Культура и быт россии в xvii в.
Как и в прежние столетия, культура и быт страны в XVII в. были тесно связаны с её историческими корнями, общим современным состоянием экономического развития, международным положением, колонизационными процессами и открытиями новых земель, в частности освоением Зауралья, Сибири, Дальнего Востока. Все эти явления воздействовали на развитие культуры, изменение быта людей. Но какими путями и в какой степени?
Что касается влияния прошлого на культуру страны, то здесь следует сказать, что и в XVII в. Россия продолжала оставаться аграрной страной с миллионным крестьянским населением, слабым по сравнению со странами Европы развитием городов, со всеподавляющей властью бояр и дворян, все увеличивающимся значением самодержавной власти и с усилением крепостного права. К тому же в XVII в. церковь, утратив свое политическое и отчасти экономическое влияние, оставалась мощной идеологической силой.
Идеалы европейского Возрождения, а позднее Реформации, в центр которых выдвигалась личность человека, его права, раскрытие его способностей, оказывались чуждыми для России.
Как все это влияло на культурное развитие страны?
Прежде всего, это означало, что основная масса сельского, крепостного населения продолжала жить по-старому, в условиях традиционного . средневекового общества, замкнутого существования, куда слабо проникали новшества. Подавляющая часть крестьянства и значительная часть посадских жителей были неграмотны. Общая культурная отсталость страны оказывала влияние на дворянство, среди которого значительная часть не умела писать и читать. Даже воеводы порой не владели грамотой и брали себе в подручные дьяков и подьячих, которые и писали, и читали, и подписывались за них. Грамотные люди, как правило, принадлежали к верхам общества, приказной администрации, духовному сословию, где без образования было нельзя ступить и шагу.
В XVII в. заметно вырос уровень образованности царской семьи, членов Боярской думы. Можно сказать, что цари, их помощники, видные государственные деятели, особенно руководители Посольского приказа, на голову превосходили по уровню образования верхушку общества, не говоря уже о средних слоях и крестьянстве. Именно из их среды, как мы увидим ниже, шли самые сильные импульсы для развития культуры, искусства, образования, школьного дела.
Церковь же в общем развитии культуры играла весьма противоречивую роль. С одной стороны, духовенство владело искусством письма и чтения, потому что имело дело с богослужебными книгами, текстами. Именно в монастырях, при церквях испокон веков создавались школы, писались летописи, другие сочинения. В церковной среде развивалась и живопись. В редком монастыре не было своих иконописцев.
Но с другой стороны, церковь была резко настроена против проникновения в Россию западной, так называемой «латинской», или католической, культуры. А это часто оборачивалось тем, что церковники выступали против необходимых стране новшеств во многих областях культуры, приглашения образованных людей из Европы, Украины, Белоруссии, старательно держались за старину в архитектуре, искусстве, обычаях, одежде, быту.
Большое и весьма противоречивое влияние на развитие русской культуры оказывали колонизационные и завоевательные процессы. Русские служилые люди и крестьяне, осваивая дальние края, хотя и приносили сюда общий, более высокий по сравнению со здешними местами уровень обработки земли, владения незнакомыми доселе орудиями труда и орудием, навыками строительного искусства, но одновременно распространяли на огромные территории уровень традиционной средневековой русской культуры, существовавший в народной толще, и на долгие годы превращали эти районы в оплоты русского средневековья. Что касается народов Поволжья, Приуралья, Северного Кавказа, Прикаспийских степей и особенно Сибири и Дальнего Востока, то их вхождение в состав России замедляло её общее цивилизационное развитие, становление её новой культуры. Многие из них жили на уровне каменного века и племенных отношений, что не могло не сказываться на общем развитии страны.
Но сказанное вовсе не означает, что все в традиционной народной культуре являлось отсталым и отжившим свой век. Напротив, в народном творчестве – фольклоре, деревянной архитектуре, народной музыке раскрывались талант, мудрость и наблюдательность народа, – бесценное культурное достояние страны.
Народ по-прежнему создавал песни, сказки, пословицы, поговорки. Но теперь они уже отражали не только историю страны, но и события XVII в. Героями песен и сказок становились полководец Скопин-Шуйский, казак Ермак Тимофеевич, атаман Степан Разин. Фольклорные сборники люди старательно переписывали, передавали из рук в руки.
