он образует стоимость, представ­ляется свойством вещи. Это тем более становится очевидным, когда мы примем во внимание следующие моменты:

1) если труд, как проявление рабочей силы, как усилив, принадлежит отдельному рабочему (это то, чем он реально платит капиталисту, то, что он ему дает), несмотря на то, что овеществленный в продукте труд принадлежит капиталисту; то общественная комбинация, в которой отдельные рабочие функ­ционируют лишь как особые органы совокупной рабочей силы, составляющей мастерскую в целом, напротив, не принадлежит рабочим, а противостоит им как капиталистическая организа­ция, навязывается им;

2) эти общественные производительные силы труда или производительные силы общественного труда развиваются исто­рически лишь вместе со специфически-капиталистическим

1Ö8

К. м а р ii с

способом производства, т.е. выступают как нечто имманентное капиталистическому отношению и от него неотделимое;

3) объективные условия труда с развитием капиталисти­ческого способа производства принимают измененную форму благодаря масштабу, в котором они применяются, и экономии, с которой они применяются (совершенно оставляем в стороне форму машин и т. п.). Они становятся более совершенными как концентрированные средства производства, представля­ющие общественное богатство, и это, собственно, всецело выра­жается в количестве и эффективности производственных условий общественно-комбинированного труда. Оставляя в стороне самое комбинацию труда, этот общественный характер условий труда, — к чему, между прочим, относится их форма как машин и основного капитала в любой форме — представляется как нечто совершенно самостоятельное, существующее независимо от рабочего, как способ существования капитала и, стало быть, как нечто, устроенное капиталистами независимо от рабочих. В еще большей мере, чем общественный характер их собствен­ного труда, общественный характер, который принимают усло­вия производства в качестве общих условий производства комбинированного труда, представляется как капиталисти­ческий характер, присущий этим условиям производства как таковым независимо от рабочих.

К пункту 3 мы хотим здесь же заметить следующее, что отчасти предвосхищает дальнейшее.

Прибыль, в отличие от прибавочной стоимости, может воз­растать благодаря экономному использованию совместных условий труда, например, благодаря экономии на зданиях, отоплении, освещении и т. д., что стоимость первичного двига­теля [Prime Motor] возрастает не в такой степени, как его мощ­ность; благодаря экономии на цене сырья, использованию отходов, сокращению административных расходов, экономии на складских помещениях при массовом производстве и т. д.; все эти способы относительного удешевления постоянного капи­тала при абсолютном росте его стоимости покоятся на том, что эти средства производства, как средства труда, так и материал труда, применяются совместно и это совместное применение имеет своей абсолютной предпосылкой совместную работу объ­единенных рабочих, следовательно, есть, в свою очередь, лишь вещное выражение общественного характера труда и вытека­ющей из этого общественной производительной силы, подобно тому как и особая форма этих условий труда, например машин, такова, что в большинстве случаев они могут применяться не иначе, как при комбинированном труде. По отношению

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 109

же к рабочему, который действует в этих условиях, они высту­пают как данные, независимые от него условия, как форма капитала. Поэтому, например, и экономия последних (и выте­кающий из нее рост прибыли и удешевление товаров) выступает как нечто совершенно отличное от прибавочного труда рабочего, как прямое действие и творение [Veranstaltung] капиталиста, который здесь вообще функционирует как олицетворение общественного характера труда, мастерской в целом, как тако­вой. Наука, как всеобщий духовный про.дукт общественного развития, здесь точно так же выступает прямо приобщенной к капиталу (применение ее в материальном процессе производ­ства, как науки, отделенной от знаний и умения отдельных рабочих), и развитие общества в целом, вследствие того, что оно эксплуатируется капиталом в противоположность труду, действует как производительная сила капитала в противо­положность труду, представляется развитием капитала, и это тем более, что для огромного большинства это идет в ногу с опус­тошением рабочей силы.

[490] 34 Сам капиталист является властителем лишь в каче­стве персонификации капитала (поэтому в итальянской бух­галтерии оп фигурирует всегда как двойственная фигура, например, как дебитор своего собственного капитала).

Производителъностъкгтятапа состоит прежде всего, если рас­сматривать формальное подчинение, лишь в принуждении к прибавочному труду; принуждение, которое капиталистиче­ский способ производства разделяет с прежними способами про­изводства, но осуществляет его в более благоприятной для про­изводства форме.

Даже если рассматривать всего лишь формальное отношение, всеобщую форму капиталистического производства, которая является общей как для более развитой, так и для менее разви­той стадии этого способа производства, то и в этом случае средства производства, вещественные условия труда выступают не как подчиненные рабочему; наоборот, рабочий подчинен им. Капитал применяет труд. Уже это простое отношение есть персо­нификация вещей и овеществление лиц.

Это отношение, однако, становится еще более сложным и кажется еще более таинственным вследствие того, что с разви­тием специфически капиталистического способа производства не только эти вещи — эти продукты труда, и как потребитель­ные стоимости и как меновые стоимости — выступают против рабочего, противостоят ему в качестве «капитала», но вместе с тем общественная форма труда представляется как форма развития капитала, и поэтому развившиеся таким образом

б м. в э„ т. 4в

11Q

К. МАРКС

производительные силы общественного труда представляются как производительные силы капитала. Как такие общественные силы, они цо отношению к труду «капитализированы». На деле общественное единство труда в кооперации, комбинация в раз­делении труда, применение природных сил и науки, продуктов труда как машин — все это самостоятельно противостоит отдельным рабочим как нечто чуждое им самим, вещное, заранее созданное без их участия, а часто и вопреки ему, как всего лишь форма бытия независимых от них и господствующих над ними средств труда, поскольку они вещны, а воплощенные в капита­листе или его подручных (представителях) разум и воля мастер­ской в целом, хотя они созданы собственной комбинацией рабочих, представляются как функции капитала, который живет в капиталисте. Общественные формы собственного труда рабочих (субъективно-объективно) или форма их собственного общест­венного труда представляют собой такие отношения, которые образовались совершенно независимо от рабочих, взятых отдельно друг от друга; рабочие, находясь в подчинении у капи­тала, становятся элементами этих общественных образований, но принадлежат эти общественные образования не им. Рабочим они противостоят поэтому как образы, принимаемые самим капиталом, как такие сочетания, которые в отличие от рабочей силы каждого из этих рабочих в отдельности, составляют при­надлежность капитала, возникают из него и включены в его состав. И это принимает все более реальную форму, по мере того как, с одной стороны, сама рабочая сила этих рабочих претерпе­вает под воздействием указанных форм такие изменения, что она, в своем самостоятельном существовании, т. е. вне этой капиталистической связи, становится бессильной, ее само­стоятельная способность к производству уничтожается, а с другой стороны, с развитием машинного производства усло­вия труда выступают как силы, господствующие над трудом также и технологически, одновременно с этим заменяя труд, угнетая его, делая его излишним в его самостоятельных формах.

В этом процессе, в котором общественные черты труда рабочих противостоят им как нечто, в известном смысле, капитализиро­ванное (как, например, в машинном производстве осязаемые продукты труда выступают как властители труда), то же самое, естественно, происходит с силами природы и с наукой, этим продуктом всеобщего исторического процесса развития, абст­рактно выражающим его квинтэссенцию; силы природы и наука противостоят рабочим как силы капитала. Они факти­чески отделяются от искусства отдельного рабочего и его знания


Наши рекомендации