ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ, или Что бы хотел автор

Зайцева Г.Л.

317 Жестовая речь. Дактилология: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений. —

М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2000. — 192 с. — (Коррекционная

педагогика).

ISBN 5-691-00373-9.

В учебнике освещаются вопросы структуры жестовой речи и ее функционирования в коммуникативной деятельности глухих; рассматриваются взгляды представителей различных систем обучения глухих на роль жестовой речи в учебно-воспитательном процессе специальной школы. Читатели познакомятся с дактильным алфавитом, лексикой и грамматикой русского жестового языка; приводится краткий словарь жестов.

Адресован студентам дефектологических факультетов педвузов и колледжей, сурдопедагогам, психологам, лингвистам, сурдопереводчикам, а также родителям глухих детей.

ББК. 74.3

© Зайцева ГЛ., 2000

© «Гуманитарный издательский центр

ВЛАДОС», 2000

© Серийное оформление.

ISBN 5-691-00373-9 Художник Уранова М.Л, 2000

Светлой памяти моей мамы

Софьи Ефимовны Ицковой

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1

РАЗГОВОР ПРИ ПОМОЩИ ПАЛЬЦЕВ. Структура и функции дактильной речи

Ты, дорогой читатель, наверное, нередко слышал: «Я встретил в метро глухих. Они оживленно разговаривали реками». Да, действительно, руками. Но при этом глухие используют две совершенно различные системы общения — жестовую речь и дактилологию. Эту главу мы посвятим дактилологии, две следующие — жестовой речи.

Что такое дактилология?

Термин «дактилология» (от греч. dactilos — палец, logos — слово) используется в двух основных значениях. Во-первых, так называют алфавит, воспроизведенный пальцами руки (рук). В этом значении слово употребляется в высказываниях: «русская дактилология — одноручная», «английская дактилология — двуручная» и т. п. А вот каково значение термина в предложении: «Студент хорошо овладел дактилологией и умело использует ее на уроке»? Совершенно верно, дорогой читатель, здесь речь идет не об алфавите, а об общении при помощи ручной азбуки, т. е. о дактильной речи.

В дальнейшем мы будем также пользоваться терминами «дактильная речь», «дактильный алфавит», а также «дактильная буква, или дактилема» — дактилируемая буква алфавита.

Кто первый?

Кто первый изобрел дактильный алфавит, точно не установлено. Известно, что изображения пальцевых букв встречаются уже в латинской Библии Х в. Возможно, некоторыми ручными знаками, в том числе и буквами, пользовались уже в древности. Исследователи считают, что впервые дактильный алфавит опубликован в 1593 г. испанским монахом де Вебра (М. de Vebra) (рис. 1). Дактильную речь в обучении глухих начал применять испанский монах Педро Понсе де Лион (Pedro Ponce de Lion), деятельность которого относится к XVI в. Специальный дактильный алфавит (рис. 2), созданный для обучения глухих, был опубликован в 1629 г. Бонетом (J. P. Bonet). Дактильная азбука Бонета в XVIII в. была положена в основу французского дактильного алфавита первыми учителями глухих во Франции — Перейра (R. Pereira) и Делепе (Ch. M. De L’Epee), а также американского дактильного алфавита, разработанного в начале XIX в. Галлодетом (Т.Н. Gallaudet) и Клерком (L. Clerc). А вот британский дактильный алфавит, первая публикация которого относится к 1698 г., построен на другой основе. В отличие от испанского, французского, американского и многих других этот алфавит — двуручный. Его современная модификация (рис. 3) широко используется, помимо Великобритании, также в Австралии, Южной Африке и др.

Рис. 1.Испанский дактильный алфавит де Вебра (S. Carmel, 1982)

Рис. 2.Испанский дактильный алфавит Бонета (S. Carmel, 1982)

Рис. 3. Британский двуручный дактильный алфавит

Рис. 4. Русский дактильный алфавит

Рис. 5. Международный дактильный алфавит (S. Carmel, 1982)

Рис. 6. Международный дактильный алфавит для слепоглухих. Стрелками изображено направление движений,

