Глава 23 Теории мировой политики
Теоретическое осмысление мировой политики имеет длительную историю. С течением времени концептуальные подходы постоянно развивались и изменялись, оказывая при этом значительное влияние друг на друга.
К первым попыткам объяснить взаимоотношения между государствами можно отнести «Историю Пелопонесской войны» Фукидида (V в. до н. э.), размышления Цицерона о «справедливых войнах» против вторгающихся врагов (I в. до н. э.), многочисленные хроники, описывающие действия разных правителей, и т. д. На протяжении столетий видное место в политической мысли занимали вопросы войны и мира как способов изменения баланса сил, создания нового мирового порядка.
В XX – начале XXI в. при всем многообразии конкурирующих направлений и школ наиболее влиятельными теоретико‑методологическими подходами в изучении мировой политики стали идеалистический, реалистический и марксистский. Эти подходы эволюционировали, приобретая различные концептуальные формы, которые, по мысли их создателей, призваны соответствовать трансформации объекта анализа.
Идеализм и реализм
Политический идеализмвозник как реакция части ученых и политиков на социальные бедствия, вызванные Первой мировой войной. Он ориентирован на ограничение силового соперничества государств, правовое решение международных проблем, создание демократического миропорядка, способного утвердить мир и обеспечить процветание человечества.
Политический идеализм формировался под влиянием либерализма Нового времени. Особенное значение имели идеи И. Бентама о ценности свободы личности, общественного мнения и демократических институтов, а также мысли И. Канта о «вечном мире», основывающемся на признании законных прав всех граждан и всех государств.
Базовые положения политического идеализма отражены в 14 пунктах послевоенного урегулирования, сформулированных одним из интеллектуальных лидеров направления – профессором и 28‑м президентом США Вудро Вильсоном (1856–1924). Среди них – отказ от тайной дипломатии; моральность внешнеполитической деятельности; сокращение вооружений до минимума, обеспечивающего национальную безопасность; свобода мореплавания; устранение торговых барьеров; создание международного органа, который гарантировал бы политическую независимость и территориальную целостность государств.
Идеализм был особенно популярен в межвоенный период, когда проявил себя в попытках обеспечить мир путем создания международных институтов, особенно Лиги Наций. Эта организация олицетворяла тягу народов к миру и безопасности, но не сумела предотвратить ни агрессию Италии против Эфиопии, ни советско‑финскую войну и с началом Второй мировой войны прекратила существование.
На идеях политического идеализма в 1950‑1970‑х гг. сформировался глобалистский подходк международным отношениям. Его приверженцы акцентировали внимание на таких последствиях интеграционных процессов, как девальвация роли государств в международных отношениях, рост влияния межгосударственных и неправительственных организаций, усиление взаимозависимости всех акторов мировой политики и, в конечном счете, формирование глобального самоуправляющегося сообщества, функционирующего по единым правилам и регулируемого едиными законами. Глобалисты апеллировали к таким реалиям, как все большая проницаемость (транспарентность) границ для людей и капиталов, стирание прежних жестких различий между внутренней и внешней политикой, выход регионов на международный уровень.
Взгляды глобалистов отражены в теории комплексной взаимозависимости, разработанной на основе неолиберальных принципов Робертом Кеохэйном и Джозефом Наем в исследованиях «Транснационализм в мировой политике» (1971) и «Мощь и взаимозависимость. Мировые политики в переходе» (1977). Согласно этой теории, фактор силы утрачивает решающее воздействие на международные отношения, более эффективными средствами влияния становятся экономические, правовые и информационные механизмы. По мнению ученых, в современном мире создаются условия для институционализации отношений между государственными и негосударственными акторами, открывающих перспективу упорядочения международной среды.
В последние десятилетия либералы уделяют значительное внимание разработке концепций, провозглашающих утверждение демократиизападного образца и превращение демократической внешнеполитической ориентации государств в доминанту мировой политики.Наиболее известными представителями этого направления являются Фрэнсис Фукуяма и Макс Дойл.
