Глава 3. Принцесса и ее горошина
Женщина, которая передвигала свой клитор, и навязчивые мысли о вагинальном оргазме
Жила на свете принцесса по имени Мари. У нее были длинные густые кудри и прекрасные карие глаза, а ее клитор располагался в трех сантиметрах от влагалища. Этот факт очень огорчал принцессу. Ей никак не удавалось испытать оргазм во время половых сношений, и она полагала, что виной тому был далеко отстоящий клитор. Принцесса Мари носила фамилию Бонапарт, и Наполеон приходился ей двоюродным прадедушкой. Она была страстной женщиной с доминирующим либидо, и все же секс не приносил ей удовлетворения. Эти проблемы были отчасти связаны с ее мужем, греческим принцем Георгом, латентным гомосексуалистом[22]. В первую брачную ночь муж, как писала Мари в своем дневнике, взял ее быстро и грубо, словно бы принуждая [самого себя] ...и извинился: «Я ненавижу это так же, как и ты. Но нам придется это делать, если мы хотим детей». Впрочем, нельзя считать причиной ее неудовлетворенности лишь принца Георга. Ласки премьер-министра Франции тоже не распалили Мари. Неудача постигла и адъютанта ее мужа, и еще трех любовников, которых имела принцесса за время своего брака с Георгом.
Мари, которая большую часть времени проводила во Франции, дошла даже до того, что стала искать научные подтверждения своей анатомической теории фригидности. Бонапарт не была врачом, но время от времени играла эту роль — и настолько убедительно, что в 1924 году опубликовала статью в медицинском журнале Bruxelles-Medical. Она воспользовалась псевдонимом А.Э. Найрани, но читатели, разумеется, почувствовали, что эту статью написал не рядовой сотрудник Bruxelles-Medical. Вот что было на журнальных страницах, где Мари описывала женщин, похожих на себя:
Несмотря на все усилия, все нежности и ласки, которые должны бы тронуть их сердца, они остаются полностью неудовлетворенными телесно. Ведь для таких женщин моменты, которые могли бы дать им величайшую радость, оборачиваются танталовыми муками. Экстатическая улыбка истинного удовлетворения никогда не сияет на лицах этих женщин, испытывающих настоящие пытки любви... И так как счастье для них недостижимо, в безнадежной погоне за ним они вынуждены бежать от любовника к любовнику до тех пор, пока не раздается похоронный звон колоколов старости.
Принцесса Бонапарт привлекла к работе знакомых врачей, опросила 243 женщины об их сексуальной жизни и провела измерения. Они попадали в одну из трех категорий — в зависимости от расстояния между влагалищем и клитором. Женщин с самым большим промежутком, более двух с половиной сантиметров (дюйм), Бонапарт обозначала как téleclitoridiennes. Они составили 21% ее выборки. Женщины этой категории, заявила она, неспособны к volupté, «нормальной чувственной реакции» во время полового сношения — то есть к оргазму. Слово téleclitoridienne обозначало просто «женщину с далеко расположенным клитором», но казалось более аристократичным и ассоциировалось с образом успешной женщины — в туфлях на высоких каблуках, в шерстяном костюме, отправляющую отчеты из своего дома в Биаррице. По крайней мере звучало оно лучше, чем «фригидная».
Более счастливые женщины назывались paraclitoridiennes («para» обозначает «рядом»). Эти женщины — 69% из выборки Бонапарт — имели клиторы, расположенные менее чем в дюйме от влагалища. Им, говорила Мари, почти наверняка гарантирована чувственная реакция от движений пениса внутрь и наружу. (Это не коррелирует с более современными данными, согласно которым женщины, имеющие вагинальный оргазм, составляют около 20-30%.) Оставшиеся 10% женщин Бонапарт именует mesclitoridiennes , чье расстояние между влагалищем и клитором составляет ровно один дюйм. Они находятся «на пределе фригидности» и могут получить или не получить оргазм, в зависимости от настроения, навыков своих мужей, их чувств относительно греческих спринтеров и все такое прочее.
Счастливее всех, полагала Бонапарт, кобылы и коровы. «Природа была добра к самкам домашних животных», — писала она в своей работе, поясняя, что их клиторы расположены «прямо на границе генитального отверстия». Учитывая, что у средней лошади или коровы любовная связь — дело нескольких секунд, эти создания в высшей степени нуждаются в клиторальной подпорке. Хорошо, что Бонапарт никогда не обращала внимания на интимные органы домашних свиней, у которых клиторы располагаются внутри влагалища.