ГЛАВА 2

Нотация жестов

Компоненты жеста	Характеристики компонентов	Нотация	Примеры
Конфигурация	А-конфигурация	А	ВОЕННЫЙ
	В-конфигурация	В	МАТЬ ПОГОДА
	Р-конфигурация	Р	РАССКАЗЫВАТЬ
	1 –конфигурация		ПОРУЧАТЬ
Движение:
1. Локализация	нейтральное пространство	Н	СТОЛ ИГРАТЬ
	около лица	II	МАТЬ СМЕЯТЬСЯ
	около правого плеча	III	ХОЛОСТ ФРАНЦИЯ
	около левого плеча	IV	ХОТЕТЬ ХАРАКТЕР
	около талии, с правой стороны	V	ДИРЕКТОР
2. Направление	сверху вниз	¯	ОТЕЦ ДЕНЬ
	вверх слева направо от говорящего     плавное прерывистое	­ ® Û     ¾¾ -----	ЛЕТО РАСТИ ПОРЯДОК ДОРОГА БУДЕТ     ВЫПОЛНЯТЬ ПОРЯДОК ДОЖДЬ   ГОВОРИТЬ ГОРОД
3. Качество
	круговое	◎
	щелчкообразное	• >	ПОРУЧАТЬ
	повторяющееся	R	РАССКАЗЫВАТЬ
Движения нет		N	ДИРЕКТОР ДОМ

Используя нотацию, запишем «формулы» жестов, которые мы анализировали в этом разделе: сначала обозначим конфигурацию, затем характеристики движения — локализацию, направление, качество

(п — правая рука; л — левая рука)

МАТЬ В П ® ——

РАССКАЗЫВАТЬ Р Н • > R

ДИРЕКТОР п П VN

ОБЯЗАННОСТЬ п 1 Н ¯

л B Н N

Конечно, чтобы свободно пользоваться нотацией, придется серьезно поработать. Однако, помимо удобства фиксации жестов, введение нотации сулит и другие выгоды. Нотация облегчает анализ структуры жестов, выявление их общих и отличительных черт. Точная и однозначная запись открывает широкие перспективы работы с текстами жестовых высказываний при помощи компьютерной техники. Один из вариантов описания структуры жеста и его нотации предложила Л.С. Димскис (1998). Автор выделяет более 30 конфигураций, около 50 характеристик места исполнения жеста, более 70 характеристик локализации и т.д.

Подчеркнем, что автор далек от мысли считать предложенный им вариант нотации полностью разработанным, окончательным. Следует еще много потрудиться, тщательно проверить, все ли жесты «укладываются» в нотацию. Может быть, выделенных параметров недостаточно? Тогда не получится ли так, что какие-либо два жеста будут иметь одинаковую формулу?

Уточнение системы нотации позволит еще глубже проникнуть в структуру жеста, которая, как теперь известно, весьма сложна, а оппозиции компонентов жеста релевантны для выражения лексико-семантических и грамматических значений.

Сколько жестов в РЖЯ?

Сколько всего жестов в РЖЯ, конечно, никто не знает, как никто не может точно сказать, сколько всего слов в русском, английском и других языках. И все же на этот вопрос можно ответить: в РЖЯ столько жестов, сколько нужно РЖР для того, чтобы успешно выполнять свою функцию — обслуживать нужды непринужденного, неофициального общения глухих. Специфика функции является одним из двух главных факторов, обусловливающих особенности лексического состава РЖЯ. Второй фактор — своеобразие двигательной субстанции определяет структуру целого класса жестов, которые выражают некоторые значения, передавая какие-либо внешние признаки предметов, действий и т. д. (в лингвистике обычно используется термин «денотат» — то, что обозначается, обозначаемое). Например, жесты обрисовывают контур обозначаемого предмета (рисующие жесты): ШЛЯПА, ЛУНА и т. п.; дают пластическое изображение денотата (пластические жесты): КРОВАТЬ, ЧАШКА и др.; имитируют действия: ПИСАТЬ, БЕЖАТЬ и т.п.

Субстанция жеста позволяет дифференцированно обозначать смыслы путем изменения направления и качества движения (при одной и той же конфигурации). Так, жесты ПОДНИМАТЬСЯ (в гору) и СПУСКАТЬСЯ (с горы) различаются направлением движения соответственно снизу вверх и сверху вниз; жесты СМОТРЕТЬ и ОСМОТРЕТЬСЯ отличаются качеством движения: в первом случае плавное, во втором — круговое движение и т. п.

Подобные явления зафиксированы во многих национальных жестовых языках: американском, английском, шведском и др. Это универсальные признаки различных жестовых языков, или универсалии. Как ты думаешь, дорогой читатель, чем объясняется это сходство? Ты прав: безусловно, общностью их двигательной субстанции.