Согласно выдвинутой Ф. Фукуямой в конце 1980‑х гг. концепции «конца истории», после исчезновения альтернативы либеральной демократии – общественно‑экономической системы СССР – началась эра ее универсализации, распространения на весь мир. Конец истории мыслился им как переход к глобальному постиндустриальному обществу, в котором определяющую роль играют наука и техника.
Непредсказуемость и конфликтность мирового развития, выявившиеся неспособность и нежелание ряда государств воспринять каноны либеральной демократии вынудили Ф. Фукуяму признать упрощенность своей концепции. В своих последних публикациях, особенно в работе «Америка на распутье. Демократия, власть и неоконсервативное наследие» (2006), он связывает надежды на формирование демократического миропорядка с модернизаторской ролью Соединенных Штатов, а условием ее выполнения считает признание американской элитой принципов коллективизма и многополярности.
Согласно разработанной М. Дойлом теории «демократического мира»,демократии не воюют друг с другом и разрешают имеющиеся между ними противоречия исключительно мирным путем. Основные положения теории восходят к традициям поиска западной либеральной мыслью идеального государственного устройства и вечного мира между народами. Из идеи невозможности войн между либеральными демократиями следует тезис о необходимости распространения демократии с целью обеспечения международной безопасности.
На самом деле демократии если и демонстрировали миролюбие, то отнюдь не в силу присущих им нормативных и институциональных ограничений, а вследствие конкретных обстоятельств военно‑стратегического свойства. В истории демократии сплошь и рядом руководствовались поисками экономической выгоды или стремлением укрепить военно‑стратегические позиции. Пример тому – недавний курс Соединенных Штатов на демократизацию Большого Ближнего Востока.
Идеалистические идеи оформились в иренологию(от греч. eirnene – мир, logos – учение) – науку о мире, междисциплинарное направление, исследующее проблемы ненасилия и мирного развития человечества. Предметом иренологических исследований служат способы и приемы разрешения конфликтов; организация и руководство действиями, направленными на предотвращение войны и установление мира; проблемы повышения безопасности оборонных систем, выработка мер по разоружению и контролю над вооружениями. Цель науки – предотвращение войн, урегулирование и преодоление внешнеполитических кризисов. Наука создала новый потенциал прогрессивных подходов в области мира и международного сотрудничества.
Иренология получила развитие прежде всего в странах Западной Европы (Скандинавия, Великобритания, ФРГ), а затем – и в США. Ведущие иренологические учреждения – Международный институт исследований мира (Осло), созданный в 1959 г. И. Галтунгом; Стокгольмский институт исследований мира (СИПРИ); Международный институт мира (Вена); Институт мирового порядка (США), основанный С. Мендловицем.
Политический реализм (или Realpolitik)во многом возник как критика моралистического видения мировой политики, при котором игнорируются реалии силового соперничества государств. Позиции политического реализма противоположны политическому идеализму. Он продолжает интеллектуальные традиции, заложенные Н. Макиавелли, Т. Гоббсом, К. фон Клаузевицем. Значительный вклад в развитие этих традиций внесли английский историк Эдвард Карр, американские политологи Ганс Моргентау, Рейнхольд Нибур, Джордж Кеннан, Генри Киссинджер, Збигнев Бжезинский, французский ученый Раймон Арон. Основные идеи политического реализма разработаны в исследовании признанного главы данной школы Г. Моргентау «Политика среди наций», впервые опубликованной в 1948 г.
