Конспект книги г. мейна «лекции по истории институтов» 379

предъявляют притязания на землю без твердо установленных правил (!). Затем наступает система обмена наделов, наконец, участки земли посту­пают в обособленное пользование» (стр. 113).

Г-н Уитли Стоке сообщил Мойну два отрывка, встречающиеся в не­юридической ирландской литературе. «Книга гимнов'» (относимая к II столетию) содержит на листе 5а: «Множество было людей в Ирландии в это время (то есть во времена сыновей Аэда Слейна, 658—694 гг. н. з.), и таково было их число, что получали они не больше, чем трижды по 9 борозд каждый, а именно, 9 болота, 9 равнины (пашни) и 9 леса» (стр. 114). Другая ирландская рукопись, относящаяся, как полагают, к 12 веку, «Лебор на Хоидре»: «Не было ни канавы, ни забора, ни каменной стены, огораживающей землю, а (только) ровные поля, пока не наступил период сыновей Аэда Слейна». «Вследствие избытка хозяйств в их период, почему они it ввели межи в Ирландии» (стр. 114). Оба текста приписывают смену коллективной системы системой ограниченного пользования «росту насе­ления». Периодическое наделение каждого хозяйства определенным участ­ком болотистой земли, лесной земли и пахотной земли очень похоже на пропорциональное распределение пастбищной, лесной и пахотной земли, которое производится по общинным правилам швейцарской альменды (там же).

Г-н Мейн, как тупоголовый англичанин, исходит не из рода, а из патриарха, который впоследствии становится вождем и т. д. Вздор (стр. 116—118). (Это подходит именно для древнейшей формы рода! — Этот патриарх — например, у воинственных ирокезов, где род ведет счет происхождения по женской линии.)

Глупость Мейна достигает вершины в следующей фразе:

«Таким образом, все ветви человеческого общества могли развиться или не развиться из объединенной семьи

[он имеет здесь в виду как раз нынешнюю индусскую форму последней, которая носит весьма вторичный характер, и именно поэтому господствует за пределами сельских общин, в частности, в городах/],

которая выросла из первоначальной патриархальной клеточки: но повсюду, где объединенная семья является институтом арийской расы (!) мы (кто?) видим, что она вырастает из такой клеточки, а когда она распадается, мы видим, что она распадается на ряд таких клеточек» (стр. 118).

Земельная собственность имела двоякое (!) происхождение... частич­но — выделение индивидуальных прав родичей или соплеменников из кол­лективных прав семьи или племени... частично — рост и превращение верховной власти племенного вождя.

[Таким образом, не двоякое происхождение, а только два ответ­вления одного и того же источника, племенной собственности и племенного коллектива, который включает в себя племенного вождя.]

...Оба в большей части Западной Европы прошли через плавильный котел феодализма... первый (верховная власть вождя) вновь появился в некоторых четко выраженных характерных чертах военных, или рыцар-

К. МАРКС

ских держаний {tenures} ...другой — в главных правилах для незнатных держаний {holdings}, и среди них в сокидже {socage} — держании, харак­терном для свободного арендатора (стр. 120).

В очень поверхностной манере:

«Положение вождя... оставило... свой след в праве первородства, которое, однако, давно утратило свою древнейшую форму; ...в праве взимания некоторых сборов и принудительного установления некоторых монополий: и, в-третьих, в специальной абсолютной форме собственности... которой некогда пользовался исключительно вождь (?), а после него лорд, в той части племенной территории, которая составляла его собственный домен. С другой стороны, из племенного владения при различных формах разло­жения возникли различные системы наследования после смерти, в том числе равный раздел земли между детьми, оно оставило также следы другого характера... в некотором числе детальных традиционных правил, регулирующих возделывание земли, а, в некоторых случаях, также распре­деление продукта (стр. 120, 121).

Согласно Артуру Юнгу (Travels. 1787, 1788, 1789, стр. 407), больше ¹/₃ Франции «мелкие имения, то есть мелкие фермы, принадлежащие тем, кто их обрабатывает» (говорит Л. Юнг). Согласно Токвилю {«Ancien Regime»), их доля росла благодаря расточительности дворян, которая поощрялась жизнью при дворе, заставлявшей их продавать свои домены крестьянам в виде мелких парцелл» (стр. 121,122). Закон о равном или почти равном разделе после смерти был общим законом во Франции; право пер­вородства в большинстве случаев ограничивалось землями, находившимися в рыцарском держании. — В Южной Франции обычай равного раздела был усилен идентичным правилом римской юриспруденции, и там привилегии старшего сына обеспечивались лишь применением исключений римского права, предоставлявших выгоды milites (солдатам, находившимся на службе) при составлении завещаний или урегулировании наследства, и установлением того, что каждый шевалье и каждый дворянин более высо­кого ранга является miles в смысле римского законодательства [стр. 122.

Римское право 12 таблиц предоставляет абсолютную сво­боду действия аавещателю, равный раздел между (его наслед­никами) только при отсутствии завещания, позже первое право детей и т. д., напротив, (произвол завещателя) обеспе­чен и т. д.]

