Муниципализация земли и муниципальный социализм

Сближение того и другого принадлежит самим меньшевикам, проведшим аграрную программу в Стокгольме. Достаточно назвать двух видных меньшевиков, Кострова и Ларина. «Некоторые товарищи, — говорил Костров в Стокгольме, — как будто в первый раз слышат о муниципальной собственности. Напомню им, что в Западной Европе есть целое направление» (!именно!) ««муниципальный социализм» (Англия), который состоит в расширении собственности городских и сельских муниципалитетов, и за который стоят и наши товарищи. Многие муниципалитеты владеют недвижимым имуществом, и это не противоречит нашей программе. Теперь мы имеем возможность достать (!) для муниципалитетов даром (!!) недвижимое богатство и должны воспользоваться им. Конечно, конфискованные земли должны быть муниципализированы» (стр. 88).

Наивная точка зрения на «возможность даром достать богатство» выражена здесь великолепно. Оратор не подумал только о том, почему это «направление» муниципального социализма именно как особое направление и преимущественно в Англии, которую он взял в качестве примера, — есть направление крайнего оппортунизма? Почему Энгельс, характеризуя в письмах к Зорге этот крайний интеллигентский оппортунизм английских фабианцев, отметил мещанское значение их «муниципализаторских» стремлений?120

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 339

В унисон с Костровым Ларин говорит в своем комментарии к меньшевистской программе: «Быть может, в некоторых местностях местное народное самоуправление сможет само вести эти крупные хозяйства за свой счет, как имеют, например, городские думы конки или бойни, и тогда вся (!!) прибыль от них будет в распоряжении всего (!) населения»* , — а не местной буржуазии, любезный Ларин?

Мещанские иллюзии мещанских героев западноевропейского муниципального социализма уже дают себя знать сразу. Забыто и господство буржуазии, забыто и то, что только в городах с крупным процентом пролетарского населения удается отстаивать для трудящихся кое-что из крох муниципального управления! Но это мимоходом. Главная фальшь «муниципально-социалистической» идеи муниципализации земли заключается в следующем.

Буржуазная интеллигенция на Западе, подобно английским фабианцам, возводит муниципальный социализм в особое «направление» именно потому, что она мечтает о социальном мире, о примирении классов и желает перенести общественное внимание с коренных вопросов всего экономического строя и всего государственного устройства на мелкие вопросы местного самоуправления. В области вопросов первого рода классовые противоречия всего резче; именно эта область, как мы уже указывали, затрагивает самые основы господства буржуазии, как класса. Именно здесь поэтому мещанская, реакционная утопия частичного осуществления социализма особенно безнадежна. Внимание переносится на область мелких местных вопросов, не вопроса о господстве буржуазии, как класса, не вопроса об основных орудиях этого господства, — а вопроса о расходовании крох, бросаемых богатой буржуазией на «нужды населения». Понятно, что если выделены такие вопросы о расходовании ничтожных (по сравнению с общей массой прибавочной стоимости и с общей суммой государственных расходов буржуазии)

_____________

* «Крестьянский вопрос и социал-демократия», стр. 66.

340 В. И. ЛЕНИН

сумм, которые сама буржуазия соглашается отдать на народное здравие (Энгельс указывал в «Жилищном вопросе», что заразные эпидемии в городах пугают самое буржуазию121), — на народное образование (должна же буржуазия иметь обученных рабочих, способных применяться к высокому уровню техники!) и т. д., то в области таких мелких вопросов можно разглагольствовать о «социальном мире», о вреде классовой борьбы и т. п. Какая же тут классовая борьба, если сама буржуазия расходует деньги на «нужды населения», на медицину, на образование? К чему социальная революция, если через местные самоуправления можно понемногу и постепенно расширять «коллективную собственность», «социализировать» производство: конки, бойни, на которые так кстати указывает почтенный Ю. Ларин?