«Если известное расстояние меньше ширины большого пальца, вы способны получить оргазм». Эта анатомическая запоминалка была написана не Мари Бонапарт, а Кимом Уолленом, профессором поведенческой нейроэндокринологии из университета Эмори. Уоллен проводит большую часть времени, изучая половые гормоны в Йеркесском национальном центре изучения приматов на базе университета Эмери, на окраине Атланты. Однако в последнее время он переключился на физиологию полового акта. Уоллен, главное действующее лицо главы 14, был первым человеком, рассказавшим мне о принцессе и ее клиторальных изысканиях. Его заинтриговали выводы Бонапарт, но сначала он не слишком в них поверил, поскольку наука статистики в 1924 году была довольно примитивна. Затем Уоллен просмотрел эти показатели сам. Выяснилось, сказал он, что расстояние между влагалищем и клитором великолепно определяет, какая женщина будет иметь оргазм при половых сношениях, а какая нет. Граница, как заметила Бонапарт, пролегает примерно на расстоянии в дюйм — ширина обычного большого пальца. Я спросила Уоллена, собирается ли он зарегистрировать «правило большого пальца» как торговую марку.
— Да, — сказал он с непроницаемым лицом. — И я намерен изготавливать на заказ и продавать небольшие линейки.
Бонапарт включила данные измерений только по 43 женщинам из 243, так что возможности Уоллена ограничились этими цифрами. Тем не менее данные настолько последовательны и непротиворечивы, что 43 оказалось более чем достаточно, чтобы говорить об устойчивой, статистически надежной связи. «Безусловно, достаточно устойчивой, чтобы быть достойной внимания». Уоллен намеревается самостоятельно провести большое исследование, как только у него появится время.
Сравнительно недавние исследования генитальных вариаций среди пятидесяти женщин подтвердили ранжирование расстояний, предложенное Бонапарт: от половины дюйма до почти двух дюймов, со средним значением около дюйма. Это исследование, проведенное британским гинекологом Джиллианом Ллойдом и его коллегами, не имело никакого отношения к оргазму. Ллойд пытался доказать, что женские гениталии очень разнообразны по форме и размеру[23]. Его целью было разубедить тех женщин, которые, скажем, беспокоятся о своих чрезмерно больших клиторах или слишком густых лобковых волосах. Порнография, говорит Ллойд, демонстрирует нам идеализированные, придирчиво «побранные изображения, которые вселяют в женщин комплекс неполноценности (и обогащают хирургов, уменьшающих половые губы).
Подобно Мастерсу и Джонсон, Уоллен полагает, что большинство так называемых вагинальных оргазмов, получаемых в процессе полового акта, — на самом деле клиторальные оргазмы. Однако, в отличие от Мастерса и Джонсон, он не считает, что женщины получают их с легкостью. Уоллен соглашается с Бонапарт в том, что женщины, способные испытывать оргазм такого рода, — paraclitoridiennes — это анатомически обособленная группа, чьи сексуальные реакции отличаются от реакций большинства других женщин. И, возможно, именно из-за них «изначально возникло понятие вагинального оргазма».
Я вызвалась заниматься статистикой в новом исследовании Уоллена. Он послал мне детальные инструкции и объяснил, как проводить измерения. Оказалось, это не так просто, поскольку Бонапарт (и Уоллен тоже) измеряли расстояние от клитора до уретры (мочеиспускательного канала), а не от клитора до влагалища (уретра расположена довольно близко к клитору и удобна как отправная точка для измерений). Клитор найти просто, но уретра иногда скрыта в преддверии влагалища, и ее бывает трудно увидеть. Я дважды писала Уоллену письма с уточняющими вопросами.
«Интересно, — написал он в ответ, — что вы дожили до своих лет и никогда не испытывали желания понять, как соединяются части вашего тела». Да, это верно. Но ведь вы даже не можете увидеть истинного положения дел без маленького зеркальца! Держу пари: мужчины лучше представляют внешний вид вульвы, нежели большинство женщин.
Если вы попытаетесь провести измерения сами, я рекомендую делать это, когда дома никого нет. Иначе есть риск, что кто-нибудь зайдет и застанет сцену с участием ручного зеркальца, мужниной рулетки и вас — полураздетой, сидящей на корточках. Никто не должен этого видеть. Нехорошо уже одно то, что вы вообще это читаете. Закончив, не забудьте убрать на место рулетку. Мой муж увидел ее возле стола и спросил:
— А что ты мерила?..
