О методологии анализа политической системы

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала

СОЦИАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО: СУЩНОСТЬ И ПРИНЦИПЫ

П.К. ГОНЧАРОВ

Российская таможенная академия
Комсомольский просп., 4, 140009, Люберцы, Московская обл., Россия

“Если свободное общество не сможет помочь многим бедным, оно не сможет защитить немногих богатых”. (Дж. Кеннеди)

О методологии анализа политической системы

В заявлениях политических деятелей, трудах ученых и статьях журналистов предлагаются самые различные варианты реформирования российской политической системы. Но большинство этих предложений не сопровождается необходимой аргументацией, страдает очевидной приверженностью определенным политическим и идеологическим штампам и установкам, не учитывает реальную ситуацию в стране и т.д. В связи с этим представляется оправданным определить основные подходы к выработке оптимальной модели политической системы в целом, и в том числе оптимальной модели государства, критерии оценки ее обоснованности и целесообразности.

Во-первых, главным из этих критериев должно стать требование научной объективности. Политическая ангажированность, упорство в отстаивании своих партийных интересов и идеологических догм должны уступить место сугубо научному анализу достоинств и недостатков предлагаемых вариантов. Это в одинаковой степени относится и к сторонникам возврата к старой советской модели политического устройства, и к пропагандистам либеральных политических ценностей.

Во-вторых, и этот критерий дополняет первый, - необходимо рассматривать все многообразие возможных вариантов. Совершенно недопустимо навязывание безальтернативности выбора под лозунгом “иного не дано”. Красноречивым примером ущербности такого подхода может служить практически полное замалчивание в период перестройки опыта чрезвычайно эффективных китайских реформ, попытки доказать невозможность его применения в российских условиях - в период господства радикал-либерального курса. Даже после официального признания на ежегодной сессии Всемирного банка и Международного валютного фонда в 1997 г. в Гонконге китайской модели экономических реформ наиболее успешной продолжается ее игнорирование, что все больше противоречит здравому смыслу и интересам страны.

В-третьих, совершенно оправданными представляются попытки применения в России опыта государственного и политического строительства стран Запада. Однако при этом недостаточно эклектически выдергивать из этого опыта отдельные фрагменты и оставлять без внимания другие. Так, если за пример механизма разделения властей[c.46] принимается опыт США, то непременно должен приниматься и такой его элемент, являющийся важнейшим фактором обеспечения политической стабильности, как невозможность досрочного роспуска Конгресса никем и ни при каких обстоятельствах. Кроме того, целый ряд новых индустриальных государств Восточной и Юго-Восточной Азии, монархических режимов Арабского Востока, стран Латинской Америки за последние десятилетия достиг впечатляющих успехов не только в построении современной рыночной экономики, но и в решении острых социальных проблем, упрочении демократических начал своей политической жизни. Поэтому рамки анализа и учета зарубежного опыта должны быть расширены как в содержательном, так и в политико-географическом аспектах.

В-четвертых, нельзя игнорировать тот очевидный факт, что в процессе политического развития России, в том числе в советский период, выработано много самобытных, национальных форм политических институтов и политических механизмов, показавших свою эффективность в российских условиях. Этот опыт должен быть переосмыслен применительно к современным задачам.

В-пятых, для эффективного политического строительства и управления политическими процессами необходимо отказаться как от односторонней, чрезмерно идеологизированной ориентации на западные политические стандарты, так и от преувеличения уникальности, исключительности российской специфики. Наиболее плодотворным представляется путь поиска оптимального сочетания политического опыта зарубежных стран с историческим опытом и специфическими условиями политической жизни России. Еще в начале ХХ века русскими философами не революционного направления выдвигалась идея синтеза либерализма и консерватизма (П.Б. Струве), духовных начал славянофильства с культурными и социально-политическими ценностями Запада (Н. А. Бердяев, Л. П. Карсавин). Ее реализация может помочь приблизиться к выработке консенсуса по вопросам политического будущего страны.

В-шестых, при определении требуемых пропорций между мировым и российским опытом, оценке тех или иных вариантов конструирования новой модели политической системы и государства в целом или их отдельных элементов главным критерием должны быть не какие-либо абстрактные задачи, например, “встраивания в мировую цивилизацию”, а национально-государственные интересы России. Такой подход как раз и будет означать реальное освоение опыта цивилизованных западных стран, и прежде всего США, для которых собственные национальные интересы являются безусловным приоритетом.

В-седьмых, весь исторический опыт России, да и других стран свидетельствует о том, что подлинно стабильной и эффективной может быть лишь та политическая система, то государство, которые отвечают интересам большинства граждан, а не отдельных малочисленных эгоистичных групп. Следовательно, критерий такого соответствия так же должен быть одним из основных.

Применение всего комплекса перечисленных критериев к мировой и отечественной политической практике показывает, что особое значение, особую ценность в современных условиях приобрели такие черты государства, которые определяют его отношения с обществом, социальными группами и отдельными гражданами. Их цивилизованный характер, уважение прав человека и национальных меньшинств, высокая правовая культура всех субъектов общественных отношений нашли воплощение в понятии правового, демократического государства.

Однако, эти определения не раскрывают в полной мере сущность современного высокоразвитого государства. В мировой теории и практике государственного строительства в последние десятилетия в качестве его комплексной сущностной характеристики все больше утверждается понятие “социальное государство” (от немецкого Sozialstaat).[c.47]