Мещанский оппортунизм этого «направления» состоит в том, что забывают узкие границы так называемого «муниципального социализма» (на деле, муниципального капитализма, как справедливо говорят английские с.-д. против фабианцев). Забывают, что, пока буржуазия господствует, как класс, она не может позволить затронуть хотя бы даже с «муниципальной» точки зрения настоящих основ ее господства, — что если буржуазия позволяет, терпит «муниципальный социализм», то именно потому, что основ ее господства он не трогает, серьезных источников ее богатства не задевает, простирается только на ту местную, узкую область расходов, которую сама буржуазия отдает в ведение «населения». Достаточно самого небольшого знакомства с «муниципальным социализмом» на Западе, чтобы знать, как всякая попытка социалистических муниципалитетов чуточку выйти из рамок обычного, т. е. мелкого, мелочного, не дающего существенных облегчений рабочему, хозяйничанья, всякая попытка чуточку затронуть капитал вызывает всегда и безусловно решительное veto центральной власти буржуазного государства.

И вот эту-то основную ошибку, этот мещанский оппортунизм западноевропейских фабианцев, поссибилистов

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 341

и бернштейнианцев перенимают наши муниципализаторы.

«Муниципальный социализм» есть социализм в вопросах местного управления. То, что выходит за пределы местных интересов, за пределы функций государственного управления, т. е. все, что касается основных источников дохода правящих классов и основных средств обеспечения их господства, все, что затрагивает не управление государством, & устройство государства, тем самым выходит из области «муниципального социализма». А наши мудрецы обходят остроту общенационального и самым непосредственным образом задевающего коренные интересы правящих классов вопроса о земле посредством зачисления этого вопроса в «вопросы местного управления»! На Западе муниципализируют конки и бойни, — почему бы нам не муниципализировать лучшей половины всех земель? — рассуждает русский интеллигентик. Это годится и на случай реставрации, и на случай неполного демократизма центральной власти!

Получается аграрный социализм в буржуазной революции и социализм самый мещанский, рассчитывающий на притупление классовой борьбы по острым вопросам посредством перечисления этих вопросов в разряд мелких, касающихся только местного управления. На деле вопрос о хозяйстве на половине лучших земель не может быть ни вопросом местным, ни вопросом управления. Это вопрос общегосударственный, вопрос устройства не только помещичьего, но и буржуазного государства. И манить народ мыслью, будто возможно, до осуществления социалистического переворота, развитие «муниципального социализма» в земледелии, значит вести самую непозволительную демагогию. Марксизм позволяет внести в программу буржуазной революции национализацию, потому что национализация есть буржуазная мера, потому что абсолютная рента мешает развитию капитализма, частная собственность на землю есть помеха капитализму. Но надо переделать марксизм в фабианский интеллигентский оппортунизм, чтобы в программу буржуазной революции включать муниципализацию крупных имений.

342 В. И. ЛЕНИН

Здесь именно перед нами выступает различие мелкобуржуазных и пролетарских методов в буржуазной революции. Мелкая буржуазия, даже самая радикальная, — наша партия с.-р. в том числе, — предвидит не классовую борьбу после буржуазной революции, а всеобщее благоденствие и успокоение. Поэтому она заранее «вьет себе гнездышко», вносит планы мелкобуржуазного реформаторства в буржуазную революцию, беседует о разных «нормах», о «регулировании» землевладения, об укреплении трудового начала и трудового мелкого хозяйства и т. д. Мелкобуржуазный метод есть метод строительства отношений возможно большего социального мира. Пролетарский метод есть исключительно расчистка пути от всего средневекового, расчистка пути для классовой борьбы. Поэтому всякие «нормы» землевладения пролетарий может предоставить обсуждать мелким хозяйчикам: пролетария интересует только уничтожение помещичьих латифундий, только уничтожение частной собственности на землю, как последнего препятствия классовой борьбы в земледелии. В буржуазной революции нас интересует не мещанское реформаторство, не будущее «гнездышко» успокоенных мелких хозяев, — а условия пролетарской борьбы против всякого мещанского успокоения на буржуазной почве.

