Глава 4. актуализация и поддержание личностного ресурса

Четвертую стадию сказкотерапии зависимостей не обязатель­но хронологически выделять из процесса консультирования. На стадии осмысления клиентом собственного жизненного опыта часто возникают состояния, требующие «подпитки» жизнен­ной силы. Это момент, когда человек вдруг осознает «несостоя­тельность», «ненужность», «бессмысленность» своей жизни. Оценивает некоторые события как «непростительные ошибки», «глупость». И «вязнет» в этом состоянии. Собственно, это одна из ловушек, которую поставила зависимость для тех, кто хочет «распутать» ее «сети». Если в процессе консультирования воз­никла подобная ситуация, необходимо помочь клиенту понять, что все события жизни целесообразны, все является опытом для души.

Существенную поддержку в таких случаях оказывает сказ­ка «Фатима-прядилыцица и шатер».

прядильщица и шатер (сказка Идриса Шаха)

Некогда в городе па далеком Западе жила девочка по имени Фатима. Она была дочерью процветающего прядильщика. Однажды отец сказал ей: «Дочь мой. собирайся в путь. Мы отправляемся в путешествие. У меня есть кое-какие дела на островах Средиземного моря. Может быть, там и тебе встретится красивый юно­ша с хорошим положением, который полюбит тебя, и вы поженитесь».

Они отправились и путешествовали от острова к острову. Отец занимался своими торговыми делами, а дочь мечтала о будущем муже. Однажды, когда они плыли в сторону Крита, их застиг ужасный шторм, и корабль пошел ко дну. Фати-му, потерявшую сознание, волнами вынесло на берег недалеко от Александрии. Ее отец погиб, и она осталась одна без всякой поддержки.

Сцена кораблекрушения и длительное пребывание в открытом море так по­действовали на нее. что о прошлой жизни у Фатимы остались лишь смутные вос­поминания.

Бродя в песках, она встретила семью ткача. Хотя этобыли бедные люди, но они взяли ее в свое убогое жилише и обучили своему ремеслу.

И вот для нее началась вторая жизнь. Год или два она прожила с ними вполне счастливо и была довольна своей судьбой. Но однажды, когда oi ia зачем-то вышла на берег, ее схватили работорговцы, отвели на корабль и увезли вместе с другими невольниками.

Сетования и горькие жалобы Фатимы не вызвали у этих людей ни капли жа­лости. Они привезли ее в Стамбул, чтобы продать как рабыню. Ее мир рухнул во второй раз.

Случилось так, что на невольничьем рынке было мало покупателей. Один из них искал себе раба, который мог бы работать на лесном складе, где изготавлива­лись корабельные мачты. Несчастный вид Фатимы привлек его внимание. Желая облегчить ее участь, он купил девушку, так как считал, что у него ей будет легче, чему другого хозяина.

Он привез Фатиму к себе, решив отдать в услужение к жене. Но дома его поджидало печальное известие: груз с товаром, в который он вложил весь свой капитал, был захвачен пиратами. Теперь он не мог себе позволить со­держать рабочих. Ему, его жене и Фатиме пришлось самим заняться изго­товлением мачт.

Фатима. благодарная хозяину за его доброту, так прилежно работала, что вско­ре он даровал ей свободу. Она стала его доверенным лицом и помощницей. Итак. для нее началась новая, третья, жизнь, и она почувствовала себя относительно счастливой. Однажды хозяин сказал ей: «Фатима. я хочу, чтобы ты отправилась в качестве моего агента с грузом на Яву и выгодно продала там мачты».

И вот Фатима пустилась в плаванье. Но у берега Китая мощный тайфун обру­шился на корабль и потопил его. Каким-то чудом девушке снова удалось спас­тись, и она очутилась на незнакомой земле.

Придя немного в себя, Фатима принялась громко оплакивать свою судьбу. Как только ее жизнь, казалось, приближалась к благополучию, безжалостный рок разрушал все надежды. «Почему так случается, - воскликнула она, - за что бы я ни взялась, всегда меня ждет неминуемая неудача?! Почему на меня сваливается столько несчастий?!» Но никто ей не ответил, и она, заставив себя подняться, пошла в глубь страны.

Хотя никто в Китае никогда ничего не слышал о Фатиме и не знал о ее испы­таниях, всем, однако, была известна древняя легенда о том, что какая-то чужест­ранка прибудет однажды в их страну и сделает шатер для императора. Так как никто в Китае не умел делать шатров, все с живейшим интересомждали исполне­ния этого предсказания.

Чтобы не пропустить этой женщины.когда она прибудет, каждый китайский император по традиции раз в год посылал во все города и деревни гонцов, кото­рые должны были доставлять в столицу всех чужестранок.

Когда Фатима добрела до ближайшего приморского города, как раз был огла­шен указ о чужестранках. Люди, заметив ее. поняли, что она издалека, и через переводчика сообщили ей о необходимости явиться к императору.

