Различных терапевтических направлений

5.1. Влияние Милтона Эриксона на мою работу с воображением

Одним из самых ранних представителей системного подхода является гениальный терапевт Милтон Эриксон. Из-за полиомиелита он был прикован к инвалидной коляске. Говорят, чтобы боль не мешала преподавать, он каждое утро лечил себя самогипнозом. Как ни один другой терапевт он умел своим спокойным, уверенным голосом, не извещая заранее, вводить клиентов в гипнотическое состояние, иногда настолько глубокое, что люди потом не помнили, ни что он им говорил, ни что они в этот момент думали. В то время как Эриксон рассказывал им соответствующие истории, клиенты в состоянии гипнотического транса могли бессознательно работать над своими внутренними образами и установками, что-то осознавать, понимать.

Милтон Эриксон учит нас, что прошлое, каким бы тяжелым оно ни было, это «кладовая полезного опыта», а не цепь травматизирующих событий. Опираясь на собственный опыт (а временами Эриксон был полностью парализован), он умел находить решения в казалось бы безвыходных ситуациях. Его способ преодоления жизненных обстоятельств и умение добиваться перемен при помощи гипноза (здесь' в несколько смягченной форме мы называем его «транс») полезны и для детей, поскольку дают возможность на бессознательном уровне быстро устанавливать контакт с собственным телом и его силами, а также обнаруживать скрытые ресурсы и пути ре-

шений. Эриксон не относится непосредственно к конструктивистам, однако он учит нас, как из данных обстоятельств можно создавать что-то новое. Метод Эриксона мы называем гипнотерапией. В своей важнейшей базовой посылке он наделяет бессознательное силами самоисцеления. В этой связи постоянно вспоминается его фраза: «Бессознательное намного мудрее, чем сознательное мышление» (см. также Madelung, 1996).

В этой связи я хотела бы упомянуть также ученика Эриксона Моше Фельденкрайза (Moshe Feldenkrais). Он разработал метод телесной терапии, известный как «осознавание через движение». Его суть состоит в выполнении определенных движений в медленном темпе при концентрации внимания на процессах движения и восприятии отдельных участков тела. Это приводит к хорошему телесному осознаванию. Как будет описано ниже, натренированные в воображении процессы движения поврежденных частей тела могут способствовать регенерации их двигательной способности, как если бы человек тренировал, например, сломанную ногу. Важную роль при этом играет визуализация. Своими статьями по спортивной педагогике Гюнтер Шриккер (Schricker, 1984, 1989, 1993, 1999) содействовал внедрению метода Фельденкрайза в методику преподавания физкультуры в профессиональных школах Баварии, а также в программу семинара для учителей.

5.2. В своем теле и в школе.

О работе с воображением на уроке

Обучение, «спрессованное» в шесть уроков в течение пяти часов каждый день, вот уже сотни лет требует от детей отказа от естественного моторного инстинкта и восприятия своих чувств и ощущений. Кажется, для школы и по сей день предпочтительнее, чтобы дети присутствовали в ней только головой и подавляли остальные побуждения своего тела.

Однако учеба — это процесс, в котором участвует все тело и для которого мы можем использовать дремлющие пока способности. Но тело, особенно растущее и развивающееся, ставит свои условия. Для детей ежедневная жизнь в школе должна строиться в соответствии с их ритмом, их естественной потребностью в движении и телесном сознании, в перерывах, переходах к более спокойным состояниям сознания и смене видов деятельности. Два или четыре урока физкультуры в неделю не дают соразмерной компенсации пяти часам ежедневного сидения за партами. «Школа в ритме детей» — вот принцип, в соответствии с которым должно строиться обучение, на который должна опираться новая концепция школы.

Одним из таких естественных состояний тела, от которых детей до сих пор принципиально удерживают, является воображение или, можно сказать, дневные сны. Это состояние за гранью активного сознания является основным источником познания творческих людей — ученых, людей искусства или изобретателей. В состоянии транса дети тоже окунаются в свой собственный внутренний мир, черпают из этого богатства новое знание, актуализируют накопленный опыт, интуицию и телесное сознание. Доказано, что в состоянии транса меняется мозговая деятельность, сердечный ритм и температура тела. Тело расслабляется, и измененные соотношения электрической активности мозга (альфа-волны) позволяют мозгу работать более спокойно, чем в состоянии бодрствования. Было даже установлено, что в этом состоянии активизируются обычно не используемые области головного мозга и образуются новые синапсы. В конце транса дети осознанно снова устанавливают связь с дневным сознанием и внешним миром, и в то же время они в любой момент могут воспользоваться опытом, полученным в состоянии транса.

Далее я хотела бы рассказать, как я систематически вводила детей в работу с состояниями транса. Она открыла им мир, от которого они уже не хотели отказываться.

Предыстория

Совсем рядом со школой, где я преподавала, стояла католическая церковь. Каждый день в 12 часов (это конец пятого урока) с башни в течение трех минут раздавался громкий звон колоколов. Мой кабинет находился прямо напротив.

Поскольку звон мне мешал, а закрывать окна было бесполезно, я решила как-то его использовать. Сначала я рассказала детям о колокольном звоне, созывающем на молитву, о том, как крестьяне бросали свои дела в поле или в хлеву, поскольку призыв к Angelus* (так называлась молитва) был обязателен и означал как молитву, так и перерыв в работе. Дети тут же решили, что для них звон тоже важнее, чем работа, хотя этой молитвы они не знали и молиться не хотели. Тогда мы решили каждый день в 12 часов устраивать три минуты молчания, которые должны были напоминать нам о том, что в этом мире есть вещи, ради которых можно и нужно прервать работу и помолчать. Так 12-часовой звон приобрел особое значение.