Именно этот антипролетарский дух вносит в программу буржуазной аграрной революции муниципализация, ибо она не расширяет и не обостряет классовой борьбы, вопреки глубоко ложному мнению меньшевиков, а, наоборот, притупляет ее. Притупляет и тем, что допускает демократизм местный при неполном демократизме центра. Притупляет и идеей «муниципального социализма», ибо таковой мыслим в буржуазном обществе только в сторонке от столбовой дороги борьбы, только в мелких, местных, неважных вопросах, по которым даже буржуазия может уступить, может помириться, не теряя возможности сохранить свое господство, как класса.

Рабочий класс должен дать буржуазному обществу самую чистую, самую последовательную, самую реши-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 343

тельную программу буржуазного переворота вплоть до буржуазной национализации земли. От мещанского реформаторства пролетариат с презрением отстраняется в буржуазной революции: нас интересует свобода для борьбы, а не свобода для мещанского счастья.

Оппортунизм интеллигенции в рабочей партии, естественно, тянет иную линию. Вместо широкой революционной программы буржуазного переворота внимание устремляется на мещанскую утопию: отстоять местный демократизм при недемократизме центра, обеспечить для мелкого реформаторства уголок муниципального хозяйства в стороне от крупных «передряг», обойти остроту необычайно острого земельного конфликта по рецепту антисемитов, т. е. перечислением крупного национального вопроса по ведомству мелких местных вопросов.

НЕКОТОРЫЕ ПРИМЕРЫ ПОРОЖДЕННОЙ МУНИЦИПАЛИЗАЦИЕЙ ПУТАНИЦЫ

Какая неясность посеяна «муниципализаторской» программой в головах с.-д., на какое беспомощное положение осуждены ею пропагандисты и агитаторы, об этом свидетельствуют следующие казусы.

Ю. Ларин, несомненно, один из видных и известных в литературе меньшевиков. В Стокгольме он принимал, как видно из протоколов, живейшее участие в проведении программы. Его брошюра «Крестьянский вопрос и социал-демократия», вошедшая в серию брошюр «Нового мира», является почти официальным комментарием к меньшевистской программе. И вот что пишет этот комментатор. Заключительные страницы его брошюры посвящены итогам вопроса о земельном преобразовании. Автор предусматривает троякий исход этих преобразований: 1) дополнительные наделы в частную собственность крестьян за вознаграждение — «наиболее невыгодный исход для рабочего класса, низших слоев крестьянства и всего развития народного хозяйства» (103). Второй исход — наилучший и 3-й, хотя невероятный, — «провозглашение на бумаге обязательного уравнительного пользования». Казалось бы, мы вправе

344 В. И. ЛЕНИН

ожидать, что второй исход, по мнению сторонника муниципализаторской программы, должен состоять в муниципализации? Нет. Слушайте:

«Быть может, все конфискованные или даже все вообще земли будут объявлены общей государственной собственностью и переданы в распоряжение местного самоуправления для бесплатной (??) раздачи в пользование всем хозяйствующим действительно на них, конечно, без обязательного по всей России введения уравнительного пользования и без запрещения наемного труда. Такое решение вопроса, как мы видели, наиболее обеспечивает как ближайшие интересы пролетариата, так и общие интересы социалистического движения и поднятие производительности труда — основной вопрос жизни России. Поэтому социал-демократы должны отстаивать и проводить аграрную реформу (?) именно такого характера. Она будет иметь место тогда, когда в достигшей высшего развития революции сильны будут сознательные элементы общественного развития» (103. Курсив наш).

