Дереализация и деперсонализация

Явления дереализации и деперсонализации весьма близки к психосенсорным расстройствам ииногда объединяются с ними. Дереализацией называют ощущение измененности окружаю­щего мира, производящее впечатление «нереального», «чуждо­го», «искусственного», «подстроенного». Деперсонализация — это болезненное переживание собственной измененности паци­ента, утраты собственной идентичности, потери собственного Я. В отличие от психосенсорных расстройств нарушение вос­приятия не затрагивает физических свойств окружающих пред­метов, а касается их внутренней сути. Больные с дереализа­цией подчеркивают, что, подобно собеседнику, видят того же цвета и размера предметы, но воспринимают окружающее как-то неестественно: «люди похожи на роботов», «дома и дере­вья— как театральные декорации», «окружающее доходит до

сознания не сразу, как бы через стеклянную стену». Больные с деперсонализацией характеризуют себя как «потерявших соб­ственное лицо», «утративших полноту чувств», «поглупевших» несмотря на то, что прекрасно справляются со сложными ло­гическими задачами.

Дереализация и деперсонализация редко встречаются в ка­честве самостоятельных симптомов — обычно они включены в какой-либо синдром. Диагностическое значение этих феноме­нов во многом зависит от того, в сочетании с какой симпто­матикой они наблюдаются.

Так, при синдроме острого чувственного бреда (см. раздел 5.3) дереализация и деперсонализация выступают как прехо­дящая продуктивная симптоматика, отражающая чрезвычайно выраженные чувства страха и тревоги, свойственные этому состоянию. Причины измененности окружающего больные видят в том, что, «возможно, началась война»; они пораже­ны тем, что «все люди стали такими серьезными, напряжен­ными»; уверены, что «что-то произошло, но никто не хочет» им «об этом рассказать». Собственная измененность воспри­нимается ими как катастрофа («может быть, я схожу с ума?!»). Приведем пример.

⁴ Больной 27 лет, студент, после успешной защиты диплома чувствовал себя напряженным, несобранным, плохо сг!ал. Охотно согласился с советом родителей провести несколько дней на побере­жье Черного моря. Вместе с 2 сокурсниками отправился самолетом в Адлер, где они устроились в палатке прямо на берегу моря. Одна­ко в течение следующих 3 дней юноша почти не спал, был трево­жен, поссорился с друзьями и решил в одиночестве вернуться в Москву. Уже в самолете он заметил, что пассажиры значительно отличаются от летевших с ним из Москвы: не понимал, что про­изошло. По дороге из аэропорта заметил коренные перемены, про­изошедшие за 3 последних дня: везде ощущались разруха, запустение. Был напуган, хотел быстрее добраться до дому, но в метро не мог узнать знакомых станций, запутался в обозначениях, боялся спросить дорогу у пассажиров, потому что они казались какими-то подозри­тельными. Вынужден был позвонить родителям и попросил их по­мочь ему добраться до дому. По инициативе родителей обратился в психиатрическую больницу, где в течение месяца получал лечение по поводу острого приступа шизофрении. На фоне проводимого лече­ния чувство страха быстро уменьшилось, исчезло ощущение подстро­енное™ и неестественности всего происходящего.

Психосенсорные расстройства, дереализация и деперсонали­зация могут быть проявлением эпилептиформных пароксизмов. Примерами подобной симптоматики являются приступы с чув­ством уже виденного (deja vu) или никогда не виденного (jamais vu)¹. Во время подобного приступа человек, находящийся

¹ Описаны также сходные симптомы , deja entendu (уже слышан­ное), deja eprouve (уже испытанное), deja fait (уже сделанное) и др.

дома, может внезапно почувствовать, что оказался в совершен­но незнакомой обстановке. Это чувство сопровождается выра­женным страхом, растерянностью, иногда психомоторным воз­буждением, но через несколько минут так же внезапно прохо­дит, оставляя лишь тягостные воспоминания о пережитом.

Наконец, деперсонализация нередко служит проявлением негативной симптоматики, свойственной шизофрении. При мягком малопрогредиентном течении заболевания необратимые изменения личности в первую очередь становятся заметны са­мому больному и вызывают у него тягостное чувство собствен­ной измененное™, ущербности, утраты полноты чувств. При дальнейшем прогрессировании заболевания эти изменения, выражающиеся нарастающей пассивностью и равнодушием, замечают и окружающие (см. раздел 13.3.1).

Синдром галлюциноза

В первых 4 разделах данной главы были рассмотрены отдельные симптомы расстройств восприятия, однако, как мы уже убеди­лись, для точной диагностики и формирования правильной так­тики ведения больного более важна синдромальная оценка.

Галлюциноз — это относительно редко встречающийся син­дром, выражающийся тем, что многочисленные галлюцинации (как правило, простые, т.е. в пределах одного анализатора) составляют основное и практически единственное проявление психоза. При этом не наблюдается других часто встречающих­ся психотических феноменов, бреда и расстройства сознания.

Поскольку при галлюцинозе обманы восприятия затрагивают лишь один из анализаторов, вьщеляют такие его виды, как зрительный, слуховой (вербальный), тактильный, обонятель­ный. Кроме того, в зависимости от течения галлюциноз может быть признан острым (длительностью в несколько недель) или хроническим (продолжающийся годами, иногда всю жизнь).

Наиболее типичными причинами галлюциноза являются экзогенные вредности (интоксикации, инфекции, травмы) или соматические заболевания (атеросклероз сосудов головно­го мозга). В большинстве случаев этим состояниям сопутству­ют истинные галлюцинации. Некоторые интоксикации отли­чаются особыми вариантами галлюциноза. Так, алкогольный галлюциноз чаще выражается вербальными галлюцинациями, при этом голоса, как правило, не обращаются непосредствен­но к больному, а обсуждают его между собой {антагонисти­ческие галлюцинации), говоря о нем в 3-м лице («он подлец», «совсем стыд потерял», «пропил все свои мозги»). При отрав­лении тетраэтилсвинцом (компонент этилированного бензина) иногда возникает ощущение присутствия волос во рту, и боль­ной все время безуспешно старается очистить рот. При кока­иновой интоксикации (как и при отравлении другими психо-

стимуляторами, например фенамином) описывают крайне не­приятный для его носителя тактильный галлюциноз с ощуще­нием ползания под кожей насекомых и червей (симптом Ма­ньяни). При этом больной часто царапает кожу и пытается извлечь воображаемых тварей.

При шизофрении синдром галлюциноза встречается крайне редко и представлен исключительно в форме псевдогаллюцино­за (доминирование псевдогаллюцинаций в картине психоза).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Гиляровский В.А. Учение о галлюцинациях. — М.: Изд-во АМН

СССР, 1949. - 197 с. Кандинский В.Х. О псевдогаллюцинациях / Под ред. А.В.Снежневс-

кого. - М., 1952. - 152 с. Меделевич Д.М. Вербальный галлюциноз. — Казань, 1980. — 246 с. Молчанов Г.М. Динамика галлюцинаций у больных шизофренией:

Дис. ... канд. мед. наук. — М., 1958. Рыбальский М.И. Иллюзии и галлюцинации. — Баку, 1983. — 304 с. Снежневский А. В. Общая психопатология. — Валдай, 1970. Эглитис И.Р. Сенестопатии. — Рига: Знание, 1977. — 183 с. Ясперс К. Собрание сочинений по психопатологии в 2 т. — М.—

СПб., 1996. - 256 с.