Анализ опыта построения коммунизма в России

К. Маркс и В.И. Ленин – общепризнанные теоретики коммунизма и политические лидеры своей эпохи, чьи идеи и деятельность оказали огромное влияние на ход развития Человечества. Отрицать их значимость значит отрицать историю Человечества. Даже их противники отдавали им должное. Например, Уинстон Черчилль, которого не заподозришь в симпатиях к коммунистам, в 1929 году писал о В.И. Ленине следующее: «Он один мог вывести Россию из трясины, он один мог вновь найти и свернуть на вымощенную дорогу. Он нашёл, он повернул, но он погиб... Русские люди остались барахтаться в болоте. Их величайшим несчастьем было его рождение, но их следующим несчастием была его смерть».

Социалистическая революция 1917 г. в России вызвала страх у капиталистов всех стран и способствовала смягчению эксплуатации в капиталистическом мире (была сокращена продолжительность рабочего дня, введены отпуска, появилось право на забастовку и т.д.). Но её значение не только в этом. Такие находки, как социалистическос соревнование, предложенное В.И. Лениным, или концепция планового ведения хозяйства в масштабах всего государства, разработанная Л.Д. Троцким, были заимствованы впоследствии практически всеми странами.

И, тем не менее, Октябрьская революция хотя и оказала влияние на весь мир, но своего предназначения не исполнила. Из более двадцати выдвинутых прав, реализованы были лишь пять: бесплатное образование и медицинское обслуживание, 8-часовой рабочий день и частичное решение проблемы бесплатного обеспечения жильём; выдерживался курс на повышение благосостояния народа: товары народного потребления, продукты питания, лекарства, коммунальные услуги и транспорт были значительно дешевле, чем в капиталистических странах. Политические же требования большевиков (земля – крестьянам, заводы – рабочим, свобода труда, выборность всех форм власти и т.д.) остались благими пожеланиями. Труд по-прежнему был принудительно необходимым, только теперь право эксплуатации перешло от частных лиц к государству. Большевики не смогли построить справедливого общества без эксплуатации, т.е. общества, где трудящимся полностью воздаётся за их труд и инициативу.

Считать, что Россия после Октябрьской революции пошла по пути, указанному Марксом, явное заблуждение. «Мы не против частной собственности вообще, мы против частного способа присвоения», – писал Маркс в «Манифесте Коммунистической партии», т.е. для него социализм – это капитализм, в котором есть частная собственность, но отсутствует эксплуатация. Социализм же в России отменил частную собственность, но не уничтожил эксплуатацию человека государством. А это и есть главное требование марксизма. Более того, Маркс не призывал к уничтожению крестьянства в России, что сделали большевики, а наоборот, в письме к В. Засулич писал, что для России нет исторической неизбежности проходить путь, который прошли западноевропейские страны, что её самобытность обусловлена существованием сельской общины и эта община является точкой опоры социального возрождения России. Даже первый русский революционер А.Н. Радищев утверждал, что община в России должна быть сохранена, как совершенный демократический инструмент.

Выступая против эксплуатации, Маркс, по сути, говорил о соизмеримости между тем, сколько должен получать капиталист за организацию производства и сколько – рабочие за свой труд. Это соотношение должно быть оптимальным, потому что перекосы как в ту, так и в другую сторону опасны для общества. Эксплуатация рабочих ведёт к их обнищанию. Когда эксплуатация рабочих уничтожена, но есть эксплуатация предпринимателей (например, непомерные налоги), начинается упадок производства и соответственно самого государства. Есть ещё один вид эксплуатации, на которую обратил внимание уже наш современник – американский социолог Джозеф Морено: эксплуатация учёных, первооткрывателей и изобретателей, которая проявляется в виде одноразового вознаграждения, в то время как идея приносит прибыль постоянно.

Октябрьская революция, на знамёнах которой были начертаны идеи Маркса, в действительности укрепила феодальные устои, при которых жила Россия со времён Петра I. Сам Маркс предупреждал, что феодальный порядок будет сопротивляться приходу новых форм отношений, и в результате революции может установиться не демократическая форма капиталистических отношений, а феодальная диктатура, что и произошло в России.

