Орловская наступательная операция
(6 февраля – 24 марта 1943 года)
Верховный Главнокомандующий И. Сталин был убежден, что гитлеровцы летом 1942 года нанесут главный удар в центре советско-германского фронта. По его указанию, как и прежде, войсками наиболее прочно прикрывалось Московское направление. «В середине марта Генштаб завершил все обоснования и расчеты по плану операции на весну и начало лета 1942 года. Главная идея плана: активная стратегическая оборона, накопление резервов и затем переход в решительное наступление. Планировалось провести в мае большие наступательные операции силами Брянского,Юго-Западного и Южного фронтов»[75]. Заметим и запомним, в первую очередь – силами Брянского фронта.
Как пишет начальник штаба Брянского фронта Л. Сандалов: «Весной 1942 г. на усиление Брянского фронта было переброшено 7 стрелковых дивизий, 10 стрелковых бригад, значительное число артиллерийских частей и, наконец, 4 танковых корпуса, а в районе Ефремова заканчивала формирование 5-я танковая армия, подчиненная Ставке. Командование фронта до дня неожиданного наступления противника в направлении Воронежа (т.е. до 28 июня 1942 г.) готовилонаступательнуюоперацию в направлении Мценск, Орел. На этом-то направлении и были сосредоточены главные силы фронта».
Такая концентрация войск была не случайна. 12 апреля Ставка ВГКутвердила план наступления войск фронта в районе Мценска.Но крупномасштабная операция по освобождению Орловского плацдарма не получила своего развития, потому что вновь назначенный командующий 48-й армией генерал-лейтенант А.Г. Самохин был пленен вместе с оперативной директивой Верховного Главнокомандования на наступление.Поэтому войскам Брянского фронта наступать не пришлось.
Ставка срочно стала пересматривать план и сроки готовившегося наступления, с изменением направления главного удара по противнику.
Немецкое командование, в свою очередь, хотело во что бы то ни стало перехватить инициативу. Стратегический замысел германского руководства сводился к нанесению общего удара сосредоточенными силами на одном направлении – южном. И немцы осуществили его на юге – в Крыму. 8 мая армия Манштейна начала штурм, конечной целью которого был полный захват Крыма и его крепостей на южной оконечности полуострова – Керчи и Севастополя.
На материке же первыми 12 мая перешли в наступление советские войска Юго-Западного фронта маршала Тимошенко. Но вскоре, в результате контрудара немцев под Харьковом, они попали в окружение. Стратегическая инициатива лета 1942 года вновь оказалась у врага. Серьезные неудачи, постигшие наши войска под Харьковом, сделали невозможным осуществление запланированной Орловской операции в 1942 году.
Тем не менее, весной и летом 1942 года в разных местах внешнего края Орловского выступа наши войска проводили так называемые бои «местного значения», целью которых было «изматывание противника». Немецкое командование специально провоцировало на такие действия наше военно-политического руководство. Вот что пишет по этому поводу Лотар фон Рендулич[76]: «Задача теперь состояла в том, чтобы беречь свои войска, избегая кровопролитных сражений, и заставить противника израсходовать большую часть своих сил в наступлении против нашей подготовленной заранее во всехотношениях обороны».
Летнее наступление(первый этап операции «Blau-I» начался 28 июня)[77] 2-й полевой армии Вейхса и4-й танковой и 2-й венгерской армийпротив войск левого крыла Брянского и правого крыла Юго-Западного фронтов в направлении Лиски, Касторное, Воронеж заставило наше командование перебросить сюда войска, подготовленные для наступления с целью освобождения Орловского плацдарма. Битва за Орел откладывалась до февраля 1943 года.
Таким образом, Орловский плацдарм, особенно его южный участок (Ливны – Касторное), и на этот раз стал местом, откуда немецкие войска, тщательно подготовившись, 28 июня двинулись в восточном и юго-восточном направлении на Воронеж. Прорвав нашу слабую оборону на стыке 13-й и 40-й армий, гитлеровцы уже через несколько дней оказались в глубоком тылу наших войск и подходили к Воронежу.
На семь месяцев Орловское направление уходит на второй план. Боевые действия ведутся в районе Ржева и Сталинграда. Ржев штурмует Жуков, Сталинград – Василевский. После Сталинграда Василевский перемещается в Воронеж и успешно проводит цикл операций, которые сейчас объединены в одну стратегическую – Воронежско-Харьковскую. В развитие общего наступления Красной Армии, которое шло от Воронежа до Кавказа, Генштаб разработал, а Ставка ВГК утвердила ряд операций, целью которых было сдвинуть войска Вермахта с мертвой точки на участке от Ленинграда до Новосиля. Ставилась задача полного разгрома немцев к концу 1943 года. В числе этих операций особенно были важны Ржевско-Вяземская и Орловская наступательные операции.
