За что расстреливали домохозяек

Внимательное изучение следственных дел в архиве Управления ФСБ РФ по Республике Татарстан за 1918-1950-е годы дает возможность восстановить наиболее полную картину репрессий. Уже никого не удивишь упоминанием о миллионах советских граждан, безвинно осужденных в те годы. Более того, безликие цифры притупляют истинное значение случившегося, суть чудовищного преступления против своего народа.

В печати появляются попытки оправдать действия большевиков под руководством В.И. Ленина и И.В. Сталина объективными условиями классовой борьбы. Дескать, время было такое. Советскому государству нужно было быть жестоким, чтобы выжить в окружении врагов.

Эта садистская, бесчеловечная логика рассчитана на то, что большинство наших сограждан так и не узнали, какой ценой пришли к власти большевики в России, сколько жизней положено на алтарь коммунистической идеи.

Приближается 100-летие революционной эпохи в нашей стране, и это повод объективно, детально разобраться: с чего все началось, была ли альтернатива братоубийству революции и гражданской войны, кто истинный виновник чудовищных жертв нашего народа.

Любые цифры можно оспорить, подвергнуть сомнению, но конкретные факты, зафиксированные в документах, отражают истинные события. Порой сами формулировки приговоров, по которым проводились репрессии, становятся обвинительными заключениями в адрес бесчеловечной государственной системы, идеологии, руководителей и исполнителей массовой расправы над безвинными мирными жителями.

Звучит кощунственно, но формально еще мож­но «оправдать» расстрелы тех, кто сопротивлялся власти большевиков - солдат и офицеров Белой армии, хватавшихся за вилы крестьян, зажиточных хозяев, не желающих отдавать свое имущество, бывших помещиков и капиталистов, священников, не смирившихся с новыми порядками. Но чем можно оправдать массовое унич­тожение женщин и детей, осуществляемое не только в годы гражданской войны, но и в мирные 30-е годы? Какая логика классовой борьбы может дать право кому бы то ни было лишать жизни матерей, оставляя сирот? Ради какой идеи можно без­жалостно убивать престарелых и молодых женщин?

На страницах Книги Памяти подобных примеров немало. Приведу лишь некоторые.

17 декабря 1918 г. в Чистополе расстреляны 53-летняя русская дворянка В.А. Бутлерова, уроженка д.Красный Яр и две ее дочери - Виктория и Татьяна. Чистопольская ЧК обвинила их в том, что они «выдавали врагу советских работников».Такой же приговор вынесла 21 марта 1919 г. Мензелинская ЧК 50-летней хозяйке аптеки в д.Новые Челны Т.В. Ермолаевой «за сочувствие белогвардейцам во время гражданской войны».Видимо, лечила раненых.

У большевиков еще была формальная причина расправляться с беззащитными женщинами, хотя повсюду провозглашались лозунги всепрощения. Но это было лишь начало. Самое страшное началось в 30-е годы.

Встречая вполне естественное сопротивление сельчан в процессе коллективизации (а проще сказать – конфискации всего нажитого), борцы за великую идею не выбирали средств. Всех несогласных ждала или ссылка, или заключение.

11 июля 1931 г. в Казани по решению тройки ГПУ ТАССР расстреляли 60-летнюю крестьянку из с.Каразерик Ютазинского р-на Г.Га­­­­­рипову. Чтобы остальные были сговорчивее.

В 1937 г. по строго секретному оперативному приказу Народного комиссара Внутренних дел СССР Н.Ежова № 00447, утвержденному лично секретарем ЦК И.В. Сталиным, органы НКВД начали уничтожение «врагов народа» и членов их семей.

Сначала арестовали тех, кто когда-то проживал за пределами СССР. 21 ноября Про­курор СССР приговорил к высшей мере наказания 30-летнего кассира сберкассы ст. Агрыз М.Г. Маслакову за то, что она родилась на ст. Фульэрди Китайско-Восточной железной дороги (в начале века это была территория Российской империи) и 39-лет­нюю мать-домо­хозяйку из Казани Е.И. Кудиенко за то, что она когда-то проживала в Манчьжурии. 27 ноября «японских шпионок» расстреляли в Казани.

16 ноября 1937 г. приведен в исполнение при­говор тройки НКВД ТАССР 49-летней жене муллы З.М. Мухутдиновой из д.Верхняя Каменка Черемшанского р-на. Вопреки всем законам, ее расстреляли «за поджог дома председателя сельсовета», совершенный ею в 1931 г., хотя она только что отсидела за это 5 лет.

13 декабря 1937 г. за «сокрытие своего социального происхождения» тройка НКВД ТАССР приговорила к смерти 28-летнюю С.Ш. Матыгуллину из Казани. Бригадира завода № 40 им. Ленина не спасло даже то, что она была с 1929 по 1933 г. кандидатом в члены ВКП(б).