Фатиму доставили ко дворцу и провели в тронный зал,

- Госпожа, сумеешь ли ты сделать шатер? - спросил ее император.

- Думаю, что сумею, - ответила Фатима.

Она попросила веревок. Но их не было. Тогда Фатима вспомнила свое ремес­ло прядильщицы, насобирала льна и наделала веревок. Затем она попросила проч­ной ткани. Но во всем Китае не оказалось такой материи, которая была ей нужна. Вспомнив то. чему ее обучали александрийские ткачи, она соткала прочную пала­точную ткань. Наконец, ей понадобились шесты, но их не оказалось в Китае. Тут ей пригодилось умение делать корабельные мачты, приобретенное в Стамбуле. Она ловко смастерила надежные шесты.

Закончив работ;', она стала припоминать, как выглядели всевозможные шат­ры, которые она видела в своих скитаниях по свету, и вот шатер был сделан.

Когда это чудо показали императору, он пришел в восторг и обещал Фатиме исполнить любое ее желание.

Она пожелала остаться в Китае, где вскоре вышла замуж за прекрасного прин­ца, с которым прожила долгую и счастливую жизнь, окруженная своими детьми.

И Фатима поняла: то, что казалось ей в свое время тяжелыми испытаниями, обратилось в необходимый опыт, который помог ей достичь конечного счастья.

<Э

В копилке жизненного опыта человека есть то, что на опре­деленном этапе пути следует подвергнуть «моральной оценке» (это происходит на третьей стадии сказкотерапии зависимос­тей), но есть и то, на что человек может «опереться», выходя из кризиса. Фатима на своем нелегком жизненном пути приобре­ла навыки и способности. Они, в свою очередь, «притянули» в ее жизнь ситуацию, которая позволила их успешно применить.

Когда человек принимает свою прошлую жизнь как урок, в его душу приходит покой. И это важный показатель того, что человек начинает накапливать духовные силы.

Однако принять жизненные невзгоды как испытания и про­цесс накопления опыта очень непросто. Можно принять эту идею умом, но гораздо сложнее сделать это сердцем.

На четвертой стадии сказкотерапии зависимостей психолог помогает клиенту вспоминать лучшие фрагменты своей жизни, накапливая духовные и жизненные силы. Только на этой осно­ве истинное принятие жизненного пути, понимание его как Урока, становится возможным.

Итак, для того чтобы сделать чудесный шатер, Фатиме при­шлось вспомнить все, что она умела созидать: плести веревки, ткать полотно, изготавливать мачты. Поэтому четвертая ста­дия сказкотерапии тоже связана с воспоминаниями. Воспоми­наниями лучшего.

Вот как об этом говорится в сказке С. Калдупе «Зеленый кувшин»:

- «Так ведь и жить нет никакой радости. Застрял я на боло­те, в птицу превратился. Никто со_омной подружиться не хочет, никому я не нужен. Тяжкие воспоминания сердце надрывают, белый свет не мил.

Подошла молоденькая журавлиха поближе и говорит:

- Неужто нет у тебя ничего такого, что стоит вспоминать?

- Есть, Журавушка, как не быть. Остался у меня дома золотисто-зеленый глиняный кувшин. Не тот, из которого ячменную брагу прихлебывал, а другой. Не успел я прихва­тить его, когда отец меня из дому выгнал. Кувшин мне этот нынче ночью во сне привиделся. Будто пью из него прозрач­ную водицу - напиться не могу. А утром проснулся - одно болото кругом.

- Коли в этом вся беда, - говорит Журавушка, - могу по­мочь. Разве будешь ты из такого красивого кувшина пить бо­лотную воду?

- Нет, Журавушка, что ты! Мне бы только любоваться им, счастливые дни вспоминать. Ведь кувшин этот раньше всегда при мне был, когда лен сеял, или сено косил, или паровое поле вспахивал. Ты мне веришь, Журавушка?

- Верю!

Повеяло на Журавушку теплом, будто от весенней пашни, и она сказала:

- Жди меня тут на болоте. Постараюсь отыскать твой зеле­ный кувшин».

Некоторые техники, которые помогут психологу отыскать «зеленый кувшин» клиента

/. Использование медитативных сказок¹.

Перед чтением медитативной сказки клиент занимает удоб­ную для себя позу лежа или полулежа.

Сказкотерапевт обычно сам создает медитативные сказки, или использует те, что приведены в «Практикуме по сказкоте­рапии». Также можно использовать психотерапевтическую про­грамму «Дар» автора этой книги.

2. Сочинение сказок.

Клиенту предлагается вспомнить счастливые периоды своей жизни и описать их в форме сказки.

3. Рисование «волшебными» красками².

Клиенту предлагается смешать «волшебные краски» (мука, соль, подсолнечное масло, клей ПВА, гуашь), и выполнить ри­сунки на следующие темы:«Самое счастливое мгновение», «Вол­шебная страна», «Мой внутренний Источник Жизни» и др.

4. Создание куклы-помощника³.