Бонапарт обнаружила также связь между ростом женщины и близостью расположения друг к другу элементов ее вульвы. У невысоких женщин промежутки меньше. Уоллен говорит, что у рослых женщин закономерность не такая очевидная, возможно, в силу неких причуд пубертатного периода, но общая тенденция, похоже, существует. Ну, и не надо забывать, что во времена Бонапарт женщины были заметно ниже ростом; в этой части уравнения Уоллен чувствует себя гораздо менее уверенно.
К тому времени, когда вы это читаете, анализ данных Бонапарт, проведенный Уолленом, скорее всего уже опубликован. Редактор журнала планирует выпустить пресс-релиз.
— Если вы это обнародуете, — сказала я Уоллену на прошлой неделе, — каково придется высоким женщинам? А вдруг мужчины решат, будто высоких трудно ублажить?
Уоллен полагал, что мужчины не станут особенно над этим задумываться. Вдобавок он верит — или по крайней мере надеется, — что женщины с большим промежутком между клитором и влагалищем, не получающие вагинального оргазма, испытают облегчение, узнав, что их проблема вызвана анатомическими (а не психологическими) причинами.
Основываясь на данных маленького забавного опроса (о котором, Уоллен, возможно, предпочел бы не упоминать), могу сказать, что Уоллен усматривал связь также между размером женской груди и расстоянием от клитора до влагалища: у женщин с маленькой грудью оно меньше. Сложите все это вместе — и вы поймете, что стереотипного американского мужчину ожидает плохая новость. Стереотипная идеальная женщина — высокая Барби с большой грудью — меньше других отзовется на простую мужскую долбежку.
Рой Левин имеет несколько иной взгляд на проблему вагинального оргазма. Левин — основатель лаборатории сексуальной психологии при университете Шеффилда и автор самых обсуждаемых работ (таких как «Вагина как она есть», «Влажный и сухой секс»[24], «Вокализация и человеческий секс»). К сожалению (для меня и для вас), Левин отошел от дел, поэтому мне не удалось наблюдать его за работой. Мне пришлось удовлетвориться лицезрением его во время ланча — менее зрелищная сцена, но тоже достойная внимания. Отец Левина был мясником, и семейная приверженность мясу живет до сих пор. Левин жадно поглощал телячью печень, которая была (по крайней мере насколько я помню) так же огромна, как его башмак.
Левин провел небольшое исследование эротической чувствительности женской уретры. Конкретнее, его интересовал участок плоти размером с ноготь большого пальца ноги, окружающий отверстие уретры, — периуретральная головка. У мужчин такая головка располагается на конце пениса и чрезвычайно эрогенна. Левин заметил, что при половом акте женская головка — как он ее называет — частично затягивается во влагалище: как правило, при каждом толчке она до половины исчезает внутри. Возможно, женщины, достигающие оргазма во время полового акта, предположил Левин, более чувствительны в этой зоне. (Да, я знаю, о чем вы подумали: здесь расстояние тоже может иметь значение; чем ближе головка к влагалищу, тем глубже она затягивается внутрь.)
Я спросила Левина, как он зафиксировал исчезновение головки. Я вообразила его в лаборатории с камерой и налобным фонариком, склонившимся над совокупляющейся парой. На самом деле он склонялся над телевизором. Левин проводил свои измерения, рассматривая кадры, вырезанные из порнофильмов.
— Эти ребята знают, как снимать подобные штуки, — сказал Левин, накладывая на тарелку английскую горчицу. — У них хорошее освещение, правильный ракурс, люди, которые знают, что куда направлять... ну, вы понимаете... «просто подними ногу чуть повыше, дорогуша».
Следующий шаг предполагал сравнение чувствительности этого участка вульвы у двух групп женщин — тех, кто испытывает влагалищный оргазм, и тех, кто не испытывает. Исследование может быть достаточно простым: всего-то и требуется, что набор волос фон Фрея[25]. Это кабанья щетина, а в наши дни — нейлоновые нити разной прочности, концы которых прикладывают к коже, чтобы определить тактильную чувствительность. Почему никто этого не сделал? Да потому, что теперь уже никто не получает финансирования на чисто физиологические исследования. В наши дни денежные гранты идут на изучение лекарств от женской сексуальной дисфункции (проблемы мужчин более или менее решились при помощи виагры и ее родственников).
