США: становление эволюционной модели прогресса
Если во Франции и других странах континентальной Европы развитие буржуазных отношений сопровождалось бурными социальными коллизиями, не раз перераставшими в революцию, то в Соединенных Штатах постепенно отрабатывался иной вариант буржуазного прогресса. Избавленные от наслоений прошлого, американцы практически строили новое общество с «чистого листа», смело экспериментировали, ища новые подходы к встававшим перед ними проблемам. Благоприятные внешние условия, богатейшие внутренние возможности помогали находить развязки многих сложных социально-экономических проблем.
Конституирование нового государства не означало, что перед ним не стояло серьезных проблем. В обществе шла острая борьба по широкому спектру проблем, связанных с определением магистральных направлений социально-экономического развития. Уже в это время на территории США выделяется три региона – Север, Юг и Запад, каждый из которых имел собственные интересы. Не удивительно, что в обществе быстро обозначились различные подходы к решению базовых проблем социально-экономического развития. Это и стало основой для образования политических партий. С самого начала партии стали основным инструментом, с помощью которого различные социально-политические силы пытались воплотить в жизнь свои программно-целевые установки.
В 90-е годы XVIII века у власти находилась партия федералистов, выражавшая прежде всего интересы торгово-финансовых кругов Северо-Востока. Исходя из их запросов, решалась проблема долгов и налогов, строилась вся финансовая политика государства. Главным идеологом федералистов был А. Гамильтон, занимавший пост министра финансов в администрации Дж. Вашингтона. Его жесткая бескомпромиссная политическая линия стимулировала становление оппозиции, и уже в 1796 г. очередные выборы президента США проходили на партийной основе. С большим трудом кандидату федералистов Дж. Адамсу удалось добиться победы.
Итоги выборов наводили лидеров партии на серьезные размышления. Было очевидно, что их курс по существу исключает возможность расширения электоратной базы федералистов. Значит, надо было либо вносить в него определенные коррективы, либо осуществлять меры по ограничению активности оппозиции. Выбор был сделан в пользу второго варианта. В годы пребывания Дж. Адамса на посту президента (1797–1801) был принят ряд законов, ограничивавших деятельность оппозиционной прессы и оппозиции в целом. Обстановка становилась все более напряженной.
В этой ситуации многое зависело от выборов 1800 г. Они должны были дать ответ на вопрос: могут ли оппоненты правительственному курсу легитимными средствами добиться того, что государство в своей деятельности будет учитывать и их интересы? В итоге ожесточенной борьбы на выборах победил лидер оппозиции Т. Джефферсон и, таким образом, впервые власть мирным путем перешла в руки противников правительства. Теперь все зависело от того, как поведет себя новый президент: пойдет ли он на резкий демонтаж всего того, что сделали его предшественники, или будет учитывать в своей политике в определенной мере и их интересы.
Джефферсон строил свою политику таким образом, чтобы укреплять в обществе консенсусные тенденции и одновременно вырабатывать конструктивные варианты решения кардинальных социально-экономических проблем. Он исходил из того, что успех начатого в годы Войны за независимость гигантского социального эксперимента зависит от эффективности демократических институтов, их способности решать встающие перед обществом проблемы. В отличие от Гамильтона, считавшего главным создание стабильной финансовой системы, Джефферсон полагал, что ключевым является аграрный вопрос. Только решив его, можно было сформировать мощную прослойку мелких собственников, которые и станут опорой демократического строя.
При Джефферсоне были облегчены условия доступа к западным землям, а главное, резко расширен земельный фонд. Купив в 1804 г. у Наполеона французскую Луизиану, он по существу снял остроту аграрной проблемы: США обладали теперь огромным запасом «свободных земель», что давало, по крайней мере теоретически, каждому американцу шанс стать владельцем земельной собственности. Оставив в неприкосновенности Национальный банк – главное детище Гамильтона, Джефферсон тем самым рассеял страхи федералистов, опасавшихся, что новый президент в своей политике будет игнорировать, а то и ущемлять их интересы. Бесспорно, гибкая и осторожная политика Джефферсона в отношении торгово-финансовых кругов северо-восточных штатов способствовала успокоению общества.
