Лет - эмпирические поиски своего места с среде разных видов занятости

Драмкружок, кружок по фото,

А мне еще и петь охота! - писала Агния Барто об этом возрасте.

Это время, когда ребенок записывается в несколько кружков, хватается за множество разнообразных дел, увлечений, тут же бросает и принимается за еще большее количество новых. А учеба подождет, надоела она. Оценки его уже больше не интересуют, разве что как навязанное искусственно условие приема в желаемый кружок. Так старательно учился, таким авторитетом была учительница - и все ушло куда-то, к огорчению учителей и родителей, не знающих объективных закономерностей этого периода, знающих только внешние проявления без понимания глубинной сути и без умения эту суть использовать в качестве опоры при работе с детьми.

Здесь опять же есть две крайности.

Родителям так хочется чего-то определенного, полезного для будущего. Заинтересовался ребенок музыкой - ему покупают дорогой инструмент и хотят, чтобы он эти большие затраты оправдал. А ему уже надоело. Он теперь пробует рисовать. Но родители силой принуждают его продолжать заниматься музыкой, не подозревая. что формируют этим принуждением своего рода иммунитет к музыке. Можно человека привести в лес, ткнуть в кучу грибов, заставить собирать и тащить. Он набьет корзину и притащит. Но после этого по своей воле за грибами уже идти не захочет.

Другая крайность: родители начинают тешить своего любимца. А он “прыгает” с одного увлечения на другое, ни в чем не стараясь разобраться по сути. Формируется и развивается верхогляд.

Здесь требуется очень уважительное внимание, доброжелательное сочувствие, помощь в попытках вникнуть в суть, иногда даже участие “за компанию”, но пробовать ребенок должен сам. Пробовать до тех пор. пока не убедится - это не то, что ему действительно подходит. Только после достижения такого понимания можно переходить к другому, обязательно используя полученный опыт, а не наугад - “только бы другое.” А потом возможен и возврат на более полном опыте. Обязательно доводить дело логического осознанного результата.

Переходы возможны и необходимы, но не потому, что “надоело”. Попробовал, убедился, осознал полученный опыт - можно продолжать поиск. Вот такой результат должен быть у любого увлечения. Хочешь пробовать - пробуй, но обязательно доведи до логически ясного результата.

С 12 лет волна проявления феномена социального импринтинга идет как бы в обратную сторону, этапы повторяются в обратной последовательности. Но теперь речь идет не столько о запечатлении, сколько о закреплении и развитии запечатленного в новых действиях. То, что до этого времени не запечатлелось в своих глубинных основаниях, атрофируется. В это время даже вопреки воле и желанию активизируется на уровне подсознания и заставляет совершать неожиданные даже для самого индивида действия то, что сформировалось и закрепилось на предыдущих этапах.

12 - 14 лет. Повторяется этап возраста 10 - 12, когда человеку надо попробовать, найти свое место среди разных по сущности и равных по возрасту. Авторитет взрослых в это время падает. Взрослые нужны - они часть обстановки, дающей возможности для действий. Но авторитет - уже не они, а сверстники. Усиленно проявляется запечатленное и возрасте 10 - 12, и в возрасте 0 - 3 года. Если человек ощущал тогда обиду, свою или своих близких, особенно матери, то сейчас он невольно ожидает таких действий со стороны других и старается их упредить по принципу “лучшая защита - это нападение”.

Он прибегает к грубости раньше, чем возникнет повод к этой грубости. От 87 до 93% подростков в это время становятся очень жестокими, беспощадными, насмешливыми по отношению к взрослым. По отношению к сверстникам устанавливается жесткая иерархия: подчиняться сильнейшему и отыгрываться на слабейшем. (Не здесь ли “пересадочная станция” к “неуставным отношениям” в армии?)

