Классический фольклор (касс. 4,5,6)

Ключ к музыкальной архаике - магия. Классический же фольклор включен в систему праздни­ков, распределенных по земеледельческому году, отмечающих завер­шение хозяйственного цикла осенью, солнцестояния — зимнее и летнее, начало нового хозяйственного цикла весной. Мировые религии нало­жили на календарные праздники свою аранжировку. Так, у христиан зимнее и летнее солнцестояния отмечаются как два Рождества - Христа Спасителя и Иоанна Крестителя.

Календарные праздники - каркас жанровой системы классического фольклора. Первым делом они определяют календарно-обрядовые Жанры у славян и романо-германских народов - от «дожиночных» (осенних) песен к веснянкам и купальским

(исполняемым на Ивана Купалу - Иоанна Крестителя). Поскольку семейно-обрядовые жанры скоординированы с календарем (например, свадьбы устраивались преимущественно осенью и в начале зимы), то и вся сфера бытовых песен попадает под действие сезонных праздников. Тем более это касается трудовых песен. Находясь «в промежутках» между празднич­ной свободой (а промежутки более или менее одинаковы в Европе, например, наиболее крупные зоны календарных праздников следуют примерно каждые 40 дней), они по содержанию тяготеют к ближайшим праздникам, - ведь виды работ зависят от сезона.

Смысл календарных праздников состоит не только в регулярном отдыхе от работы. Праздники - отмеченные дни. Их эмоциональный фон ярче, чем у будней особая еда, нарядная одежда, ритуализирован­ное поведение создают атмосферу многозначительной игры. Игра сразу и весела, и серьезна. Ведь играют люди, с одной стороны, друг с другом, но с другой стороны, - с космосом. Праздники начала и конца хозяйственного года - это игра в связь времен - уходящего и наступающего (последний колос - начало нового урожая). Поэтому в ритуальный сноп осенью бросают серп - «убивают» зерно, а весной перед пахотой приносят жертву тому жe зерну (убивают петуха, оскорбляют и связывают зашедшего на поле чужака). То же - в праздники солнцестояния. На святки сжигают Масленицу (соломенное чучело), помогая солнцу «повернуть на лето». На Ивана Купалу прыгают через огонь - помогая солнцу «повернуть на зиму».

Календарные праздники как бы создают время. Они разделяют природную жизнь на смысловые отрезки и связывают закончившийся отрезок с начинающимся. «Прежнее» время уничтожается, чтобы воз родиться в «новом» качестве. Так обеспечивается бессмертие космоса. Одновременно космическая универсальность вносится в жизнь людей. Ведь ритм праздников - это ритм природы

Классический музыкальный фольклор - символический узел, в который стянуты силы космоса и ткань быта. Символичны поэтические тексты песен, символическим смыслом пропитаны музыкальные формулы и состоящие из них распевы.

Вот фрагмент текста одной из русских колядок (песен, исполнявших­ся на святки - с 24 декабря по б января, при обходе колядовщиками соседских дворов и сборе ритуальных угощений и подарков):

«А мы ходим-походим, виноградники, Виноградье, виноградье красно-зелено А мы ищем-поищем господинов двор, Господинов двор посередь Москве Посередь Москве, на живом мосту, Стоят три терема златоверховые, Во первом-то терему млад светел месяц, Во втором-то терему красно солнушко, В третьем-то терему часты звездочки Млад-светел месяц - то хозяин наш, Красно солнушко — то хозяюшка, Часты звездочки — малы детушки»¹⁰

Припев «Виноградье красно-зелено», которым сопровождаются многие колядки, вводит в символический смысл текста. Речь идет о символике плодородия и богатства, представленной растением («ви­ноградьем»). «Красно-зелено» - эпитет, означающий красоту и жиз­ненную мощь. «Господинов двор» (т e крестьянская изба, к которой подходят колядовщики) описан как завершенный космос, в котором все наполнено жизнетворящими силами. «Двор» расположен «посередь Москвы» - те как бы в центре мира, «на живом мосту» - опять в «середине» мира (между «низом» и «верхом», «правым» и «левым», прочным, как земля, и подвижно-переменчивым, как все живое). Во «дворе» - «три терема» (символика числа 3 целостность мира), в которых размещены главные космические «персонажи» - «месяц», «солнце», «звезды». Им тождественны и параллельные члены крестьян­ской семьи («хозяин», «хозяюшка», «детушки»). В целом текст превра­щает деревенский двор в цветущий и изобильный универсум, а универсум - в семью.

Символичны и мелодические структуры. В русской свадебной песне «Зелена груша» мелодические формулы сводятся к трихорду - трехзву­ковой попевке (см выше о символике числа 3). Распеваются эти формулы следующим образом: 1 6 (соотношение симметричных распе­вов в первой фразе мелодии), 2 8 (соотношение симметричных распе­вов во второй фразе мелодии). При этом «природные» слова («зелена груша расшаталася» распеты семисложно, тогда как «человеческие» «Свет Машенька расплакалась» - десятисложно. Семерка - число, характеризующее общую идею Вселенной, десятка же - число, не присутствующее в нумерологических

классификациях. Вселенной, - сугубо «человеческое» число¹¹. Таким образом, один и тот же символ (тройка - знак целостности мира) поворачивается в песне то своей надчеловечески-природной, то - человечески-бытовой сторонами, объединяя их.

В немецкой народной песне «Зима прошла» первая фраза представ­ляет собой ход на две кварты вверх (т.е. 4+4, ), а вторая фраза -возвращает к середине охваченного звукопространства, заштриховы­вая его сверху и снизу терциями 3+3, lt). Так возникает круг мелодии, поделенной на четыре части (на одной его стороне две кварты-четверки, на другой - две терции-тройки), линии которых сходятся в центре. В круг, таким образом, вписан крест. Если круг - это символ вечного круговорота жизни, то крест - противоположный по направ­ленности символ. В разных традициях он означает четыре направления человека с его центром-сердцем. Вселенная и в ней человек воспроиз­водятся этой весенней песней в полном соответствии со смыслом календарного праздника: возрождением мира людьми, выходящими на поле.

Символизм текстов и мелодий в классическом фольклоре предопре­деляет то, что этнографы называют формульностью, Любую песню или наигрыш в классической народной культуре можно свести к определен­ному набору поэтических и мелодико-ритмических формул. Эти фор­мулы и есть носители символического смысла. Музицирование состоит в оперировании такими формулами, но не в изобретении новых, и даже не в преобразовании известных. Казалось бы, песни должны прискучить - ведь они как бы заранее известны. Однако ни о каком прискучивании и речи нет, поскольку символы, выражаемые традици­онными поэтическими и мелодическими оборотами, обладают свер­хценностью. Только тогда, когда исчерпывается духовное значение этих символов, в музыкальном сознании возникает потребность отойти от канонической формульности. В это же время начинает распространять­ся поздний и особенно вырожденный фольклор.