Пожалуй, единственная сфера, где Джефферсон пошел на резкий пересмотр прежнего курса, была внешняя политика. Федералисты на протяжении всех 90-х годов XVIII века отстаивали курс на сближение с Англией. Его кульминацией стало подписание в 1795 г. крайне непопулярного и в целом невыгодного для США договора Джея, по которому сохранялись ограничения на торговлю американцев с английскими колониями в Вест-Индии, но англичане могли свободно торговать с индейскими племенами в пограничных районах США, а также не давали гарантий соблюдения прав нейтральных государств в их морской торговле с третьими странами.
Несмотря на явное стремление федералистов наладить контакты с Англией, в отношениях двух стран оставалось немало острых проблем. В английской элите было достаточно много влиятельных лиц, не терявших надежд на реванш за поражение в Войне за независимость. Английские военные корабли демонстративно попирали права американского торгового флота, нанося немалый ущерб внешней торговле США. В отношениях двух стран назревал конфликт. В 1807 г. американское правительство, возмущенное бесцеремонными действиями английского военного флота в отношении судов США, объявило эмбарго на торговлю с Англией.
Эти события стали своего рода прологом к новой войне с Англией, которая вспыхнула в 1812 г., уже в годы правления администрации Мэдисона. Боевые действия разворачивались не особенно удачно для США. За исключением победы под Новым Орлеаном, американцам нечем было похвалиться. Тем не менее, поскольку основные силы Англии были сконцентрированы на борьбе с Францией, американцам удалось добиться сохранения довоенного статус-кво.
Война имела серьезные последствия для внутриполитической жизни США. Федералисты, резко выступавшие против войны с Англией, не найдя серьезной поддержки в обществе, встали на путь раскола Союза штатов. На конвенте в Хартфорде в 1814 г. они попытались добиться согласия штатов Новой Англии на выход из состава Союза, т. е. на сецессию. Эти действия полностью дискредитировали партию, и к 1816 г. она сошла с политической сцены. Наступила «эра доброго согласия» – уникальный период в истории США, когда на политической арене действовала только одна партия. Такая ситуация стала возможной в силу специфики социально-экономического развития США, когда процессы, протекавшие в экономике трех основных регионов страны, не только не противоречили, но, наоборот, взаимообуславливали друг друга, а поэтому была возможность сочетать интересы основных социальных групп в рамках одной партии. «Эра доброго согласия» укрепила консенсусные тенденции в развитии США.
Правда, эволюция США была отнюдь не гладкой. В 1819 г. на экономику страны обрушился кризис. Видимость гармонии в отношениях различных социальных сил была сразу же нарушена. Каждая из основных социальных групп стремилась переложить последствия кризиса на других. Хрупкое согласие дало глубокую трещину. Это отчетливо проявилось в ходе обсуждения вопроса об условиях принятия в состав Союза нового штата – Миссури. После долгих споров удалось все же выработать компромисс: Миссури принимался в состав Союза как рабовладельческий штат, но одновременно на Севере создавался новый свободный штат – Мэн. В дальнейшем было решено, что вся территория, располагающаяся севернее 36°30', является свободной и штаты, которые будут там созданы, должны быть свободными, они были закрыты для распространения рабства. Таким образом, на повестку дня встал вопрос о судьбе рабства. В тот момент удалось приглушить огромный конфликтный потенциал этой проблемы, но, во-первых, лишь на время, а во-вторых, эти дебаты оказали очень серьезное воздействие на партийно-политическую систему США – с однопартийностью было покончено, в рамках старой республиканской партии образовалось несколько соперничавших фракций, отражавших интересы разных социальных групп. Каждая из них отстаивала собственный вариант развития США: предлагала свою программу решения основных проблем, стоявших в повестке дня.