Теперь рассмотрим, как влияет на лексический состав РЖЯ специфика функционального назначения этой системы общения. Прежде всего отметим, что количество жестов, которые можно рассматривать как эквиваленты, аналоги слов, на несколько порядков меньше. При чем тут функциональное назначение? Очень просто: при помощи РЖР ведутся беседы главным образом на бытовые темы. Поэтому для выражения некоторых понятий, формируемых в процессе обучения, например таких, как «дифференциальное уравнение», «масса тела», «классицизм» и т. п., в РЖЯ специального обозначения не появилось. В этом случае глухие люди, если им нужно, пользуются калькирующей жестовой речью или словесной речью. Подчеркнем, что отсутствие в РЖР такого рода жестов отнюдь не является признаком ее недостаточности, примитивности, а именно и обусловлено особым функциональным назначением. В настоящее время РЖЯ все чаще начинают использовать и в сфере официального общения (на РЖЯ переходят глухие докладчики на конференциях и т. д.), поэтому появляются необходимые жесты (ЛИНГВИСТИКА, ДВУЯЗЫЧИЕ, ГРАММАТИКА и др.).

Ярко выраженная связь РЖР с ситуацией разговора (конситуативность) определяет еще одну важную особенность ее лексики. В лексическом составе РЖЯ нет специализированных обозначений того, «что всегда присутствует в разговоре», к примеру частей тела (головы, руки, носа и т. п.). Эти значения выражаются простым указанием на свою руку, голову, нос и др. Указательные жесты весьма широко используются в РЖР и имеют большой диапазон функций. Так, рассказывая, какого цвета ствол дерева на картинке, испытуемый в нашем эксперименте просто указал на улицу (через окно): ‘ствол дерева такого цвета, как стволы деревьев, которые здесь растут’. Использование указательного жеста оказывается возможным благодаря общности предварительных сведений участников разговора, их знаний об окружающей жизни и т. д. Особенно часто указательные жесты применяются при описании пространственных отношений. Например, сообщая, что под столом стоит ведро, глухой учащийся VIII класса исполняет жест СТОЛ (вы, наверно, уже знаете этот жест — он двуручный), затем правая рука убирается, предмет обозначает только левая рука; правой же в это время ученик указывает ‘под стол’, ниже жеста СТОЛ. Потом показывает жест ВЕДРО. Таким образом, указательный жест является слитным, синкретичным, т. е. недифференцированным обозначением. В первом случае с его помощью выражаются определительные отношения (‘ствол дерева серо-коричневого цвета’, во втором — пространственные: ‘под столом’). Конкретным значением жест наполняет конситуация общения.

Синкретизм многих лексических единиц РЖЯ проявляется и в том, что один жест используется для обозначения разных объектов реального мира (денотатов). При этом применение одного жеста для выражения различных значений подчиняется определенным закономерностям. Так, один жест может обозначать: 1) действие—орудие действия (‘утюг’ и ‘гладить’, ‘веник’ и ‘подметать’ и др.), 2) действие — деятеля — орудие действия (‘ходить на лыжах’, ‘лыжник’, ‘лыжи’ и т. п.).

В то же время в лексическом составе РЖЯ много жестов, передающих значения аналитически, расчлененно. При помощи такого рода обозначений передаются смыслы ‘мебель’: СТОЛ СТУЛ КРОВАТЬ РАЗНЫЙ; ‘овощи’: КАРТОФЕЛЬ КАПУСТА ОГУРЕЦ РАЗНЫЙ и др. Расчлененность ярко выражена в условиях, когда требуется выразить смысл, для которого нет готового жеста. Например, для наименования ягоды черники используется жестовая конструкция: ЯГОДА ЕСТЬ ЯЗЫК ЧЕРНЫЙ; для значения ‘бирюзовый’ — НАПРИМЕР СИНИЙ ОТРИЦАНИЕ (ЗЕЛЕНЫЙ ОТРИЦАНИЕ) СМЕШАТЬ. Последние два примера свидетельствуют, что в РЖЯ очень сильна тенденция к появлению новых лексических единиц, в которых возникает потребность в процессе общения.

Особого рода расчлененность (многословность) связана со своеобразием субстанции жеста. Так, каждое из значений ‘стоит на двух ногах’, ‘стоит на одной ноге’, ‘стоит на четырех лапах’, ‘стоит стул’ и т. д. передается по-разному. В этом случае специфика субстанции РЖЯ позволяет охарактеризовать то или иное действие при помощи особой конфигурации и движения. Тем самым разные значения непосредственно разводятся для собеседника, воспринимающего информацию зрительно.

