Соотношение норм права и обычаев
Обычаи являются правилами поведения особого вида. В отличие от правовых, моральных, корпоративных норм, близких к идеологии, обычаи и другие правила связаны с общественной психологией – с той частью общественного сознания, которая состоит из исторически сложившихся и в значительной части развивающихся по стихийно проявляющимся законам чувств, эмоций, иллюзий, образцов, традиций, нравов.
Общественная психология, как и общественное сознание в целом, испытывает на себе воздействие права и оказывает на него определенное влияние. С одной стороны, именно в сфере общественной психологии складывается правовая культура, свойственная стабильному гражданскому обществу, с другой стороны, именно в общественной психологии сохраняются нравы и привычки, питающие правовой нигилизм, подменяющие право иными регуляторами поведения.
Под общим наименованием «обычаи» в литературе нередко объединяются весьма разнородные нормы.
Обычаем в узком, собственном смысле слова является правило поведения, соблюдаемое в силу привычки. Обычаями становятся нормы, соблюдение которых стало привычным в результате их длительного существования. Они складываются на основе моральных норм (нравы – обычаи, имеющие моральное значение), норм быта (правила приличия, гигиены, поведения за столом и др.), некоторых норм права. Реализация обычаев осуществляется, как правило, без размышлений о том, каково происхождение реализуемой нормы. Переходя в обычай, та или иная норма теряет «оценочный характер» в том смысле, что критерии «добра», «зла», «целесообразности» и «удобства», «приличия» и другие, лежащие в ее основе, отходят на второй план перед привычностью ее выполнения. Иными словами, если моральная норма регулирует поведение людей с помощью оценочных критериев («добро», «зло», «похвально», «постыдно» и т.д.), соответствующих идеологии членов общества, то та же норма, ставшая обычаем, оказывает свое регулирующее воздействие в силу ее эмоционального восприятия членами общества, привыкшими к ее соблюдению настолько, что ее реализация стала потребностью.
В целом право в своем осуществлении опирается на привычное массовое подчинение правовым нормам уже по той причине, что неправомерное поведение выходит за рамки обычного поведения, не привлекающего внимания правоохранительных органов. Общая привычка законопослушного большинства любого стабильного общества к установленному порядку, подсознательная надежда на охрану жизни, здоровья, имущества от правонарушителей, на социальную помощь государства являются психологической основой любого правопорядка, если, разумеется, само право стабильно и не вступает в конфликты с массовым правосознанием.
В некоторых странах санкционированный обычай был источником (формой) права. Обычаи (адаты) – источник права в мусульманских странах наряду с шариатом.
В первые годы советской власти обычаи были одним из источников права в отдельных регионах Средней Азии и Кавказа. В то же время советское уголовное право запретило под угрозой наказания совершение некоторых действий, представляющих собой пережитки местных обычаев (принятие или уплата выкупа, двоеженство или многоженство и др.).
В нашей стране, где еще не сложилась и не просуществовала достаточно долго стабильная система права, а общественное сознание на его идеологическом и психологическом уровнях менялось и меняется, нет системы устоявшихся общеизвестных обычаев, которые могли бы стать одним из источников права.
К обычаям относят также традиции, которые в меньшей степени связаны с чувствами, эмоциями. Их возникновение не обязательно обусловлено длительным существованием какой-либо нормы. Традиции выражают стремление людей сохранить унаследованные от предыдущих поколений формы поведения; они возникают в силу распространения какого-либо примера, воспринятого и одобренного обществом. Такова, скажем, традиция отмечать в трудовом коллективе значительные события в жизни его членов (свадьба, рождение ребенка, защита дипломной работы или диссертации, юбилейные даты и т.п.). Традиция связана с нормами морали в том отношении, что традиционным становится какое-либо действие, одобряемое моралью, а также в том, что лица, пренебрегающие этой традицией, заслуживают морального порицания. В то же время традиции имеют нечто общее с обычаем: они опираются не только на поддержку общественного мнения, но и на психологические факторы, в частности на чувство связи человека с окружающими, стремление следовать распространенному примеру, которому следуют все, на то, что психология называет «психическим заражением», подражанием и т.д.
От обычаев и традиций отличаются обыкновения, или деловые обыкновения, под которыми понимается устоявшаяся практика, сложившаяся в хозяйственной деятельности, а также в быту. О деловых обыкновениях говорится, в частности, в нормативных актах, когда речь идет о принятых в данном порту правилах очередности погрузки и разгрузки, об обычно предъявляемых требованиях, которым должно соответствовать качество проданной вещи, о ее нормальном использовании. По смыслу таких упоминаний можно говорить не о критериях, установленных какими-либо обычаями (привычками), а о заведенном порядке или о среднестатистических нормах, соответствующих уровню развития производства.