Используя необходимые материалы, клиент может создать для себя куклу-помощника, или куклу-волшебника, символи­зирующую ресурс его личности.

5. Создание волшебной страны в песочнице*.

С помощью миниатюрных фигурок клиент создает в песоч­нице страну, в которой он ощущает себя комфортно, где он получает «подпитку» жизненной силы. После обсуждения этой картины, клиент забирает с собой любую фигурку по своему выбору, которая будет оказывать ему поддержку, символизи­руя Лучшее в его жизни.

Эти и другие техники сказкотерапии облегчат клиенту про­цесс «вспоминания» Лучшего.

¹ Подробно о создании медитативных сказок и их использовании можно прочитать в кн.: Зипкевич-Евстигнеева Т. Практикум по сказкотерапии». СПб-Речь, 2001, и Зинкевич-Евстигнеева Т., Грабенко Т. Практикум по креатив­ной терапии. СПб.: Речь, 2001.

¹ Подробно о составе и символическом значении волшебных красок см. ^Б кн.: Зинкевич-Евстигнеева Т., Грабенко Т. Практикум по креативной тера­пии. СПб.: Речь, 2001.

¹ Подробно о создании кукол можно прочитать там же.

⁴ Подробнее о песочной терапии можно прочитать там же.

Использование психотерапевтических сказок на четвертой стадии сказкотерапии зависимостей

Психотерапевтические сказки на четвертой стадии ис­пользуются, с одной стороны, для поддержки клиента, с дру­гой стороны, для стимулирования процесса «вспоминания» им светлых, лучших моментов жизни. Психолог рассказывает пси­хотерапевтические сказки, когда клиенту трудно вспомнить что-то хорошее или он «зациклен» на негативных пережива­ниях. В таких случаях сказка является своего рода «разряд­кой» создавшегося напряжения.

По каким признакам можно подбирать сказки для четвер топ стадии?

1. Самый важный признак - это светлый эмоциональный фон сказки. Он может проявляться и в юмористическом сюже­те, и в описании чудесных детских переживаний, и в линии главного героя с легкостью и изобретательностью разрешающе­го проблемы, и в содействии волшебных помощников. В дан­ном случае сказка не «проблематизирует» клиента, а вселяет веру в удачу, счастливую судьбу, в Лучшее.

2. Второй важный признак - идея «все, что ни делается, - к лучшему».

3. Третий признак - активный герой-созидатель. Герой лю­бознателен, находчив, не расстраивается из-за возникших труд­ностей, оказывает помощь другим, творчески активен.

Примеры психотерапевтических сказок для четвертой стадии сказкотерапии зависимостей

куропатка (сказка Скапдрите Халдупе)

Чудеса эти случились не в каком-то дальнем селе, а в нашем. Хотите верьте, хотите - не верьте ...

В былые дни посреди села громоздилась Злыдня-Неулыба. Кто ненароком мимо нее пройдет, от одного ее взгляда три дня очумелый бродит. Ни солнышка в

небе не различает, ни своей жены. И всякая работа из рук валится.

Вблизи Злыдни-Неулыбы даже цветы сохли до Петрова дня. а земля короби­лась и трескалась, как старый лапоть, и небо над ее головойнависало низко, чер­ное, закоптелое, как окно в старой баньке.

Грузная, рыхлая, под ворохом линялых платков сидела Злыдня-Неулыба на дороге посреди села. На свадьбах или на крестинах старики молодых остерегали: во весь голос не пойте, а то Злыдня-Неулыба услышит, глянет на вас - и всю но­ченьку будете слезы лить.

И вот однажды собрались на сходку все мужики. Долго умники судили, ря­дили, как от Злыдни-Неулыбыизбавиться. То ли выгнать ее взашей, то ли на теле­ге-тарахтелке вывезти, то ли пусть ряженые на святках в болото ее выманят?

Покуда шли у них споры да разговоры, Злыдня-Неулыба поднялась, платком в их сторону помахала, и тут же все умники застрекотали, как кузнечики.

Наконец один мужик - считалось, он семи пядей во лбу. - пошел к кузнецу в волшебную кузницу: поведал ему, какая в их селе напасть, и попросил выковать железный кнут.

-Добром с этой нечистью не справишься, -говорит он, а сам боязливо огля­дывается - не притащилась ли за ним следом Злыдня-Неулыба.

Но кузнец отказался ковать железный кнут. Говорит: - Ни к чему. Только тра­ву по обочинам дороги сдерет, негде петухам будет мошек-букашек искать.

- Да у нас в селе этих будильников давно нет. Поутру не знаем, когда вста­вать, - говорит мужик. - Злыдне-Неулыбе наш петух не понравился, мы и про­гнали его в лес.

Услышав такие слова, кузнец рассердился, сердце у него затвердело, как же­лезо. Некогда ему, сказал, тары-бары растабаривать. Его ждут поковки поважнее. заказчики потолковее.