В этом смысле XVII в. стал переломным для русской культуры. Смута всколыхнула страну, укрепила в ней патриотические настроения. Люди почувствовали себя ответственными за судьбу Родины. Началось пробуждение личности в новых исторических условиях. Несмотря на все препоны средневековья, Россия вступала на путь общеевропейского движения. Развивалась городская жизнь, ставшая носителем новых культурных процессов, появились первые мануфактуры. Формировался всероссийский рынок, стягивающий воедино всю страну.
Все шире становился приток в Россию иностранных специалистов. Немецкая слобода Кокуй к неудовольствию церковников становилась средоточием многих западных новшеств, европейских культурных настроений, одежды и быта.
Создание сильного самодержавного государства, новой армии, освоение новых земель требовало появления специалистов во всех сферах управления страной, в военном деле.
Образование. Прежде всего значительный шаг вперед был сделан в образовании, развитии грамотности. Это отметили и некоторые зарубежные писатели.
Простой народ учили местные дьячки, духовные лица, писцы. Людей зажиточных обучали специально нанятые учителя из русских грамотеев – работников приказов, светские и духовные лица. С 40-х гг. XVII в. появились и первые школы. Одна из них при церкви Иоанна Богослова в Москве была организована по инициативе прихожан; другая – в Чудовом монастыре в Кремле.
Большую роль в развитии просвещения сыграл любимец царя Алексея Михайловича окольничий Д. М. Ртищев. Ярый поборник культуры, он в 1649 г. пригласил из Киева ученых монахов, в частности опытного педагога-практика и теоретика воспитания Епифания Славинецкого, и те в созданном Ртищевым Андреевском монастыре начали обучать людей философии, славянскому и греческому языкам, другим наукам.
Около Ртищева группируются многие просвещенные люди Москвы, образованные выходцы из украинских и белорусских земель. Как свидетельствуют факты, российское образование в значительной мере в эти годы двигалось вперед усилиями представителей и других братских славянских народов.
Для обучения представителей царской семьи приглашали выдающихся просветителей. Так, царь Алексей Михайлович во время своего военного похода против Польши познакомился в Полоцке с белорусским монахом Симеоном – человеком большой учености и литературного таланта. Царь предложил ему перебраться в Москву и стать воспитателем своих детей – Алексея, Федора и Софьи.
Симеон Полоцкий был и отличным организатором – возглавил в Москве школу, открытую при Спасском монастыре. А через несколько лет при его же содействии появилась греко-латинская школа при Печатном дворе, где в начале 80-х гг. XVII в. училось уже более 200 детей из разных сословий. Они постигали премудрости латыни, славянского языка, русской грамматики.
Открылись школы и в некоторых других русских городах – Нижнем Новгороде, Боровске. Причем детей обучали там «без мзды», т. е. бесплатно. При Аптекарском приказе появилась школа русских лекарей.
Там, где началось обучение, появились и первые учебники. Этим также примечателен XVII в. Уже в первой половине века был напечатан букварь В. Бурцева, который сразу же приобрел большую популярность. Тогда же вышла грамматика М. Смотрицкого. Позднее были изданы другие учебники – чтения, письма, счета. К концу века Печатный двор выпускал буквари и другие учебные пособия в тысячах экземплярах. Они стоили недорого и быстро раскупались. Люди тянулись к грамоте, к знаниям.
С каждым годом увеличивалось количество печатной продукции в стране: выходили книги не только церковного, но и светского содержания: летописи, повести, исторические сочинения, книги по географии, астрономии, медицине. Многие из них были переводного содержания.
На исходе столетия было открыто Славяно-греко-латинское училище, которое через два года, в 1687 г., преобразовали в Академию.
Образование шло рука об руку с развитием информации. Вслед за Европой в России приступили к выпуску газет. Сначала это был рукописный листок с последними европейскими новостями под названием «Вести». Издавался он в одном экземпляре и предназначался для царя Алексея Михайловича. Потом появилась рукописная же газета «Куранты». Её читали уже придворные, высшие правительственные чиновники. Начало газетной традиции в России было положено.
Научные знания. Постепенно развивались в России и научные знания. В основном они имели прикладной характер прежде всего в области промышленности, военного дела. Русские мастера добивались сплавов высокого качества при изготовлении пушек, а также колоколов, ввели в производство пищали и пушки с винтовой нарезкой, что увеличивало дальность и меткость стрельбы.
