Функционализм в политической социологии

Дальнейшее развитие политической социологии тесным образом связано с функционализмом, представляющим собой методологиче­скую ориентацию детерминистического направления, акцентирующе­го внимание на институциональных аспектах социального действия. Наиболее яркими представителями данного направления являются американские социологи Т. Парсонс и Р. Мертон, считавшие, что функ­циональный анализ призван играть ключевую роль в развитии социо­логической теории и социологических исследований. Опираясь на ряд идей, сформулированных О. Контом и Э. Дюркгеймом, Т. Парсонс раз­работал методологию системного функционализма, а Р. Мертон пред­ложил социологам обратиться к созданию теорий среднего уровня, связывающих общие социологические теории с рабочими гипотезами, возникающими в процессе проведения эмпирических исследований.

Т. Парсонс исходил из того положения, что действия не бывают единичными и дискретными, а организованы в систему. Общество представляет собой систему социального взаимодействия, все элемен­ты которой выполняют взаимосвязанные функции. В процессе взаи­модействия с окружающей средой общество поддерживает состояние динамического равновесия с помощью изменения своих параметров в соответствии с изменениями среды.

Р. Мертон конкретизировал методологию функционального анализа, критически переосмыслил его основные принципы: функ­циональное единство, функциональная универсальность, функцио­нальная необходимость, и доказал, что функции могут иметь не только позитивный характер, но и негативный (дис­функции).

Если позитивные функции способствуют интеграции общества, то негативные угрожают его единству. Но и те, и другие одинаково необходимы для обеспечения саморегуляции и разви­тия общества. Он также доказал, что каждый элемент системы мо­жет быть одновременно функциональным и дисфункциональным, и в социальной системе нет незаменимых функций, а существуют фун­кциональные альтернативы, функциональные заменители и функ­циональные эквиваленты. Функции одних элементов системы проявляются в открытой (явной) форме и осознаются людьми, функции других проявляют себя скрытно, находятся в латентной форме и не осознаются людьми.

Основываясь и развивая идеи и положения Т. Парсонса и Р. Мертона, политические социологии в 50-60-е годы XX столетия создали новую парадигму анализа политики —парадигму политической сис­темы. В ее разработке приняли участие видные американские ученые Д. Истон, Г. Алмонд, К. Дойч.

Теория политических систем основывается на синтетическом соеди­нении принципов функционального и системного подходов к изучению политики, разработок Р. Мертона в области структурного функциона­лизма и применении к сфере политики общей теории социальных систем Т. Парсонса. Теория политических систем исходит из существования противоречивого единства институтов власти и институтов гражданско­го участия, которые вместе образуют политическую систему общества.

Существование политической системы определяется через разделение системы и окружающей среды. Политическая система есть ряд взаимо­действий, абстрагируемых от общего социального поведения, посредс­твом которых происходит авторитарное распределение ценностей в обществе. Причем это распределение носит «авторитетный» характер (Д. Истон), то есть обязывающий к подчинению.

В схематическом виде модель политической системы выглядит следующим образом.

ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА

ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА

Под «входами» понимается тот материал, который система долж­на принять, переработать и оформить ради установления общих норм и правил поведения общества в процессе распределения ценностей для предотвращения конфликтов.

Среди «входов» политической системы выделяют два основных вида: требования и поддержка.

Требования являются необходимым компонентом организации любой социальной системы, так как индивиды вступают в процесс общения ради удовлет­ворения своих потребностей.

Поддержка есть социальная энергия, не­обходимая системе для ее работы.

Принятые решения — это «выходы» системы, они реализуются в обществе. В модели присутствует понятие обратной связи. Суть ее в том, что результат принятия политического решения воспринимается окружающей средой (как интрасоциетальной, так и экстрасоциетальной), которая реагирует на принятое ре­шение и посылает импульсы этой реакции на «входы» политической системы.

Основные функции политической системы разделяются на функции входа и функции выхода.

К функциям входа относятся: ар­тикуляция (выражение), агрегирование (согласование, объединение) социальных интересов (политические партии), политическая комму­никация, политическая социализация, политическое рекрутирование (привлечение к участию и отбор элиты).

К функциям выхода относят­ся: выработка политики (парламент), осуществление политики (прави­тельство), арбитраж (судебные органы).

