Глава 15. Отношения, которые нас убивают

Часто наше стремление управлять миром и людьми, о котором шла речь в прошлой главе, заводит нас в крайне коварные ловушки. Одна из них – деструктивные отношения. По их принципу существуют многие «треугольные» отношения.

Я умираю. Просыпаюсь – умираю. Засыпаю – умираю. Больше не могу. Не могу так. И не так тоже не могу. Никак не могу. С ним – невозможно. Давит, сводит с ума, что такое ощущение комфорта – давно уже забыла. Без него – представить страшно. Как зависимость, как наркотик. Даст дозу – могу дышать. Пропускаю – схожу с ума.

Примерно так на уровне ощущений выглядят деструктивные отношения.

Проще говоря – отношения, которые нас убивают.

Где-то в идеальном мире любовь приносит людям только радость и счастье. Никакого негатива, сплошной позитив и единороги на зеленых лужайках у лазурных озер. В реальности любые человеческие взаимоотношения, будь то любовная связь или дружеская, да и родственная тоже, являются дорогой с ухабами. Есть участки с отличным асфальтом, а есть с гравием, на котором трясет будь здоров. Но «потрясет и выровняется» и «колбасит бесконечно» – две разные истории. И мы сегодня про вторую.

В деструктивные отношения умудряются вляпаться даже самые сильные и уверенные в себе женщины. Ибо действие (ну или бездействие) мучителя цепляется за каких-то внутренних демонов, которые начинают радостно расцветать, получая пищу. Я сейчас, разумеется, не про экзорцизм. А про детские травмы, какой-то опыт в прошлом, не пережитые истории, которые стремишься всеми силами закончить.

Начнем с главного – как вообще понять, тебя действительно медленно убивают или все же есть некоторое преувеличение и особенности твоего восприятия.

Вредные отношения обладают рядом классических признаков, которые довольно легко заметить. По отдельности они особой опасности не представляют и хорошо реагируют на корректировку. А вот если обнаруживаешь три и более – поздравляю, милая, ты реально попала.

Ревность

Беспочвенная и доведенная до абсурда. Моя подруга однажды, придя домой, сказала своему тогдашнему молодому человеку: «Вот представляешь, в подъезде уже батареи теплые, а у нас еще нет». А в ответ получила допрос с пристрастием и скандалом на тему «Что это и с кем она делала в подъезде, коль успела заметить, какие там батареи».

Стремление к контролю

Недалеко от ревности, а, как правило, с ней в паре наш второй пункт – патологическое стремление к контролю. Всего. Где ты, с кем ты, поминутный отчет, общая почта, проверка сообщений и так далее. Ни малейшего свободного места. Отклонение от курса, за который отчитывалась заранее, – расстрел.

Изоляция

Третьим пунктом в логической последовательности располагается изоляция. Это про «не стоит тебе общаться с Машей – она глупая», «не дружи с другими мальчиками, я ревную». У меня когда-то работала девочка, молодой человек которой впадал в дикую истерику, если кто-то из коллег звонил ей после ухода с работы, причем по рабочим вопросам. А когда нам невероятными усилиями как-то удалось вытащить ее на корпоративные посиделки в бар, он звонил натурально раз в три минуты, требовал немедленно приехать домой и угрожал покончить жизнь самоубийством, так как ее поход потусоваться расценивался им как демонстрация безразличия к его персоне.

Этот пример, конечно, крайняя стадия. Как правило, все происходит плавно и медленно. Постепенно все твои друзья становятся плохими и ненужными, родственники – занудами, коллеги – просто недостойными времени и внимания. И все приходит к тому, что он – свет в окошке и единственный человек на этой земле. Девочки, попавшие в эту ловушку, пишут мне об одном и том же – кроме него, у меня никого нет.