О том, что капитализм имеет тенденцию возвращаться к феодальным отношениям, всё более монополизируя отрасли промышленности, предупреждали в своих работах В.И. Ленин, Г.В. Плеханов, Герберт Маркузе и др. По сути, феодалы и монополии – это одно и то же. И социализм в России фактически был феодальным монополизмом, т.е. диктатурой.

Сегодняшние реформы в России устранили жёсткость в подчинении монополий государству, чем смягчили феодальные отношения, но к капитализму не привели.

Идея переходного периода, т.е. социализма, родилась у Маркса вследствие того, что он не смог увидеть, как зреют коммунистические отношения непосредственно в недрах капитализма. Тогда таких проявлений действительно не было (не считая марксистских политизированных кружков, пытавшихся жить коммунами), но они появились после его смерти. И люди объединялись не для того, чтобы уйти от безработицы, голода и нищеты или по религиозным мотивам – просто эта форма общежития более других подходит человеческой природе. Идея социализма была у Маркса непроработанной, поскольку он не предусмотрел механизмов, упреждающих возвращение истории вспять.

Большевики смогли бы выполнить свою задачу, занявшись совершенствованием государственных законов, позволяющих развиваться человеку, но они увлеклись валовыми показателями производства, в результате чего социалистический эксперимент был обречён. Коммунизм был ещё реален в 60-е годы, если бы XXII съезд КПСС, взявший курс на его построение, смог сформулировать, что такое коммунистический способ производства, и внедрить его вместо феодального способа.

Согласно Марксу, именно способ производства определяет вид формации. Коммунизм не надо было пытаться строить за 20 лет, как это собирались делать тогдашние его теоретики, достаточно было законодательно утвердить в стране коммунистический способ производства¹, на что ушло бы несколько месяцев. Но что собой представляет этот способ производства, не было определено теоретиками коммунизма ни тогда, ни теперь. Возможно, он был сформулирован председателем Госплана Н.А. Вознесенским, написавшим «Политэкономию коммунизма», но рукопись его была уничтожена вместе с автором.

¹По Марксу, способ производства состоит из производительных сил и производственных отношений. Следуя этой логике, можно сформулировать, что коммунистический способ производства – это новый вид производительных сил, прежде всего творческих, и этических отношений в обществе. Коммунистам достаточно было внедрить этические принципы в действующие законы государства, и можно было бы считать коммунизм в России построенным.

Итак, в России социализм был продолжением феодализма, который постепенно приобретал черты «рабовладельческого строя», поскольку четверть населения оказалась за колючей проволокой. Сразу после Октябрьской революции в государстве установилась азиатская форма правления, и страна напоминала феодальный Китай, где народ был бесправен, а чиновники пользовались неограниченной властью, привилегиями, дворцами и имуществом, пока состояли на государственной службе, но абсолютно всё теряли, как только становились неугодными императору или вышестоящему начальнику. Лидеры коммунистов, провозгласив совершенно правильные идеи, на деле продолжали превращать страну во всеобщий концлагерь. Но чем благородней цель, тем благородней должны быть способы её достижения, и совершенно непонятно, как можно было за колючей проволокой создавать гармоничного человека и строить новые отношения в условиях тотальной слежки и стукачества. Политика построения коммунизма, таким образом, была полнейшей фикцией.

Опыт «построения коммунизма» не прошёл для российского народа даром. Теперь он как никогда понимает, какие бы благородные цели властями не провозглашались, несоблюдение моральных норм при их достижении превращает любую цель в благое пожелание.

С падением идеологии коммунизма эволюция общества не остановилась. Сегодняшняя попытка вернуть Россию на капиталистический путь развития обречена на провал, потому что коммунисты, несмотря на свою идейную нетерпимость, не смогли разрушить народную мораль, а наоборот, укрепили её. А ей, как известно, чужд индивидуализм, конкуренция и другие «достижения» капиталистического общества. Поэтому России не нужно искать «особый» путь, существующая народная мораль его предопределяет.