Таким образом, в лексике РЖЯ как бы противоборствуют две тенденции — к синкретизму и расчлененности. Эти же тенденции обнаружены и в разговорных разновидностях других языков, в том числе и в русской разговорной речи. К примеру, в непринужденной обстановке мы достаточно часто говорим, когда хотим попросить что-либо, чтобы снять горячую кастрюлю с плиты: «Дай хваталку» (синкретичное слово) или «Дай чем хватать» (аналитический способ обозначения).

Как же справляется РЖЯ со своими функциями? Это изучалось в эксперименте, который, как и при исследовании лексики КЖР, был посвящен анализу способов выражения в РЖР кванторных значений. Результаты показали, что глухие учащиеся, используя лексику РЖЯ, вполне адекватно передают значения кванторов общности и существования (Г.Л. Зайцева, 1987). А это ведь понятия абстрактные и достаточно сложные! В РЖЯ много разветвленных синонимических рядов, позволяющих точно дифференцировать не только основные значения, но и тонкие смысловые оттенки. Например, значение ‘невозможно’ выражается пятью жестами-синонимами, значение ‘есть, имеется’ — тремя жестами (и их модификациями).

Заканчивая рассказ о лексическом составе РЖЯ, нужно сказать, что и тут еще очень много «белых пятен». Особенно плохо изучен и описан класс жестов, которые используются только в РЖР и не входят в лексику КЖР. В существующих жестовых словарях зафиксированы главным образом жесты, общие для КЖР и РЖЯ, а также жесты, принадлежащие только КЖР.

Но ведь вполне понятно, что наши знания о лексическом составе РЖЯ неполны, если мы плохо представляем себе особенности именно того класса жестов, который принадлежит только РЖЯ, включая фразеологизмы, идиоматические выражения и т. д. Поиски в этом направлении ведутся. Вот, например, один из жестов, который, видимо, можно отнести к фразеологии РЖЯ (см. жест 197 в словаре). Этот жест значит ‘меня это не касается’, он исполняется так: пальцами правой руки, как показано на рисунке, говорящий берется за одежду и 2—3 раза приподнимает ткань. Выразительный жест, правда? Анализ этого класса жестов РЖЯ — дело будущих исследований.

Итак, подытожим сказанное.

Особенности лексического состава РЖЯ объясняются своеобразием субстанции жеста и функционального назначения РЖР. Первый класс жестов РЖЯ — это жесты, у которых способ выражения значений определяется субстанцией и которые передают различные внешние признаки денотатов. Второй класс — жесты, семантически наиболее тесно связанные с функцией РЖР. Специфика функционального назначения накладывает своего рода ограничения и на объем этого класса, и на его состав, обусловливает способы выражения значений. Тесная связь с конситуацией, противоборство тенденций к синкретизму и расчлененности — важнейшие черты, характеризующие лексические единицы второго класса жестов.

Лексический состав РЖЯ обеспечивает удовлетворение коммуникативных потребностей глухих собеседников, вполне успешно использующих русскую жестовую речь в непринужденном, неофициальном общении. С проникновением РЖЯ в сферу официального общения появляются новые лексические единицы, необходимые для передачи содержания научного, социально-политического и другого характера.

А б

Рис. 24.Желательность действия

Модальные значения, т. е. отношение говорящего к содержанию высказывания и отношение высказывания к действительности (ср.: наклонения в русском языке, слова «нужно», «можно» и т. п.), выражаются в РЖЯ аналитически. Как соотносятся высказывания, содержащие утверждение, повелительность, желательность и условность? Для передачи значений ‘купить’, ‘купи’, ‘купил бы’, ‘если бы купил’ употребляется в первом случае жест-номинатив. Во втором случае несколько меняется характер движения в жесте, оно выполняется более резко; но главное — включается «повелительная» мимика и пантомимика. Для выражения смысла ‘желательность’ обычно включается жест, образованный слиянием дактилем -б- и -ы-, назовем его БЫ (рис. 24). Значение высказывания: БЫ ДЕНЬГИ У МЕНЯ ЕСТЬ ПОЕХАТЬ АВСТРАЛИЯ — «Если бы у меня были деньги, я бы поехал в Австралию». Значение ‘условность’ передает жест ЕСЛИ, например: ЕСЛИ ПОГОДА ХОРОШАЯ ОТПРАВИТЬСЯ В ПОХОД. Как обязательный компонент в высказывание, содержащее значение ‘желательность’, входят соответствующая мимика и определенные пантомимические движения, которые в этом случае несут морфологическую нагрузку.

В РЖЯ обнаружены также особые способы выражения различных отношений между предметами или явлениями реальной действительности (денотатами), к примеру пространственные, субъектно-объектные отношения и др.