Бурно развивалось внедрение новой техники в строительном деле. Строительство, основанное на традиционной русской культуре деревянного зодчества, достигло фантастического успеха: огромный загородный дворец Алексея Михайловича в селе Коломенском называли «восьмым чудом света». Это был действительно пик русского деревянного строительства. Затем каменные стройки, особенно в городах, начинают теснить старые традиции, но и в новом деле русские мастера-строители, камнерезы достигают больших высот. До сих пор при взгляде на колокольню Ивана Великого (рубеж XVI–XVII вв.), царские палаты в Кремле, крепостные стены в ряде городов (XVII в.) приходится поражаться точности их расчетов, прочности конструкций.
В России в этом столетии в разных отраслях хозяйства (на железоделательных мануфактурах, мельницах, доменном производстве и др.) стали использовать водяные двигатели. Большой шаг вперед сделало бурение, что было особенно важно при разработке новых соляных скважин и подъеме соленого раствора из глубины.
Несмотря на недовольство церковных кругов, в школах, Славяно-греко-латинской академии появились в качестве учебных пособий переведенные зарубежные руководства – «О строении человеческого тела», «Космография», где излагались гелиоцентрические взгляды Н. Коперника.
Начиная с XVII в. составление географических карт стало постоянным делом в России. Первые «чертежи» земель стали поступать и из присоединенной Сибири. В 1696 г. Семен Ульянович Ремизов составляет первую общую «Чертежную карту Сибири».
Серьезный сдвиг произошел в области развития исторических знаний. С одной стороны, создаются традиционные летописные сочинения, а с другой – появляются авторские исторические работы, повествующие о событиях Смуты, русско-польских войнах, внутренних событиях в России во второй половине XVII в.
Литература. Неотъемлемой частью русского культурного мира в XVII в. была литература. Конечно, она не поднималась до уровня Данте, Шекспира, Сервантеса, как в Европе. Но на отечественном материале талантливо, страстно и темпераментно русские писатели отражали жизнь страны, её историю, героев, ставили высокие нравственные вопросы, размышляли о судьбах Родины.
Уже в послесмутные времена вышли в свет литературно-исторические сочинения, принадлежащие перу участников событий. Так, келарь Троице-Сергиева Монастыря Авраамий Палицын, руководивший его обороной от поляков, создает «Сказание» о годах Смуты. Эти же события отражаются во «Временнике» дьяка Ивана Тимофеева, в сочинении князя Катырева-Ростовского. В этих книгах выступают живые герои истории с присущими им характерными чертами, страстями, ошибками и преступлениями перед страной. Именно из названых сочинений мы узнали о замыслах и делах Бориса Годунова, Лжедмитрия I, Ивана Болотникова. Мы видим деяния Скопина-Шуйского, Минина и Пожарского. Кто-то из участников похода Ермака написал повесть о покорении Сибири; после героической обороны Азова от турок в свет вышла «Повесть об Азовском сидении донских казаков».
Широкой популярностью среди всех слоев населения пользуются «жития» святых – в первую очередь таких почитаемых в народе, как Сергий Радонежский. Яркой книгой становится «Житие» протопопа Аввакума – его своеобразная биография, жизнь, полная страстей, страданий и духовной стойкости.
Широкое распространение получают многие повести и сказания бытового, сатирического характера. В них уже просматриваются попытки индивидуализировать речь героев, создать их портреты. Такими были «Азбука о голом и небогатом человеке», где сочувственно говорилось о доле бедняка; «Повесть о Шемякине суде», бичующая мздоимство и жадность судей; «Служба кабаку», осуждающая пьянство и распущенность, и многие другие. В них искрится народная речь, используются пословицы, прибаутки.
Одновременно рождается светская повесть, драма для начинающего свою жизнь русского театра. Появляются первые поэтические сборники. Так, в 1680 г. впервые в России вышел в свет авторский сборник стихов, принадлежавший перу Симеона Полоцкого.
Архитектура. XVII в. поистине стал строительным, архитектурным веком. Многие из тех зданий, храмов, крепостных стен, что и поныне окружают и восхищают нас, были возведены в те времена. Это оказалось следствием общего подъема страны, накопления и государством, и отдельными богатыми людьми, в том числе боярами, дворянами, купцами, предпринимателями, зажиточными крестьянами материальных средств.