С развитием морали появляются новые формы отношений и соответственно возникает новый способ производства. Можно видеть, как от формации к формации возрастает общее количество прав человека и его свобод, т.е. растёт уровень моральности общества. В итоге общественная эволюция должна придти к этике в законах государства, которые будут помогать человеку реализовывать свой творческий потенциал. Этическое государство – смысл и цельэволюции, хотя оно для многих современных государств исторически не предопределено и его становление полностью зависит от воли народа. Государственная этика охватывает отношения между людьми и государствами,между нациями икультурами, между Человечеством и окружающей средой, между Землёй и космосом.

Продолжатель Маркса Герберт Маркузе полагал, что если рабовладельцы порождают свою противоположность – рабов, феодалы – крестьян, капиталисты – рабочих, то идущее за капитализмом постиндустриальное общество тоже разобьётся на два класса: изобретателей и тех, кто будет их эксплуатировать.

Следующее после капитализма общество, несомненно, будет иметь универсальный способ производства с использованием самых разнообразных источников энергии и биотехнологий, но основа его будет не в этом. Наблюдая историю, мы видим, как эпохальные изобретения изменяют всё общество: паровая машина привела к механизации труда, железная дорога увеличила возможности коммуникаций членов общества, двигатель внутреннего сгорания и самолёт ещё более способствовали этим возможностям, а изобретение электричества и последовавшее за этим создание радиотехники в корне преобразили нашу жизнь. И здесь нельзя не согласиться с Маркузе, что новый способ производства, который создаст новое общество, будет основан на производстве идей. И в этом обществе без создания условий для самореализации человека, т.е. без этики в законах государства, никакого нового способа производства создать невозможно.

Этическое государство приведёт к возникновению творческой индустрии, и тогда можно будет утверждать, что пришла новая формация. В отличие от всех предыдущих, её возможности будут беспредельны, поскольку она основана на универсальном способе производства.

Для прихода в наше общество универсального способа производства, России необходимо пройти через капитализм. «Европа, – писал Маркс, – страдает не от пришедшего капитализма, а от его неразвитости». Поэтому он призывал способствовать развитию капиталистических отношений, чтобы безболезненно можно было в дальнейшем перейти к социализму. Российский народ должен освоить эту форму капиталистических отношений – свободу предпринимательства и торговли, но без эксплуатации. Он должен адаптировать её к своей культуре – это необходимый исторический этап. Его надо обязательно пройти, поскольку высвобожденная предпринимательская и творческая энергия масс поможет российскому обществу достигнуть универсального способа производства, когда любое предприятие, в принципе, может производить любой продукт цивилизации. Привлекая в свои предприятия иностранных предпринимателей, коммерсантов, бизнесменов и просто рабочих, российские предприниматели смогут перенять у них всё лучшее в организации производства.

Совершенно очевидно, что для реализации творческой индустрии необходимо вкладывать средства в развитие людей, их образование, воспитание и совершенствование, т.е. способствовать Общему Благу, без которого нового общества не возникнет. Как-то в споре с социалистами Л.Н. Толстой обронил фразу, что им не удастся построить совершенное общество из несовершенных людей, как не удастся из кривых брёвен выстроить ладной избы. Так оно и получилось.

Дополняя Маркузе, можно сказать, что развитие творческой индустрии не возможно без этики в законах государства, только тогда общество будет способно превращать людей в творцов. Именно с творцов начнётся новая эра возрождения России и Человечества.

Этика и экономика

Внаше время в основу политики России, как и других стран, положены те или иные популярные экономические идеи. Но какую духовность и какое чудо нам может дать одна экономика? Другое дело – этика. Соединившись с политикой, она преобразует отношения в обществе.

Перестроечные реформы в России нарушили абсолютно все существовавшие и существующие этические принципы, по которым жило российское общество. Заслуга перестройки и постперестроечных реформ заключается лишь в том, что они сломали бюрократическую структуру, стоявшую на пути эволюции общества. Создать новый государственный аппарат реформаторам не удалось и не удастся до тех пор, пока в основу государственной политики не будут положены основные этические принципы.