Токвиль (т. I, стр. 18). «Старый порядок» объяснил, что право полу­чения феодальных сборов и принудительного введения мелких монополий доставляло почти все средства к жизни большинству французского дво­рянства. Некоторое число дворян имело, помимо своих феодальных прав, свои земли (домены, принадлежавшие им в качестве абсолютной собствен­ности, причем иногда огромных размеров), остальные жили, главным образом, не на ренту, а на феодальные сбора и добывали скудные средства существования службой королю в армии (стр. 123, 124).

В результате Французской революции земельное право народа заме­нило земельное право дворян; в Англии обратный процесс: право перво­родства, которое некогда применялось только к рыцарским держаниям, стало применяться к основной массе английских держаний, за исключением гавелкинда в Кенте и некоторых других местностях (стр. 123, 124). Это изменение быстро происходило между временем Глзнвилла [вероятно, 39-й год царствования Генриха,

конспект книги г. мейна «Лекции по истории институтов» 381

значит 1186 г.; Генрих II (1154—1189)]

и Брайтона [вероятно, не позднее 52-го года Генриха III

то есть 1270 г.; Генрих III (1216-1272)].

Глэнвилл пишет, будто общее правило закона заставляло после смерти владельца делить поровну между всеми детьми мужского пола земли, находившиеся в держании свободных земледельцев по праву сокиджа; Брак-тон — будто правило первородства применялось повсюду к военным держаниям и обычно к держаниям по сокиджу (стр. 125).

Оптимист Мейн находит,

что с другой стороны имеет место превращение обычного держания [и копигольда] в собственность по фригольду... происходившее в течение 40 лет под руководством комиссаров по копигольду и огораживаниям

и именно это нага самодовольный субъект рассматривает как английский эквивалент Французской революции. Risum teneatis!* (Смотри у этого молодчика на стр. 125.)

Этот смехотворный субъект превращает римскую форму абсолютной земельной собственности в «английскую форму землевладения» и затем продолжает:

«...принцип обособленной и абсолютной земельной собственности

[который повсюду в Западной Европе распространен больше, чем в Англии]

я полагаю, господствует в нашей стране... Не может быть существен' ного прогресса цивилизации, если только собственностью не владеют груп­пы, по крайней мере такие же небольшие, как семья; ...мы обязаны «специ­фически» английской абсолютной форме землевладения таким достижением, как возделывание земель Северной Америки»

(стр. 126, где как раз все специфически английское в землевладе­нии уничтожено! Ах ты филистер!).

Знатные норманны,, первыми поселившиеся в Ирландии, как хорошо известно, стали со временем вождями ирландских племен.., утверждается, что они первыми забыли свои обязанности по отношению к своим держате­лям и перестали думать о чем-либо другом, кроме своих привилегий (стр. 128).

Даже согласно (ирландским) текстам, по-видимому, самым древним, большая часть племенной территории, кажется, постоянно отчуждалась подразделениями племени, семьями или зависимыми вождями... глоссы и комментарии показывают, что до того, как они были написаны, этот процесс, несомненно, зашел очень далеко (стр. 129). «Власть вождя растет прежде всего благодаря процессу, называвшемуся в других местах «ком­мендацией», посредством которой свободный член племени становится

• — Не смейтесь! Рев,

К. МАРКС

«его человеком», и остается в состоянии зависимости, имеющей различные степени... далее, благодаря его растущей власти над пустошами племенной территории и рабским и полурабским колониям, которые он основывает там; наконец, благодаря материальной силе, которую он обретает вслед­ствие численности своих непосредственных вассалов и союзников, большин­ство которых находится в более или менее подчиненном отношении к нему» (стр. 130).

Манор с его отдаваемыми в аренду землями, находившимися в дер­жании свободных арендаторов лорда, и с доменом, который находился в его непосредственном владении, был типом всех феодальных суверени­тетов в их полной форме, все равно признавал ли правитель кого-либо старшим над собой или, самое большее, признавал такового в лице папы, императора или самого бога (стр. 130—131).

Отвратительный Фриман («Norman Conquest», т. I, стр. 88) легко объясняет превращение племенных вождей в феодальных лордов, беря в качестве предпосылки то, что оп должен разъяс­нить, — а именно, что привилегированный всегда составлял отличный класс или часть общины, — говорит там же:

«различие между благородным — эрлом {eorl} и простолюдином — чёрлом {ceorl} является первоначальным фактом, из которого мы исходим» (стр. 131).

Главным источником возникновения знатп, по-видимому, было почте­ние односельчан или групп сородичей к линии происхождения, в которой, как верили, сохранялась самая чистая кровь каждого маленького общества (стр. 132). «Каждый вождь», — гласит текст, — «правит своей землей, безразлично велика она или мала» (стр. 132).

Но брегонское право указывает путь, которым незнатный свободный может стать вождем, причем это положение, которого он достигает, является «главенством над группой зависимых».