Суздаль, Москва, Каргополь, Великий Устюг, Ярославль, Кострома, Ростов Великий, сибирский Тобольск стали средоточием высоких достижений русской архитектуры той поры. Храмы выросли во многих крупных селах, слободах.
Русская деревянная архитектура как бы передавала эстафету каменной стройке. Ещё создавались шедевры, построенные из дерева, – дворец царя в селе Коломенском, церкви в нынешних Архангельской, Мурманской, Тверской областях, а архитекторы уже украшали нашу землю своими каменными творениями.
Именно в XVII в. были построены основные архитектурные сооружения «Золотого кольца» Центральной России.
В XVII в. приобретают законченный вид и доныне радующие взгляд своей красотой архитектурные ансамбли Троице-Сергиева, Иосифо-Волоколамского, Симонова, Спасо-Ефимьева, Новодевичьего монастырей и любимого детища патриарха Никона – Новоиерусалимского монастыря.
На крутых склонах при слиянии рек Иртыша и Тобола вознеслись к небу белокаменные стены, правительственные здания, храмы во главе с монументальным Софийским собором в далеком Тобольске – тогдашней сибирской столице.
Лидером нового зодчества XVII в. оставалась, конечно, богатая правительственная Москва. Здесь строятся новый кремлевский дворец – трехэтажный терем, с шатровой надстройкой, отделанный изразцами, новые церкви в отдельных районах Москвы, в том числе замечательные храмы Троицы в Никитниках, Рождества в Путниках; каменные палаты думного дьяка Аверкия Кириллова, бояр Голицына и Троекурова.
Но, конечно, наиболее примечательным явлением в русской архитектуре XVII в. становится распространение так называемого нарышкинского барокко – зданий и храмов исключительно нарядных, отделанных белокаменной резьбой по красной кирпичной кладке, пышных и величавых.
Первым, кто стал строить здания в этом стиле, стал брат царицы, дядя Петра I Лев Кириллович Нарышкин. Отсюда и пошло – «нарышкинское барокко». Это палаты Нарышкиных на Петровке в Москве, церковь в Филях, которая до сих пор поражает своими пропорциями, воздушностью. .
Театр. Живопись. Музыка. В XVII в. появился русский театр, что стало велением времени. В Европе театр – мощный фактор развития культуры, формирования новых нравственных ценностей наступающего буржуазного общества. В Москве это чувствовали, понимали. В первую очередь в царском окружении.
Большими почитателями театральных постановок стали царь Алексей Михайлович и А. С. Матвеев, глава Посольского приказа. Именно он первым предложил монарху организовать труппу под руководством пастора из Немецкой слободы. Тот набрал актеров сначала из иноземцев, позднее привлек и русские таланты. Построили театральные храмины в селе Преображенском, затем в Кремле. Играли пьесы лишь в летнее время, в основном на библейские, близкие религиозным русским людям сюжеты.
После смерти Алексея Михайловича труппа распалась, театр был закрыт. И все же начало русскому театру положено. Традиция начала жить.
Такие же сложности испытывала и русская живопись.
Поток европейской живописи, хлынувший в Россию в XVII в., развитие собственно русских художественных традиций создали перелом и на этом направлении русской культуры.
В XVII в. наряду с высочайшим совершенствованием иконописи, (произведения, например, так называемой строгановской школы – иконы делались по заказу крупных предпринимателей братьев Строгановых) появилось стремление к реалистической живописи. В отличие от Европы оно исходило не из монашеских келий, а из светских мастерских.
Крупнейшим русским художником XVII в., в чьем творчестве впервые наблюдаются реалистические черты, на чьих досках и полотнах люди оживают, стал живописец и гравер, мастер царской Оружейной палаты Симон Федорович Ушаков (1626–1686). У него было немало последователей, учеников. Реалистические мотивы заметны и в церковной живописи. В храмах Москвы, Нижнего Новгорода, Ярославля, Костромы настенные росписи наполняются реальными сюжетами, народным духом, обилием бытовых деталей.
Появляется и портретная живопись. Создаются «парсуны» царей Алексея Михайловича, Федора Алексеевича, царевны Софьи, Н. К. Нарышкиной и даже патриарха Никона.