«Голова на парте»

Через некоторое время я заметила, что, хотя дети и вытребовали для себя эти минуты молчания, внутренне они все же не успокаивались. Тогда я предложила им одно успокоительное упражнение. Называлось оно «Голова на парте». «Я буду вам что-то говорить, а вы можете мысленно следовать за моими словами или отдаться собственным мыслям и образам», — сказала я. Они согласились. Мы следили за тем, чтобы ступни у всех твердо стояли на полу, а голова спокойно лежала на парте (на руках или куртке). Сначала я в течение этих трех минут произносила всего несколько фраз на телесное восприятие. Детям нужно было обратить внимание на пальцы ног, ступни, подошвы ног, ноги, ощутить их, по-

' Католическая благодарственная молитва.

чувствовать, одинаково или по-разному воспринимается левая и правая нога (может быть, одна более напряжена, чем другая, или она теплее, или холоднее и т. д.).

На следующий день мы обратили внимание на ступни, ноги и попу, детям нужно было почувствовать, какой они ее ощущают: широкой и полной или худой и костлявой. В другие дни мы занимались только плечами и головой, областью груди и сердцем. Детям это нравилось все больше, и вскоре, то один, то другой уже сами просили заняться определенной областью тела, если у них болела, например, голова или живот. Потом мы начали комбинировать восприятие с дыханием. Мы посылали воздух через весь живот, через ноги в ступни и там «выдыхали», или ощущали, как дыхание расширяет грудь, затем течет через руки и вытекает из ладоней. Навещали мы и отдельные органы. В воображении я подводила их к сердцу, где они останавливались и осматривались. Там они могли присесть, прислушаться к его биению, зажечь свечу и осветить его внутреннее пространство. Это были задания уже не для новичков, и длились они нередко более трех минут.

Если некоторым мальчикам (девочкам эти упражнения давались легче) поначалу было трудно по-настоящему успокоиться, они все равно предпочитали это упражнение тому, чтобы в качестве альтернативы продолжать работать над каким-нибудь школьным заданием. Вскоре большинство из них увлеклись, они стали все глубже погружаться в это состояние, не понимая, что же это такое. Они заметили только, что, когда я прекращала говорить, вернуться к обыденным ощущениям было совсем не просто, хотя во время упражнения им казалось, что это легко. Дело в том, что одновременно они вполне могли воспринимать внешний мир, своих соседей по парте, звон колоколов и мой голос. Я называла это состояние трансом, и некоторые ребята уже что-то об этом слышали или видели по телевизору. Мы беседовали о своем состоянии перед сном и после просыпания, которое очень похоже на состояние транса. Но, когда мы, как сейчас, достигали его намеренно, мы могли влиять на свои физические

ощущения, что-то узнавать, о чем-то вспоминать или, как в нашей ситуации, успокаиваться и приходить к осознанию своего тела. Я пробудила в них любопытство, и дети стали просить меня больше рассказывать им о трансе. Я отвечала, что просто не имею права отнимать на это время от урока. Они тут же выразили готовность стараться на уроках так, чтобы у нас оставалось время на эти упражнения. И сдержали слово! Для меня было настоящим событием наблюдать, какие силы высвобождает мотивация. Дети значительно быстрее усваивали темы, на которые обычно требовалось гораздо больше времени. Так мы смогли продолжать наши упражнения с трансом.

Телесное сознание и самоисцеление

В первую очередь, для меня были важны телесные упражнения. Я хотела дать детям возможность быстро приходить в себя, когда они нервничали или были растеряны. Кроме того, я показала им, как можно поступать в случае заболеваний или травм. Однажды я сломала ногу. Перелом был тяжелый: сломаны были большая берцовая кость, малая берцовая кость и голеностопный сустав. Когда через четыре месяца я вернулась в класс, никто не мог бы определить, какая нога была сломана. Можно было ожидать, что за четыре месяца, пока нога была в гипсе, она станет тоньше, чем другая. Я рассказала детям, что ежедневно проделывала в воображении упражнения на растяжку и движение с загипсованной ногой как со здоровой. Благодаря этому мышцы сохранились. «Если у человека произошла травма, — объяснила я им, — он может представить себе, что этот орган снова здоров и при этом совершенно сознательно проделывать с ним в воображении гимнастические упражнения, которые стимулируют кровоток, поддерживают мышцы и способствуют выздоровлению». С помощью телесного транса мы открыли для себя так много возможностей, что здесь я могу описать лишь некоторые из них.

Когда мы проходили по биологии отдельные органы (желудок, почки, кишечник), наше упражнение служило для их визуализации. Ребятам было не просто представить себе свои органы и их работу. А у некоторых эти образы даже вызывали отвращение. Им было трудно представить свое бьющееся сердце, текущую кровь, желудок, где разжижается пища, не говоря уже о переваривающем кишечнике. Прежде чем начать открывать для себя «вид изнутри» с помощью видеозаписей и картинок, я подала им идею нарисовать карту своих «путешествий по телу». Постепенно дети преодолели свой страх. Им стало любопытно, и они начали сравнивать свои собственноручно изготовленные «анатомические карты» с рисунками из учебника. Удивительно, «как много они о себе знают, не зная, что они это знают», как любил говорить знаменитый терапевт Милтон Эриксон.