Исходные постулаты политического реализма:
• «международная политика, как и любая другая политика, является борьбой за власть» (Г. Моргентау);
• государства – основные акторы на международной арене, стремящиеся к максимизации своего влияния;
• взаимодействие государств осуществляется на основе национальных интересов и баланса сил;
• национальные интересы – объективное явление, определяемое традициями, неизменностью природы человека, природно‑географической средой;
• национальные интересы различаются по значимости: постоянные, основополагающие (прежде всего защита территории, населения и государственных институтов от внешней опасности) и преходящие, промежуточные;
• понятие «сила» включает, помимо военного компонента, экономический, политический, морально‑идеологический, демографический и пр.;
• абсолютных моральных ценностей не существует; мораль должна быть подчинена государственным интересам;
• международные организации могут быть эффективным инструментом сильных государств.
Ключевая формула реалистической позиции в области внешней политики – «осознание интереса, выраженное в терминах силы» (Г. Моргентау).
Реалисты считали оптимальной рациональную политику, способную увеличивать выгоды государств и минимизировать риски при их получении. Высшие добродетели правительств они видели в благоразумии и способности учитывать последствия предпринимаемых действий.
С этих позиций Г. Моргентау активно оппонировал ученым и политикам, доказывавшим возможность победы Соединенных Штатов в ядерной войне и последующего восстановления в стране нормальных условий жизни. Оценивая эти доводы как фантастические, он высказывал опасения по поводу того, что недооценка разрушительных возможностей ядерного оружия может привести к иррациональной политике, повышающей опасность развязывания ядерной войны и всеобщей катастрофы.
В 1960‑х гг. среди «реалистов» наметились различные подходы к ряду основополагающих идей школы. Предпринятые Г. Аллисоном, М. Гальпериным, Г. Киссинджером, Дж. Розенау попытки анализа внутренних детерминант внешней политики шли вразрез с основополагающими положениями реализма об однородности национального интереса как отражения объективных потребностей государства, о независимости внутренней и внешней политики. Увязывая международные отношения с внутренней политикой, эти ученые обращались в первую очередь к сравнительному анализу путей развития современных государств. Значительное внимание они уделяли проблемам взаимной обусловленности внутреннего устройства государств с различными формами правления и способам вхождения этих государств в мировое сообщество.
Французский ученый Р. Арон, разделяя основополагающие принципы школы политического реализма, исходил из тезиса о сужении роли военной силы в международных отношениях и возрастающей значимости экономических, идеологических и иных ненасильственных факторов достижения внешнеполитических целей. В книге «Мир и война между нациями» (1984) он отрицал монополию какого‑либо государства на глобальное доминирование, по существу отстаивая идею многополюсного мира как альтернативы биполярности. Могущество государства рассматривалось им не только как совокупность материальных и военно‑технических факторов, но и как способность лидеров использовать их эффективно в определенных обстоятельствах и с конкретными целями.
Политический реализм занимал господствующее место в теоретической мысли периода холодной войны, когда в исследованиях акцентировались проблемы соперничества государств, особенно сверхдержав – США и СССР. Представители этого направления оказывали существенное влияние на политику стран Запада.
В условиях формирующейся полицентричности классики реализма видят национальные интересы США в установлении мирового лидерства и воспрепятствовании укреплению позиций конкурентов. Эти воззрения отражены в работах 3. Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы» (1997), «Выбор: мировое доминирование или глобальное лидерство» (2004), «Три президента и кризис американской сверхдержавы» (2007), в книгах Г. Киссинджера «Дипломатия» (1994) и «Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии XXI века» (2001). Шанс на превращение США в эффективного и ответственного лидера 3. Бжезинский видит в проведении такой внешней политики, которая свяжет могущество США с устремлениями политически пробудившегося человечества.
Значительное внимание 3. Бжезинский и Г. Киссинджер уделяют обоснованию необходимости американо‑китайского геостратегического сотрудничествадля преодоления финансово‑экономического кризиса. Учитывая уникальность потенциала США и Китая, они предложили создать « большую двойку», которая сконцентрировала бы усилия на совместном решении общемировых и региональных проблем.