Шаг вперед сделало и русское музыкальное искусство. Наряду с широким распространением народной музыкальной культуры (песни, игра на народных инструментах), церковным хоровым пением зарождается и так называемое классическое профессиональное музыкальное искусство. По приказу царей Михаила и Алексея из Европы приглашают музыкантов-профессионалов – флейтистов, валторнистов, гобоистов, органистов, скрипачей. Первоначальной их целью было увеселение царской семьи, позднее – сопровождение театральных представлений. Бурно расцветает органная музыка. Органы ставят и в царских чертогах, и в домах вельмож; малогабаритные, переносные органы появляются на народных торжествах и игрищах, что вызывало неудовольствие церкви.
Во второй половине XVII в. при дворе создаются профессиональные оркестры, исполняющие для придворных произведения западных, в том числе польских, композиторов. К сочинению музыкальных пьес приступают и русские музыкальные самородки. В 1677 г. был сконструирован первый нотный печатный станок, и в России начинается нотопечатание.
Состояние быта. Однако заметный прогресс во всех отраслях русской культуры мало влиял на общую культурную панораму страны. Новые веяния слабо доходили до миллионов людей, живущих по селам и деревням или в небольших городках и слободах. И все же храмы и дома стояли на виду, церкви были открыты для всех прихожан, и с их стен смотрели потрясающие душу живописные творения. Все это не могло пройти мимо сознания народа и накладывало на его облик цивилизационный отпечаток.
Похожее положение сложилось и в области русского быта.
Постепенно европейская модель жизни проникала в материально обеспеченную русскую среду. Главной чертой новшеств стала забота о комфорте и удобствах человека, о красоте и разумной функциональности его одежды и обуви. Изживались варварские черты и в быту – обычай есть из общей миски, брать пищу руками. За столом появились приборы для еды, салфетки, скатерти. Появилась и индивидуальная посуда, индивидуальные предметы туалета, отдельные комнаты для каждого члена семьи, где он мог побыть в одиночестве. Можно сказать, что в Европе с приходом буржуазных обычаев среди людей даже невысокого достатка прекратила свою жизнь «коммунальная квартира», когда несколько семей жили, по существу, в общих помещениях, с общими туалетами. Эти же тенденции, хотя и в редких случаях, стали наблюдаться в России.
В больших каменных домах с высокими потолками бояр Голицыных, Нарышкиных, Одоевских, Троекуровых, Морозова, Матвеева, в палатах дьяков Ордина-Нащокина, Украинцева, в приуральских дворцах Строгановых стены были покрыты дорогими обоями, тканями, кожей, коврами. В простенках висели зеркала и картины как европейского, так и русского происхождения. Люстры с сотнями свечей освещали помещения. В комнатах стояла красивая мебель – диваны, кресла. Отдельные помещения занимали библиотеки. В таких домах пользовались дорогой посудой, изящно сервировали столы.
Под стать таким домам была одежда хозяев и их слуг – не долгополая и неудобная, по русскому обычаю, а короткая, легкая, красивая, по западным фасонам, из дорогих тканей, украшенная золотым и серебряным шитьем, драгоценными камнями.
Изменились и экипажи – использовались не старые кареты-колымаги, а легкие на рессорах западные коляски с холопами на запятках.
В дома богатых людей входит практика концертов, развлечений, игр, в частности шахматы. Уже в то время русские были великие шахматные мастера и легко обыгрывали заезжих из Европы любителей этой игры, о чем есть яркие свидетельства.
Наиболее европеизированные люди начинают брить лицо, стригут голову не «под горшок», как прежде, а делают прическу; некоторые даже начинают использовать парики.
Скромнее жили и одевались представители посадской верхушки (суконное платье, скромная мебель и посуда), но и в их среде наблюдалось стремление к комфорту, к индивидуализации жизни для себя и членов своей семьи.
И все же подобные явления быта – капля в море старорусских обычаев и традиций. Миллионы людей, в том числе и на посадах, жили в черных, или «курных», избах, с бычьим пузырем в окне вместо стекла или слюды (что позволяли себе зажиточные люди). Здесь по-прежнему горела по вечерам лучина в общей комнате, по-прежнему сидели на лавках вокруг общей миски крестьянские или посадские семьи и хлебали щи или ели кашу деревянными ложками по сигналу главы семейства.
Здесь, как и раньше, одежду шили из домотканого холста или грубого сукна, летом носили лапти, зимой – валенки. Спали на лавках в общих комнатах.