Обесценивание

Далее – пункт номер четыре, обесценивание. История, которую я прошла когда-то лично, и реально по итогам чуть не уехала в клинику неврозов. Любые твои потребности и чувства, кроме тех, что удобны «мучителю», сводятся на нет. Более того, жестко критикуются вместе с твоей персоной. Борщ невкусный, щи тоже хреновые, да и вообще хозяйка ты не очень. В работе особых высот не достигла, да и попа толстовата. Если тебе стало грустно – лови лекцию о том, каким негативным и отталкивающим человеком ты являешься. И с этим надо срочно что-то делать. Потому что женщина должна сиять. Всегда. И радоваться. А ты не такая, плохая.

Попытки поговорить про «как бы сделать, чтоб было комфортнее всем» приводили к новой волне критики – «ты сама не знаешь, что тебе надо, ты постоянно ноешь, и вообще – я тут сижу с тобой, что еще нужно». И ключевая фраза – «кому ты такая, кроме меня, нужна». Или «куда ты денешься».

Ввиду того, что я обладаю синдромом отличницы, в какой– то момент времени мне стало казаться, что реально все так. И я негативный и серый, да какой там серый – черный человек, который не достоин ничего, кроме как просто довольствоваться сидением в одной плоскости. Более того, я пошла к психотерапевту с запросом – помогите мне, пожалуйста, стать позитивной и сияющей и всегда радостной просто так. Слава богу, специалист мне попался хороший. Отношения, как вы уже догадались, я разорвала.

Критика

Кстати, о критике. Ее публичное выражение, наш пятый пункт – один из ярчайших симптомов разрушительных отношений. Как-то раз в компании знакомых один из мужчин прилюдно решил покритиковать свою жену за их скудную сексуальную жизнь. Дословно не помню, но что-то в стиле «вот, мол, Ира совсем фригидная стала, секс совсем хреновый». Несчастная Ира при этом сидела рядом, потупив глаза. И молчала. Публичное унижение – один из мощных способов подавить человека.

Виновата всегда ты

Как и способность оборачивать любую критику в его адрес против тебя – пункт номер шесть, бессменный спутник деструктива. Например, он не вынес мусор, потому что опаздывал из-за тебя. Или сорвал свидание, так как распереживался из-за твоего неправильного тона. Любой укор, даже мягкий и ненавязчивый, вызывает волну моральных пинков в твой адрес. По итогам, что бы ни делал герой романа, виновата в этом будешь только ты.

Ложь

Ложь – тоже серьезный признак опасной любви. Врет мучитель, как правило, напропалую. Но самое интересное начнется, если его поймать. Во-первых, он сделает все, чтобы убедить тебя: ты параноик и психически нестабильна. Показалось, привиделось, придумалось. Не пойти ли тебе, милая, полечиться? Во-вторых, если списать на это не получится, найдет вариант обвинить тебя же. Мол, я тебе вру, потому что ты истеричка. Или ты вынудила меня изменять и врать тем, что варила плохую солянку.

Так как деструктивные отношения близки по своей сути к маниакальной истории, продолжаться они могут сколь угодно долго. До тех пор, пока жертве не надоест быть таковой. Иногда очень удобно быть маленькой бедной зайкой, которая стоически терпит моральные (а в плохих случаях и физические) страдания. Решений принимать не надо, ничего делать не надо, можно исключительно жаловаться и страдать. И все кругом должны спасать. Желательно только словами поддержки, ободрения, без конструктива и попыток реально что-то изменить. Ибо если кто-то посмеет покуситься на личность мучителя, пусть даже словесно – окажется ужасным человеком. Жертвы могут бесконечно говорить о том, какую боль приносит их спутник, но если попробуешь разъяснить им это со стороны – кидаются яростно защищать. Со временем контроль за жизнью полностью переходит в руки другого человека, и мы получаем в сухом остатке очень унылое и безвольное существо.

Иногда случается так, что мучитель и жертва меняются местами. И начинает казаться, что вот они, долгожданные изменения. На самом деле – нет. Люди все те же, сценарий все так же токсичен, просто роли ненадолго поменялись. Один страдает, второй наслаждается.

Собственно, ключевой вопрос – что делать, если ты обнаружила у себя полный список и приходишь к мысли о том, что попалась. Это, пожалуй, тот единственный случай, когда я категорично говорю – бежать. Бежать прочь и без оглядки. Не можешь бежать – уползай. Пока окончательно не переломали ноги и крылья.