Говоря о расширении сферы глобального влияния США, оба аналитика особое значение придают обеспечению контроля над Евразией как крупнейшим и наиболее богатым ресурсами континентом, жизненно важном для развития американской экономики. Устранение любого соперника в этом регионе рассматривается ими как стратегическая задача США.
В связи с выявившимися в 1950‑1970‑х гг. трудностями в объяснении интеграционных тенденций (особенно на европейском континенте) возникла потребность в модернизации политического реализма. Сформировавшийся к концу 1970‑х гг. неореализм, или структурный реализм, при сохранении ключевых постулатов реализма, особенно о ведущей роли национального интереса, ввел в исследование мировой политики положение о системе (структуре) международных отношений как факторе, который благоприятствует государству в реализации национальных интересов или ограничивает его в этом процессе. Один из основателей неореализма Кеннет Уолтц в работе «Теория международной политики» (1979) исследовал механизмы воздействия глобальной системы международных отношений на поведение государств и баланс сил. Другой исследователь из США Роберт Гилпин в работе «Война и изменения в мировой политике» (1981) проводит мысль о том, что важнейшей детерминантой функционирования мировой системы и обеспечения ее стабильности является стремление одних политических акторов установить контроль за поведением других, особенно за международным разделением труда.
С крахом биполярностии окончанием холодной войны позиции неореализма оказались существенно ослабленными вследствие резкого увеличения численности и роста влияния новых политических акторов (неправительственные организации, транснациональные корпорации, «глобальные» СМИ и т. д.), прогрессирующей транспарентности границ, возникновения конфликтов нового поколения, снижения роли международной системы в обеспечении безопасности, обострения ряда глобальных проблем (угроза экологической катастрофы, организованная преступность, международный терроризм).
С начала 1990‑х гг. в рамках неореализма возникают новые, компромиссные по отношению к либерализму концепции. Одна из них – выдвинутая Сэмюэлем Хантингтоном концепция «столкновения цивилизаций», в соответствии с которой государствам как главным акторам мировой политики приходят на смену цивилизации – культурные сообщества, отличающиеся друг от друга историей, языком, традициями, но особенно религией. По мнению С. Хантингтона, взаимоотношения цивилизаций также будут конфликтными, поскольку в их основе лежат ценности и убеждения, примирить которые будет гораздо сложнее, чем национальные интересы государств. Он считает, что соперничество цивилизаций за доминирование в мире, обладание ресурсами (военными, экономическими, институциональными) станут движущей силой мировой политики, а линии разделяющих цивилизации границ – зонами региональных конфликтов. Очевидно, что в новой версии реализма акцент переносится с анализа межгосударственных отношений на факторы социокультурного характера.
Говоря о долгосрочной перспективе, С. Хантингтон призывает Запад не только поддерживать необходимый военный потенциал для успешного соперничества с незападными цивилизациями, но и учитывать фундаментальные философские и религиозные основы этих цивилизаций. Созданную им концепцию отличает критическое отношение к популярным в США и Европе идеям универсализации западных ценностей, отождествления модернизации и вестернизации, а следовательно, и к попыткам повсеместного навязывания западных ценностей.
В настоящее время интерес к концепции «столкновения цивилизаций» заметно усилился в связи с резкой активизацией международного терроризма. Исследователи и политики видят в ней объяснение этого явления, ставшего острейшей глобальной проблемой.
Школа политического реализма во многом определяет внешнеполитические позиции такого влиятельного идеологического течения, как неоконсерватизм(курс на глобальную гегемонию США, силовое распространение демократии, «война с терроризмом» и т. д.). Рекомендации, основывающиеся на жесткой версии политического реализма, разрабатываются «мозговыми центрами» неоконсервативной ориентации (Фонд «Наследие», Американский предпринимательский институт, Гуверовский институт). Установка на создание международно‑политических условий, гарантирующих господствующее положение единственной сверхдержавы, и действия по ее реализации вызывают активное неприятие мирового сообщества.