А дальше на северо-восток, на восток, в Сибирь уходили бескрайние просторы страны, где местное население ещё пользовалось каменными орудиями труда, жило в чумах и юртах. Для них и изба русского крестьянина казалась верхом комфорта и совершенства.
Глава 3. ЭПОХА ПЕТРА I
Первые годы правления
С приходом к власти в 1689 г. Петра I и его родственников жизнь страны поначалу как бы повернулась вспять. Все реформы Софьи – Голицына были остановлены. Все, что сделано предыдущим правительством, подвергалось критике и осмеянию. Нарышкины держались за старину. Страной практически стали управлять мать царя – Н. К. Нарышкина и её ближайшая родня – противники нововведений, люди малообразованные. Долгое пребывание в Преображенском, вдали от большой московской политики не пошло им на пользу. Зато новые властители быстро освоили старое искусство расхищения государственной казны, дележа выгодных должностей. Изголодавшись по власти, они безудержно обогащались. Милославские, их родня и друзья беспощадно оттеснялись в сторону. Места в Боярской думе, в приказах, воеводские должности делились между Нарышкиными, Лопухиными – родственниками жены молодого царя, их друзьями.
А что же Петр? В первые годы своего правления он почти не занимался государственными делами. В свои 17 лет он с головой окунулся в прежние забавы. Петр по-прежнему много времени уделяет «потешным» войскам. Военное дело все более становится его первой и всепоглощающей страстью. Но игры становятся все серьезней. «Потешные» солдаты взрослеют вместе с царем.
Все чаще Петр устраивает маневры, смотры, совершенствует вооружение своих солдат, привлекает к их обучению иностранных офицеров. Он "и сам истово овладевает военным делом, учится стрелять из ружей и пушек, бить военную дробь на барабане, копать окопы, закладывать пороховые заряды под крепостные стены. На Переяславском озере под Москвой по указу царя строится несколько военных кораблей, и вместе со своими соратниками он осваивает мореходное дело и искусство морского боя.
Уже в эти годы страсть к морю, о котором он знал лишь понаслышке от моряков в Немецкой слободе, к созданию флота и вождению морских судов становится второй сильной страстью Петра.
Всем этим он заставляет заниматься и своих сподвижников, которые, прежде чем в будущем стать генералами и адмиралами, проходят вместе с царем все тяготы солдатской и матросской службы. Таким образом, вместе с царем мужает целый слой способных армейских и морских офицеров, по-новому обученных, вооруженных и обмундированных солдат, закладываются основы новой русской армии и флота.
В те же годы развивается и третья страсть Петра, которая впоследствии проходит через всю его жизнь – увлечение физическим трудом, ремеслами. С юности он обретает интерес к созидательной работе: с увлечением плотничает, столярничает, увлекается кузнечным ремеслом. Позже он освоил токарный станок, и его любимым занятием стало вытачивание из дерева разных полезных предметов. Царь сам мог сделать стол и стулья, участвовать с топором в руках в строительстве корабля, выковать из металла добротную саблю, якорь или лемех плуга.
Все чаще и чаще Петр проводит время в Немецкой слободе, встречается там с интересными, бывалыми людьми – иностранными военными специалистами, мастерами, инженерами, торговцами. Он близко сходится с шотландским генералом Патриком Гордоном (1635–1699), швейцарцем Францем Лефортом (1655/1656–1699). Если вдумчивый, основательный Гордон был для него кладезем военных знаний, то Лефорт, весельчак и знаток европейских нравов, вводил его в мир европейских обычаев, традиций.
Он жадно знакомится в домах обитателей Немецкой слободы с книгами – и не только с художественной литературой, но и с руководствами по военному делу, астрономии, медицине. В это же время Петр быстро осваивает языки – немецкий и голландский, и порой объясняется с обитателями слободы на их родном языке.
Здесь начинается его первое постижение Европы и отторжение старорусской жизни с её дворцовыми, кремлевскими интригами, боярскими перебранками, грязью и неустроенностью московских улиц, скрытой ненавистью и лютой завистью людей друг к другу. Все это приводит к разладу в семье, где уже родился наследник престола – царевич Алексей. Недовольна и мать, так как её любимый «Петруша» все дальше уходит от милого её сердцу старомосковского, кремлевского теремного быта.