* * *
Основополагающим документом, который определял цели и задачи войск в Орловской зимней операции войск Брянского фронта былаДиректива Ставки ВГК № 30041 от 6 февраля 1943 года «О порядке разгрома орловско-брянской группировки противника». Подписавшие этот документ Сталин и Жуков поставили перед войсками Брянского фронта задачу: «Окружение и разгром орловской группировки силами 48, 3 и 61-й армий завершить к 15–17 февраля 1943 г.»[78].
Эта операция была главной и составной частью замысла грандиозной стратегической операции, к этому времени уже отработанной в деталях Генеральным штабом. Он предусматривал глубокий охват главных сил группы армий «Центр» (2-я и 3-я танковые, 4-я и 9-я полевые армии), их окружение и разгром в районах Орла, Брянска и Ржева с последующим выходом на линию Витебск – Смоленск – Гомель. К выполнению этой задачи намечалось привлечь войска четырех фронтов: Калининского, Западного, Брянского и Центрального (последний был образован 15 февраля 1943 года на базе бывшего Донского фронта), а также часть сил Воронежского фронта. Операцию планировалось провести в три этапа.
Главная особенность плана предстоящей стратегической операции заключалась в том, что для достижения ее конечной цели фронтам надлежало выполнить ряд последовательных задач: сначала разгромить противника в районе Орла, затем в районе Брянска и Ржева и, наконец, восточнее Смоленска.
Исходя из разработанного стратегического плана, Ставка ВГК в первых числах февраля поставила фронтам конкретные задачи. На центральном направлении главная роль отводилась Брянскому фронту.Ему было приказано с 6 февраля провести Орловскую операцию. Для этого фронт должен был нанести два удара: главный – на Орел
7с юго-запада силами 48-й армии и второй – на этот же город с северо-востока силами 61-й и 3-й армий «с целью окружить и уничтожить орловскую группировку» [79].
Этот план был представлен Сталину на карте, где он оставил свой автограф. (Сюда карту)
С учетом операций на центральном направлении планировалась Ржевско-Вяземская операция Калининского и Западного фронтов. Этим фронтам ставилась задача: с выходом войск Центрального фронта на железную дорогу Брянск – Гомель перейти в наступление и, нанося удар, соответственно, на Витебск и Рославль, разгромить 9-ю немецкую армию, ликвидировать Ржевско-Вяземский плацдарм и создать условия для последующего наступления на Смоленск.
План Орловской наступательной операции (февраль-март 1943 г), утвержденный И.В. Сталиным.
Документ оперативного отдела Брянского фронта раскрывает замысел войск Брянского фронта в Орловской наступательной операции: «Частями 3-й армии совместно с частями 61-й армии сначала разгромить болховскую группировку противника, затем частями 3-й армии во взаимодействии с частями 48-й армии уничтожить орловско- 
мценскую группировку противника и на 5–6 день овладеть г. Орел»[80]. (Выделено и подчеркнуто мною. – Е. Щ.)
Немецкое военное командование в то время спешно завершало подготовку контрнаступления в Донбассе и под Харьковом. Вместе с тем оно принимало энергичные меры для надежного прикрытия южного фланга группы армий «Центр» с тем, чтобы не допустить прорыва занимаемых ею выгодных рубежей, а при благоприятных условиях разгромить советские войска, наступавшие на Курск. Группе армий «Центр» ставилась задача: не только любой ценой удержать Орловский выступ, но и подготовить мощный удар силами 2-й танковой армии на юг, навстречу 4-й танковой армии группы армий «Дон», готовившей наступление в направлении Харьков, Курск[81].
При детальном анализе этого стратегического плана Вермахта уже просматриваются контуры летней операции «Цитадель» – окружить и уничтожить в районе Курского выступа советские войска.
* * *
В советской военно-исторической литературе Орловская наступательная операция (февраль-март 1943 года) практически не нашла отражения ввиду своей незавершенности и потому, что в целом закончилась для войск Красной Армии неудачей в достижении конкретной стратегической цели: уничтожения войск правого крыла группы армий «Центр» и ликвидации орловско-брянской группировки противника с освобождением Орла и Брянска.
Такой результат явился грубым стратегическим просчетом военно-политического руководства Советского Союза, которое опять же, как и годом раньше, переоценило свои возможности и недооценило возможности противной стороны, особенно в плане устойчивости позиционной обороны Орловского плацдарма.
После успешно проведенной Воронежско-Касторненской операции (в которой наряду с немецкими, были разгромлены и войска союзников Германии, не удержавших фронт обороны в верховье Дона) Ставка ВГК рассчитывала на успех в наступательных действиях по ликвидации Орловского плацдарма. Но наше командование не учло существенный фактор: Орловский плацдарм обороняли элитные немецкие дивизии, имевшие годичный опыт боевых действий в обороне.