Глава 16. Мой ад

Я до сих пор отлично помню это состояние. Когда стоишь у окна на двенадцатом этаже и тупо часами смотришь на жизнь, которая там внизу течет. А у тебя нет сил не то что выйти из дома, даже отойти от этого окна. И вот ты прилипаешь к стеклу и, кажется, что вроде находишь этот пресловутый пятый угол. Хотя бы на какое-то время.

В деструктивных отношениях я провела два года. И это был ад. К тому моменту, когда я приняла решение о разрыве, сил уже не осталось почти никаких. Я могла неделями не отвечать на звонки друзей и родных, будучи просто не в состоянии слышать чьи-то голоса и хоть как-то поддерживать диалог. Единственное, на что я отвлекалась, была работа. Ведь благодаря заслугам в общем бизнесе я могла получить от него похвалу или даже признание в любви. Доходило до смешного. Я к нему, например, счет для клиента на оплату подписать, а он, если доволен суммой сделки: «Молодец, люблю тебя». В другие моменты этого «люблю» я уже не слышала.

Иногда я думала, что, возможно, проще покончить с собой, чем в очередной раз попытаться все это распутать и привести в приличный вид.

Начиналось у нас все красиво и замечательно. Он яркий, интересный, умный, добродушный. Влюбился с первого взгляда и окружил каким-то невероятным вниманием. Он не отходил от меня ни на шаг. И через две недели я переехала жить к нему. Два месяца мы провели в какой-то волшебной сказке. Расставались только на время работы и то старались сократить его до минимума. А потом выяснилось, что у человека несколько придуманная биография. Ну, то есть ключевые моменты типа возраста и жизненного пути он мне преподнес в несколько искаженном виде. Затем оказалось, что пожениться в запланированную дату мы не сможем и придется немного отложить. А вскоре в один день человека как подменили. Грубость без объяснения причин, отказ от общения, полное игнорирование всех вопросов. На мои попытки поговорить я получала дежурное «не выноси мне мозг» и «меня не волнует, что ты там переживаешь, не нравится – не держу». Я абсолютно не понимала, что происходит, страшно переживала. Но, так как уж очень убедительно меня просили не доставать и пойти вон, решила, что, видимо, правда, имеет смысл. Стоило мне только начать собирать вещи, как нежный принц возвращался на арену, и любовь мгновенно сияла новыми красками. Через пару месяцев ситуация повторилась, а потом еще и еще раз. В периоды просветлений все было довольно неплохо, но, скорее, ввиду того, что я не пыталась донести что-то про недопустимость такого поведения. Как только я пыталась поговорить о том, что меня беспокоит или тревожит, сразу же случался очередной кризис.

Довольно скоро к этим развлечениям прибавилась постоянная ложь. И одновременно с ней – жесткий контроль меня. Где, с кем, зачем. С этой не дружи, с этим не общайся. Любые мои идеи или начинания, не связанные с общим бизнесом, давились на корню. Все они были никчемными, провальными, никому не нужными. Одновременно с этим я с завидной регулярностью прослушивала, что стала какой-то неинтересной, несамостоятельной. Мол, раньше вот глаза горели, а сейчас совсем никакая.

Мой муж постоянно внушал мне, что все наши проблемы и размолвки – только моя вина. Если бы я не нуждалась в его времени, его поддержке, каких-то проявлениях любви, да хотя бы элементарном времени вдвоем, то никаких кризисов и ссор не было бы. Мои реакции на обидные слова или поступки вызывали лишь еще большую агрессию в мою сторону. Он старательно вкладывал мне в голову, что только от меня зависит, как мы будем жить: счастливо и спокойно или же вообще разойдемся.

Вариант с «разойдемся» был для меня тогда подобен смерти, ведь я так его любила, так любила. И пыталась стать удобной. Позитивной, ни в чем не нуждающейся, веселой птичкой.

Не работало.