В то время я изучала техники гипноза у одного мюнхенского врача, который работал в университетской клинике с больными раком. Он показывал нам видеозаписи своей работы с пациентами в последней стадии заболевания. Он вместе с ними разрабатывал внутренние образы, которые настолько снимали напряжение и так радовали больных, что им требовалось все меньше морфия, чтобы справляться с болью. Вследствие этого все пациенты, принимавшие участие в программе, сохраняли ясность мысли, испытывали меньше или совсем не испытывали боли, имели возможность спокойно провести еще какое-то время с семьей и попрощаться и не были, как обычно, одурманены морфием. Об этом я тоже рассказала детям. Некоторые ребята убедились в том, что могут сами на себя влиять, успокаиваться и справляться с сильной болью до прихода медицинской помощи.

Чувствовать себя так, как хочется

Иногда во время путешествий по телу я приводила ребят в «сад превращений». Там они могли стать колышащейся на

ветру травой, туфом, сквозь поры которого дует ветер, или куском гранита, таким тяжелым и твердым, что невозможно пошевелиться. Они могли стать великанами, способными в десять шагов обойти земной шар, или карликами, у которых свой собственный мир в лесу подо мхом. Иногда они становились чудо-птицами, которые с пением поднимались высоко в небеса и парили над облаками (при этом дети могли снова и снова повторять превращения, то оказываясь на спине этой птицы и позволяя себя нести, то снова становясь в полете птицей). Сначала мне казалось, что в 12-13 лет дети находятся не в той фазе развития, когда они способны это оценить, но им это нравилось, и они с удовольствием рассказывали о своих переживаниях.

Тренировка фантазии и силы воображения

«Какая от этого польза?» — спрашивали меня дети. Я отвечала, что эти способности можно очень часто использо-|вать в жизни, да и просто хорошо, когда что-то доставляет удовольствие. С хорошо натренированной силой воображения легче понимать и, соответственно, можно точнее выражать многие вещи в естественнонаучных предметах. Ни инженерам, ни ученым, ни художникам, ни изобретателям не обойтись без силы воображения. Кроме того, это оживляет фантазию, которую телевидение, предлагая огромное количество всевозможных образов, сделало почти не нужной. Это ребята уже поняли сами. Когда поначалу кто-то из них описывал образы, похожие на то, что показывали накануне по I телевизору, другие кричали: «Ничего нового!» Но вскоре они стали говорить об уже совершенно самостоятельных образах, которые были интересны всем.

Изменение реальности

Иногда ребята отправлялись в «путешествие», где могли представлять себе то, чего им хочется. Я предупредила, чтобы

они были внимательны с тем, что и как они выбирают. «Поскольку это сбудется», — сказала я.

Кто-то из ребят хотел бы, чтобы с ним снова играл его друг, и представил себе, как они вместе катаются на велосипедах; кто-то представил, как гуляет вместе с папой и мамой; многие вообразили себя за новым компьютером и представили, как им что-то объясняет отец. Разумеется, они спрашивали, что происходит, когда кто-то желает другому зла или кому-то в воображении мстит. (Это относилось в основном к ребятам послабее, тем, кто не мог защитить себя физически.) Я сказала, что в этом случае можно представить, как даешь забияке сдачи, если в реальной жизни это пока не удавалось. Я убедилась, что точное образное представление того, как борешься с кем-то конкретным и однажды выходишь победителем, позволяет остановить поток захлестывающих образов насилия. Иногда после подобных упражнений у детей получалось давать отпор в тех ситуациях, где раньше им это не удавалось.

Некоторые дети представляли себе, как получают после проверки свою работу по математике или сочинение с оценкой «четыре» или «пять». Потом мы стали использовать эту идею регулярно. Перед тем, как приступить к заданию, мы вместе отправлялись в «путешествие», где ребята могли внушить и уму, и телу все, что хотели: они представляли себе, что перед ними лежит контрольная и они прекрасно понимают все вопросы, что они могут быстро решать и грамотно писать, что они все успевают, голова остается холодной, сердце бьется ровно, а рядом с ними сидит тот, кто сможет помочь, если что-то перестанет получаться. Могу сказать, что эти короткие внушения перед работой отлично помогали детям оставаться спокойными и учиться доверять себе.

Новая школа

Однажды, когда мы с классом выезжали в загородную школу, один урок мы посвятили особому «путешествию».

Для начала я сказала детям, что каждый может сам выбирать, насколько глубоко он хочет погрузиться в транс. Это успокоило тех мальчиков, которые не так охотно отдавались этому состоянию. С тех пор я произносила эту фразу всякий раз, когда мы отправлялась в очередное путешествие.

Затем я «отправила» их на лужайку, дала побегать босиком по теплой земле, они почувствовали, как трава гладит их по ногам, услышали щебет птиц, жужжание насекомых и ощутили прохладный ветерок, игравший их волосами.

Потом они оказались на опушке леса, откуда можно было отправиться дальше и оказаться в ландшафте по своему выбору. В том месте, где им особенно понравилось, они обнаружили красивый дом, может быть, спрятавшийся за деревьями, а может быть, стоящий на высоком холме. «Этот дом — ваша школа, такая, как вы хотите», — сказала я. Дом нужно было внимательно осмотреть. Может быть, у него круглые башенки или эркеры, несколько крыш, разные входы или просто большие окна и раскачивающиеся ворота. Нужно было очень внимательно рассмотреть, какие в школе окна, есть ли балконы, если пока не было, их можно было пристроить. Потом, спустя некоторое время мы зашли внутрь, и в этой своей школе дети все устроили так, как им было нужно, как на их взгляд было желательно. Сколько же у ребят было идей! Во всяком случае здесь они были готовы проводить вместе целый день и только вечером возвращаться к родителям. Они вместе занимались спортом, у них был лингвистический кабинет, компьютерный зал, большая лаборатория для физических опытов, кухня, где они могли сами готовить, а также комнаты отдыха с музыкальными центрами. Телевизор вдруг совершенно потерял значение. Еще я помню фотостудию, мастерские и ателье мод.