Успех и экономия сил в длительных операциях с участием большого количества войск лучше всего обеспечивается сочетанием наступательных и оборонительных действий, основанных на высокой подвижности, дающей возможность наносить быстрые контрудары.
В таких условиях большое значение приобретал фактор времени. Противник упреждал советские войска в переброске резервов. Это позволяло ему беспрепятственно усиливать оборону на Орловско-Брянском направлении. Учитывая это, Ставка ВГК настойчиво требовала от командующих войсками Брянского и Воронежского фронтов продолжать наступление без оперативных пауз.
Большой отрыв соединений от тыловых баз и ограниченная пропускная способность единственной железной дороги не позволяли в короткий срок накопить необходимые запасы и быстро перебросить их в войска.
Так, одна, к тому же одноколейная тупиковая железная дорога Елец – Верховье с пропускной способностью девять пар поездов в сутки обслуживала два фронта. На этом участке для Брянского фронта было выделено всего четыре эшелона в сутки, которые могли обеспечить только половину суточной потребности войск. Фактически же фронту подавался к среднем один состав в сутки, в связи с чем и без того тяжелое положение с боеприпасами и горючим еще более ухудшилось. Особенно плохо обстояло дело с продфуражом. Подвоз был минимальный, а местные продовольственные и зерновые ресурсы отсутствовали, так как в большей своей части были вывезены или уничтожены противником. Серьезные трудности возникали и в организации подвоза грузов автомобильным и гужевым транспортом: плечо грунтового подвоза резко увеличилось, а численность автотранспорта из-за его потерь и поломок сократилась[82].
Орловская наступательная операция, в которой участвовали войска трех фронтов, и по схеме и по оперативно-тактическим приемам напоминающая Болховскую наступательную операцию января-апреля 1942 года, не получила своего должного развития по части реализации плана советского Верховного Главнокомандования зимой 1943 года. Имел место только незначительный успех, достигнутый на правом крыле Брянского фронта войсками 48-й и особенно 13-й армии за счет того, что в это время данный участок обороны противника был обнажен в результате успешно проведенной советскими войсками Воронежско-Касторненской операции. Но этот успех, который несколько улучшил оперативно-тактическое положение (некоторые историки считают, что ухудшил) войск Брянского и затем Центрального фронтов, был оплачен неимоверно высокой ценой. Только войска Брянского фронта за два месяца непрерывных боев потеряли 118 194 человека: из них убитыми и пропавшими без вести – 40 871, ранеными 77 323человека[83].
Но, рассматривая аспекты влияния результатов сражения на центральном участке советско-германского фронта, следует иметь в виду, что боевые действия войск Брянского и Центрального фронтов по ликвидации Орловского плацдарма совершенно неожиданно реализовались положительным результатом в другом месте – немецким войсками был оставлен Ржевско-Вяземский плацдарм. Напомню, что перед тем за 14 месяцев беспрерывных и безуспешных боевых действий по его ликвидации войска Красной Армии потеряли убитыми, пропавшими без вести и ранеными около 1 109 149 человек, из которых безвозвратные потери составили 362 664, ранеными – 746 485 человек[84].
Здесь имел место классический случай, когда одна из воюющих сторон (в данном случае – советская) добилась успехаза счет стратегии непрямого действия. Немецкое командование в конце марта в результате больших потерь и нехватки резервов стояло перед выбором: какой плацдарм оставить – Ржевско-Вяземский или Орловско-Брянский. Выход войск Центрального фронта глубоко в тылы, при этом охватывая и создавая угрозу отсечения, в том числе и войскам всей группировки армий «Центр», заставил Гитлера (по предложению К. Цейтцлера) принять решение, – оставить Ржевский выступ.
В результате (так же, как и зимой 1942 года) неудачного выбора мест (прежних) для прорыва теперь уже долговременной обороны противника, операции в целом завершились неудачно. Многие части и соединения зачастую появлялись в районе сосредоточения без артиллерии и с ограниченным количеством боеприпасов. К месту назначения после многокилометровых маршей личный состав соединений и частей, как правило, прибывал в крайне утомленном и истощенном состоянии. Классическим примером и стратегического и тактических просчетов в Орловской наступательной операции зимой 1943 года является участие в боевых действиях 116-й отдельной морской стрелковой бригады, которая была перед тем укомплектована отличным кадровым составом, хорошо обучена (в течение 6 месяцев) и вооружена. Но в результате целого комплекса непродуманных и поспешных решений советского командования сверху донизу (приказы Ставки ВГК, Брянского фронта, 3-й армии, 20-го танкового корпуса) в трех наступательных безрезультатных боях (с 12 февраля по 10 марта) бригада потеряла 4082 человека из 5725, что составляет 71,2 процента[85]. Стрелковые батальоны имели еще большие потери – 82 процента[86].
Аналогичные потери имели части и подразделения 12-й гв., 5, 283, 16-й сд и других стрелковых дивизий 3-й армии Брянского фронта.