— Невозможно получить деньги, пока практическая польза не станет очевидной, — сказал Левин. — Они хотят знать, как это поможет пациентам.
В данном случае, разумеется, речь о помощи не шла. Если выяснится, что чувствительность женской головки влияет на оргазм, тогда, как говорит Левин, «анатомия вполне может быть судьбой».
Мари Бонапарт не пожелала смириться с судьбой и предприняла радикальные меры. Принцесса передвинула клитор. Перемещение было осуществлено венским хирургом из окружения Бонапарт Жозефом Альбаном. Несомненно, идея принадлежала самой Мари. В ее более поздних работах есть фотографии процедуры — благословенно замутненные плохим качеством фотокопии, которая была в моем распоряжении, — обозначенные как операция Альбана-Нарьяни. Эта «простая» процедура, как называла ее Бонапарт в своей работе, предполагала следующее: подрезать поддерживающие орган связки[26], освободить его и пришить немного ниже. Видимо, Бонапарт и впрямь полагала, что это легко, если позволила Альбану — после тестирования на трупах — оттачивать свою технику на ней. Учитывая, что большая часть клитора скрыта под поверхностью, его перемещение, возможно, не такое простое дело, как казалось Альбану[27].
Хотя Бонапарт пишет, что позже подобные операции исцелили двух пациенток, для нее самой ничего не изменилось. Несколько лет спустя Альбан предложил повторить операцию. Бонапарт согласилась — и снова была разочарована.
Все это еще более печально, учитывая, что Бонапарт в своей собственной работе предлагает прекрасное решение проблемы téleclitoridienne без хирургического вмешательства: попробуйте другую позу. «Только изменение позы во время объятий — лучше всего сидеть лицом друг к другу — обеспечивает контакт между клитором и членом, доставляя женщине типа téleclitoridienne удовольствие, которое получают другие женщины. К сожалению, премьер-министр Бриан был человеком, у которого не посидишь на коленях.
Если бы Бонапарт почитала хоть одно из популярных в то время «брачных руководств», она бы нашла еще более многообещающие коитальные конфигурации. В плане секса 1920-е и 1930-е были оазисом раскрепощения и здравомыслия, расположенным между двумя участками бесплодной пустыни — викторианским усмирением плоти и консерватизмом пятидесятых. Жасмин Нойхаус в статье о брачных руководствах в «Журнале истории секса» приписывает этим переменам возникновение движения «за контроль над рождаемостью». Заточенный прежде в кандалы репродуктивности, секс внезапно вышел на сцену как приятное времяпрепровождение. Оргазм — в частности, женский — стал непременным условием женского здоровья и гармонии в браке. Десятки авторов — медиков и не медиков — наперебой стали предлагать советы, как этого добиться.
Среди этих авторов наиболее известен датский гинеколог Теодор Ван де Вельде. «Идеальный брак: психология и техника» — так называлась первая книга его трилогии сборников советов, направленных на выращивание «прекрасного цветка идеального брака» и на борьбу с «причинами взаимного отторжения». Последнее включает ферментированную клиторальную смегму («вызывающую особое отвращение»), дурной запах изо рта[28]и гнойный ринит. Эта книга, которая в Европе была переиздана более сорока раз, содержит двадцать пять страниц различных поз совокупления и напрямую обращается к téleclitoridiennes: «Если клитор расположен слишком высоко, женщина должна принять положение, которое увеличивает наклон пениса». Да, но наклон в какую сторону? Ван де Вельде в деталях описывает различные позы, рассматривает перспективы оргазма и зачатия в каждой из них, но его витиеватым описаниям остро не хватает иллюстраций. Передне-боковая поза, например, предстает как «наполовину боком, наполовину на спине, с соответствующей позицией мужчины наполовину боком, наполовину сверху, чего можно добиться посредством правильного расположения подушек». Одни только названия устрашают. Столкнувшись с заголовком «Вторая добавочная поза: поддерживающая (вариант [b])», все, кроме самых заинтересованных пар, могут наплевать на все и позволить «прекрасному цветку» увянуть. Увы, какой бы раскрепощенной ни была эта эпоха, она оказалась не готова к книгам для широкого круга читателей, с картинками, на которых люди занимаются сексом. Даже без иллюстраций «Идеальный брак» оказался в списке изданий, запрещенных католической церковью.