Пространственные отношения чаще всего выражаются при помощи определенных характеристик компонента локализация, точнее — изменения этих характеристик, присущих жесту-номинативу. Так, исполнением жеста СТУЛ левее или правее нейтрального пространства (где располагается этот жест-номинатив) передаются соответственно значения ‘стул находится слева’ и ‘стул находится справа’ от говорящего. В ряде случаев изменяются и качество движения, и ориентация жеста. Так, в жесте-номинативе СТУЛ движение отсутствует. Передавая значение ‘опрокинутый стул’, говорящий совершает круговое движение от себя (рис. 25). А вот посмотрите, как выражается значение ‘стулья расположены справа и слева от говорящего, напротив друг друга’ (рис. 26): вы видите, что значение ‘множественность’ передано показом жеста СТУЛ двумя руками, причем локализация и ориентация жестов изменены (по сравнению со способом исполнения этого жеста в начальной форме). Если речь идет о предметах, присутствующих при разговоре, способ исполнения жеста (его локализация, ориентация) отражает реальное пространственное расположение объектов. Иначе говоря, конситуация общения определяет локализацию и ориентацию жестов, т.е. способ их исполнения.

Рис. 25. Опрокинутый стул Рис. 26. Стулья, расположенные

Напротив друг друга

Рис. 27. Три

Рис. 28.Тринадцать

Количественные отношения выражаются в РЖЯ по-разному. Есть группа жестов, обозначающих количество, причем каждая подгруппа, обозначающая единицы (1, 2 ...), количества от 11 до 19 (11, 12 ...), десятки (10, 20 ...), сотни (100, 200 ...), при общности или схожести соответствующих конфигураций (3, 13, 30, 300 и т. п.), отличается характером движения: направлением, качеством (рис. 27-30).

Один из способов выражения количественных отношений в РЖЯ — инкорпорация жеста, обозначающего количество (два—пять), в жест-номинатив. Так образуются сложные составные жесты, обозначающие, например, ТРИ ЧАСА, ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ, ДВА КИЛОГРАММА и т. д. Интересно, что в одной лексической подгруппе характер движения в жесте совпадает, а характер движения в жестах, входящих в разные подгруппы, различен. Таких подгрупп-парадигм в группе несколько, например в группе ‘время’ — семь (3 года, 3 месяца, 3 недели и т. д.). Отметим, то характером движения отличаются также жесты, обозначающие возраст и отрезок времени в годах, определенный момент времени (сейчас 3 часа) и отрезок временив часах (рис. 31—33); стоимость; вес и т. д.

Рис. 29.Тридцать

Рис. 30.Триста

Рис. 31. Три часа. Момент времени

Рис. 32.Три часа. Рис. 33.Три года

Отрезок времени

Особым способом передается в РЖЯ значение ‘количество качества’, которое в русском языке обычно связывается с понятием «степени сравнения». Смыслы ‘красный’, ‘краснее, более красный’, ‘самый красный’ в РЖЯ передаются так:1) жест-номинатив; 2) к жесту-номинативу добавляется еще специальный жест и изменяется мимика; 3) резко увеличивается интенсивность и длительность движения в дополнительном жесте и соответственно — мимика и т. д.

Субъектно-объектные отношения (т.е. сообщение о том, является ли говорящий, так сказать, «подлежащим» или «дополнением» высказывания) также выражаются способом исполнения жеста. Различные (по направлению) характеристики движения позволяют дифференцировать роли субъекта и объекта (движение от себя: ПОМОГАЮ, СМОТРЮ; движение к себе: ПОМОГАЕТ МНЕ, СМОТРИШЬ НА МЕНЯ и др.). Таким образом распределяются роли субъектов и объектов при исполнении многих жестов: УЧИТЬ, УВАЖАТЬ, РАССКАЗЫВАТЬ, ПОМОГАТЬ, СМОТРЕТЬ, СВЯЗЫВАТЬСЯ и др. Жесты, которые способны передавать различные морфологические значения при помощи изменения способа исполнения (локализации, направления и качества движения), часто образуют парадигмы. В парадигму входит ряд жестов с одинаковой конфигурацией, имеющих некоторое общее основное значение, но отличающихся по способу исполнения. Рассмотрим, например, парадигму жеста, начальная форма которого СМОТРЕТЬ (рис. 34). Варианты жеста представлены на рисунках 35—37. В эту парадигму входят как одноручные, так и двуручные жесты — при выражении значения ‘множественность’, отличающиеся направлением движения: СМОТРЕТЬ, СМОТРЮ (рис. 34) — движение от себя, этот жест совпадает с его начальной формой; СМОТРИШЬ, СМОТРИТ НА МЕНЯ (рис. 35) — движение к себе; СМОТРЯТ ДРУГ НА ДРУГА, СМОТРИТЕ ДРУГ НА ДРУГА (рис. 36) — движение двух рук навстречу друг другу; ОСМАТРИВАЮ (рис. 37) — рука совершает круговое движение слева направо или движение сверху вниз.