Летом 1693 г. со своими соратниками он отправляется в Архангельск – единственный, но, увы, замерзающий на долгую зиму русский порт в устье Северной Двины. Очарование моря, страсть к мореходству, строительство настоящего «большого» флота неодолимо тянуло его на Север.
Для него это путешествие стало вторым после Немецкой слободы «открытием» Европы, В Архангельске стояли на рейде английские, голландские, немецкие торговые суда. Ожили расположенные здесь иностранные конторы и склады. Город наполнился разноязыким европейским говором. Петр запросто заходил в дома к зарубежным торговцам, шкиперам, матросам, кораблестроителям, посещал корабли, выходил на яхте в открытое море. Он был потрясен всем увиденным. С этих пор море, морское дело ещё больше захватывают его. В нем укореняется подлинный культ флота.
В Архангельске он заказывает голландским специалистам постройку корабля, а на местной верфи закладывает два первых русских фрегата.
В 1694 г. умерла Н. К. Нарышкина. Петр тяжело переживал её смерть. Заперся в палатах и несколько дней не выходил к людям, не желая показать свою слабость.
Во время новых для него встреч, военных маневров, лихорадочного овладения знаниями, первого путешествия на Север Петр все больше ощущает глубокий разрыв между русской жизнью XVII в. и теми веяниями, которые идут из-за границы, все яснее понимает отсталость России во всех областях жизни. Это глубоко уязвляет его как монарха, пробуждает желание вытянуть Россию из трясины средневековой дремотной жизни, где так удобно устроились кремлевские обитатели, приказное чиновничество, воеводы, церковные иерархи.
Так Петр постепенно приходит к тем же мыслям о необходимости коренных перемен в жизни страны, продвижения России по пути европейской цивилизации, которые овладевали просвещенными деятелями правительств царей Алексея и Федора, а также царевны Софьи.
Азовские походы. С 1694 г. вся ответственность за судьбы страны легла на плечи молодого царя. Ещё некоторое время он как бы по инерции продолжал свои юношеские занятия. Весной этого же года он снова отправляется в Архангельск. Петру не терпелось посмотреть на результаты своей первой поездки и первые усилия по созданию собственного флота. И, о счастье! На верфи его уже ждал новый, только что построенный корабль. По прибытии царя его спустили на воду. Через месяц на водах Северной Двины качался уже второй корабль, а вскоре прибыл заложенный год назад в Голландии третий фрегат. Это был уже флот! Царь придумывает для него флаг – бело-сине-красное полотнище, которое со временем становится флагом российского торгового флота, а сегодня является флагом России.
Со всех сторон на царя надвигались старые российские проблемы, которые надо было решать безотлагательно. Союзники по антитурецкой Священной лиге требовали от России активных действий. Пришлось покинуть милый сердцу Архангельск, прекратить «потешные» походы и маневры и готовиться к настоящей большой войне. Петр вынужден был продолжить дело, которое начал В. В. Голицын своими крымскими походами.
Но в отличие от прежнего правительства он не хотел останавливаться лишь на выполнении союзнических обязательств. Петр смотрел дальше. На юг его манила не только перспектива сокрушения векового врага России – Крымского ханства, но и овладение берегами Азовского и Черного морей, чтобы обеспечить России выход в Южную Европу. Здесь тоже было море. Здесь тоже нужен был флот.
Весной 1695 г. на юг двинулись две русские армии. Дворянская конница под руководством Бориса Петровича Шереметева вместе с запорожскими казаками направились в низовье Днепра, где стояли опорные турецкие крепости. Вторая армия держала путь прямо на Азов. Ею командовали друзья Петра – Ф. Лефорт, Ф. А. Головин и П. Гордон, с нею шел и сам царь. Он командовал бомбардирской ротой под именем Петра Алексеева.
Петр начинает первую настоящую войну, которая, как окажется в дальнейшем, растянется на всю его жизнь. Из 52 прожитых лет 32 года он проведет в нескончаемых войнах. Так юношеские увлечения переросли в большую политику страны и определили её судьбу на четверть века.
Царь не стал повторять маршрутов Голицына и вести армию по выжженой солнцем и бесплодной степи на Крым. Шереметев внезапно обрушился на турецкие крепости в низовьях Днепра и овладел двумя из них, а две разрушил.