Путешествия во времени

Однажды в нашей «школе мечты» я привела детей в комнату, где стояли огромные, до потолка, часы. Матери-

ал, из которого они были сделаны, ребята выбирали сами: они могли быть просто из крашеной синтетической смолы или из золота, серебра, с отделкой из драгоценных камней и т.д. Они могли переводить стрелки этих часов вперед или назад и при этом отправляться в прошлое или будущее. Я сказала, что сначала это будут воспоминания или образы будущего из их собственной жизни. Они рассказывали о прекрасных или тяжелых картинах из своей жизни. Мне вспоминается рассказ одной девочки, которая родилась в Иркутске, в Сибири, но в школу в шесть лет пошла уже в Мюнхене. Эта девочка увидела себя рядом с бархатной кушеткой, которая, должно быть, стояла у них дома в Иркутске, держась за которую, она, совсем маленькая, впервые встала на ноги и сделала первые шаги. Уже во время транса я заметила, что девочка неспокойна и что-то бормочет. Делясь своими переживаниями, она произносила русские слова, хотя совершенно забыла родной язык. Она заплакала от возбуждения. Ее мать подтвердила верность этих образов.

Естественно, я использовала возможности воображения и на уроках, особенно на уроках истории. При помощи нескольких слов-раздражителей дети получали возможность развить образы того, что уже знали на эту тему по рассказам, книгам или из телепередач.

Изменение прошлого

Этот опыт подстегнул любопытство к дальнейшим путешествиям во времени. Один мальчик рассказал однажды, как передвигал стрелки часов назад, пока не увидел несчастный случай, произошедший с его двоюродным братом, который семь лет назад на его глазах попал на мопеде под машину. Тогда, став свидетелем этого несчастья, он мог только кричать от ужаса. Теперь он в воображении подошел к брату, погладил его и попрощался. Тогда пойти на похороны ему не разрешили. Путешествие во времени предос-

тавило ему новую возможность справиться с тяжелым переживанием. В воображении можно завершать какие-то ситуации так, как понимаешь их теперь. Это позволяло детям обрести внутренний покой по отношению к некоторым событиям. Один мальчик рассказал, что до бегства из Косово не успел повидаться со своей бабушкой, которая осталась там и теперь уже умерла. В воображении он навестил ее еще раз.

Иногда дети вносили изменения в значимые повседневные события, которые закончились для них плохо. Если они потерпели поражение в каком-то конфликте, то в воображении они рисовали картины того, как достойно обороняются. Это позволяло им с большим самосознанием выходить навстречу противникам и порой добиваться необходимого реванша.

Я сказала ребятам, что более реалистично оставлять события такими, как они вспоминаются, но находить им такое завершение, которое принесет сердцу удовлетворение.

Планирование будущего

Естественно, стрелки часов можно было переводить и вперед — на месяц, на год, на пять или десять лет. Это окрыляло фантазию и давало простор воображению детей.

Они представляли себе футбольные матчи, в которых их команда выходила победительницей. Больше того, они даже представляли себе конкретные ситуации пенальти, которые их команда замечательно реализовывала. Некоторые ученики стали представлять себе и более сложные вещи, с которыми они пока не знали как справиться: например, целый ряд успешно написанных контрольных работ по предмету, который важен для перехода в реальную школу. После таких упражнений я замечала, что некоторые дети вдруг начинали чувствовать себя увереннее в этом предмете просто потому, что у них пробудился к нему интерес. (Конечно, было еще множество других причин, знать которые мы не можем.)

Планировать можно только собственное будущее

У меня в классе были турецкие девочки, семья которых размышляла, не отправить ли их в Турцию к тете и дяде, где они будут жить и ходить в школу по изучению Корана, пока в 16 лет не выйдут замуж. Этим девочкам я посоветовала представить себе, что они с согласия родителей могут остаться в Мюнхене.

Были ребята, которые очень хотели, чтобы их расставшиеся родители снова сошлись. Об этом мы говорили очень, подробно, поскольку в этом случае сила воображения идет вразрез с волей родителей и используется нерационально. Я объясняла, что, даже если родители живут отдельно, дети вполне могут себе представить, как они все вместе отправляются на прогулку, вместе празднуют дни рождения и радуются совместно проведенному времени.

Сильным переживанием для нас стали фантазии, с помощью которых мы сообща планировали выпускной праздник. После совместного транса дети были в состоянии продумать структуру дня, составить отдельные группы, которые, в свою очередь, совещались и придумывали игры, сценки, номера с показом фокусов и гимнастических упражнений, а также разные соревнования. Ребята на удивление мало спорили, все определялось главным образом тем, что каждый действительно хотел делать, и готовностью друзей участвовать в том, что он выбрал.

Новые комнаты

Кроме комнаты с часами в нашей «школе мечты» было и множество других комнат, которые мы постепенно открывали. Тут была и мастерская, где дети в группах занимались ремеслами, и студия, где они рисовали, лепили и т. д. В другом кабинете они занимались музыкой. Некоторым ребятам очень хотелось играть в музыкальной группе на гитаре или ударных. Иногда я спрашивала их, почему они не представляют себе это дома перед сном. Однако прошло немало

времени, прежде чем они почувствовали себя способными на это. Сила группы, вместе с которой они осуществляли этот процесс, поддерживала и усиливала их концентрацию.