Условием стабильности сис­темы является ее эффективное функционирование. Эффективность функционирования, в свою очередь, зависит от характера взаимодей­ствия системы с социальной средой. По этому основанию (характер взаимодействия) системы делятся на открытые и закрытые. Первые способны поддерживать состояние динамического равновесия с окру­жающей средой, быстро реагируя на взаимодействия с ней, принимая адекватные ее требованиям решения. Такие системы называются гиб­кими. Вторые способны поддерживать в основном состояние стати­ческого равновесия со средой и не способны оперативно реагировать на ее требования, перестраиваться в соответствии с ее изменениями. Такие системы называются негибкими, или ригидными.

Для традиционного общества характерны закрытые авторитарные системы, адекватные содержанию и динамике социальных процессов, происходящих в нем. Для современного (индустриального и постиндустриального) общества типичны открытые (демократические) системы. Переход от закрытых систем к открытым происходит в процессе мо­дернизации. На этой основе все политические системы современности можно подразделить на традиционные, переходные и современные.

Обращение к категории «политической системы» стало способом изучения власти как продукта совокупной деятельности людей, как процесса и результата взаимодействий законов, административной системы, партий, ассоциаций, лидеров, элиты. Эти эмпирически наблюдае­мые явления рассматриваются в теории как взаимодействия внутренне сложных структур и процессов по поводу принятия и реализации власт­ных решений. Парадигма системы позволила объединить отдельные концепции политики и власти, созданные на ранних этапах развития политической социологии, в определенную целостность. Созданная в период относительной политической стабильности в мире, она на про­тяжении нескольких десятилетий служила едва ли не основной моде­лью интерпретации политики. Долгое время функционалистское мыш­ление было ведущей традицией социологии, в особенности в США. Но в последующие годы популярность функционализма начала снижаться, поскольку стала очевидной его ограниченность.

Парадигма политических систем не была единственной теорией по­литики второй половины XX столетия. Кроме того, рост динамики со­циальных изменений и конфликтов во всем мире, появление кризисов в системах представительной демократии, сопровождающееся ростом недоверия к ее основным институтам и усилением протестного поведе­ния, все сложнее было объяснить исходя из теории политических сис­тем. В результате в политической социологии появляются несколько новых парадигм, в которых с альтернативных позиций раскрываются проблемы современной политики. Остановимся более подробно на не­которых из них.

Парадигма конфликта возникла в качестве дополнения к парадиг­ме систем и стала своеобразной альтернативной парадигме классовой борьбы, созданной в рамках марксистской методологии. В отличие от теории классовой борьбы, утверждавшей неизбежность постепенного отмирания государства, теория конфликта считает социальную на­пряженность важнейшим условием нормального функционирования и развития любой общественной системы. Вследствие этого, теория конфликта приходит к выводу, чтополитическая жизнь органически включает в себя борьбу за распределение и перераспределение влас­ти, и поэтому борьба за власть была, есть и будет основой политики.

Борьба за господство есть необходимое условие существования поли­тического организма, она создает необходимые гарантии осуществле­ния гражданских и политических прав и свобод, а также способствует изменению политических систем путем дезинтеграции и дезорганиза­ции устаревших политических институтов. Основным разработчиком теории конфликта применительно к политической действительности в XX столетии стал немецкий социолог Р. Дарендорф.

И отличие от Маркса, он считал источником конфликта не собственность (экономические отношения), а власть (отношения господ­ства). Oн утверждает, что господство, а не собственность, является универсальным феноменом человеческого общества. Согласно его представлению, господство наделяет тремя полномочиями: гарантировать и сохранять (консервативные) нормы, развертывать и применять (эволю­ционные) нормы, устанавливать и изменять (реформистские) нормы.

Этим трем аспектам права, создаваемых господством, соответствуют три классические формы власти - судебная, исполнительная и зако­нодательная. Господство во всеобъемлющем смысле, заключает Дарендорф, можно понимать «как установление, применение и принуждение к выполнению норм». Классы, в его понимании, есть группы людей, вступающие в конфликты в сфере властных отношений. «Структу­ры господства в обществе, — пишет Р. Дарендорф, — обусловливают неравенство социальных позиций, которое, со свой стороны, превра­щается в отправную точку для столкновений и конфликтов, а тем са­мым — в мотор изменения».

Политическое неравенство (отношения господства и подчинения) является причиной социальных конфликтов. Конфликты существуют всегда либо в явной, либо в скрытой форме, но они всякий раз обост­ряются тогда, когда власть монополизируется одной частью общества, и другая часть лишается не только доступа к власти, но и перспектив его получения в будущем.

