Карамзин н. м. история государства российского. м., 1998
Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1988
Мономах с ранней молодости cтоял на стороже Русской земли, бился за нее с погаными, приобрел имя доброго страдальца (труженика) за всю русскую землю по преимуществу. В тот век народной юности богатырские подвиги Мономаха, его изумительная деятельность не могли не возбудить сильное сочувствие, особенно когда эти подвиги совершались на пользу земли. Большую часть жизни провел он вне дома, большую часть ночей проспал на сырой земле; одних дальних путешествий совершил он 83; дома и в дороге, на войне и на охоте делал все сам, не давал себе покою ни ночью, ни днем, ни в холод, ни в жар; до света поднимался он с постели, ходил к обедне, потом думал с дружиною, оправливал (судил) людей, ездил на охоту или так куда-нибудь, в полдень ложился спать и потом снова начинал ту же деятельность. Дитя своего века, Мономах сколько любил пробовать свою богатырскую силу на половцах, столько же любил ее пробовать и на диких зверях, был страстный охотник: диких коней в пущах вязал живыми своими руками; тур не раз метал его на рога, олень бодал, лось топтал ногами, вепрь на боку меч оторвал, медведь кусал, волк сваливал вместе с лошадью.»
Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1982
«Владимир предстает перед нами живым человеком. Мы знаем не только то, как проводил он свой день, как организовывал порядок во дворце, как проверял караулы, как охотился, как молился или гадал на псалтыри. Мы знаем, что он бывал иногда и жесток: однажды вместе с половецкой ордой Читевичей (совсем как Олег «Гориславич») он взял Минск: «изъехахом город и не оставихом у него ни челядина, ни скотины». Он мог, как мы помним, конфисковать личное имущество побежденного соперника. Мономах был, несомненно, честолюбив и не гнушался никакими средствами для достижения высшей власти. Кроме того, как мы можем судить по его литературным произведениям, он был лицемерен и умел демагогически представить свои поступки в выгодном свете как современникам, так и потомкам.»
Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.; Л., 1966
«...Мономах весь в эпохе феодальной раздробленности. Его автобиография, советы его «Поучения» — не уникальные, а приспособлены к среднему и типическому, пропитаны компромиссом и бытом. Его жизнь не похожа на житие. Поучая, он ни сам не лезет в герои, ни от поучаемого читателя своего не требует невозможного. Печать скорее добросовестной умеренности и аккуратности как гарантия политической мудрости и хладнокровия лежит на всем облике этого одинаково удачливого князя-труженика и литературно удавшегося самому себе писателя. Мы видели уже, что он озаботился и о том, чтобы в летописании создать себе «хорошую прессу», оставить в памяти потомства о своей политической деятельности осмысленный, поучительный след.»
Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1998
«Сей государь щадил кровь людей; но знал, что вернейшее средство утвердить тишину есть быть грозным для внешних и внутренних правителей...
Успехи Мономахова оружия так прославили сего Великого князя на Востоке и Западе, что имя его, по выражению летописцев, гремело в мире, и страны соседственные трепетали онаго. Если верить новейшим повествователям, то Владимир ужасал и Греческую империю. Они рассказывают, что Великий князь, вспомнив знаменитые победы, одержанные его предками над греками, со многочисленным войском отправил Мстислава к Адрианополю и завоевал Фракию; что устрашенный Алексей Комнин прислал в Киев дары: крест животворящего дерева, чашу сердоликовую Августа Кесаря, венец, златую цепь и бармы Константина Мономаха, деда Владимирова; что Неофит, митрополит ефесский, вручил сии дары Великому князю, склонил его к миру, венчал в киевском соборном храме императорским венцом и провозгласил царем российским.
К сожалению, древние летописцы наши, рассказывая подробно воинские и церковные дела, едва упоминают о государственных или гражданских, коими Владимир украсил свое правление. Знаем только, что он, желая доставить народу все возможные удобности, сделал на Днепре мост; часто ездил в Ростовскую и Суздальскую землю, наследственную область Всеволодова дому, для хозяйственных распоряжений; выбрал прекрасное место на берегу Клязьмы, основал город, назвал его Владимиром Залесским, окружил валом и построил там церковь св. Спаса...»