Мне натурально стало казаться, что чем больше терпишь и прощаешь, тем лучше будешь в глазах человека. Тем больше он будет любить тебя, ведь где еще найдешь такую преданность.

Не работало.

Он все равно продолжал врать, пропадать, а вскоре совсем чужие и незнакомые люди стали сообщать мне о его изменах. На прямые вопросы либо изворачивался, либо довольно успешно выставлял виноватой меня. Мол, вот, что ты лезешь ко мне со всякими глупостями, видишь, мы опять начинаем ссориться, и я теперь не хочу идти домой. Сиди одна и думай над своим поведением. И я сидела. Иногда сутками. Пыталась найти оправдания ему и придумать, как бы еще вывернуться, чтобы все у нас стало хорошо.

Однажды, выслушав очередной пассаж о том, что все наши проблемы, и в том числе моя неудавшаяся беременность, исключительно из-за моего негатива и того, что я серый и неинтересный человек, я решила пойти к психологу. Слава богу, мне повезло. Терапевт, к которому я попала, оказался хорошим профессионалом. Состояние, в котором я пришла к нему, было, мягко говоря, плачевным. И в прямом, и в метафорическом смысле этого слова. Все что я могла – рыдать и просить сделать из меня позитивного человека. Хватило трех сеансов, чтобы стало ясно: со мной все хорошо, с отношениями не очень.

И я поняла, что надо отползать. Что если сейчас я не начну готовиться к уходу, я окажусь в психушке. Психотерапию я тогда вынуждена была прервать, но понимания того, что со мной так нельзя и никакая, даже самая большая любовь того не стоит, было вполне достаточно. Возможно, мне повезло еще раз, и в моем характере есть достаточно сил, чтобы, получив осознание прямой угрозы, начать защищать себя всеми способами.

Начала копить деньги, скрывать какие-то доходы, брать подработки вне нашего бизнеса, искать квартиру и оповестила друзей о грядущем событии, рассказала, чем и как они могут помочь. И через два месяца сказала ему, что все, я пошла.

Правду говорят – чтобы узнать человека, нужно с ним развестись. Разрыв наш был весьма «кровавым». Не в смысле эмоций, нет. Тут как раз, на удивление, все было очень спокойно и даже безболезненно для меня. Жизнь в аду была страшнее, чем итоговый уход. Но, мой некогда любимый и близкий человек приложил все усилия, чтобы оставить меня без всего. Ушла я с одеждой, кастрюлей и собакой. Сменила элитную квартиру на совершенно разбитую, с какой-то доисторической газовой колонкой в ванной. Такого вида, что каждый раз, принимая душ, я гадала, не рванет ли она сейчас. И была счастлива. Знаете, что удивительно? Я ни разу даже не заплакала, не провела ни единого вечера в грусти, вспоминая счастливые дни. Не было больно, не было тоскливо и дышалось наконец-то очень легко.

Потому что никто больше не рассказывал мне о моем бесправии, о том, какой я ужасный и неинтересный человек, с моего компьютера и телефона исчезли программы слежения, и мне самой больше не нужно было искать невероятные оправдания неожиданным презервативам в его карманах. Я до сих пор вздрагивая вспоминаю его крики о том, как я его за…ла, то, как он не брал трубку, пропадая где-то ночью, как, глядя мне в глаза на новость о беременности, сказал: «Ты станешь совсем клушей, давай сделаем аборт», как стоило мне выйти куда-то, сразу начинались допросы с пристрастием, контроль почты, переписок, постоянное ограничение в деньгах, как рыдала воем часами напролет. Несмотря на то, что все это было страшно, больно и отвратительно, я честно рада тому, что этот опыт был. Ибо больше я никогда в жизни не позволю вот так разрушать себя и свои границы.

Кстати, мне регулярно желают оказаться на месте той, кому изменяют, и испытать боль, которую чувствует обманутая женщина. Была, чувствовала, проходила. Вероятно, именно поэтому не могу понять, как можно годами знать, терпеть и возводить сохранение «семьи» в великий подвиг.