После напрасной поездки к кузнецу у нас никто больше нигде помощи не просил. А Злыдня-Неулыба день ото дня тучнела, все больше места занимала. Вблизи нее в избах хлеб запах плесенью.

Как-то раз попросился у нас на ночлег приезжий из дальнего села. Мы, по­нятно, не отказали. Сбежались к нему все наши хозяюшки, плачут, стонут жалоб­но, как иволги, совета просят. Как прогнать Злыдню-Неулыбу? Как от нее изба­виться? И не слыхал ли о такой же пагубе в других селах? И как ее одолеть?

Приезжий задумался, наморщил лоб. потом и говорит:

- Дали бы мне глотнуть Курземского волшебного питья, я бы попробовал эту чертову родню одолеть.

Какое такое волшебное Курземское питье?

- Да все та же Курземская заквашенная каша! Неужто не можете заквасить¹'

- Как не смочь, сможем! - откликается молодая хозяйка. - Только сперва надо подходящую кадушку достать.

- Как не смочь, сможем! - подхватила другая. - Только сперва надо хозяйку умелицу сыскать, чтобы молоко створожила да белыми комочками кашу запра­вила.

- Как не смочь, сможем! - кричит третья. - Только сперва надо ячмень по­сеять, чтобы хоть горстку зерен для каши набрать.

Как услыхал приезжий, что в нашем селе уже давно ячмень не сеют, огляделон хозяюшек, как лебедь цыплят, и скорей в путь собирается. Не надоему тут ни каши, ни ночлега.

А Злыдня-Неулыба за ночь с гору выросла. Кто теперь осмелится на нее руку поднять?

В скором времени у нас опять свадьбу сыграли. Невесту привезли из дальне­го села. Сбежались все наши кумушки посмотреть приданое - какого цвета узор на рукавичках, каким бисером венчик расшит. Узоры коричневые с желтым, будто с ячменного поля сняты, бисер синий с белым, будто море выплеснуло. Но особо удивительное было вот что: из сундука с приданым, с самого донышка, где обыч­но держат подарки для свекрови, вылетела белая куропатка. Пестрых рыжих куропаток мы на наших пашнях видывали, но белых - никогда. Невеста прилас­кала куропаточку, что-то ей неслышно шепнула и выпустила на середину комна­ты, где были свадебные гости. А куропаточка быстрыми шажками семенит да семенит к порогу, с порога во двор, со двора за ворота да как клюнет Злыдню-Неулыбу в грудь. Ну, думаем, белой птице-красавице конец пришел, белым пухом и перьями дорогу припорошит. Нет, не припорошило. Злыдня-Неулыба не успела ни дыхнуть поганым колдовским дыханием, ни злобного взгляда кинуть. Белая куропатка уже до огорода добралась.

Так белая птица стала жить в нашем селе. Шустрая, ловкая, в любой работе помощница. Такой не нахвалишься, да только злила она свекровь. Всюду умелую хозяйку опередить норовит и всякую работу по-своему делает. Вот однажды раз­жигает хозяйка в очаге огонь, не торопко, потихоньку, как полвека разжигала, а белая куропатка тут как тут. Сухой хворост крыльями обмела, искру высекла и раздула пламя ярче Янова костра. В избе все углы светлым-светлы. а у хозяйки сердце будто розгой иссечено.

- Чего под ногами путаешься, белая нечисть? Чего сноровкой хвастаешь? -закричала она белой птице. - Вот отдам тебя Злыдне-Неулыбе - нахвастаешься у ястребихи в когтях.

В другой раз было еще того хуже. Хотите верьте, хотите - не верьте...

Пошла старая хозяйка на пруд рубахи вальком колотить. Куропатка за ней. Бегает у пруда, хулит его, речное мелководье хвалит. Хозяйка с вальком в руке - за куропаткой, орет:

- Вот я тебя саму измолочу!

А белая куропатка как налетит на нее, как вырвет из рук валек и давай сама им белье охаживать, да так, что даже солнце серебряные брызги с лица смахивает.

- Белыми! Белыми! Пусть будут рубахи белыми, не серыми! - кричит белая птица, и правда, они у нее теперь белые." как морская пена. А старая свекровь после такого оскорбления стала походить на толстуху Злыдню-Неулыбу. Убра­лась в свою каморку и киснет в углу.

Но как только белая куропатка забежала в сени новую работу себе искать, старуха свекровь схватила кочергу и кинулась на чудо-птицу. А птица - ловче лов­кого -у хозяйки из руки кочергу выхватила и ну в большой печи шуровать. Вид­но, что-то ценное искала. Искала и нашла.

Выгребла из золы мерку алых с пестринкой бобов. Серебристыми своими крыльями с каждого, даже самого мелкого, золу смахнула да вдоль.села посадила.

Хотите верьте, хотите - не верьте.-. Волшебные бобы проросли.

