Миф о походе аргонавтах как символ открытия греками черного моря

Тимир-Булатова С.Р.,

Студент 3 курса Института Истории,

Санкт-Петербургский государственный университет, г. Санкт-Петербург;

Научный руководитель:

Жестоканов С.М.,

к.и.н, доцент кафедры истории Древней Греции и Рима,

Санкт-Петербургский государственный университет, г. Санкт-Петербург.

Аннотация: В докладе освещается географический фактор похода аргонавтов, и, прежде всего, представления греков о Черном море, отраженные в данном мифе, и символы, которыми они представлены.

Ключевые слова: древнегреческая мифология, аргонавты, Черное море

Summary: The report's main topic is the geographical aspect of the Argonauts journey, and, first of all, the ancient Greek visions of the Black Sea in this particular myth and the symbols representating them.

Keywords: Ancient Greek mythology, Argonauts, Black Sea

Миф о походе аргонавтов является одним из самых популярных сюжетов древнегреческой мифологии. Он вызывал интерес многих и античных, и современных авторов, которые рассматривали его с различных точек зрения: с литературной, исторической, географической, этнографической и т.д. В данной статье рассматривается географический фактор похода аргонавтов, и прежде всего представления греков о Черном море, отраженные в данном мифе, и символы, которыми они представлены.

Общепринятой считается точка зрения, что активно плавать в Черное море греки начали во время Великой греческой колонизации, которая проходила в VIII-VI вв. до н.э. Одной из главных причин Великой греческой колонизации было желание найти как новые земли, так и необходимые для ремесленного производства ресурсы, в частности, металлы, и в особенности золото, которое, хотя и находилось на Балканском полуострове, но не в таком количестве, в каковом оно было в Малой Азии. [1, с. 37] И греки устремляют свои взоры на Черное море, где, кроме золота, они могли получать скифский хлеб из первых рук, а не через посредство азиатских народов. У Ксенофонта (Anab., IV, 8, 20), Диодора (XIV, 30, 1) также упоминаются колхидский мед и воск. Область колхов была богата рудными месторождениями, а также развиты деревообработка и кожевенное дело. В связи с этим проникновение в Черное море представлялось необходимым. Трудно сказать, были ли у греков контакты с Причерноморьем в предколонизационный период, но, судя по мифологической традиции, если и были, то нерегулярные. Археологических данных, точно подтверждающих связь греков и жителями северного побережья Малой Азии в Позднеэлладский период, нет. Однако, находки в Усатове и Бородинский клад позволяют говорить о связях Эгейского мира с северо-западным Причерноморьем во II тыс. до н.э. [1, с. 42] Это, как и легенда о походе Геракла против амазонок и поход аргонавтов, косвенно подтверждает такие же связи греков с южным Причерноморьем.

Черное море лежало за пределами греческой ойкумены того времени и для рядового грека представлялось миром, населенным мифическими чудищами. Там, например, находился остров Левка (совр. Змеиный), где, как сообщает Филострат, после смерти пребывал Ахилл, где и было воздвигнуто ему святилище. Самым ярким литературным источником о путешествии греков в Черное море служит миф об аргонавтах. Говоря о времени возникновения этого мифа (как и любого другого мифа), невозможно установить, когда он появился. Мы можем лишь сказать, что корни его уходят в глубокую древность и начало, по-видимому, связано с походами греков в Черное море с целью обогащения. И само золотое руно олицетворяло богатство, за которым отправлялись колонизаторы. Целью экспедиции было избран район на юго-востоке Черного моря – Колхида, место для древних греков таинственное и неисследованное, и оттого порождавшее множество догадок и мифов. [3, с. 38] Немецким ученым Зелигером высказывалось мнение, что в разные времена названием «Колхида» обозначались различные регионы, лежавшие на побережье Черного моря, и что лишь позднее оно закрепилось за его юго-восточным берегом. Сам по себе такой факт возможен, но миф о Золотом руне с самого начала ни к какой другой местности, кроме области у Фасиса (Риони), не мог относиться, на что указывает Страбон, говоря, что именно в том районе «горные потоки приносят золото, и варвары ловят его решетами и косматыми шкурами. Отсюда, говорят, и возник миф о золотом руне» (XI, 2, 19).