1. Наблюдая историю государств, можно с сожалением констатировать, что принцип ТЕРПИМОСТИчужд государственной власти. Какая может быть высота у государственной морали, если в основу политики современной России заложена нетерпимость, проявляющаяся в выдумывании чиновниками всё новых мыслимых и немыслимых видов штрафов и наказаний в виде налогов, ложащихся бременем на предприятия и граждан страны? Наделяя существующие организации функциями государственного рэкета (например, госавтоинспекцию) и создавая под различными названиями всё новые налоговые инспекции, недальновидные политики постперестроечного периода закладывают фундамент социального взрыва, который они хотят благополучно пересидеть в своих западных квартирах. «Нет ничего страшнее русского бунта», – писал поэт XIX века Н.А. Некрасов, поэтому крайне наивно думать, что можно будет беспрепятственно эмигрировать и спокойно отсидеться за границей. Это не 1917-й год. Нужно пересмотреть нынешнюю политику, она ведёт не только к раскручиванию механизма инфляции, но и к отторжению государства от общества. Представьте себе организм, у которого голова пытается отторгнуться от тела. Насколько он жизнеспособен?

2. Несоблюдение принципа УВАЖЕНИЯпроявляется в массовом увольнении рабочих, которое нарушает все пропорции в обществе и ведёт к экономическому кризису. А ведь этот принцип предполагает совместное преодоление рабочими и руководителями предприятия возникших трудностей.

Нарушение принципа уважения раскручивает механизм инфляции, проявляющийся в необоснованно высоких налогах. Например, введение налога на добавленную стоимость (НДС) моментально повысило инфляцию на 28%, т.е. на величину этого налога. Государство, проявив черты примитивной жадности, абсолютно ничего не выиграло, наоборот, возник очередной экономический хаос и выброс новой порции неотоваренных денег. НДС – совершенно бесполезный налог, так как он не перекачивает средства от производителя государству. При отпущенных ценах предприятие «снимает» этот налог с потребителя, т.е. произошло только увеличение обращаемых денежных единиц (инфляция). Если быть точным, НДС ударил прежде всего по незащищенным слоям населения: пенсионерам, учителям, врачам, военным и бюджетным работникам, которым нечего продавать. Совершенно безосновательны аргументы в его защиту тех, кто утверждает, что такие сборы существуют на Западе. Действительно, налог с таким названием есть, но налагается он на добавленную стоимость, а не на всю сумму товара и снимается он только с торгующих предприятий, а не с производителей.

Государство удовлетворяет свои потребности прежде всего за счёт налогов и высоких цен в отдельных монополизированных отраслях и совсем немного – за счёт предоставляемых услуг. У нашего государства сегодня не осталось монополизированных отраслей, поэтому оно живёт только за счёт налогов. И оно жило бы всё лучше и лучше, если бы росло производство. Но оно уменьшается, поскольку давно установлено на практике, что при налогах свыше 40%, производство сокращается и это сокращение ведёт, как показывает опыт всех стран, к гражданской войне, которая заканчивается диктатурой.

В Европе, на которую сегодня ориентируются российские политики, современные формы государственного устройства издавна складывались под воздействием завоеваний территорий. Наместники-иностранцы устанавливали налоги, которые душили развитие производство в завоёванных странах. Непомерное налогообложение на Западе, вошедшее в традицию, сегодня ушло в небытие, и самый высокий налог в странах Европы не превышает 40%. В России же никогда не было высоких налогов. Например, до первой мировой войны прямых налогов было в 4 раза меньше, чем в Австрии, Франции и Германии и в 8,5 раз меньше, чем в Англии, а косвенных налогов в 2 раза меньше, чем в этих странах и в 4 раза меньше, чем в Англии. И, тем не менее, это обстоятельство не избавило Россию от революций сначала в 1905 году, а затем в 1917.