Приходит молодоймуж с поля пополдничать, приходит молодая жена, смот­рят на бобовые ростки, не нарадуются: на глазах растут, вершок за вершком. К вечеру чуть ли не до облаков поднялись. На одном красные цветки, на другом голубые, на третьем белые, как хохолок куропатки. Сбежались со всего села ребя­тишки. Тоже пестрые, как бобовый цвет: у кого рот в красных пятнах от земляни­ки, у кого в черных от черники. Полезли они на бобовые стебли, выше, выше взбираются и сами тоже растут вершок за вершком. Те, кто до верхних веток доб­рался, смотрят вниз на Злыдню-Неулыбу, усмехаются. Страха нет и в помине. А те, кто до самой верхушки долез, по сторонам озираются, глаза таращат, как совя­та. Впервые увидели они. какой мир большой.

- Так ведь наше село, где все боятся Злыдни-Неулыбы, не одно на свете!

- Так ведь дорога, где сидит Злыдня-Неулыба,на свете не одна! - кричали ребята, увидев, что за холмами, точно желтые солнечные нити, бегут, сверкают Курземские большаки.

А на другой день, вечером, старая хозяйка выгнала из дому белую куропатку.

- Мою работу хаешь, над обычаями нашего села насмехаешься - ступай, ищи ночлег в лесу или на болоте! - крикнула она белой птице и заложила дверь девя­тью медными засовами.

- Белая куропаточка- самое ценное, что есть в моем приданом, она- мое сокровище, - обливаясь слезами, сказала молодая хозяйка и среди ночи пошла искать свою птицу. И муж ее встревожился. Встал с постели, пошел жену искать. Далеко идти не пришлось, видит, на краю двора сидит, белую птицу у себя на коленях ласкает и горько плачет.

- И тебя мне жалко, и куропатку. - говорит жене молодой муж. - Но куда же нам девать твою странную птицу, она ведь то и дело мою матушку задирает?

- Птица моя не странная. Это все ваше седо странное. Не можете даже черто­ву родню, 3лыдню-Неулыбу, выгнать, а мою куропаточку в лес гоните только за то. что у нее ловчее и быстрее всякая работа спорится, чему вас в дому, -отвечает жена, и снова из глаз ее на белые крылья птицы катятся слезы.

Тут молодого хозяина не подвела его крестьянская сметка.

- Послушай, женушка, - говорит он ей. - коли птица твоя так умна, не посо­бит ли нам проклятущую Злыдню-Неулыбу из села выгнать?

Заблестели глаза у молодой жены, словно Курземские озера на рассвете. При­ласкала она опять свою куропат ку и о чем-то с ней тихонько заговорила. Никго не

■слышал,никто не узнал, о чем они толковали.Но поутру, когда ребятня и моло­дежь целыми ватагами стали взбираться по стеблям бобов, хозяйка белой куро­патки созвала их всех вместе и сказала:

- Эти волшебные бобы посадила и вырастила белая куропаточка. Давайте-ка спляшем имеете с нею. Спляшем наш старинный Долгий танец, может, куропатка нас новым движениям обучит.

- Спляшем, спляшем танец белой куропатки! - закричали, загомонили дети .и длинной вереницей взялись за руки.

Так лихо, весело никогда не плясали у нас Долгий танец. Куропатка шла впе­реди, за ней молодая хозяюшка, а дальше - ребятишки. Они пестрели, как бобо­вый цвет. Злыдня-Неулыба хотела остановить лихих плясунов, да не тут-то было. По листьям волшебных бобов запрыгали такие радужные солнечные зайчики, что злобной толстухе ослепило глаза.

Старая свекровь, тоже зажмурившись, стояла на крыльце. Но услышав за­зывную песню Долгого танца, заулыбалась, и все увидели на крыльце золотой осенний подсолнух.

Когда белая куропатка, а вслед за ней и длинная вереница плясунов трижды обошла наше село, молодая хозяюшка подхватила под руку ослепшую Злыдню-Неулыбу и потянула за собой. Змейкой, змейкой, точно весенний ручей в овраге. волокущий старую черную корягу, добрались плясуны до околицы и вывели Злыд-ню-Неулыбу прочь из села. Прочь! Про-очь!

Вот так ребятишки и молодежь выдворили из нашего села Злыдню-Неулыбу.

Не железным кнутом, не на телеге-тарахтелке, а Долгим танцем белой куро­патки. А вечером молодая хозяюшка, еще румяная, улыбчивая после веселой пляс­ки, положила заботливую руку на мужнино плечо.

- Завтра, муженек, спозаранку ступай сеять ячмень. А то белая куропаточка не полюбит свое новое жилье.

- Да. женушка. Хочешь, верь, хочешь, не верь, а меня уже давно стыд берет. что у нас никогда не ставят на стол крепкое ядреное Курземское питье.

Хочешь верь, хочешь - не верь.

В этой сказке присутствует прекрасный образ «проблемно­го* состояния сознания и души. Это Злыдня-Неулыба. И есть совет, как ее победить: с одной.стороны, это познание нового, Расширение границ своего опыта; с другой стороны, это прояв­ление конструктивной созидательной активности.