Рис. 34.СмотретьРис. 35.Смотреть на меня

Рис. 36.Смотреть друг на другаРис. 37.Осматривать

Парадигма жеста СМОТРЕТЬ отнюдь не исчерпана перечисленными выше жестами. Каждый из этих жестов может включить движение определенного качества, что, как ты уже знаешь, дорогой читатель, релевантно, т. е. имеет существенное значение для выражения ряда морфологических значений. Названные жесты исполняют или резко, однократно и обозначают, например в жесте на рисунке34— ‘я посмотрела’, ‘взглянула’ и т. п., или замедленно, с некоторой задержкой, с большей амплитудой и тогда обозначают, скажем, в жесте на рисунке35 — ‘долго смотрят на меня’ или ‘смотрят на меня в течение длительного времени’. Таким образом передаются, как вы тоже знаете, аспектуальные значения, противопоставляются однократность — многократность действия и т. д.

Кроме того, локализация жестов непосредственно зависит от конситуации общения. Например, жесты (рис. 34, 35) располагаются или в нейтральном пространстве, справа, или слева — в зависимости от того, где находится реальный собеседник. Эти жесты могут исполняться сверху вниз: ‘я смотрю на кого-то или нечто внизу’ — в жесте на рисунке34, ‘ты смотришь на меня сверху вниз’ — в жесте на рисунке35 или снизу вверх (‘я смотрю на что-то вверху’ и т. д.). Конситуация, «вплавляясь» в жестовую речь, обусловливает конкретные способы исполнения жеста.

Итак, в парадигму жеста СМОТРЕТЬ входят жесты, имеющие некоторое общее основное значение. Конфигурация таких жестов одинакова, но они отличаются по способу исполнения движения (локализацией, направлением и качеством) и, таким образом, передают различные морфологические значения.

Как мы с вами установили, возможность изменения способа исполнения жеста обусловлена его кинетической субстанцией (особенности субстанции) и тесной связью высказываний РЖЯ с конситуацией (специфика функционального назначения РЖР).

Возможность изменения способа исполнения жеста и его способность к образованию парадигм, представляющих комплекс, где двигательно-пространственные характеристики жестов и их конситуационные значения взаимосвязаны и взаимообусловлены, — важнейшая особенность морфологии РЖЯ.

Заключим рассказ о морфологии РЖЯ.

Анализ, проведенный в этом разделе, позволяет утверждать, что РЖЯ располагает широким набором специфических средств для выражения различных морфологических значений.

Убедился ли ты, читатель, что подход к рассмотрению фактов РЖЯ, предложенный автором, позволяет достаточно полно и адекватно описать морфологиюРЖЯ, выявить его специфику и принципиальное отличие от словесных (вербальных) языков?

Если ты, дорогой читатель, отдашь предпочтение другому подходу, автор отнюдь не будет в обиде. Даже наоборот. Если ты на основе принципов выделения частей речи сумеешь глубоко проанализировать морфологию РЖЯ, если тебе удастся получить описание, обладающее достаточной объяснительной силой, автор будет очень рад. Он будет считать, что достиг своей цели: ты проник в тайны морфологии РЖЯ. И принимай автор у тебя экзамен — с огромным удовольствием поставил бы тебе «отлично».

«Желтый цыпленок» или «цыпленок желтый»?

В синтаксисе, пожалуй, наиболее отчетливо проявляются специфика субстанции РЖЯ и своеобразие структуры его единиц (высказываний), связанное с особым функциональным назначением РЖР.