В качестве особого вида норм раньше упоминались так называемые правила социалистического общежития, ссылки на которые имелись в конституциях СССР, а также в некоторых кодексах. Многолетние дискуссии о правилах социалистического общежития не привели к уяснению содержания этого понятия. На практике при применении статей кодексов, содержащих этот термин, названные правила понимались как общепризнанные нормы нравственности, правила приличия, нормы добросовестности. Новейшее законодательство отказалось от использования этого термина.
Особое положение в системе социальных норм занимают обычаи – это такие правила поведения, которые складываются в определенной общественной среде, передаются из поколения в поколение, выступают естественной жизненной потребностью людей, а в результате их многократного повторения становятся привычными для них. Они несколько менее связаны с правом, чем, например, моральные нормы, но тем не менее не являются нейтральными.
Нормы права и обычаи обладают рядом общих признаков, присущих всем социальным нормам: являются общими, обязательными правилами поведения людей, указывая какими должны или могут быть человеческие поступки по мнению определенных коллективов.
Вместе с тем обычаи и нормы права отличаются друг от друга по происхождению, форме выражения, способу обеспечения реализации. Если обычаи появились с возникновением человеческого общества, то нормы права существуют в государственно-организованном обществе; если обычаи не закрепляются в специальных актах, а содержатся в сознании людей, то нормы права существуют в определенных формах; если обычаи обеспечиваются силой общественного мнения, то нормы права могут реализовываться и с учетом возможности государственного принуждения.
Одни обычаи носят прогрессивный характер, другие являются вредными, и право ведет с ними борьбу. Некоторые из них весьма разумны: запрещение пить вино жениху и невесте, работникам в дни страды и т.д. Это так называемые добрые традиции, которые следует отличать от псевдотрадиций, например, никак нельзя объяснить благодушное отношение к пьянству. Закрепилась традиция, связавшая уважение к гостю с выпивкой; любую дату личного ли, общественного ли значения отмечают со спиртным. На чисто кабацкую традицию пить крепкое спиртное в неразведенном виде искусственно наложился обычай, характерный для народностей, употребляющих в основном легкие сухие вина, – ритуал многочисленных «обязательных» и «красивых» тостов. Для семьи все это, как правило, и хлопотно, и недешево, и опасно, но – традиция.
Так сложился стереотип поведения, взявший себе в оправдание ссылку на национальные черты русского народа. Но это ложь!
Многовековая история русского быта пронизана неравной борьбой работающего деревенского люда с теми, кто «курил» вино, привозил его и сбывал, спаивая народ. Веками русский мужик считал вино (виноградного вина основная часть населения России не знала, вином назывался хлебный перегон, по нынешним понятиям – пшеничный самогон) бесовским порождением, целовальников и кабатчиков – зверьем без совести, а запойных пьяниц – людьми, достойными осуждения и жалости. С этим пережитком следует бороться как нормативными средствами, так и общественными.
Так, примерные условия договора (ст. 427 ГК), специально разрабатываемые для некоторых договоров и публикуемые в печати в виде примерного, типового договора или иного документа, могут регулировать конкретные договорные отношения в качестве торговых обычаев при двух условиях: а) если они отвечают требованиям ст. 5 и п. 5 ст. 421 ГК и б) договор не содержит отсылки к ним. И это понятно. Во-первых, само по себе существование примерных условий не наделяет их статусом торгового обычая: они попросту могут не обладать всеми необходимыми для этого признаками (например, не завоевать широкой популярности из-за новизны). Из этого же, кстати, исходит и судебная практика: сама по себе ссылка на положение типового контракта не есть бесспорное доказательство существования обычая - данный аргумент требует анализа с учетом всей совокупности обстоятельств дела*(71). Во-вторых, указание на то, что договор не должен содержать отсылки к примерным условиям, принимая во внимание специальное назначение правила п. 2 ст. 427 ГК, призвано отдать предпочтение согласованным условиям договора, приобретающим для сторон обязательное значение, а этот факт снимает вопрос о принадлежности примерных условий к торговым обычаям.