Возможные линии обсуждения и практические задания

• У каждого человека есть своя Злыдня-Неулыба и своя Белая куропатка. Первая символизирует внутренние процессы, тормозящие развитие; вторая символизирует позитивные внут­ренние процессы. Можно нарисовать маленькую Злыдню-Не-улыбу и большую Белую куропатку, или изготовить маленькую куклу Злыдни и большую - Куропатки. В дальнейшей работе кукла Белой куропатки (или другая кукла, символизирующая позитивные процессы и опыт) будет помогать вспоминать и рас­сказывать о светлых эпизодах жизни. С куклой Злыдни-Не­улыбы можно «договариваться», в случае проявления клиен­том негативных тенденций.

• Каждый человек в своей жизни может посадить «волшеб­ные бобы» и, забравшись по ним высоко, увидеть, что окружа­ющие его проблемы сверху кажутся совсем маленькими и лег­ко разрешимыми. Можно предложить клиенту нарисовать свои проблемы такими, какими они выглядят, когда на них смот­ришь с высоты «волшебных бобов».

Коноплянок (еказка Скапдршпе Калдупе)

Принесла синица трем братьям печальную весть: на песчаном холме ждет их матушку постель под покровом дерна. Вот и собрались они все вместе с нею попрощаться. Старший брат, кузнец, ковал медь и серебро, и в глазах его сверка­ли синие искры - отблеск тех, что рождались в горне. Руки у кузнеца цвета меди. голос звучный, каждое слово далеко по округе разносится эхом.

Средний брат обучился токарному делу. Он умел не только прялки вытачи­вать, но и яблоневые поварешки и ладные деревянные башмаки. Глаза у него лас­ковые, золотистые, как цветущая верба, а руки крепкие, как дерево ясеня или дуба.

Ну а младший брат, последыш, знай цепом бухал на барском гумне. У моло­тильщика глаза сизо-серые, будто налились сумракомбарской риги, а в руках мо­гучая сила, как у земли на ржаном поле.

- Держитесь вместе, - наказывала сыновьям матушка. - Поврозь пойдете. заблудитесь на белом свете. Отдала я вам все, что на батрацком своем веку нара­ботала, и осталось у меня только вот это.

И мать вынула из-под подушки серо-зеленый клок конопляной кудели.

- Решайте, кто возьмет?

На что кузнецу кудель? На что токарю? 11ришлось младшему сыну взять ма­тушкин подарок.

Заснула матушка вечным сном, разнесла синица по округе печальную весть, ,и братья поделили между собой оставшееся добро.

Кузнец взял себе подкову. Долгие годы пролежала она у порога, но ничуть не заржавела. Токарь взял яблоневую поварешку и пожелал, чтобы в доме всегда вдоволь хватало гречневой каши с молоком.

Подкова и впрямь оказалась счастливой. Первый же заказчик повез кузнеца к себе в гости, а дома у него были три красавицы дочки. Присватал кузнец самую стройную из них, а счастливой подковой подковал Серка для свадебной упряжки.

Поварешка тоже принесла счастье. Та девушка, что первой пришла покупать прялку и ненароком взяла поварешку в руки, осталась у мастера на весь век.

А младший брат сунул под голову клок кудели, улегся в сенцах на полу и долго не смыкал глаз. В избе было всего дае маленькие комнатки, вот старшие братья и указали младшему место в сенцах у порога. Ладно, куделька мягкая, есть что под голову на порог положить.

Вдруг среди ночи чует парень, кто-то за плечо теребит, окликает:

- Эй, чего плачешь?

- Как мне не плакать? Я ведь теперь сиротинушка, один-одинешенек остался.

- Враки! Враки! Я у тебя полночи на носу просидел. Кабы ты меня соленым дождиком не поливал, залепил бы я тебе глаза сладким сном.

-Ты кто такой?

- Зажги лучину - увидишь. Да смотри, кудель не подпали.

При свете лучины младший брат увидал крохотного человечка с рыжей бо­родкой, в зеленом кафтанчике, в зеленой шапчонке и в серых лапоточках. Бедняга вымок до нитки, будто только что озеро переплыл. Крупные сверкающие капли скатывались с шапчонки и растекались на лаптях.

Младший брат так и прыснул со смеху и говорит:

- Уж больно ты потешный. Давненько я среди ночи не смеялся. Да кто ты такой?

- Я Конопленок. Будешь со мной дружить, в огне не сгоришь, в воде не уто­нешь.

- Друга заиметь нехудо. Уж очень мне одиноко. А ты, часом, не хвастаешь? Мужичок с ноготок, а речь ведешь под стать дюжему мужику. - И младший брат посадил человечка себе на ладонь.

А Конопленок бородкой трясет, шапчонкой размахивает и давай у парня на ладони кружить-плясать. И опять у них смех да веселье.