Это проявилось уже на выборах 1824 г., когда за высший государственный пост боролось сразу 4 кандидата – Д. К. Адамс, Э. Джексон, Г. Клей и У. Кроуфорд. Эти выборы дали мощный импульс партийной перегруппировке, приведшей к формированию новой партийной комбинации «демократы-виги». Межпартийная борьба опять стала неотъемлемым атрибутом политической жизни США. Важно подчеркнуть, что социальные конфликты в США вполне вписывались в ее рамки, что позволяло находить развязки спорных проблем без революционных потрясений и динамично двигаться вперед эволюционным путем.
20-е – 40-е годы XIX века – время бурного развития буржуазных отношений в США «вширь и вглубь». Осваивались новые территории, интенсивно расширялась транспортная инфраструктура, на Юге в самом разгаре был хлопковый бум, стремительно разворачивался промышленный переворот, крепла и совершенствовалась финансовая система, быстро росло число фермерских хозяйств и их продуктивность. Все эти процессы неизбежно выносили на повестку дня новые сложные проблемы, затрагивавшие интересы основных слоев населения. Политическая элита США, в отличие от своих европейских коллег, не уходила от этих вопросов. Они являлись предметом острой полемики, борьбы, но к 30-м годам XIX века в политической культуре США уже достаточно прочно утвердилась мысль о том, что в любой конфликтной ситуации нужно искать компромиссную развязку, ибо двигаться вперед можно только сохраняя в обществе консенсус.
Конечно, это не исключало периодически возникавших политических кризисов. Так в период президентства Э. Джексона (1829–1837) США пережили два острых политических кризиса – вокруг продления полномочий Национального банка и так называемый «нуллификационный кризис», когда группа южан во главе с Дж. Кэлхуном, недовольная политикой президента в вопросе о тарифах, выдвинула доктрину «суверенитета штатов», согласно которой штаты имели право не подчиняться федеральному законодательству, если оно ущемляло их суверенитет. По существу Кэлхун поставил вопрос о праве штатов на сецессию, т. е. о возможности их выхода из состава федерации.
Оба этих кризиса завершились победой президента. Важно иметь в виду, что Джексон не только добился выгодного для себя разрешения спорных вопросов, но и не вызвал раскола общества на непримиримые группировки. Его преемнику М. Ван-Бурену добиться этого было уже сложнее. В самом начале его пребывания на посту президента в 1837 г. в стране вспыхнул очередной экономический кризис. Оппоненты президента в лице вигской партии развернули активную критику всей социально-экономической политики демократов, видя в ней главную причину кризиса. Действительно, с каждым днем становилось все труднее проводить политику, которая удовлетворяла бы все три основных региона США, ибо в каждом из них выкристаллизовывались собственные секционные интересы, не совпадавшие с запросами других регионов.
На выборах 1840 г. вигам удалось добиться победы и прийти к власти. Президентом был избран престарелый генерал Гаррисон. Однако вскоре после инаугурации он простудился и умер. Пост президента занял представитель южного крыла вигской партии Д. Тайлер, имевший отличную от общепартийной позицию по ключевым вопросам развития страны. Внутри партии разгорелись острые фракционные споры, в ходе которых становилось все очевиднее, что Юг занял особую, не совпадавшую с другими регионами позицию, и в этом таилась большая угроза единству Союза.
Тайлер заблокировал основные социально-экономические мероприятия, отстаиваемые вигской партией, – воссоздание Национального банка и массированные ассигнования на «внутренние улучшения», ибо это не устраивало южан. 40-е годы XIX века были отмечены усилением агрессивности южан, которые все решительнее стремились подчинить своему влиянию государственную машину. По их инициативе на повестку дня был выдвинут вопрос об аннексии Техаса. Принятие Техаса в состав Союза, во-первых, вело к обострению отношений с Мексикой, а во-вторых, нарушало баланс сил в Союзе в пользу рабовладельческих штатов.