Зримые успехи

Дети рассказывали мне, что стали внимательнее смотреть на окружающий мир, на людей, предметы, картины и даже учебники. Это был двусторонний процесс. Чем больше они воображали, тем точнее им хотелось себе это представлять. В результате они более пристально вглядывались в окружающий мир. Мне кажется, этот процесс аналогичен тому, который проходят художники. Чем внимательнее дети всматриваются в свой мир, тем больше радости они получают от многих вещей: спорта, общения с друзьями, разговоров, даже от красоты природы. Как-то раз, во время такой беседы одна девочка сказала: «Телевидение нереально, меня там нигде нет». А на мой вопрос, разве ее образы транса более реальны, она ответила: «Да, потому что они у меня в голове».

5.3. Перенос важных признаков системного мышления на преподавание. Теоретические рассуждения

Все системные школы говорят о том, что реальность (в данном случае реальность школы) констеллируется и постоянно репродуцируется в нашем мозге, в нашем мышлении. Согласно этому, мы вполне в состоянии менять свои ощущения или даже представления о действительности. Однако этим мы меняем не только себя, но и окружающий нас мир.

С точки зрения конструктивизма, у нас всегда есть возможность для творчества. Мы — творцы окружающего нас мира. В то же время это дает нам власть, обладая которой, мы в ответе за все, что делаем, за последствия наших действий, за состояние нашего мира.

5.4. Прерывание моделей*. Истории Милтона Эриксона, Берта Хеллингера и других

Хорошее из плохого

У нас всегда находились поводы поговорить об «элегантных методах», то есть о том, как можно добиться, чтобы человек отказался от дурных привычек, грубости, оскорблений и тому подобного. «Как это у вас получается?» — часто спрашивали меня дети. На самом деле, я отучила себя говорить ребятам, что они должны делать, а чего не должны. Я исходила из того, что они и так прекрасно это знают. Скорее, для меня было важно обнаружить в плохом желаемое. Как в случае с Райнером, который своей наглостью стремился показать, насколько оторванным от коллектива он себя чувствует. Слова «Ты с нами!» оказались для него волшебными.

Я рассказала им про Милтона Эриксона. Его чудесные терапевтические истории не просто тронули души ребят, они покорили их! (Пересказ по: Hudson O'Hanlon u. Hexum, 1994).

Набор слов

Как-то к Эриксону привели мальчика, который производил впечатление помешанного. Иногда он часами нес тарабарщину из, казалось бы, не связанных между собой слов. Никто не мог понять, что он хотел сказать. Сначала Эриксон его послушал. Зная заранее о симптоме юного клиента, он велел своей помощнице записать весь разговор на пленку. Мальчик полтора часа убеждал в чем-то Эриксона, пока тот не закончил прием и приветливо с ним попрощался. Следующая встреча должна была состояться через две недели.

Ночи напролет Эриксон изучал пленку, пока не «понял» мальчика с его набором слов. Придя во второй раз, пациент

* Имеется ввиду избавление от «проблемных» моделей поведения, которые обычно рассматриваются окружающими и/или обществом, как странные, ненормальные или сумашедшие. — Прим. науч. ред.

тут же попытался снова обрушить на Эриксона поток слов. Но тот остановил его и заговорил сам: набор слов — на целых два часа. Мальчик внимательно слушал. Когда Эриксон закончил, он спросил: «Как вы догадались, мистер Эриксон?» Молодой человек был исцелен.

В свою тарабарщину Эриксон спрятал послание для мальчика, в котором сообщил, что он его понял.

И вторая история.

Крушить так крушить

Речь идет об очень высокой молодой женщине — к 18 годам она была уже два метра ростом. Никто не знал, какую ей можно предложить работу. Тогда она стала швейцаром в баре. В ее задачу входило не пускать в бар людей, казавшихся опасными, и вышвыривать распоясавшихся пьяных. На такой работе женщина сама постепенно стала агрессивной и жестокой и вскоре попала в клинику неврозов.

Но и здесь она вела себя буйно, нападала на обслуживающий персонал и разгромила в своей комнате всю мебель. И все же ей не хотели назначать медикаментозное лечение, поскольку ей было стыдно за свое поведение и в остальном она казалась совершенно разумной. Главный врач позвонил Милтону Эриксону, подробно рассказал ему о том, как женщина буянит, и что в ее комнате на месте осталась только батарея. Он попросил его приехать в клинику и цоработат^ с девушкой. Эриксон согласился и спросил, сколько стоит установка батареи. «500 долларов», — сказал главврач. «Зна- ■ чит лечение обойдется клинике в 500 долларов, — ответил Эриксон, — мне гонорара не нужно». Главврач не знал, что обо всем этом и думать, но все же был рад, что к ним приедет сам знаменитый Эриксон.

Женщина ждала его в своей комнате. Здесь не осталось камня на камне: занавески сорваны, стол и два стула разломаны. Эриксон все это осмотрел. Женщине было явно стыдно. Эриксон обратился к ней: «Вы здорово разделали свою ко'м-