Таким образом, мы видим, что, хотя, с одной стороны, Черное море и представлялось грекам неизвестным краем, с другой, они стремились туда попасть за сказочными сокровищами и приключениями. Страх же плавания вызывал факт неизведанности того края: как известно, мореплавание у греков было каботажным, вдоль береговой линии, а на черноморском побережье, по преданию, обитали амазонки, встреча с которыми для моряков была нежелательной. Возможно, причина скрывалась и в названии, перенятым греками от персов: персидское название моря Ахшайна» («черное») греки наивно восприняли как греческое «аксейнос» — «негостеприимное» и, после более близкого знакомства с акваторией, переименовали его в «евксейнос» — «гостеприимное». [2, с. 65]

Согласно мифу, Ясон был послан Пелием, царем Иолка, в Колхиду с целью раздобыть Золотое руно. Команда аргонавтов прошла множество препятствий и успешно справилась со своей задачей. Из этих препятствий, непосредственно относящихся к нашей проблеме, стоит выделить, прежде всего, переход корабля «Арго» через Симплегадские скалы.

Симплегадские скалы (или Симплегады) – это две скалы в проливе при входе в Понт Эвксинский, представляющие собой главное препятствие для аргонавтов при вступлении в Черное море, потому что, по преданию, они ударялись друг о друга, разбивая проходящие через них корабли. Конечно, в действительности этого не могло быть, поэтому эта их особенность символизирует своего рода «железный занавес» между греческой ойкуменой и Черным морем. Об этом писал еще Пиндар (IV Pyth., 207). Аргонавты успешно проходят через эти скалы, прибегая при этом к хитрости, и после того, как их корабль оказался в Черном море, скалы навсегда остановились. Таким образом, именно эти скалы можно считать символом открытия греками Черного моря.

Конечно, все это очень условно и метафорично, и мы не можем датировать, когда первый корабль греков оказался в Черном море, ведь сам процесс проникновения туда шел последовательно, в течение долгого времени. К тому же, пытаться датировать события мифа совершенно бессмысленно, ведь в каждом мифе могут переплетаться наслоения из различных эпох, сам же миф, являясь продуктом народного творчества, формируется в течение долгого времени.

При этом в основе мифа, вероятно, заключаются какие-то реальные события. Аргонавты могли быть торговцами, отправившимися в Черное море с коммерческими целями. В пользу такого предположения, в частности, свидетельствует ироническое упоминание Ювеналом в «Сатирах» о моряках во главе с Mercator Jason (лат. «торговцем Ясоном») (VI, 153).

Немецкий географ Рихард Хенниг в своем труде «Неведомые земли» высказывает любопытное предположение по поводу датировки похода аргонавтов: «Если мы датируем покорение Трои в соответствии с общепринятым предположением 1184 г. до н. э., то естественно предположить, что историческое событие, вызвавшее поход аргонавтов, произошло вскоре после Троянской войны», аргументируя свою точку зрения тем, что не Симплегадские скалы мешали проникновению греков в Черное море, а морская держава, господствовавшая над входом в Дарданеллы. [3, с. 41] Этой державой, вероятно, было Троянское царство, уничтоженное греками, что и открыло проход в Понт через проливы. Однако, если обратиться к литературной традиции, а именно – к строкам «Аргонавтики» Аполлония Родосского (I, 558), то мы увидим, что некоторые из аргонавтов являлись отцами будущих героев Троянской войны, описанных в «Илиаде», и эти свидетельства противоречат рассуждениям Хеннига.