Нынешнее правительство «реформ» установило уже более 90% прямых налогов, а с учётом скрытых налогов (лицензий, сертификатов, акцизов, квот и т.д.), штрафов и непомерно раздутых цен на товары и госуслуги – около 300%, т.е. ведёт себя гораздо хуже, чем завоеватель. Уверенно взяв курс на развал производства и социальных структур, оно неизбежно приведёт к социальному взрыву. (Достаточно вспомнить историю: какое было налогообложение в странах накануне их краха – в Византии, Римской и Османской империях).

Американский мыслитель прошлого века Генри Давид Торо и его последователи доказали, что при использовании самодельных орудий труда человеку на себя надо работать всего 2 часа, а при использовании машин – не более 8 минут в день, причём, 2 дня в неделю полностью высвобождается для отдыха. Получается, что почти всё основное время мы работаем ради выплаты государственных налогов. Если бы наше государство вело разумную налоговую политику, то не нарушался бы принцип уважения,и отношение к гражданам строилось бы на этических принципах. На содержание государственного аппарата должно уходить не более 2% налогов (но никак не 20%), а остальные средства государственные служащие должны зарабатывать самостоятельно.

3. Не меньшую добавку в экономический хаос вносит нарушение принципа ПРЕЕМСТВЕННОСТИ.К. Маркс в «Манифесте Коммунистической партии» писал, что капитализм победил в Европе только потому, что создал более дешёвую продукцию. Так где же сегодня дешевизна товаров в России? Если мы хотели создать у себя капитализм, то должны были добиться одного из главных его результатов – дешевизны товаров. Пора уже признаться себе в том, что правительственные «реформы», призванные создать у нас в стране капиталистические отношения, создали монополизм. Разрушив государственную сферу товарооборота, т.е. нарушив принцип преемственности, реформы сделали невозможным развитие капитализма в России. Отличие монополистических отношений от капиталистических заключается в неравенстве прав. У монополии прав всегда больше. Правительство наделило монопольными правами бывшие государственные и вновь созданные на базе государственных коммерческие предприятия, которые и раньше были монополиями. Монополист может установить какую угодно цену на товар, и мы никак не сможем его урезонить – ведь нам не у кого больше купить этот товар. В обществе же, где нет монополий, немонополист тоже имеет право установить любые цены на свой товар, но мы можем его у него не покупать, а купить у другого немонополиста по более приемлемым ценам, заставив тем самым первого пересмотреть свою завышенную цену.

4. Нарушение принципа СООТВЕТСТВИЯв ценообразовании нарушает стабильность и ведёт к развалу общества. Например, постперестроечное искусственное повышение цен на жильё, которое в 1500 раз больше минимальной зарплаты, а также на коммунальные услуги, которые в 2 раза больше минимальной зарплаты, совершенно ничем не обоснованы. Их назначение – развалить общество. Реальную цену жилья можно определить, исходя из того, что человек за полгода может построить дом для одной семьи со всеми приусадебными постройками. Это составит примерно 1/100 времени его жизни, т.е. 6 месяцев. Реальная цена дома должна быть не более 6-ти средних ежемесячных зарплат, но ни как не 1500 зарплат. Иначе получается, что для того чтобы купить квартиру, человек должен проработать 125 лет, хотя он может её построить, как уже было сказано, за 6 месяцев. Если человек получил дом бесплатно (как это было при социализме), то выплаты за стоимость дома не должны превышать 1/10 месячной зарплаты. Эту сумму не может превышать и квартплата.

Нарушение принципа соответствия вылилось в возникновение эксплуатации человека. Как считал Адам Смит, эксплуатация – это присвоение плодов чужого труда. Эксплуатация проявляется в недовыплате производителям зарплаты и в искусственном увеличении цен на товары, т.е. в спекуляции, когда цена товара значительно превышает затраты на его производство и реализацию.