Но 7 - 13% подростков как бы “выламываются” из этого жесткого диктата. Им очень важно в это время проявить свою заботливость, внимание, нежность. Большинство сверстников способны встречать проявление этих качеств насмешкой, в лучшем случае - снисходительным равнодушием как самооправдание собственной неготовности к таким действиям (зелен виноград!). А взрослые - ни родители, ни учителя - в подавляющем большинстве случаев не готовы ни к тому, ни к другому. Отсюда трагедии подростковой любви, не понятой ни сверстниками, ни взрослыми. Отсюда же резкое обострение проблемы “отцов и детей” и отсюда проблемы подростковой преступности. В это время с подростком нельзя работать один на один: он перестает слышать авторитет взрослого. “Внутренний голос” подталкивает его поступить наоборот, чтобы “отстоять свою независимость”.

В это время очень эффективна работа с группой подростков при условии уважительной адресации к внутригрупповой иерархии без выделения отдельных индивидов взрослым (они их выделят сами!). Такой взрослый становится очень большим групповым авторитетом, и подростки готовы его всячески защищать, как необходимый им компонент среды обитания их группы. Это может быть тренер спортивной команды, это может быть руководитель театральной студии, а может оказаться и преступник-рецидивист.

Сегодня эта ситуация повторилась на религиозной основе: “Белое братство Марии Цвигун”, “Богородичная церковь” и ряд других религиозных сект умело использовали объективные закономерности, действующие в этом возрасте - готовность подростков индивидуально противостоять родителям и учителям и ориентированность группы подростков на взрослого-лидера. Мощно проявляется запечатленное в возрасте от рождения до 3 лет и в предыдущем периоде (10 -12 лет), когда тщеславные родители пытались сделать из своего дитяти будущего спортсмена, музыканта, математика - и все помимо его устойчивого желания, доводя временные его увлечения до абсурда.

Это возраст, когда гибнут многие хорошие ростки, начавшей пробиваться необычной нежности, заботливости, стремление не ко влюбленности, а к любви. Когда жесткий стиль отторжения взрослых и беспощадная борьба за иерархические места в подростковой группе на накладывается на психофизиологические процессы этого возраста - получается еще более трагичное положение, особенно с девочками.

14 - 17 лет - активизируется запечатленное в периоде 7 - 10 лет. Школьники вдруг снова начинают прилежно учиться. Но не все а только те, кто более или менее нормально прошел период 7 - 10 лет, кто душевно не покалечен в начальных классах, кому повезло с личностью первого учителя. Но в это время учеба уже иная. Здесь начинает особенно интенсивно развивается или ослабевает способность абстрактно-логического мышления. Интеллектуальный потенциал общества погибает максимально в это время. Будущее науки определяется в этом периоде. В это время получает развитие или отмирает склонность к философским размышлениям, к абстракно-теоретическому мышлению. Увы: в большинстве случаев и учителя, и родители к этому опять же не готовы.

17 - 19 лет - «возвращается» возраст 5 - 7 лет. То был возраст обретения внутренних сил устойчивого нахождения в трудовом процессе - в истинном или ложном. Теперь индивид активно реализует внутреннюю готовность к роли труженика или имитатора бурной деятельности. Истинный трудовой процесс начинается не с проектов, а с осознания нужды близкого, с сочувствия, с сопереживания. В народе давно было известно, что девушек надо выдавать замуж именно в этом возрасте: в семью брали работницу, помощницу родителям мужа. Это совпадало с тем периодом, когда девушке надо проявить подготовленность к труду. Муж брал хранительницу, которая должна была без подсказки сама видеть: кому и что нужно. А если еще в 18 лет она становилась матерью, получая дите, нуждающееся в особых ее заботах - просыпался комплекс того, что женщину делает человеческой матерью, не биологической роженицей, не кормилицей, а Матерью. Женщина в это время должна состояться как Мать и как работница. И нужно это прежде всего ей самой, но нужно и ее семье, и обществу.