Американский историк Рис Карпентер также придерживается версии, что Троя служила препятствием при проходе эллинских кораблей в Пропонтиду. [4, с. 7] Интересное свидетельство о представлениях греков о Черном море сохранилось также в «Исторической библиотеке» Диодора Сицилийского. Описывая миф об аргонавтах, он отмечает, что «Арго» прибыл в Тавриду, где у местных жителей существовал обычай приносить иноземцев в жертву Артемиде Таврополе (IV, 43, 7). Здесь мы вновь видим «устрашающую» характеристику данного региона.

Если взглянуть на античную традицию о возвращении аргонавтов, то видно, как менялись географические представления греков на протяжении веков. Согласно Гекатею, мореплаватели на обратном пути достигли океана по реке Фасис, которая, по мнению греков VI в. до н. э., впадала в Каспийское море. Подобное представление сформировалось в связи с тем, что со времен ионийских географов Каспийское море рассматривалось в качестве залива, окружающей Землю, мировой реки – Океана. [3, с. 39] Тогда аргонавты, для которых естественный путь возвращения в Средиземное море через Боспор Фракийский (Босфор) был закрыт преследовавшим их царем Эетом (Pind., IV Phys., 25, 28, 251.), должны были якобы возвратиться, совершив фантастическое путешествие от Каспийского моря к Индийскому океану, а затем по Нилу и Тритонову озеру (Малый Сирт) или же, обогнув Европу с севера, попасть в Средиземное море через Гибралтарский пролив.

У Диодора Сицилийского (IV, 56), которому, очевидно, было известно, что достигнуть Каспийского моря на корабле через Фасис нелегко, даже прибегая к волоку судна через перевал Сарапана, приводится еще один путь. Он заставляет аргонавтов плыть по Меотиде (Азовскому морю) и Танаису (Дону) через издавна знаменитое место волока - Царицынский перешеек (Волго-Донское междуречье), откуда они попадают на Волгу и по ней - в Каспийское море. Из этого мнимого «океанского залива» мореплаватели, огибая затем Европу, плывут в Гадес (совр. Кадис) и отсюда возвращаются в Грецию.

Совсем по-иному представляет события Аполлоний Родосский. Поэту, жившему в середине III века до н.э., обратный путь аргонавтов представляется идущим по Истру (Дунаю) и далее в Адриатику. Откуда отнесенные бурей аргонавты попадают неким загадочным, путем в Эридан, а через него каким-то образом к Родону (Роне) и, наконец, в Средиземное море.

Итак, можно сделать вывод, что миф об аргонавтах действительно можно рассматривать как символ открытия греками Черного моря, но в несколько метафорической форме. Ведь миф – это, прежде всего, литературное произведение, зачастую имеющее в своем ядре какое-либо историческое событие, но определить, какое конкретно – представляется затруднительным, так как в любом таком мифе соединяются черты различных эпох.

Список использованных источников:

1. Rhys Carpenter. The Greek Penetration of the Black Sea. American Journal of Archaeology , Vol. 52, №. 1. P. 1-10.

2. Аполлоний Родосский. Аргонавтика./Пер., ст. и прим. Н. А. Чистяковой. Отв. ред. М. Л. Гаспаров. М., 2001.

3. Брашинский И.Б. Афины и Северное Причерноморье в VI—II вв. до н. э. М., 1963.

4. Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. Ч.1-6./Пер. И. А. Алексеева. СПб, 1774—1775.

5. Ксенофонт. Анабасис./Пер. С. Ошерова. М., 1976.

6. Максимова М.И. Античные города юго-восточного Причерноморья., М.-Л., 1956.

7. Пиндар, Вакхилид. Оды. Фрагменты./Изд. подг. М. Гаспаров; отв. ред. Ф. Петровский. М., 1980

8. Страбон. География./Пер. Г. А. Стратановского. М., 1994

9. Хенниг Р. Неведомые земли/Пер. Л. В. Вольфсона, Р. З. Персица. Т.1. М., 1961.

10. Ювенал. Сатиры./Пер. Д. С. Недовича и Ф. А. Петровского. М.-Л., 1937.