Заглянем в прошлое. После буржуазной революции общество переживало бурный экономический расцвет в результате предпринимательской инициативы масс. Ранняя форма капиталистических отношений в Италии в XIV-XVI веках обусловила эпоху Возрождения, которую пережили также Англия в XVI веке, Франция в XVIII, Япония и Южная Корея в XX веке. Или российские примеры: столыпинская реформа, НЭП после Октябрьской революции и, наконец, начало кооперативного движения в СССР в период перестройки – везде мы наблюдаем взрывной рост инициативы, производства и благосостояния. Но по мере сосредоточения собственности у крупных предпринимателей инициатива масс гасла, рост производства промышленных товаров прекращался, а когда мелкие хозяйства не могли конкурировать с крупными и разорялись, возникала стагнация, постепенно переходящая в экономический хаос.

Почему же так происходило? Почему страны Запада, помня о былых темпах роста, ввели у себя антимонопольные законы, сдерживающие интеграцию собственности? В чём же вина собственности? Собственность – лишь орудие производства, она ни в коем случае не даёт право присваивать себе труд рабочих (право на эксплуатацию). Однако во всех странах, благодаря существовавшей и существующей морали, собственники присваивали себе плоды чужого труда, только потому, что они были собственниками средств производства. В период феодализма, используя право сильного, они присваивали себе до 20% прибыли крестьян; в период мануфактурного капитализма собственники присваивали до 50% прибыли рабочих и ремесленников; при социализме – до 90%) результатов труда присваивало себе социалистическое государство-собственник; а в период «демократического правления» в России государство по праву сильного присваивает себе более 90%. Деградация государственной морали налицо, хотя все мы находимся под гипнозом провозглашённых некогда идей: «Общество неукоснительно развивается в сторону прогресса...». Но история свидетельствует, что у нас чаще происходит обратное.

Человек, также как и коллектив, организация и государство, имеет право получать плату только за свой труд, а не за то, что у него имеется собственность (заводы, машины, земля, недвижимость или капитал в виде денег в банке). В обществе же эксплуатация как была, так и есть.

Это заставило П. Прудона воскликнуть: «Собственность – это кража». Запрещение эксплуатации должно стать основным законом общества, неважно насколько велика у человека собственность, и чем он владеет: пароходом, заводом или целым городом, он может получать только за свой труд, а если не трудится, то никто не обязан ему платить, и он может умереть с голоду. Запрещение эксплуатации изменит у людей ценности, труд станет основным источником богатств материальных и духовных, и у людей появится стремление не к вещам, а к творчеству.

В средние века мусульманский пророк Магомет и христианская церковь одним из смертных грехов объявили занятие ростовщичеством, т.е. деятельностью, за счёт которой сегодня живут все банки. Действительно, доходы банковского, биржевого и арендного капитала, если они превышают затраты на своё существование, являются замаскированной формой эксплуатации человека, которая фактически есть узаконенный государственный грабёж. И церковные служители не могла мириться с явлением, когда делают деньги из ничего, наживаясь на нуждах производителей (правда, впоследствии католическая церковь присвоила право ссужать деньги прихожанам под проценты). Да, банки и биржи должны иметь право на определённый процент, поддерживающий их существование и развитие, поскольку они являются организациями, упорядочивающими денежный обмен в обществе; однако этот процент не должен превышать того, что получали изобретатели и рационализаторы за свои идеи – в пределах от 1 до 20%. И в биржевых сделках, и в выдаче банковских кредитов тоже скрываются идеи удачного вложения средств или удачного соединения, правда, не подлежащие патентованию. Можно также вернуться к существовавшим до революции в России к кредитным и ссудосберегающим товариществам (объединение ремесленников), успешно заменявшим банки, и поддерживавшие сельскохозяйственные кооперативы различных видов.

Высокий банковский процент на кредит также является одной из основных причин инфляции и остановки предприятий. При высоких процентах предприятию выгодно не работать, а держать деньги на депозитных счетах. Даже задержка рабочим заработной платы на несколько месяцев позволяет многим ловкачам сколотить состояние. На Западе и в США, зная все эти фокусы, государство не позволяет банку выдавать кредиты под процент, превышающий 6% годовых. Однако можно повысить роль банков, если сделать банковский процент зависимым от уровня роста прибыли предприятия, в которое банк вложил средства; в этом случае он будет заинтересован вкладывать средства прежде всего в те отрасли, продукция которых пользуется наибольшим спросом у населения. Проще говоря, если производство выросло за год и дало прибыли, например, на 200 %, то банк должен получить 20% годовых от выданных кредитов, что не приведёт к инфляции, но усилит упорядочивающую и регулирующую функцию банка, который будет автоматически поощрять развитие наиболее перспективных предприятий и отраслей.