Раздираемая внутренними дрязгами вигская партия проиграла очередные президентские выборы демократам, которые в центр своей предвыборной кампании поставили проблему аннексии Техаса. Их агрессивный курс привел в 1846 г. к войне с Мексикой. Она закончилась победой американцев и присоединением к США новых крупных территорий на Юго-Западе. Однако победа принесла не только ожидаемые дивиденды, но и серьезные проблемы. С исключительной остротой встал вопрос о статусе новых территорий. Условия Миссурийского компромисса все больше тяготили южан. Ссылаясь на рост аболиционистского движения, требовавшего отмены рабства, южане, в свою очередь, добивались снятия всех ограничений на распространение рабства. Споры принимали все более ожесточенный характер, угрожая стабильности политической системы, подрывая эволюционный характер развития американского общества.
Отражением этих процессов стал рост движения за создание третьей партии. Двухпартийная система уже не могла интегрировать в свою структуру все сегменты общества, ибо их запросы стали принимать взаимоисключающий характер. На Севере и Западе США среди промышленной буржуазии, фермеров, мелких предпринимателей росло недовольство тем, что обе главные партии попадают под контроль южан и в своей политике все более откровенно проводят прорабовладельческую политику. В 1848 г. создалась партия фрисойлеров, требовавшая запретить распространение рабства на западные территории и обеспечить свободного доступа фермеров на западные земли.
Ее появление лишь подстегнуло агрессивность южан, усилило позиции экстремистов в этом регионе. Вновь заговорили о доктрине суверенитета штатов. В свою очередь, на Севере и Западе крепли позиции тех, кто полагал, что необходимо решительно остановить экспансию рабовладельцев. При обсуждении вопроса о статусе присоединенных к США территорий конгрессмен Д. Уилмот решительно потребовал, чтобы они были объявлены свободными. В ответ южане заявили, что их статус должны определять сами поселенцы. При всей остроте дебатов и на сей раз удалось выработать компромисс. Калифорния принималась в состав Союза как свободный штат. В Юте и Нью-Мексико ответить на вопрос, быть или не быть там рабству, должны были сами поселенцы. Чтобы успокоить южан, принимался закон о выдаче беглых рабов.
Однако компромисс этот оказался очень непрочным и недолговечным. Уже через 4 года, в 1854 году, конфликт между свободными и рабовладельческими штатами вспыхнул с новой силой. Поводом послужили события в Канзасе, где по существу установилось двоевластие: одна часть его жителей поддерживала прорабовладельческую администрацию, другая – ту, которая отстаивала свободный статус нового штата. Там в любой момент могла вспыхнуть гражданская война. Ситуация усугублялась тем, что правительство США открыто поддерживало рабовладельческие власти штата. События в Канзасе имели огромный резонанс. Они показали, что возможности достижения компромисса и поддержания в обществе консенсуса практически исчерпаны. Уходить от решения вопроса о судьбе рабства (а именно на этой основе на протяжении первой половины XIX века поддерживалась стабильность американского общества) стало невозможно. Партийно-политическая система США вступает в полосу острейшего кризиса. Его отражением стал кризис вигской партии, превращение демократической партии из общенациональной в организацию, защищавшую главным образом интересы Юга, и, наконец, образование в 1854 г. республиканской партии, ставшей центром притяжения всех антирабовладельческих сил.
Соединенные Штаты стояли на пороге крупных потрясений. Они подошли к одному из самых критических моментов в своей истории, когда предстояло определить дальнейшие магистральные направления развития общества. Если до этого момента страна достаточно уверенно шла по эволюционному пути прогресса, избегая социальных катаклизмов, способных взорвать согласие, то на сей раз разрешить назревший конфликт легитимным путем оказалось невозможно. Это свидетельствовало о том, что эволюционная модель прогресса, формировавшаяся в США на протяжении всей первой половины XIX века, еще не сложилась до конца, не все ее элементы были отработаны и способны эффективно функционировать в любой ситуации.