Группы, занимающие подчиненные позиции, предъявляют претензии группам, занимающим доминирующие пози­ции. Последние оказывают противодействия устремлениям первых. В результате напряженность перерастает в конфликт, который при­нимает либо мирную, либо немирную форму. Р. Дарендорф считает, что в современном обществе постепенно сложился алгоритм мирного разрешения конфликтов, исключающий необходимость принесения человеческих жертв ради достижения социального равновесия. В ос­нове этого алгоритма лежит процесс повышения социального и демо­кратического минимума, доступ к которому гарантируется всем соци­альным группам вне зависимости от их положения в системе властных отношений. Способ разрешения социальных конфликтов в современ­ном обществе, согласно убеждениям Р. Дарендорфа,заключается не в бесконечном совершенствовании конституций и институтов, а в разви­тии прямого гражданского соучастия в принятии государственных решений, в совершенствовании способов и форм действия людей в сфере политики.

Парадигма политической культуры создавалась и развивалась па­раллельно с теориями политических систем и социальных конфликтов. Парадигма политической культурыпришла на смену парадигме по­литической активности, господствовавшей в социологии до середины XX столетия. Пионерами в создании теории политической культуры сталиамериканские социологи Г. Алмонд и С. Верба. Разработка тео­рии совпала с началом бихевиористской революции, развернувшейся в политической науке в США во второй половине 1950 — начале 1960-х гг., которая открыла для исследователей возможность изучать более широкий спектр общественных отношений и их связей с государством. Бихе­виоризм имплицитно включал в себя постулат о том, что если раскрыть мотивы, намерения отдельных индивидов в политическом процессе, то можно правильно понять и политическую систему в целом, в которой они действуют.

Феномен политической культуры, как его определили сами авторы концепции, подразумевает существование специфических политичес­ких отношений к политической системе, ее разнообразным элементам и роли самого человека в этой системе. Это определенная ориентация на специальный набор социальных объектов и процессов. Исходя из ука­занной методологии, работа была выполнена в психологическом ключе, и сама политическая культура понималась прежде всего как психологи­ческое отношение к социальным объектам.

Г. Алмонд и С. Верба выде­лили специфические виды политических ориентаций и классов поли­тических объектов, являющиеся внутренними аспектами этих объектов.Эти ориентации включают:

1) «когнитивную ориентацию», или знание и убеждение о политической системе, ее роли и тех, кто выполняет эти роли, ее входах и выходах;

2) «аффективную ориентацию», или чувс­тва относительно политической системы и ролей ее должностных лиц;

3) «оценочную ориентацию», или убеждения и мнения о политических объектах, которые, как правило, включают комбинацию ценностных стандартов и критериев с информацией и чувствами.

Опираясь на эти ориентации как на основные составляющие эле­менты политической культуры, Г. Алмонд и С. Верба, действуя в духе веберовской «понимающей социологии», исходя из сочетания этих ориентаций, выделяют три идеальных, или чистых типа политической культуры:

1) В патриархальной культуре знания о государстве, эмо­ции и суждения о связанных с ним ценностях равны, образно говоря, «нулю»; основными характеристиками этого типа являются индиф­ферентность, аполитичность, отсутствие ожиданий у основной части населения.

2) Подданническая культура существует тогда, когда госу­дарство выступает в качестве источника норм, которые необходимо соблюдать, и регламента, которому нужно подчиняться.

3) Культура участия предполагает, что власть рассматривают и как источник спус­каемых норм, и как объект воздействия со стороны заинтересованных лиц в процессе принятия решений. Люди здесь уверены, что они могут играть активную роль в политике, хотя и оценивают эту возможность по-разному.

Данные типы не встречаются в обществах в чистом виде, и на практике, по мнению ученых, существуют их комбинации, обра­зующие три типа смешанной политической культуры: патриархально-подданническая, подданническо-участная и патриархально-участная.

Совершенно особое место среди классификаций культур, образо­ванных в результате смешения трех идеальных типов, занимает граж­данская культура. Этот тип политической культуры базируется на «рационально-активистской» модели поведения, позаимствованной авторами из идей эпохи Просвещения. Данный тип культуры, по мне­нию ученых, является наиболее подходящим для демократической политической системы.