Не успел Конопленок доплясать свой самый потешный танец, как на дво­ре пропел белый петух. Поставил младший брат Конопленка на клок кудели и сказал:

- Пора па бариново гумноидти, овес молотить. Спасибо, что повеселил, тя­жело у меня было на сердце.

- Я тоже молотить умею. - кричит Конопленок. - Пойду-ка с тобой. А ты проси, чтобы дали тебе вымолотить целых две риги снопов. Двойную плату полу­чишь.

- Какую плату! За обмолот полной риги только шапку зерна дают. И то попо­лам с овсюгом да волчьим лыком. У кого бедолаге молотильщику правду искать? Но коли вздумал идти со мной, пойдем.

Конопленок спрятался в кудель, парень сунул ее за пазуху, вскинул на плечо тяжелый цеп и пошел в имение.

- Чего идешь - спину гнешь? - шепчет парню Конопленок.

- Старостова дубинка, старостова брань ее пригнула.

- А ты меня к себе на плечо посади.

Посадил парень Конопленка себе на плечо, а тот давай насвистывать, да так весело - поневоле заулыбаешься. Выпрямил парень спину, зашагал легким шагом.

Приходит младший брат в имение, просит старосту дать ему две риги снопов намолотить до полдника. Усмехнулся староста ехидно, подумал-подумал и посу­лил за двойную работу двойную плату,две шапки зерна.

Как взялся парень молотить - чем дольше цепом бьет, тем больше в руках силы прибывает, а в душе - бодрости.

Когда по третьему разу пропели петухи, на гумпо притопал староста. Только замахнулся дубинкой - молотильщика по спине огреть, как вдруг - бух! Прямо в ворох овса свалился, а поднявшись, еще долго тер ушибленный нос. Тут Конопленок влез парню на плечо и шепчет:

- Это я старосте подножку подставил. Чего шагается, людям работать мешает. И опять Конопленок стал рядом с молотильщиком и принялся ему помогать.

Тук-туки-тук! Тук-туки-тук! Бьет большой цеп и махонький. Тук-туки-тук! До полдника две риги овса обмолотили.

- Жаль, нету у тебя двух шапок, - притворно вздыхает староста, все еще по­тирая синяки. - Двойную бы плату получил, да сыпать-то не во что, карманы у тебя дырявые.

Насыпал староста овса молотильщику в шапку и стоит, последние три зер­нышка с ладони на ладонь перекидывает.

Младший брат пригорюнился, голову опустил. Обманул его староста, в дура­ках оставил. А Конопленок ему из-за пазухи шепчет:

- Не вешай носа перед этаким подлюгой! Бери, что дают. Еще посмотрим. чья возьмет. Скажи ему: дружок на трех гнедых приедет, поможет щедрую награ­ду домой свезти.

Парень выпрямился, приосанился и с важностью говорит старосте:

- Отдайте мне, господин староста, эти три зерна, что хотели за обмолот вто­рой риги пожаловать. Авось до дома довезу. Дружок обещался заехать на тройке лошадей.

- Где ж он, твой дружок? - спрашивает староста и по сторонам озирается. А Конопленок пропал. Но вот парень видит: от крыльца баринова дома но

дороге упряжка летит: три воробья соломенную телегу везут, а телега не больше ореховой скорлупки. На телеге Конопленок сидит, тройку воробьев погоняет. Подъ­езжает к старосте, берет у него три зерна, кладет на телегу и в обратный путь!

А староста от хохота рот закрыть не может. Не успел он опомниться, тройка уже мимо баринова дома мчит. Трижды кичливый кучер прогнал свою тройку мимо самого крыльца, потом в парк свернул, а оттуда в лес.

Тут на крыльцо сам барин выбежал в коричневом с золотым шитьем камзоле, толстый, круглый - ни дать ни взять пивная бочка с золочеными ободьями.

- Стой, стой! - орет барин и бегом за диковинной упряжкой кинулся. Орет и хохочет, и уж охрип вовсе, и на бегу в канаву свалился.

- Стой! - кричит кучеру староста, а сам на месте топчется. Не знает -то ли за упряжкой бежать, то ли барина из канавы тащить.

А молотильщик цеп на плечо вскинул, стоит себе да посмеивается.

- Тпру, резвые! - осаживает кучер свою тройку. - Остановимся на минутку. Эвон как барин спешит, видно, хочет пощедрее заплатить.

Но пока староста выволакивал барина из канавы. Конопленок опять хлеста­нул воробьев и те, потряхивая телегу, скок-поскок, понеслись по лесной дороге. Барин трусцой за ними, просит-молит остановиться, страсть как хочется ему неви­данную упряжку разглядеть. Староста за барином следом бежит, охает, отдувает­ся. У обоих сил хватило только до конца парка дотрусить. А Конопленок той по­рой на тройке своей во двор к трем братьям пригнал.

Выбегают из избы оба старших брата, выбегают их женушки.

- Ты кто такой, малышок? - спрашивают.