нату — но недостаточно основательно. Сейчас я покажу вам, как вырвать из стены батарею, вы про нее забыли». Молодая женщина посмотрела на него с недоверием. Она наверняка ждала, что он будет с ней беседовать, пытаться ее образумить. Но он попросил ее помочь разорвать простыню и из полосок ткани связать веревку. Когда в руках у Эриксона оказалась достаточно длинная веревка, он со знанием дела обмотал ею батарею и одним рывком выдернул ее из стены. Женщина застыла от ужаса. Через неделю ее здоровой выписали домой. Интерес к симптомам стоял у Эриксона на первом месте, чем он просто потрясал своих пациентов. Они-то стремились избавиться от своих симптомов, он же выказывал к ним свободный от предрассудков интерес. Говорят, что в случае с мальчиком из первой истории им двигал просто ненасытный энтузиазм в желании обнаружить «структуру» и подлинное послание симптома, пока ему самому не удалось удивить клиента «бессмысленным» набором слов. В случае с молодой женщиной он искал внутренний смысл ее жажды разрушений и сразу же нашел пробел. Он обнаружил, что эта ярость где-то останавливается (например, на батарее), и понял, что женщина надеется, что он чему-то ее научит. Когда же он этого не сделал, так сказать, обманул ее ожидания и выступил не как поборник порядка, а как еще один разрушитель, она сама распрощалась со своей жаждой разрушения, использовала то пространство, где остановилась сама, и снова стала «нормальной».

Выход

Очень нравились детям и истории Берта Хеллингера, например, те, что приводятся ниже. Пусть и не сознавая этого, они понимали заключенное в них тайное послание (Hellinger, 1996).

В этой истории описывается день одной маленькой обезьянки, которая с утра до вечера размахивает кокосом и в ярости кричит всем обитателям джунглей, что ждет большого слона,

которому так треснет кокосом по черепу, что у того искры из глаз посыпятся. Никто не понимает малышку, ни верблюд, ни лев, ни носорог, все только качают головами и спрашивают себя: «Чего же она на самом деле хочет?» Но когда вечером все-таки появляется слон, обезьянка затихает. Слон тоже ее не понимает и уходит со своим стадом. Тогда обезьянка берет кокос, которым хотела дать ему по черепу, слезает с дерева и бьет им о камень, так что кокос раскалывается. А потом пьет молоко и ест мякоть.

В этой истории буянку тоже не призывают образумиться, она дает волю своей ярости, пока не встречает (рокового) слона, снова ощущает свое бессилие и бьет кокосом, которым размахивала целый день, не по голове слона, как многократно угрожала, а по камню, так что орех раскалывается. И обезьянка наслаждается фруктом. В первую очередь, эта история находила отклик у тех ребят, которые несколько раньше других вступили в переходный возраст. Они чувствовали, о чем тут шла речь.

Свобода

Следующую историю Хеллингер рассказывал во множестве вариантов. Она тоже очень нравилась детям.

У одного мужчины был свой передвижной зоопарк, который ему пришлось распустить. Ему было нелегко найти хорошее пристанище для зверей, и прежде всего для его любимого товарища — большой обезьяны. В конце концов ее согласился взять владелец зоопарка, и клетку с обезьяной поместили в просторный вольер, который полностью отдали в ее распоряжение. У этой обезьяны была привычка по многу часов в день ходить по клетке взад-вперед. Владелец зоопарка хотел постепенно приучить ее к свободе и открыл дверь клетки. Но обезьяна продолжала мерить шагами клетку — пять шагов вперед, пять назад. Однажды ее пришел навестить прежний хозяин. Он очень обрадовался тому, что у его друга такой большой вольер. Но увидев, что обезьяна по-

прежнему сидит в клетке, он удивленно спросил: «Почему ты не скачешь снаружи и не радуешься свободе?» «Я привыкла ходить взад-вперед», — ответила обезьяна и продолжала ходить вдоль прутьев своей клетки: пять шагов вперед, пять шагов назад.

Мне было важно при помощи этих и аналогичных историй обращаться напрямую к душе ребенка, без окольных путей через понимание, наставления, объяснения или нравоучения. Они достигали цели, поэтому я рассказывала их снова и снова.

О равновесии и балансе между «давать» и «брать»

В этой связи я любила рассказывать о том, как бывала на Бали, о том, как думают, чего хотят и чего боятся тамошние жители. (Это замечательно описано также у Грегори Бейтсо-на в книге «Экология духа» (Oekologie des Geistes, 1981)). Свои первые выводы о системном мышлении он сделал на основе мировоззрения балийцев.

Вплоть до начала прошлого века балийцы жили в гармонии с природой, Бейтсон называл это «текучим балийским равновесием». Исходя из натурфилософии жителей острова, он увидел, что они обнаружили цепь естественного регулирования своей безопасности. Два больших вулканических озера, которые ежедневно наполняли тропические дожди, в течение всего года обеспечивали водой рисовые поля острова. Достижением этого народа является то, что они соединили естественные водные ресурсы хитроумной системой каналов и орошали свои рисовые поля так, что гарантированно получали три урожая в год. Зная о том, что все в природе взаимосвязано, балийцы боятся нарушить равновесие. Вплоть до начала XX века водные ресурсы, система каналов и число орошаемых полей находилось в равновесии с численностью населения. Балийцы знают, что любое изменение сводит на нет существовавшее доселе рав-

новесие, что приводит к уменьшению или утрате каких-то ценностей, в данном случае гарантированного обеспечения населения рисом. Так как было невозможно предугадать, что произойдет, если риса действительно не хватит, они остерегались слишком большого роста численности населения. И, несмотря на то, что голландская колонизация, последствия войн и прежде всего иностранный туризм давно уже «вытолкнули» сегодняшний Бали из этого равновесия, в повседневной жизни такое мышление сохраняется у балийцев до сих пор.