Еще один аспект социального импринтинга в период 17 - 19 лет: восхождение от послушания к почитанию . В возрасте 5 - 7 лет формировалась способность и внутреннее устремление к послушанию, внешне нередко проявлявшееся через парадоксальное поведение. Те, кто прошел тот возраст нормально, кто научился не подчинению, не покорности, а именно послушанию ( избави бог, говорят в народе, от покорной жены и от властного мужа! Покорная жена - как податливая трясина на болоте, а властный муж детей или тиранами вырастит, или забитыми ничтожествами.), те, кто прошел успешно, осваивают в этом периоде следующую ступень межличностных отношений - почитание. Дети к почитанию еще не способны, они могут учиться только послушанию. Очень важен для возраста 17 - 19 лет авторитетный человек. отделенный от молодых значительным возрастным промежутком, очень нужен человек, которого можно почитать. На Руси такими почитаемыми были старцы-отшельники, святые подвижники, на Кавказе - седые старейшины, в Средней Азии - главы родов. Это может быть почитание мудрецов, как в той же Японии или в Китае.

В этом плане особое значение приобретает полная семья, имеющая 3 - 4 поколения. При этом лучше, если старые люди живут отдельно, но совсем рядом, как и дети должны иметь отдельную комнату, хотя бы одну на всех. Быт старших должен быть не на глазах молодоженов, но они должны находиться достаточно близко для возможности проявления постоянно заботы о них. Это надо не старикам. Это надо молодым родителям и их женам, особенно это нужно молодоженам. Должно быть почитание, которое увидят, почувствуют и впитают в подсознание малые дети - внуки и правнуки этих стариков.

Увы: у нас точка в 19 лет оказывается самой трагичной. Максимум психических заболеваний, нервных срывов и максимум самоубийств группируется вокруг этой возрастной точки.

Несостоявшееся почитание очень часто приводит к тому. что человек начинает проявлять эту внутреннюю потребность на недостойном человеке. Юноши в 19 лет в армии. Им необходимо доверительно открыться, чтобы затем опереться на мудрость старшего. Он пытается доверительно обратиться к командиру, и... от прежней его веры в людей, в добро, в справедливость может после этого ничего не остаться. Не лучше получается ситуация с девушкой, лучшие чувства которой оказываются в это время обманутыми, которую в это время предали...

19 лет - это переломная точка - снова возврат к поиску смысла жизни. Жил человек, профессию выбрал, место жительства, работу. семью, возможно создал, и вдруг снова обостряется вопрос: а в чем он - смыл жизни вообще и для меня, в частности? Все заново: то ли я выбрал? то ли делаю: так ли живу? И вообще: кто я? каков я? А парни в это время оказываются в армии. В армии философствование не поощряется.

Девушки не только встретили свою первую любовь, а некоторые и семью создали. И если девушка вышла замуж в 18 лет, если она уже состоялась как работница, откликающаяся на чью-то нужду, если она в 19 лет стала матерью, если она почитает главу большой полной семьи, то в 19 она обретает полноту смысла жизни.

19 - 21 - человек снова «возвращается» к возрасту 3 - 5 лет. Тогда обретение представлений о смысле жизни шло через игру и не опиралось на существенные абстрактные, философские обобщения. Теперь это уже не в игре, а в сложной и противоречивой жизни, с грузом пережитых разочарований и неудач. И если нет надежной семейной опоры, нет почитаемого мудреца - груз может оказаться непосильным. Тут-то и обращаются к различным сектам, к “деловым властителям жизни”, отбрасывая остатки сдерживающих “моралей”. Самое большое количество начинающихся нервных расстройств и психических заболеваний приходится на этот период. Беда, если реальные условия жизни вступают в противоречие с теми смыслами и целями, для которых он личностно открыт, особенно, если период с 3 до 5 лет прошел недостаточно эффективно в плане обретения навыков выделения главных смыслов деятельности в обобщенном виде.

Пациенты 19 лет - самые трудные для психиатров и психотерапевтов.

Но зато уже если человек к этому времени имеет надежную опору, если для женщины в это время смыслом ее жизни становится прогресс духовности ее семьи - в личностном плане это уже несокрушимо в дальнейшем.