Первые исследователи, анализируя высказывания жестового языка, стремились прежде всего выяснить, какой в них порядок жестов. При этом жестовые высказывания сопоставлялись с предложениями словесного языка. А с какой разновидностью словесного языка — литературной или разговорной? Сначала — с литературной (впрочем, так поступают довольно часто и современные специалисты). Вундт (1910), а затем P.M. Боскис и Н.Г. Морозова (1939) приходят к выводу, что типичная структура жестового высказывания такова: МУЖЧИНА ЗЛОЙ РЕБЕНОК БИТЬ (пример В. Вундта), МАЛЬЧИК ЯБЛОКО КРАСНЫЙ КУШАТЬ (пример P.M. Боскис и Н.Г. Морозовой). Отсюда как будто можно сделать заключение о порядке жестов в высказывании: подлежащее, или субъект, определение (атрибут), дополнение, или объект, сказуемое, или предикат. Значит, типичный порядок таков (исключим пока атрибут, входящий в группу субъекта или объекта): субъект — объект — предикат. Запишем «формулу» высказывания — СОН. Так ли это и всегда ли это так? Оказывается, далеко не всегда. В одном из наших экспериментов глухие испытуемые (и учащиеся школ-интернатов, и взрослые) рассказывали друг другу содержание картинки. На картинке была изображена девочка в красном платье, кормящая цыплят, которых было нарисовано шесть. Среди высказываний испытуемых мы зафиксировали, например, такие:

а) ДЕВОЧКА МАЛЕНЬКИЙ КРАСНЫЙ ПЛАТЬЕ ЦЫПЛЯТА ШЕСТЬ ЖЕЛТЫЙ КОРМИТЬ;

б) КОРМИТЬ ДЕВОЧКА ЦЫПЛЯТА;

в) ЖЕЛТЫЙ ЦЫПЛЯТА ДЕВОЧКА КОРМИТЬ ШЕСТЬ и др.

Каков порядок жестов в этих высказываниях? СОП — в высказывании (а); ПСО — (б); ОСП — (в). Как видим, субъект, объект и предикат занимают различные позиции в высказываниях РЖЯ. Что касается атрибута, то он тоже «своевольничает»: даже в одном высказывании (а) располагается то после определяемого слова (ДЕВОЧКА МАЛЕНЬКИЙ... ЦЫПЛЯТА ШЕСТЬ ЖЕЛТЫЙ), то впереди (ЖЕЛТЫЙ ЦЫПЛЯТА), а то вообще отстоит от определяемого слова, пропустив вперед субъект и предикат в высказывании (в): ЦЫПЛЯТА ДЕВОЧКА КОРМИТЬ ШЕСТЬ. Рассмотрев эти факты, мы можем сделать два главных вывода. Во-первых, порядок жестов в высказываниях РЖЯ более свободный, чем в предложениях литературного русского языка. Во-вторых, анализ синтаксиса РЖЯ в терминах субъект — объект — предикат малоэффективен: нам так и не удалось выяснить: «желтый цыпленок» или «цыпленок желтый»? А установить, скажем, где субъект, где объект в высказывании, значение которого ‘торшер над стулом’ (2), вообще невозможно. Так, может быть, это не так важно для синтаксиса РЖЯ и надо искать какой-то другой путь анализа?

Автор полагает (и его мнение разделяют некоторые зарубежные лингвисты, например английский специалист М. Дейчар), что большей объяснительной силой в описании синтаксиса РЖЯ обладает анализ высказываний на основе функционального подхода и учета специфики субстанции жеста.

Начнем рассмотрение простых высказываний, на структуру которых решающее влияние оказывает фактор субстанции.

В РЖЯ выделяется большой класс высказываний, в которых одновременно (двумя руками) исполняется два жеста. Пример такого высказывания (2) мы уже приводили.

При помощи высказывания ‘торшер над стулом’ выражаются пространственные отношения. Высказывания этого класса используют возможности изменения способа исполнения жеста, обусловленные его субстанцией: изменение конфигурации и движения — локализации, направления, качества. Они могут иметь довольно сложную структуру, включать несколько объединений жестов (синтагм).

Прежде чем перейти к анализу конкретных высказываний, автор хотел бы обратиться к читателю с убедительной просьбой: наберись терпения — читать дальнейший текст нелегко. Пожалуйста, не торопись и будь внимателен. И тогда тебе будет все понятно. Само содержание изложенного ниже не так уж и сложно. Дело в другом — описание способа исполнения жестов, характера изменений их компонентов неизбежно получается громоздким. Но автор очень хотел бы поподробнее рассказать, как ведут себя жесты в высказываниях, о которых будет идти речь, поскольку их особое «поведение» и позволяет выражать различные значения.

Рассмотрим два примера.

Записывая высказывания (3) и (4), примем следующие обозначения: жест исполняется двумя руками (дв), правой (п), левой (л); видоизменяется конфигурация жеста — вместо двуручного он становится одноручным — (Þ); два жеста в синтагме, исполняющиеся одновременно, запишем друг под другом и заключим в фигурные скобки. Значение высказывания (3) — ‘зеленое дерево, засыпанное снегом’:

(3) ДЕРЕВО (л) ЗЕЛЕНЫЙ (п) СНЕГ (п).