Балийцы создают баланс во всех сферах жизни и во что бы то ни стало стремятся его сохранить. Насколько же иначе устроены мы со своим стремлением к оптимизации: нам нужны лучшие школы для детей, максимально высокая зарплата, оптимально проведенный отпуск и еще многое другое. Балийцы со своим средним уровнем чувствуют себя гораздо комфортнее. В их религии, сплаве анимализма, индуизма и буддизма, в центре внимания находится ребенок как высшее благо. Он божествен. (Не буду развивать эту тему дальше, иначе это уведет нас слишком далеко в сторону.) Моих учеников очень трогало все, что я рассказывала им в этой связи. Я никогда не видела на Бали плачущего ребенка или бранящуюся мать. Это при том, что дети там ночи напролет, бодрые или спящие, присутствуют на ритуалах, вырезают фигурки и участвуют в изготовлении украшений для многочисленных праздников и ритуалов. По мере сил и способностей они вносят свой вклад в общее благо.

В этой связи я любила рассказывать своим 15-16-летним ученикам одну из множества историй, произошедших на Бали лично со мной. В тот раз я столкнулась с неправомерностью своих ожиданий, которые столь часто оправдываются в Европе. Кроме того, я поняла, насколько мы своими ожиданиями провоцируем реализацию неких моделей и во многом сами определяем то, как складываются наши отношения (в данном случае между мужчинами и женщинами). Балийцы по-своему сломали мои стереотипы мышления и опыта.

Гимнасты

Мы с подругой нашли для себя безлюдный уголок пляжа. За спиной у нас были дюны, перед нами шумело море. Счастливые, мы сидели на своих балийских ковриках и делали какие-то гимнастические упражнения.

Через некоторое время мы услышали свист. Я обернулась. На дюне, высоко над нами, стояли несколько молодых мужчин и махали нам руками. Тот, кто свистел, отделился от группы и стал спускаться к нам.

Мы были уже не молоды. И, тем не менее, у нас пронеслась знакомая всем женщинам вереница мыслей и чувств от «даже тут нельзя спрятаться от мужских глаз» до «нет на свете места, где можно избежать приставаний». Молодой человек подошел к нам. Ему было где-то около 18 лет, он приветливо с нами поздоровался и сказал, что они смотрели, как мы с подругой занимались гимнастикой. За это они тоже хотят продемонстрировать нам несколько упражнений. Это было преподнесено так просто и невинно, что нам стало стыдно за свой негативный настрой. Теперь все шестеро спустились вниз, они ходили колесом, делали кувырки и стойки на руках. Закончив, они, смеясь, пошли дальше. Мы убедились, что на Бали есть мужчины, которые, что-то получив, стремятся восстановить баланс и по своей инициативе не начинают сексуальной провокации.

Границы авторитета

Целительный эффект, который, как известно, оказывает прерывание моделей, я демонстрировала детям (прежде всего старшим, учившимся в 8-9-м классе) при помощи одной парадоксальной учебной истории. Я рассказывала им о том, как строятся отношения в буддийских школах между учителем и учениками, о том, что ученики в них беспрекословно повинуются учителю и порой даже получают от него удары палкой. Вот эта история.

Прошедший уже длительное обучение ученик приходит к учителю и просит дать ему новое задание. Учитель говорит:

«Я дам тебе задачу. Но знай, если ты ее решишь, я тебя побью, а если не решишь, тоже побью». Это был уже коан, как называется этот вид учебных историй. Дети стали спрашивать, что же сделает ученик. Может быть, он встанет перед учителем на колени и попросит объяснить содержание задачи, хотя знает, что в любом случае будет побит? Или же он просто убежит, плюнув на долгие годы учебы? В зависимости от структуры личности, дети приходили к самым разным решениям. Когда кто-то из ребят все-таки нашел ответ, эта история обошла все старшие классы. Мальчик сказал: «Он встанет, вырвет палку из рук учителя и переломит ее через колено». Теперь я могла рассказать им историю до конца: в ответ учитель склоняется перед учеником и произносит: «Твое обучение закончено».

Пожалуй, это самая деликатная и эффектная форма, позволяющая показать детям разницу между воспитанием в духе естественного авторитета и подчинением в тирании.

Похожая история, в которой описывается становление человека, пока он сам не дорастает до авторитета, называется «Учение». Она происходит из индийской культурной традиции. Существует несколько ее вариантов, здесь я привожу версию Отто Бринка (1999).

Учение

Когда принцу исполнилось 16 лет, он пожелал научиться владеть мечом.

Король приказал изготовить для него острый меч и драгоценные доспехи, и юноша отправился к знаменитому учителю. Придя, принц поклонился. Учитель сказал: «Повесь свой меч и доспехи на сук дерева манго, принеси из леса дрова, разожги огонь и приготовь нам чай».

Принц делал все, что говорил ему учитель. Он приносил дрова, разводил огонь и делал чай, убирался в хижине, вытряхивал постели и готовил еду.

Время шло. Миновал год, другой, пять лет и десять. Через 25 лет у принца зародились некоторые сомнения, недо-

верие и даже гнев пробудились в его сердце. Он снял с дерева меч, вытащил из ножен клинок дамасской стали и скользнул к хижине своего учителя, чтобы проткнуть его насквозь. Но учитель не сидел, как обычно, в хижине. Он принес дрова, развел огонь и приготовил утренний чай. Принц с обнаженным мечом подкрался к учителю сзади и с громким криком бросился на него. Учитель с помощью крышки котла отразил удар, встал, поклонился и сказал: «Твое обучение закончено».

Эта история заставила поломать головы 15-16-летних учеников, которым я преподавала этику. Они ее разыграли и даже переписали на современный лад. Чувствовалось, что они догадываются о глубинном смысле, не умея дать ему название.