Обращение к биографиям показало, что практически все женщины, последовавшие за декабристами в Сибирь, оптимально прошли все эти периоды в силу сложившихся ранее обстоятельств. Давно нет уже тех женщин, а память об их подвиге люди хранят как величайшую духовную ценность культурного наследия предков. И дело не в том, что они больше любили своих мужей - некоторые не так уж и любили. Но они не могли иначе. Сохранение и проявление верности мужьям было неотъемлемой частью их смысла жизни, этого требовало их подсознание, не поддающееся коррективам, требовало как сохранения верности самим себе.

Верность самому себе как основное условие самосохранения - или отсутствие потребности сохранять верность кому бы то ни было и чему бы то ни было - пожизненный выбор окончательно закрепляется именно в этом периоде.

А если к девушке в это время только свататься начали? У нее уже определился в меру ее развитости и благоприятности обстоятельств ее смысл жизни, у жениха - свой. Внешне оба красивы, состоятельны, внешне смысл жизни не проявляется, да не всегда столь уж четко и ощущается на уровне сознания. Чем не пара? Создается семья. И уже в рамках семьи обнаруживается глубинное несоответствие по самому главному в личности. И обнаруживается, что в один и тот же возок семейной жизни оказались впряжены Лебедь и Щука...

По отдельности оба хороши, вот только взаимосоответствия нет. А их насильно пытаются удержать вместе теми или иными способами. Пар в котле нагнетается, а потом - взрыв. Этот взрыв даже может и не проявиться внешне - все внутрь уйдет. Тем разрушительнее это будет для личности. Вот тогда и близкие спохватываются запоздало...

21 - 24 года - это период “юношеского младенчества”. Это время, когда на поверхность всплывает все, что ребенок запечатлел в течение 6 месяцев до рождения и 3 лет после рождения: и образ валяющегося на диване бездельника-отца, обидчика маминого, это и столкновения “ты меня не уважаешь! Ты меня не любишь, не бережешь, я тебе не домработница!” И с другой стороны: “Я мужчина или не мужчина? Кто все-таки в семье главный?” Нашла коса на камень, полетели искры... И все это не преднамеренно, не сознательно - подсознание воле не подчиняется. Слова вылетают прежде, чем человек успевает их продумать и прочувствовать. Мимика изменяется прежде осознания вспыхнувшего чувства обиды и негодования. И начинают калечить собственных детей, чтобы те “передали эстафету” в свои 21 - 24.

Вот почему после 21 года девушка считалась непригодной для начала семейной жизни - разве что какой-нибудь отпетый неудачник возьмет, не подумав. В крайнем случае, говорилось, жди, пока не пройдут следующие три года - 24 - 27. Там она снова обратится к смыслу жизни. Но 28 лет - уже не лучший возраст для рождения первенца (по анатомо-физиологическим и гормональным аспектам).

А у нас так оно и получается: пока институт окончит, пока с жильем устроится, пока зарплата установится, потом молодым «для себя пожить хочется» - время и упущено, да и здоровье уже не то. А потом остаток жизни носят своего единственного ребенка по врачам, постоянно страдая от его неврозов.

Сегодняшнее общество, особенно по городам, устроено так, что реальная жизнь людей противоречит требованиям объективных закономерностей социального импринтинга.

После 24 лет начинается следующая волна с теми же периодами в той же их последовательности, но в несколько иных формах. Отличия связаны с тем, что развитие продолжается на основе ранее сформированных качеств, выполняющих теперь роль фундамента для последующего развития глубинного, подсознательного, и на основе уже приобретенного жизненного опыта, сформированной культуры, служащих теперь фильтрами для сознательного восприятия новой информации.

Итак: рассмотрение этапов феномена социального импринтинга показывает, что можно вполне целенаправленно и эффективно формировать и развивать духовность новых поколений, обеспечивая на каждом из этапов условия жизнедеятельности и взаимодействие индивида с этими условиями в соответствии с объективными закономерностями этого феномена.

