Мои друзья считают, что знают, кто я

но на самом деле они знают ту, кем я хочу быть. — 41 страница из дневника Тессы Вэй

В школе весь ад вырывается на свободу. Следующим утром Дженна Максвелл плачет. Опять. Воспитатели кружат повсюду. Опять. И все студенты завтра должны будут посетить семинар в актовом зале на тему киберзапугивания.

— Возможно, ты правильно сделала, что запустила этот «воспалительный» комментарий на Фейсбуке.

— Думаешь?

Лорен ждет меня после четвертого урока со скрещенными руками на груди.

— Если ты хотела привлечь внимание к этому, то тебе удалось, Вик.

— Не в этом дело.

— Я знаю. — Лорен быстро закрывает глаза, и, когда открывает снова, они ничего не выражают. — Я знаю, что это не то, что ты хотела сделать, но мне от этого не легче. Если кто-то тебя выследит, то ты облажаешься. Я боюсь, что ты прогуливаешься с мишенью на спине.

Это касается нас обеих. Прямо сейчас я чувствую, что моя жизнь становится нереальной. Везде люди говорят о Тессе, ее страничке в Фейсбуке и записи. Хоть они и не знают, кто стоит за этим, меня это пугает.

В некотором смысле я стала предметом сплетен. Все знают, что мой отец бил мою маму, и как она спрыгнула, потому что не могла вынести этого, и это так задевает меня — настоящую меня,— и мне это не нравится.

— Ты выглядишь измученной, — говорит Лорен.

— Да. Я не спала большую часть ночи. У нас появился другой посетитель, и, как только он ушел, я не могла заснуть.

— Снова этот коп?

— Нет. Джим Вэй.

Лорен моргает.

— Что? Почему?

— Черт, если бы я знала.— Я открываю тетрадь по английскому и проверяю, что мое домашнее задание лежит внутри, — Он просто стоял на улице и смотрел на наш дом.

— Ого, жуть какая.

— И не говори. Прикол в том... я не понимаю, почему он делал это. В смысле, он ненавидит Тода с тех пор, как тот сдал его в полицию. Он и меня не очень любит...

— Не важно. Ни один нормальный человек не будет ошиваться около чьего-то дома посреди ночи. Парень реально странный. Ты в курсе, что он до сих пор показывается на тренировках по чирлидингу?

Я смотрю на Лорен.

— Ага. Вот именно. Я про то, что он привык смотреть наши тренировки каждый день после школы, и это было очень странно, но сейчас, когда Тесса... ну, умерла, он продолжает приходить. — Лорен возится с ремнем от сумки, но ее внимание привлекают воспитатели в другом конце коридора. — Слушай, мне нужно идти, — говорит она.— Если я опоздаю на историю еще раз, миссис Гэвин выпишет мне предупреждение, и мама расстроится. Не вляпайся ни во что, хорошо?

— Боже, Брен, ты выглядишь чертовски молодо сегодня.

Лорен проходит по коридору с поднятым средним пальцем, и стайка девчонок разбегается от нее в разные стороны.

Норкут добилась успеха в управлении гневом. Я поворачиваюсь к своему шкафчику, готовая уже уйти, но двигаюсь недостаточно быстро, и Дженна Максвелл, ее бойфренд и подпевалы курсируют мимо, к своим шкафчикам.

Обычно только одно присутствие Дженны заставляет меня удалиться от нее подальше. По факту, это получается инстинктивно, мои ноги уже двигаются, но я не могу прекратить... смотреть на них.

Она была лучшей подругой Тессы — и да, это очевидно,— но зная то, что знаю я, разница чувствуется. Это девушка, которая должна бы знать, что случилось, которая должна преследовать обидчика своей подруги, а вместо этого Тесса застряла в головеу меня.

Я притворяюсь, что снова лезу за книгами, и смотрю на девушек краем глаза, уговаривая себя, что это разведка. Да и вообще, это был мир Тессы, и это именно то, что я пытаюсь сложить обратно, чтобы увидеть, где все пошло не так.