Другая армия по суше и водным путем – по Дону быстро достигла Азова. Три месяца русские полки осаждали крепость. Они захватили две каланчи, прикрывающие Азов с моря, но на этом успехи закончились. Три военачальника все время ссорились между собой, турки по морю постоянно подвозили резервы, боеприпасы и продовольствие. Штурмы и подкопы не дали результата. Пришлось отступить.
Неудача не сломила Петра, а лишь заставила его действовать более разумно и решительно. Армию он подчиняет одному командующему – генералиссимусу Александру Семеновичу Шеину. Всю осень, зиму и весну он проводил то в Москве, то в Воронеже, то в Козлове, других южных городах, готовя армию и флот к новому походу. Петр широко открыл двери для иноземных инженеров, «подкопных мастеров», готовых помочь в штурме вражеских крепостей, пригласил с Запада корабельных плотников. Именно в эту пору, к началу 1696 г., у России появился и свой южный флот. В Москве построили двадцать две галеры и четыре брандера и в разобранном виде доставили их на Дон. Близ Воронежа тысячи согнанных сюда работных людей за зиму и весну соорудили 1300 стругов, 300 лодок, 100 плотов. Петр принял личное участие в строительстве русского донско-азовского флота. С топором в руках он целые дни проводил на верфи. В апреле 1696 г. по свежей воде новенькие суда появились в виду Азова, закрыли устье Дона, блокировав крепость с моря. Турецкий флот не смог подойти на помощь. После артиллерийского обстрела Азова и нескольких штурмов, в которых участвовал сам царь, турки сдали крепость Петру. Это был первый большой успех молодого царя. Для опоры нового флота была заложена крепость и гавань Таганрог.
Но одновременно с первыми победами Петр приводит в движение и старую крепостническую систему. Единственным источником его преобразований становится старая подневольная Россия, её посадский люд, крепостные и государственные крестьяне. Вводятся новые налоги на строительство флота, проходит насильственная мобилизация населения для обживания захваченного Азова и строительства Таганрогской гавани. Тысячи крестьян сгоняют в воронежские леса на постройку флота. Бежавших приводят обратно в оковах и с клеймами, выжженными раскаленным железом на лице.
Великое посольство. Победы на юге и захват Азова – крупный военный успех России, создававшей опорную базу для дальнейшего наступления на Крым и завоевания выхода к Черному морю. Но война с Турцией продолжалась. Конца ей не было видно. Союзники России – европейские державы – действовали вяло, а потом и вообще начали с Турцией мирные переговоры, так как готовились к борьбе за испанский трон, где умирал пожилой бездетный король.
Поэтому Петр решил снарядить посольство на Запад – для выяснения перспектив антитурецкой лиги и подтверждения антитурецкого союза. Но это была лишь одна из задач посольства.
Второй целью стало ознакомление царя и его соратников с Европой, с тамошними порядками, промышленностью, военным делом, культурой, обычаями и бытом. Петр хотел воочию увидеть не осколок этого мира в виде Немецкой слободы, но весь этот неведомый, притягательный и захвативший его западный мир.
Третья цель посольства заключалась в обучении входивших в его состав участников, в том числе самого царя, европейскому военному делу, инженерии, кораблестроению и другим ремеслам, необходимым России. Одновременно с этим Петр планировал пригласить в Россию военных специалистов, мастеров корабельного дела, капитанов, матросов, специалистов горнорудного дела, закупить для армии и флота современное оружие и оборудование.
В соответствии с намеченными целями был сформирован состав посольства. Оно было названо «Великим» и состояло из 250 человек. Такого количества сановников государства, членов посольства из России ещё никогда не выезжало. Сам Петр путешествовал в его составе в качестве урядника-волонтера среди других 35 молодых людей под именем Петра Михайлова. Это был первый случай в истории России, когда царь выехал за рубеж.
Петр стремился сохранить инкогнито, чтобы не отвлекаться на официальные ритуалы, приемы, чествования и использовать время для освоения европейского промышленного, военного, кораблестроительного, научного и культурного опыта. Он ехал учиться и настойчиво требовал того же от своих подданных и соратников – членов посольства. Официально же посольство возглавляли Ф. Лефорт, руководитель Посольского приказа Ф. А. Головин и дьяк П. Б. Возницын – опытный дипломат, не раз выполнявший ответственные поручения.