Это не утопия, а задача, реально выполнимая на основе системного подхода к интеграции воздействия на жизнь людей религии, философии, науки, традиций и всех уровней социального самоуправления через семью, религиозные конфессии, образовательные учреждения, объединения деятелей искусства и средства массовых коммуникаций. Это и будет решением «Задачи Ф.М. Достоевского.»

Да, это очень трудно, поскольку противоречит множеству существующих установок, обладающих огромной инерцией, противоречит корыстным и тщеславным интересам множеству преступных организаций и разнокалиберных хищников, действующих «в рамках закона».

Но даже в дикой природе во время больших стихийных бедствий (лесные пожары, наводнения и т.п.) беззащитные животные бегут от общей опасности бок о бок со своими самыми страшными врагами. Тем более это доступно разумному человечеству перед лицом надвигающейся опасности самоуничтожения всей цивилизации на планете.

Во всем мире давно известно, что самое выгодное для нации капиталовложение - это капиталовложение в образование. Именно оно дает максимальную отдачу со временем для данной нации, для данного государства. Это уже известно. Но это надо нации, государству в целом. А конкретным бизнесменам и конкретным государственным деятелям выгоднее всегда другое, дающее прибыль лично им и в более короткие сроки. Соответственно для них на первом месте оказывается торговля (не важно, чем именно: средствами жизнеобеспечения или средствами уничтожения, информацией любого рода или наркотиками), на втором месте - производство любых товаров для торговли, на третьем - инфраструктура, на четвертом - наука, прежде всего прикладные ее аспекты, - и лишь потом все остальное, причем образование - на последнем (разве что обучение частично поближе в соответствии с ближними целями).

Но если мы живем сегодняшним днем, не очень заботясь о завтрашнем, то в завтрашнем дне обнаружим всего лишь то, что не успели съесть сегодня.

Если же учитывать не только ближнюю, но и одновременно более отдаленную перспективу, то самое эффективное для нации и для государства капиталовложение - капиталовложение в обеспечение молодых семей, в обеспечение прогресса их потенциала (прежде всего интеллектуального) и эффективности его проявления в соответствии с объективными закономерностями социального импринтинга на основе соответствующей культуры.

Молодая семья в самом начале под соответствующую реальную ответственность должна получить достаточные условия, чтобы она могла работать не от своей материальной нужды, а от потребности проявить себя в помощи другим, чтобы детей могла завести вовремя и в нужном количестве. При этом нужно ориентироваться на объективные требования и закономерности их удовлетворения в анатомо-физиологическом, психологическом и социальном аспектах. (Для систематизации опять же необходимо применение социологии нового времени!)

Молодой семье нужно сразу же давать жилье, материальное обеспечение. В последующие полтора - два десятка лет это вернется обществу с максимальными процентами. И будущее принадлежит той нации, которая раньше и эффективнее других решит эту проблему - она и будет ведущей на планете.

Это уже поняли и использую многие японские фирмы пожизненного найма, которые, в частности, рассматривают обеспечение детских садов для детей своих сотрудников самыми высококлассными специалистами как важнейшую часть обеспечения конкурентоспособности фирмы.

В мире очень обоснованно нарастает беспокойство по поводу того. что в информационном мире ближайшего будущего Япония вырвется вперед настолько, что догнать ее будет уже невозможно. Технически догнать всегда можно. Технику можно купить, информацию можно и украсть. А вот интеллектуальные потенциал нации, ее культуру, состояние людей на уровне подсознания невозможно ни украсть, ни купить, ни изменить “штурмом”. И поэтому крупная японская кампания начинается с детских ясель. (Подробнее об этом см. в брошюре Масару Ибука “После трех лет уже поздно...)

И вуз недалекого будущего должен начинаться с детских ясель, детского сада, а подготовительные курсы должны быть и курсами для молодых супругов и родителей. Вот тогда у нас будет интеллигенция, а не совокупность среднеобученных профессионалов.

А пока все идет наоборот - и результаты соответствующие.