Память 31 октября / 13 ноября, в Соборах новомучеников и исповедников Российских, Бутовских и Радонежских

Родился 24 февраля /8 марта (високосный год) 1864 года в городе Серпухове Московской губернии в семье псаломщика.

В 1884 году окончил Московскую духовную семинарию. Женился, впоследствии у них с супругой родилось четверо детей.

В 1885 году был рукоположен во священника и стал служить в храме в селе Матвеевское Подольского уезда Московской губернии.

В 1891 году был переведен в храм Ахтырской иконы Божией Матери в селе Ахтырка Хотьковской волости Дмитровского уезда Московской губернии. В деревнях своего прихода он организовал три церковноприходских школы.

В 1919 году был возведен в сан протоиерея.

В 1920 году был осужден условно к трем месяцам заключения по обвинению в контрреволюционной деятельности.

Сотрудники ОГПУ с помощью осведомителей стали собирать сведения об отце Василии и на их основании выдвинули против него обвинение в том, что "священник использовал свой авторитет среди верующих для ведения яростной антисоветской агитации", а также в том, что он "повсеместно, как в частных беседах, так и в проповедях, ведет злостную антисоветскую и антисемитскую агитацию, затрагивая политические темы", так что "дальнейшее пребывание его на свободе имеет отрицательное влияние на настроение населения к советской власти".

В ночь со 2 на 3 сентября 1929 году отец Василий был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве.

3 сентября была допрошена жительница деревни Комякино, входившей в приход отца Василия. Она показала, что 9 июля, когда по домам в их деревне с молебнами ходили священник с диаконом, ее дома не было, а когда она пришла, то узнала, что они только что ушли. Она послала свою дочку за ними. Отец Василий пришел и отслужил молебен, а затем сказал, что «нехорошо, что я избегаю священника, так как этим я лишаюсь Божьего благословения. Я стала оправдываться, говоря, что сделала это не по злому умыслу, а потому, что у меня не было денег. После этого он сказал: “Плохо, что некоторые дома, наслушавшись большевиков, отказались от икон, их за это постигнет Божья кара”. Он мне еще много говорил по-ученому, так что я не могу вам передать полностью его слов, так как не могу вспомнить».

На следующий день следователь допросил отца Василия. Выслушав его вопросы, священник сказал:

"Никакой антисоветской агитацией среди крестьян я не занимался и разговоров с крестьянами на

политические темы я не вел. Я не агитировал крестьян и порвавшим с церковью не говорил, что их смутили большевики. Книгу Нилуса, в которой идет речь о "протоколах сионских мудрецов", я не имел и не имею. Нилуса я читал лишь о монастырях. Заявляю, что политическими вопросами я не интересуюсь. Выписывая журнал "Безбожник", я его читаю исключительно с желанием узнать, что пишут о религии. Многому из него я не верю и не допускаю мысли, что факты, о которых пишут в "Безбожнике", творились в нашей среде".

12 сентября следователь допросил диакона Алексия, служившего раньше в Хотьковском монастыре, и тот показал:

"В разговоре со мной священник Архангельский действительно выражал недовольство советской властью, говоря, что власть находится в руках жидов; начиная от Совнаркома и до низов, все делают по их указке, что правительство, объявив свободу вероисповедания, всех верующих притесняет. Кроме того, в доме в деревне Комякино он говорил, что те дома, которые не принимают священника, лишаются Божьего благословения. Это от того, что они наслушались большевиков".

17 сентября сотрудники ОГПУ допросили еще одну из жительниц села. Отвечая на вопросы следователя, она сказала:

"Я бывала у священника Архангельского, иногда с ним разговаривала. В его разговорах чего-либо плохого о советской власти не было, он просто говорил, что в настоящее время вера среди народа падает и это приведет всех к плохому концу. Разговаривая о войне, он мне говорил, что лучше, если ее не будет".

23 ноября 1929 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ по ст. 58 УК РСФСР приговорило протоиерея Василия к трем годам ссылки в Северный край по обвинению "в антисоветской и антисемитской агитации". Отец Василий был сослан в город Барабинск в Западной Сибири (Новосибирский округ), а затем переведен в Вологодскую область.

После освобождения из ссылки в 1932 году, отцу Василию не позволено было селиться к Москве ближе, чем за сто один километр, потому он был назначен в храм Рождества Пресвятой Богородицы в село Тимашево Волоколамского района Московской области.

22 сентября 1937 года был арестован и заключен в тюрьму в городе Волоколамске. Во время обыска, который был проведен очень тщательно, ничего не нашли, кроме 17 серебряных советских монет по 50 копеек, которые и были изъяты.

На следующий день сотрудники НКВД допросили председателя сельсовета, тот показал, что протоиерей Василий, "отбыв срок наказания, проживает в селе Тимашево, систематически занимается контрреволюционной антисоветской деятельностью, направленной на срыв мероприятий, проводимых советской властью и партией. 22 сентября 1937 г. в момент проведения ареста и обыска, он заявил: "Вы зря у меня что-то ищете, писем от Троцкого у меня не найдете, да и что было, я пожег в печке". Архангельский среди колхозников занимается агитацией. Летом в присутствии моем и колхозников говорил, что всем плохо живется в колхозе, потому что не стали жить в соответствии с Божьим Писанием, Бога забыли, в церковь перестали ходить, а все слушают коммунистов, которые доведут до того, что с голоду будете умирать, как мухи, хлеб на полях скоро родиться не будет". Весной 1937 г. во время проведения пробного выезда в колхозе, Архангельский, указывая на колхозные бригады, заявил: "Глядите, сколько их осталось, посевов много, а народа нет. Все, что и посеяно, им не убрать, а если и уберут, то все равно ничего не получат - государство заберет, а колхозники получат только солому. Вот и идите, колхозники, работайте задаром".

Следователь на допросе потребовал от отца Василия:

- Дайте показания о вашей контрреволюционной антисоветской деятельности.

- Контрреволюционной антисоветской деятельностью я не занимался, - ответил священник.

- Когда у Вас делали обыск при вашем аресте, вы заявили, что писем к Троцкому и от Троцкого вы не найдете, я их все сжег. Объясните следствию, почему вы так заявили.

- Когда у меня делали обыск и осматривали церковные книги, я заявил, шутя, что писем Троцкого вы не найдете, я их все сжег.

На этом допросы были закончены и начальник Волоколамского отделения НКВД написал в характеристике семидесятитрехлетнего священника, что тот, хотя и пожилой, но физически крепкий.

11 ноября 1937 года тройка НКВД по Московской области приговорила отца Василия к расстрелу за "проведение среди населения подрывной и антисоветской работы, направленной на развал колхоза, высказывание пораженческих настроений".

13 ноября 1937 года был расстрелян на полигоне в Бутово под Москвой и погребен в общей безвестной могиле.

Причислен к лику святых новомучеников Российских постановлением Священного Синода 7 мая 2003 года для общецерковного почитания.

Награды