5. Соблюдение государством принципа СОИЗМЕРИМОСТИгарантирует стабильность и благополучие в обществе. Все создаваемые в стране товары имеют общую стоимость на вполне конкретную сумму денег, которая как раз и нужна для нормального внутригосударственного денежного обращения. Увеличение цены хотя бы на один вид товара, вызванное стремлением владельца к обогащению за счёт его повышенного спроса, не подкреплённое улучшением качества товара, ведёт к необходимости увеличения суммы обращаемых денег, т.е. к инфляции. Цена одного товара связана с ценой других товаров. И их владельцам также приходится повышать их стоимость. Это видно на примере цен на товары первой необходимости и энергоресурсы. Увеличение цены на них автоматически увеличивает цены на все товары, а это приводит к необходимости вновь взвинчивать цены на товары первой необходимости и энергоресурсы. В сегодняшней России этот цикл повторяется каждые полгода, и конца этому процессу пока не видно. Отдельные экономисты надеются, что когда цены на нефть или продукты питания в России достигнут международного уровня, то их рост прекратится, но как можно достичь этого при наличии инфляции? Как только уровень достигается, инфляция съедает всю прибыль, и его снова приходится достигать, а это бесконечный процесс.

Сегодняшнее экономическое состояние России во многом обусловлено фундаментальным заблуждением, что рынок – это отпущенные цены на товары и услуги. Причина этого заблуждения в непонимании важности принципов соизмеримости между трудом и заработной платой, между производством и потреблением. Рынок возникает, когда имеется множество мелких товаропроизводителей, способных конкурировать с государственным сектором более высоким качеством своих товаров и меньшими ценами. Если государственный сектор, который держал монополию на производство всех товаров, полностью превращен в коммерческий, то о какой конкуренции можно говорить? С кем ему конкурировать? С мелкими товаропроизводителями, которых государство не защитило законами от монополий, а задавило налогами, в результате чего они исчезают? Или государство будет конкурировать само с собой?

Бывшим государственным предприятиям, получившим возможность диктовать любые цены, рынок не нужен. Они охвачены соревнованием: кто быстрее успеет повысить цены на свои товары и услуги. Но монополии недолго могут пользоваться своим привилегированным положением. Создавая дефицит производимого товара за счёт сокращения его производства и увольнения рабочих и всё время повышая на него цену, они в итоге сталкиваются с тем, что их продукцию перестают брать, поскольку покупательная способность населения, которая всегда отстаёт от роста цен, неуклонно движется к нулю. Поэтому все монопольные отечественные отрасли производства при таком раскладе рано или поздно неизбежно остановятся.

При отставании роста зарплаты от роста цен товары предприятий не покупаются, зарплата не выплачивается или задерживается, пока не будет распродан товар, увеличивается количество взаимных неплатежей, растёт инфляция. Круговорот товаров (веществ и энергии) в обществе замирает.

Совершенно другая картина наблюдается, когда цены на выпускаемую продукцию фиксированы, а заработная плата растёт. Покупательная способность населения повышается, товар раскупается, и его периодически не хватает, что и было при социализме. Отличие капитализма от социализма заключается как раз в том, что капиталистическое производство состоит не из гигантских предприятий-монополистов, которые заинтересованы в дефиците своих товаров, а из множества мелких производителей, заинтересованных в наиболее быстром сбыте своей продукции. По этой модели построены капиталистически развитые страны. Она позволяет более или менее благополучно существовать, поскольку круговорот веществ и энергии в обществе достаточно высок.