Неформализованность торгового обычая порождает неопределенность (недостаточную определенность) его содержания, а иногда и самого существования, проблемы разрозненности и несогласованности обычаев, трудности их установления и доказывания. Все это влияет на процессуальный статус данной формы права (само наличие правила и (или) его содержание доказывается заинтересованной стороной, а окончательное решение в этом вопросе является прерогативой судебных инстанций). Для преодоления этой проблемы нередко используется процедура формализации (унификации) обычаев, которая может быть в виде: а) неофициальной унификации; б) официальной легализации государственным нормотворческим органом; в) международной конвенционализации, при этом в двух последних случаях обычно-правовая норма трансформируется соответственно в правило нормативного правового акта или международного договора. Формализацию (унификацию) торговых обычаев осуществляют разные организации: международные межправительственные (УНИДРУА, ЮНСИТРАЛ), региональные (ЕЭК ООН), а также неправительственные (МТП) - торговые и портовые обычаи, принятые в Российской Федерации, свидетельствует Торгово-промышленная палата РФ (абз. 3 п. 3 ст. 15 Закона РФ от 7 июля 1993 г. N 5340-I "О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации"*(72)).
Согласно п. 2 ст. 5 ГК торговый обычай неприменим, если он противоречит обязательным для сторон положениям законодательства или договору, из чего следует его подчиненное относительно указанных регуляторов положение. Императивная норма законодательства (п. 1 ст. 422 ГК) как наиболее жесткая имеет безусловное преимущество над всеми прочими регуляторами, а поскольку императивные нормы для сторон обязательны всегда (п. 1 ст. 422 ГК), торговый обычай, противоречащий таким нормам, не применяется (см. п. 2 ст. 5 ГК). Диспозитивные нормы законодательства не являются для сторон обязательными и могут быть изменены (исключены) договором (см. абз. 2 п. 4 ст. 421 ГК). Однако независимо от того, принимается или изменяется участниками договора правило диспозитивной нормы, речь во всяком случае идет об условии договора, которое имеет обязательное для сторон значение, а значит, блокирует применение противоречащих ему торговых обычаев (см. п. 2 ст. 5 ГК)*(73).
Применение торгового обычая в каждом конкретном случае возможно в части, не охваченной законодательным или договорным регулированием, при этом такое применение не обусловлено наличием отсылки закона (в силу рамочного санкционирования применения всякого торгового обычая вообще) или договора (так как правовой обычай-форма права). Если договор воспринимает существующий торговый обычай, правило последнего становится обязательным для сторон условием договора, которое в иерархии регуляторов занимает более высокое положение, чем торговый обычай (см. п. 5 ст. 421 ГК). Если договор регулирует отношения сторон иначе, чем торговый обычай (посредством установления собственного правила или восприятия диспозитивной нормы закона), принимаются во внимание данные условия договора, обязательность которых для сторон блокирует действие противоречащего им торгового обычая (см. п. 2 ст. 5 ГК). Наконец, если предположить, что договор сам не регулирует отношение сторон и одновременно исключает действие существующего по данному поводу торгового обычая, налицо заведомое создание сторонами пробела, попытаться устранить который можно только при помощи ст. 6 ГК.
Выходит, что всякий торговый обычай - норма диспозитивная, так как может быть изменена (отменена) законодательством или договором. Формальный приоритет законодательства и договора над торговым обычаем закреплен в ряде норм закона. Так, согласно п. 2 ст. 5 ГК "обычаи делового оборота, противоречащие обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договору, не применяются". В силу ст. 421 ГК свобода определения условий договора ограничена только императивными нормами закона и иных правовых актов, ее не могут ограничивать диспозитивные нормы законодательства и уж тем более обычай (п. 4), который приходит на помощь договору, только если соответствующее условие не определено сторонами и диспозитивной нормой (п. 5). Наконец, в силу ст. 309 ГК "обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов" и только "при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями".
Приоритет императивных правил законодательства и условий договора над торговыми обычаями бесспорен, чего нельзя сказать в отношении правил диспозитивных, которые могут испытывать влияние со стороны закона, иных правовых актов, договора, а также торговых обычаев (см. ст. 311, 312, 314-316, 438, 452, 459, 508, 510, 724 ГК). Поэтому единая категория "торговый обычай" представлена в Гражданском кодексе двумя его разновидностями: а) торговым обычаем "в дополнение к закону" (общее правило) и б) торговым обычаем "против закона" (исключение, при котором торговый обычай изменяет диспозитивную норму закона). Вот почему законодатель, не ограничиваясь общим (рамочным) санкционированием применения торгового обычая (т.е. ст. 5 ГК), в ряде случаев упоминает о торговых обычаях особо, имея в виду эту - последнюю - их разновидность, имеющую приоритет над некоторыми диспозитивными нормами гражданского законодательства.