21 декабря 1937 г. тройка НКВД ТАССР по тому же приказу «припомнила» 50-летней домохозяйке А.П. Лыхиной-Серебряниковой из Чистополя, что она «бывшая купчиха, служила у Колчака, дискредитирует политику Советской власти». В деле упомянуто, что в 1936 г. ее сын осужден за антисоветскую деятельность к 10 годам ИТЛ. Народная власть сочла необходимым конфисковать все ее имущество, а хозяйку - расстрелять.

«Непростительное преступление» перед Советской властью совершила и 55-летняя жительница Казани Е.Н. Писарева. 16 декабря 1937 г. по приговору тройки НКВД ТАССР она, товаровед Татарской конторы «Главре­зина», расстреляна потому, что ее «брат был разоблачен как изменник». Не забыли забрать и ее имущество. Оно ведь так необходимо было молодому государству.

Не было пощады и 44-летней продавщице казанского магазина № 3, кандидату в члены ВКП(б) с 1931 г. П.И. Камалетдиновой. Мало того, что она была немкой и родилась в Германии, она «поддерживала связи с родственниками в той стране».Наверное, писала им письма. Приговаривая ее к расстрелу 14 октября 1938 г., тройка НКВД ТАССР учла и то, что муж ее тоже был осужден. Решено было не оставлять сыну «врагов народа» и их скромное имущество.

В подобном преступлении «разобла­чена» уроженка Волынской губернии С.В. Вен­це­ков­ская. В свои 32 года она имела дочь, была инструктором Татарского обкома ВКП(б) по Тат­наркомлегпрому. Была в партии с 1926 года. Но тройку НКВД ТАССР не обманешь. Раз полька по национальности, значит «об­щалась с родственниками, живущими в Поль­ше». Что может быть страшнее для советской власти? 3 октября 1938 г. расстреляли и ее.

Той же участи «заслужила» 44-летняя полька, домохозяйка из п. Камское Устье А.И. Коляда-Волынец. Прокурор СССР 13 января 1938 г. согласился с доводами опе­ративников НКВД, что она «под­держивает связь с родственниками» в своем родном польском г.Ви­лейка.

Удачным, по мнению Прокурора СССР, было и «разоблачение» бывшей дворянки из Казани 51-летней В.Р. Трацевской. Эта полька,

находясь на иждивении сестры, умудрилась стать «участницей шпионской католической организации, и занялась сбором разведданных».Судя по всему, для польской разведки. Приговор Прокурора был «суров, но справедлив». 7 июля 1938 г. женщину расстреляли в Казани.

Не заслуживала снисхождения и уроженка г.Кишинева М.Я. Павленко. Она посмела «выйти замуж за человека, которого НКВД назвало агентом румынской разведки». Правда, свадьба состоялась задолго до ареста жениха. Но это не остановило Прокурора СССР. 6 апреля 1938 г. он обрек 32-летнюю молдаванку на казнь. Приговор приведен в исполнение 27 июня.

Наиболее страшное преступление, по мнению законодателей большевистской идеологии, совершила 39-летняя Е.Г. Келер. Высшей меры наказания она «заслужила» вполне. Во-первых, эта русская машинистка казанского завода СК-4 была родом из финского г.Те­мерфорс. Во-вторых, поддерживала связь с родственниками в этой стране. А в-третьих, Прокурора СССР возмутил тот факт, что она «не донесла на мужа»,которого тоже посчитали шпионом. 5 февраля 1938 г. она раз­делила участь родного человека.

В 1941 г. началась война с Германией. Руководство компартии, Советского государства показало всему народу свою беспомощность в организации обороны. На ком можно было вы­местить свой позор? На оккупантах? Но они оказались временно сильнее. Выход был найден тот же - «бей своих, чтоб чужие боялись».

И били. Да так, что порой даже немцы поражались жестокости советской власти к своим согражданам. Один из примеров - судьба 59-летней уроженки с.Бурундуки Кайбицкого р-на М.Б. Ишмухаметовой. В 1937 г. тройка УНКВД Тульской обл. осудила ее «как социально-вредный элемент» на 3 года лишения свободы. По возвращении на родину, 24 июля 1941 г. женщина снова была схвачена. На сей раз Верховный суд ТАССР приговорил ее к расстрелу «за агитацию против колхозов».

По данным архивов республики только в ТАССР по политическим мотивам арестовано более 50 тысяч человек. Каждый пятый из них – расстрелян или умер в заключении. Это и есть те «щепки», которые летели в процессе «рубки леса» - строительства «самого справедливого общества на земле». Не слишком ли дорогая цена, чтобы так быстро о ней забывать?