Только это показывает еще и мне, где я пошла не так. Забавно, как они дотрагиваются друг до друга, как естественны их объятия. Показывает, как они отличаются от меня — ну или это просто я такая. Друзья Дженны не имеют ничего общего с моей нерешительностью или неловкостью. Они держат ее за руки и вытирают ей слезы, так что я останавливаюсь. Может быть, я немного... завидую? Тесса чувствовала себя такой одинокой, но как можно быть одинокой при таком количестве друзей? Как можно быть одинокой, когда ты такая чертовски прекрасная? Когда твои друзья присматривают за тобой?

— Я не понимаю, почему она сделала это. — Дженна с силой захлопывает шкафчик, и ее друзья отшатываются с удивлением. Злость. Это больше знакомо мне, чем насмешничество Дженны.

Она не понимает, и она в ярости. Я понимаю. Иногда я ненавижу свою маму за то, что она сделала. Иногда понимаю ее. Дженна также себя чувствует из-за Тессы, и я хочу сказать ей, что это пройдет. Я хочу...

— Моя мама говорит, что она будет гореть в аду из-за этого, — сообщает Дженна.— Говорит, что Тесса будет гореть целую вечность.

Это ранит сильнее, чем удар. Я не хочу верить в Бога, который повернется спиной к нуждающемуся. Самоубийцы больше чем кто-либо заслуживают любовь Бога. Они потерянные, забытые, он должен присматривать за ними.

А он делает это? Делает ли это кто-нибудь?

Внезапная тошнота грозится поставить меня на колени и вылиться на пол. Дженна болтает и болтает, и я не должна ничего из этого слушать, но не могу заглушить ее слова. Может, поэтому Тесса ничего никому не говорила? Часть причины, почему она прыгнула?

— Она заслуживает находиться в аду, — продолжает Дженна, откидывая пепельно-блондинистые волосы с глаз.— Самоубийство делает тебя трусом.

— Ну ты и сука, Дженна.

Она плавно поворачивается ко мне.

— Что ты сказала? — требовательно спрашивает она.

На секунду я правда не знаю. Слова просто выпрыгнули из меня, и сейчас я хочу взять их обратно, потому что этими тремя словами я просто напомнила им о своем существовании и, что еще хуже, показала, как сильно меня это задело.

И Дженна тоже это видит.

Ее рот расплывается в улыбке.

— Что случилось, Викет? Подтолкнуть тебя ближе к дому?

— Ты не должна так говорить о Тессе.

— Почему это? — Дженна подходит немного ближе, а я, не задумываясь, отступаю на шаг назад, но мои плечи врезаются в шкафчики, и она теперь стоит так близко, что я чувствую запах ее цитрусовой жвачки и вижу ее не налитые кровью глаза. Все слезы Дженны — фальшивые. Все было лишь для привлечения внимания.

Осознавая это, я сжимаю кулаки. Я должна толкнуть ее — за Тессу, за мою маму, но внезапно чувствую, что могу расплакаться. Как Дженна живет с собой? Она превращает смерть своей лучшей подруги в аксессуар, носит горе, как сумочку от Кейт Спэйд.

— Ты думаешь, Тессе не все равно? — насмешливо говорит Дженна.

— Да, но мне нет. — Я сглатываю и делаю маленький шажочек вперед. Может, это удивляет ее, может,еще никто не был так глуп, но это отталкивает ее.— Она была твоей подругой.

Дженна душит внутри себя хрип, рвущийся из горла. Она хватает меня за плечо и отталкивает к шкафчикам. Не больно. Не очень. Но люди начинают обращать внимание. Я оглядываюсь в поисках помощи, вот только друзья Дженны не хотят встречаться со мной взглядами.

— Ты мусор, и ничего больше, Викет.

Почему-то это жалит сильнее, когда исходит от Дженны, нежели от Карсона. Дженна отступает назад, улыбаясь своему бойфренду.

— Ты знаешь, что делают с мусором?

Что делают с мусором? Я ничего не понимаю, пока ее перекачанный бойфренд не смеется. О, черт. Мусор выкидывают.

ГЛАВА 26