5.5. Игры в группе

Игра в изменения

Одной из игр на прерывание моделей является игра в изменения. Я научилась ей у известного терапевта Джеффри Зейга. Дело в том, что в принципе мы приучены узнавать вещи и людей так, будто они днями, месяцами, годами не меняются. На самом же деле все и всё меняется постоянно. Поэтому, на мой взгляд, имеет смысл учить детей осознавать перемены, которые они замечают в людях, ситуациях, историях или вещах. Игра в изменения помогает обострить это восприятие. Она исполнена глубокого смысла и очень нравится детям. Существует множество вариантов этой игры, и дети, однажды попробовав, дают полную волю своей фантазии!

Приведу один из вариантов.

Дети садятся в круг. Один из них будет угадывать, поэтому он выходит за дверь. Тем временем в классе начинается обмен одеждой, украшениями, обувью и заколками для волос.

Кто-то надевает правый ботинок на левую ногу, а левый на правую, кто-то делает пробор на другой стороне и т.д.

Очень радосто видеть, как дети все подмечают, как внимательны они друг к другу, но, в первую очередь, насколько обостряется восприятие, когда глаз постоянно готов обнаружить перемену.

Изготовление масок

Вскоре дети придумали следующий вариант игры: «Каким должно быть изменение, чтобы ребенка было уже не узнать?» Тут нам пригодились большие, размером больше головы, маски из папье-маше, над которыми мы долго трудились. Некоторые из них представляли собой морды животных, другие — искаженные лица с разинутым ртом, длинным носом и т.д. Были и совсем архаичные изображения, лица, строго разрисованные черно-белыми красками, маски в виде солнца и еще многое другое. Узнать ребенка по лицу было уже невозможно, равно как и по фигуре или одежде, если они надевали однотонные, широкие и длинные, до полу, рубахи. Но некоторые признаки все же сохранялись: например, походка, голос, жестикуляция.

Различных терапевтических направлений - student2.ru

Различных терапевтических направлений - student2.ru

Границу со своими маскарадами мы перешагнули тогда, когда мальчики и девочки обнаружили, что под этими масками и архаичными одеяниями в них просыпается новое существо, им самим до этого не знакомое. У них менялись жестикуляция и голос. К тому же мы били в барабан или ставили выбранную ими музыку. Некоторые ребята сформулировали это так: «Когда я надеваю большую маску и широкую одежду, я превращаюсь в другое существо». Дело дошло до того, что, танцуя в масках, ребятам снова и снова приходилось останавливаться, поскольку они начинали бояться и себя, и других, настолько чужими они становились друг другу.

Взгляд в будущее

Одной из любимых игр на воображение была игра «Мой последний день в школе».

На большом листе бумаги дети рисовали себя после Окончания средней школы. Им нужно было изобразить множество узнаваемых перемен, а другие должны были их отгадать: изменившийся рост, более длинные или короткие волосы, новое украшение, другой стиль одежды, важная сфера деятельности, на заднем плане указание на новое место учебы, мальчик/девочка как партнер по отношениям, музыкальная группа как указание на желание в ней играть и еще многое другое.

Дети придумали такое множество вариантов игры в изменения, что здесь я представлю только еще один.

Изменение историй

На уроках немецкого я регулярно давала задание подготовить пересказ короткой истории из книги для чтения.

Прежде чем дети начинали пересказывать, мы обговаривали количество вносимых в нее изменений, например, одно существенное и два несущественных. Ученикам доставляло невероятное удовольствие по-настоящему внимательно слушать, обнаруживать изменения и оценивать их влияние на дальнейший ход истории и судьбы персонажей. Иногда я предлагала им несколько вариантов истории, не говоря, чем она кончилась, и они могли сами придумать развязку.

Стимулом для меня послужили переделанные варианты сказок Берта Хеллингера.

Сказка о верном Йоханнесе называется у него «Заблуждение» (Hellinger, 1996). В конце своей истории он не говорит (как было в сказке), что, благодаря крови принесенных в жертву королевских детей, превратившийся в камень Иохан-нес снова оживает и все живут долго и счастливо. Напротив: окаменевший Йоханнес так и остается камнем, принесенные в жертву дети — мертвыми, а брак королевской четы

распадается. Миф, подпитывающий распространение бед на этой земле, оказывается разоблачен. Когда однажды я прочитала ребятам обе эти версии, первыми это поняли сербские и хорватские дети. Казалось, они осознали, сколь высокую цену пришлось заплатить им и их семьям.

Известная история о ребенке Девы Марии получает у Хел-лингера такой оборот, где демифологизируется небо и показывается, что хорошая жизнь вполне возможна и здесь, на земле (там же).

Истории «Два рода счастья» и «Ход жизни» (там же) — это измененные варианты всем известных текстов, которые отвлекают от Особого в любви и Необыкновенного в таланте и подводят к среднему, маленькому и жизнеутверждающему. Знаменитый Орфей, теряющий свою возлюбленную и остающийся один, сравнивается с обычным уличным певцом, который совершенно средне счастлив, средне живет со своей женой и детьми и как раз таки не знаменит.

История «Ход жизни» тоже указывает на то, что сказочные желания приводят к несчастью. Когда «у желаний есть предел, а дерзкие поступки оканчиваются крахом, мы снова возвращаемся с небес на землю и обретаем свою меру» (там же).

Часто ужасающе холодные окончания историй Хеллин-гера незаметно выводили нас на философские вопросы о жизни. Конечно, детей было не разубедить в их фантазиях. Для них по-прежнему существовали люди, которые умели летать, были невероятно богаты, обладали безграничной властью и такие, кого невозможно обмануть. И, тем не менее, ребята все больше осознавали разницу между желаниями и реальностью.

Использование

Наши рекомендации