Если Ю. Ларин или другие меньшевики думают, что здесь изложена программа муниципализации, то это трагикомическое заблуждение. Передача всех земель в собственность государства есть национализация земли, распоряжение которой нельзя себе и представить иначе, как через местные самоуправления, действующие в пределах общегосударственного закона. Под такой программой — не «реформ», конечно, а революции — я всецело подписываюсь, за исключением пункта о «бесплатной» раздаче хозяйничающим даже с наемным трудом. Обещать такую вещь за буржуазное общество — это более приличествует антисемиту, чем социал-демократу. Предполагать возможным такой исход в рамках капиталистического развития марксист не может, — считать желательной передачу ренты фермерам-предпринимателям тоже нет оснований. Но, за исключением этого пункта, который вероятнее всего объяснить обмолвкой автора, остается несомненным, что в популярной меньшевистской брошюре, как лучший исход в связи с высшим развитием революции, проповедуется национализация земли.

Тот же Ларин по вопросу о том, что делать с частновладельческими землями, пишет:

«Что же касается частновладельческих земель, занятых крупными производительными капиталистическими хозяйствами, то

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА С.-Д. В ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 345

их конфискация мыслится социал-демократами отнюдь не для раздела между мелкими хозяевами. В то время как средняя производительность мелкого крестьянского хозяйства на своей или арендованной земле не достигает 30 пудов с десятины, — средняя производительность капиталистического сельского хозяйства превышает в России 50 пудов» (64).

Говоря это, Ларин в сущности выбрасывает за борт идею крестьянской аграрной революции, ибо его средние цифры урожайности относятся ко всем помещичьим землям. Если не считать возможным более широкое и более быстрое поднятие производительности труда в освобожденном от крепостничества мелком сельском хозяйстве, — то тогда вся вообще «поддержка революционных выступлений крестьянства вплоть до конфискации помещичьих земель» не имеет смысла. А затем Ларин забывает, что по вопросу о том, «для чего мыслится социал-демократами конфискация капиталистических хозяйств», есть решение Стокгольмского съезда.

Именно т. Струмилин внес на Стокгольмском съезде поправку — вставить после слов: экономическое развитие (в резолюции) «настаивая поэтому на том, чтобы конфискованные крупнокапиталистические экономии эксплуатировались и впредь капиталистически в общенародных интересах и на условиях, лучше всего обеспечивающих нужды сельскохозяйственного пролетариата» (стр. 157). Поправка эта была отвергнута всеми против одного (там же).

И тем не менее пропаганда в массах идет, не считаясь с решением съезда! Муниципализация — настолько путанная вещь, в силу оставления частной собственности на надельные земли, что невольно комментирование программы расходится с решением съезда.

К. Каутский, которого так часто и так несправедливо цитировали в пользу той или иной программы (несправедливо потому, что он решительно отклонял от себя предложения высказаться определенно по этому вопросу, ограничиваясь выяснением некоторых общих истин), Каутский, — которого, точно для курьеза, притягивали даже в защиту муниципализации, писал, оказывается, М. Шанину в апреле 1906 года:

346 В. И. ЛЕНИН

«Очевидно, я под муниципализацией понимал нечто иное, чем Вы и, может быть, Маслов. Я понимал под ней вот что: крупное землевладение будет конфисковано и на нем и впредь будет вестись общинами (!) или более крупными организациями крупное хозяйство или же земля будет сдаваться в аренду производительным товариществам. Я не знаю, возможно ли это в России, не знаю также, пойдут ли крестьяне на это. Я и не говорю, что мы должны этого требовать, но думаю только, что если этого требуют другие, мы свободно могли бы с этим согласиться. Это был бы интересный эксперимент»*.

Кажется, этих цитат достаточно, чтобы показать, как люди, вполне сочувственно относившиеся или относящиеся к стокгольмской программе, уничтожают ее своими толкованиями. Виною тут — безнадежная путаница в программе, теоретически связанной с отрицанием теории ренты Маркса, практически приспособленной к невозможному «среднему» случаю с местным демократизмом при недемократизме центральной власти, экономически являющейся внесением мелкобуржуазного якобы социалистического реформаторства в программу буржуазной революции.