В высказывании (3) выделяются две синтагмы:

Анализируя высказывание (3), отметим прежде всего изменение способа исполнения жеста ДЕРЕВО. Этот жест в начальной форме выполняется правой рукой, а здесь — левой, т. е. изменяется локализация. Жест ЗЕЛЕНЫЙ исполняется в начальной форме, а вот в жесте СНЕГ изменяется и локализация, и направление, и качество движения. Жест исполняется левее нейтрального пространства, «над деревом», в разных направлениях: сверху вниз, справа налево и слева направо (показывая, таким образом, что дерево засыпано со всех сторон).

А что происходит с качеством движения? Движение в жесте СНЕГ (в начальной форме), направленное сверху вниз, — повторяющееся. Обычно выполняется 2—3 движения с короткой амплитудой. В высказывании (3) характер движения преобразуется: увеличивается количество повторений, интенсивность, амплитуда движения. И именно такой способ исполнения позволяет передать значение э’засыпать’.

Второй пример — высказывание (4), обозначающее ‘ткань загорелась из-за перегрева утюга’.

(4) УТЮГ (дв) Þ УТЮГ (л) ДОЛГО (п) ТКАНЬ (п) ГОРЕТЬ (л).

Выделим синтагмы:

В этом высказывании важно подчеркнуть видоизменение конфигурации жеста УТЮГ. Это происходит так: исполняется жест УТЮГ (в начальной форме — двуручный); затем правая рука убирается (она будет последовательно исполнять жесты ДОЛГО и ТКАНЬ), а левая продолжает оставаться на прежнем месте, по-прежнему обозначая УТЮГ. Все остальные жесты (кроме жеста ТКАНЬ) изменяют локализацию, перемещаясь в место исполнения жеста УТЮГ.

Какие отношения выражаются при помощи высказываний, включающих синтагмы с одновременным исполнением жестов? Как видим из примеров, самые различные: пространственные (2), атрибутивные, или определительные (3), причинно-следственные (4). Подчеркнем, что высказывания с такой структурой широко распространены в русском жестовом языке.

Теперь перейдем к рассмотрению другого большого класса высказываний РЖЯ.

В РЖЯ имеется обширный класс высказываний, строение которых обусловлено главным образом функциональным назначением РЖР. Приступая к анализу этого класса, начнем с сопоставления двух групп высказываний. Высказывания первой группы зафиксированы в процессе наших экспериментов и наблюдений за разговорами глухих, беседующих в непринужденной, неофициальной обстановке. Вторая группа — это высказывания, записанные при помощи магнитофона исследователями русской разговорной речи (далее РР)[7]. Так, дорогой читатель, мы с тобой разговариваем дома, на прогулке с друзьями и т. д.

а) РР И МНЕ ПОЛЕЙ

(5)

б) РЖР РАССКАЗАТЬ ПЕРЕМЕНА

О чем идет речь? Чтобы понять такие высказывания, нужно знать конситуацию. Поэтому мы, вслед за исследователямиРР,будем называть их конситуативными (термин и пример 5а Е.Н. Ширяева). Значение высказывания (5а) — и ‘и мне полей мясо соусом’, высказывания (56) — ‘расскажу вам о соревнованиях на перемене’. Отличительные признаки конситуативных высказываний следующие: 1) не весь смысл (‘мясо соусом’, ‘о соревнованиях’), передача которого является целью говорящего, выражен эксплицитно; 2) высказывания не имеют единиц, которым этот смысл можно было бы приписать; 3) компоненты высказываний (слова или жесты) своими свойствами задают позиции для смысла, не выраженного имплицитно, так называемые незамещенные позиции: глагол «полить» — что? чем?, жест РАССКАЗАТЬ — кому? о чем?; 4) конкретное значение незамещенных позиций определяется конситуацией: в (5а) — за столом, где едят несколько человек, один из них поливает мясо соусом; в (5б) — ученик, вошедший в класс, вернулся с международных соревнований по лыжам среди глухих спортсменов.

Конситуативные высказывания используются в условиях, когда собеседники имеют возможность непосредственно наблюдать определенные предметы, действия, обонять различные запахи и т. д. Такие высказывания типичны и для партнеров, которые обладают некоторыми общими и постоянными знаниями о лицах, событиях, предметах, об их естественных, в понимании собеседников, с