Создавать рынок нашему правительству надо было не с отпуска цен на товары народного потребления, а со снятия ограничений на рост заработной платы и отмены всех существовавших в то время нормативных актов, сдерживающих производство. Рост зарплаты мог бы осуществляться за счёт снижения себестоимости выпускаемой продукции. Вторым шагом к рынку должна была стать организация большого количества мелких товаропроизводителей. Последнее мероприятие потребовало бы антимонопольного законодательства, которое предполагает: запрещение демпинга, взвинчивания и монопольной установки цен, кредитование в первую очередь вновь образованных предприятий и лишь во вторую – предприятий-монополистов и т.д. Отпуск цен, в котором наши реформаторы видели всеобщую панацею, привёл к их необоснованному росту. А рост должен быть адекватным: когда действительно увеличилась себестоимость за счёт лучшего качества товара, вырос срок его службы или на стоимость товара наложились новые услуги (доставка на дом, подарочная упаковка и т.д.).

Наивно выглядит и идея приватизации, назначение которой, как это преподносится, стабилизация цен. В действительности она ведёт к их взвинчиванию. Да и как может быть иначе: люди, приобретая в собственность магазины, предприятия и становясь их хозяевами, стремятся как можно быстрее компенсировать свои затраты, делая это за счёт увеличения цен на производимые ими товары и услуги. С другой стороны, большие денежные вложения в приватизацию снижают покупательную способность тех, кто приватизировал, что приводит к увеличению количества взаимных неплатежей. Приватизация некоторых предприятий с целью ликвидации дефицита государственного бюджета несомненно нужна, но избранные руководством страны темпы её проведения вызвали лишь дестабилизацию экономики.

Пренебрежение этическими принципами в политике и экономике включило сегодня все механизмы инфляции: бесконтрольность цен, высокий банковский процент кредита, продажа за рубеж товаров и сырья за валюту, высокие налоги на производителя.

Если бы мы все продавали иностранным партнёрам за рубли, то им пришлось бы покупать у нас рубли по установленным нами ценам. Но мы всё стараемся продать за доллары, поэтому у наших партнеров при торговых операциях нет проблем, но они возникают у нашего государства. Ведь нам-то они всё продают за доллары, и мы вынуждены покупать доллары по ценам, заведомо девальвирующим наш рубль. При такой политике рубль никогда не станет конвертируемым. Конвертируемость его обусловлена ещё и заинтересованностью других стран в товарах, производимых нашей страной. Если бы таких товаров не было, то у нас не было бы никаких перспектив. Но у нас, даже не считая сырья, их предостаточно. Задача заключается в том, чтобы больше не подписывать кабальных для нас долгосрочных договоров с другими странами с расчётами в валюте. Это нарушает принцип соизмеримости.

6.Принцип ОТКРЫТОСТИпредполагает в обществе достаточно высокую экономическую свободу для всех граждан страны, независимо от их убеждений, национальности и социального положения. Например, ограничения по вывозу валюты из страны привели к тому, что российские предприниматели предпочитают оставлять заработанные валютные средства в западных банках. Но как только в России будут созданы условия для предпринимательства, это ограничение должно быть незамедлительно убрано.

7.Не менее опасно для общества нарушение принципа СОТРУДНИЧЕСТВА,которое проявляется в процветании вымогательства, взяточничества, ничем не ограниченной конкуренции вплоть до уничтожения предприятий и самих конкурентов. Несоблюдение принципа сотрудничества ввергает общество в экономический и социальный хаос, который выражается в неработающих законах, преступности, захлёстывающей деятельность органов правопорядка и государственных учреждений, в разгуле национализма и низменных страстей, попрании законов и прав граждан на всех уровнях.

В основе общественных отношений лежит не экономика, а этика, которая определяет все формы и виды человеческих взаимодействий, в том числе и экономических. Законы экономики вторичны и вытекают из моральных или аморальных принципов, лежащих в основе всех форм человеческих отношений (в том числе товарно-денежных, поскольку экономика, как и политика, лишь часть этики). Сегодня в основе экономики лежат аморальные принципы, на что указывает рост экономических преступлений.

Этика управляет обществом – она вершит судьбы людей, народов и государств. Именно этика определяет настоящую и будущую жизнь общества, его эволюцию, развитие, смерть или бессмертие.