-Я Конопленок. Живу в конопляной кудели, в той, что ваша матушка оставила. Кой чего умею, кой чего разумею. В огне не горю, в воде не тону. - Живо-ловко распрягает он воробьев и каждому дает по зсрЕгу. - Несите, говорит, их обратно, на баринову пашню, это же не овес, а овсюг. - И тоненько, заливисто хохочет.

Тут воротился домой младший брат и Конопленка спрашивает:

- Почему ты не остановился, когда барин приказал?

- Не моя вина. Воробьишки барина ослушались. Они же не соловьи. Те толь­ко и знают сладкими песнями барина ублажать.

Обеим хозяюшкам по душе пришлись такие речи. Зовут они Конопленка в избу, хлопочут, угощение собирают.

Но Копопленок уселся на порог и говорит:

- Куда кудель кладут, там и мое место!

Тут поняли и старшие братья и обе невестки, что неладно они обошлись с младшим братом. Тотчас постелили ему постель в горнице и просят, не разрешит ли он впредь хранить кудель на общем столе.

В тот вечер в доме трех братьев песни пели веселее, чем на свадьбе. А Конопле­нок заливался голосистей всех.

Ну. а барину любопытство покою не лает, мечется по имению, будто его осы жалят. Аи да кучер! Аи да тройка! Аи да потеха! Но какой неслух-кучеришка! Самого барина ослушался. И дает барин старосте приказ: как придет молотиль­щик, пускай тотчас со своим помощником к нему явится.

Помчал староста со всех ног к молотильщику баринов приказ выполнять. Испугался младший брат, Конопленка спрашивает:

- Ну, что теперь делать, как быть?

-Не бойся, -отвечает Конопленок. -Скажи: ежели кто хочет со мной повстре­чаться, пускай ко мне домой придет. И еще скажи: я разговор веду только с теми, кто в рабочей одеже ходит.

Так и сказал парень старосте, а староста барину

Чешет барин в затылке, гладит себя по толстому пузу. Уж больно позабавить­ся охота. Ну как бы ему на диковинного человечка поглядеть?

Под конец он все же натянул на себя старую драную одежу, напялил на голо­ву мятую шапку и пешком пошел к дому трех братьев. Входит во двор - никто его не встречает. Входит в избу - и там никого. Старшие братья работать ушли, а их женам и младшему брату Конопленок велел за печкой спрятаться. Знал он, что это сам барин в драной одеже к ним пожаловал, да только кланяться ему никто тут не намерен. А барин орать:

- Неужто меня встретить некому?! Желаю говорить с помощником молотиль­щика, с хозяином потешной упряжки!

Тут жена старшего брата хвать поварешку, жена среднего хвать метлу- и давай барина по спине охаживать. А Конопленок к нему на плечо вскарабкался и хлоп, хлоп его по щекам маленьким своим цепом.

- Ой-ой-ой! Неужто меня тут защитить некому? - вопит барин дурным голо­сом, ну прямо козлом блеет.

-Кому тебя, голодранца, жалеть! -смеется старшая хозяюшка. -Наш барин старосте приказывает: кто в отрепьях ходит, того палкой. А завоет - всыпать еще. Залез барин под стол и хнычет:

- Так я же и есть ваш почтенный милостивый барин. Я пришел на маленько­го кучера и его упряжку поглядеть.

- Ишь, бродяга! За нашего барина себя выдает! - негодует хозяюшка. - А пу­ка, всыплем ему еще!

- Верно! И за волчье лыко, что староста бедному молотильщику в шапку насыпал, - подхватил Конопленок и давай опять лупить барина по щекам своим маленьким цепом. - И за овсюг, что на добавку пожаловал.

Весь в синяках и шишках убежал барин из избы трех братьев. На другой день приказал он отвезти молотильщику полную телегу ячменя и ржаной муки.

Напекла жена старшего брата ржаных лепешек. Наварила жена среднего яч­менной каши. А братья за столом сидят да старую песню распевают про воробья, что по осени жениться собрался. Громко смеялись они над барином и над старо­стой, а еще громче сами над собой зато, что столько лет такому дурачине, таком) трусу низко кланялись.

-Спасибо Конопленку! Это он нам глаза открыл, -сказал старший брат, про­тягивая кувшин с пивом через стол к тому месту, где сидел Конопленок, но... где же он? Человечек исчез.

Ищут Конопленка братья, хозяюшки, не видать его нигде, не слыхать.

Положил младший брат в изголовье конопляную кудель, решил всю ночь глаз не смыкать, покуда не воротится его дружок. Незадолго до петухов почудилось парню, будто кто-то закрывает ему усталые веки и шепчет добродушно:

- Тут я, тут, и всегда приду пособлю, коли придется тебе туго, всегда повесе­лю бедняка в трудный час.

Основная линия обсуждения этой сказки на данной стадии -это помощники в нашей жизни. В сложных ситуациях всегда приходит помощь. Правда, иногда человек не замечает своих помощников и не приним