Первым, кто одержал победу на этом фронте, был наш герой — гинеколог, превратившийся в сексолога, Роберт Лату Дикинсон. Его «Атлас сексуальной анатомии человека» содержит двухстраничный разворот с четырнадцатью миниатюрными «диаграммами», снабженными краткими названиями-пояснениями: «подушка приподнимет бедра», «партнер поперек, диагонально». Рисунки были необычайно целомудренны — кровать под парой прорисована более детально, нежели безликие и лишенные индивидуальных черт тела. И все же иллюстрации вымарали из первого издания. Дикинсон попытался умиротворить своего издателя, заменив человеческие тела парой совокупляющихся роботов. Впрочем, пишет он, «эти уловки неожиданно возымели действие» и издатель наконец-то смягчился.
Не желая довольствоваться описанием вариантов вульварного оргазма — подразумевающего оргазм, который происходит во время коитуса, но обязан своим существованием стимуляции клитора, Дикинсон решил разобраться в причинах. На рисунке 147 его атласа схематически изображены отделенные от тела пенисы, соприкасающиеся с маленькими кнопками-грибочками клиторов, и стрелки, указывающие туда и обратно. Суть была в том, объяснил Дикинсон, чтобы найти позу, в которой лобковая кость мужчины прижата к женскому клитору и/или перемещается взад-вперед. Конечные точки движения «взад-вперед», которое Дикинсон называл «диапазоном», прорисованы в такой манере, что кажется, будто вульва снабжена тремя клиторами — как если бы над ней поглумился Йозеф Хальбан.
Дикинсон шел на корпус впереди своего времени, горячо одобрял женщин сверху и даже включил три варианта такой позиции в свои диаграммы. «Если женщина находится сверху, она может регулировать амплитуду движений и давление», — гласит подпись Дикинсона, стараясь быть настолько нейтральной, насколько это вообще возможно.
В отличие от Мари Бонапарт авторы брачных руководств того времени не видели причин, почему женщина — с далеко отстоящим клитором или любая другая — должна ограничивать свои сексуальные удовольствия одним только пенисом. Ван де Вельде был адвокатом куннилигуса — в той мере, в какой он остается прелюдией к коитусу, а не его заменой. И до тех пор, пока можно было рассчитывать на «безукоризненную чистоту и здоровье тел». И даже в этом случае он предпочитает подходить к нему окольным путем, через рассуждение о вагинальной смазке:
Самый простой и очевидный заменитель неудовлетворительной смазки — это естественная влага слюнных желез. Она всегда доступна. Правда у нее есть недостаток — слишком быстрое испарение... Во время затянувшихся генитальных манипуляций эта форма заменителя может быть применена к вульве не единожды, а много раз. И лучше, удобнее и быстрее всего делать это без помощи пальцев, а через так называемый «поцелуй генитальной стимуляции, или генитальный поцелуй» — нежная и мягкая ласка языком и губами... Острота удовольствия, которую он вызывает, и разнообразие тактильных ощущений наводят на мысль, что отсутствие природной смазки имеет свои плюсы.
Давая советы владелицам высоко поставленных клиторов, Ван де Вельде упоминает «очевидный метод комбинирования вагинальных фрикций фаллосом с одновременной стимуляцией клитора пальцем». Нойхаус цитирует его в работе «Сексуальная практика в браке» 1935 года: «Если мужчина не способен сдержаться и испытывает оргазм раньше своей жены, он обязан продолжать стимуляцию клитора, пока его жена не достигнет пика удовольствия». Отличное время, чтобы быть женщиной. Они получили избирательные права, они получили право контролировать рождаемость, и теперь у них были мужья, которые одаривали их генитальными поцелуями и работали пальцами. Сцена была подготовлена к приходу Альфреда Кинси. Результаты опроса, приведенные в его книге 1953 года «Сексуальное поведение женщины», задали вагиноцентристам такую порку, от которой те оправились с большим трудом. Только треть субъектов исследования сообщили, что легко и постоянно имеют оргазм при коитусе, да и у тех он сопровождался стимуляцией клитора половым органом или телом мужчины. Девяносто пять процентов сказали, что мужья практиковали «стимуляцию руками» до того, как пара приступала к совокуплению.
Однако, времена изменились. Пятидесятые — не двадцатые. «Сексуальное поведение женщины» было встречено градом возмущенных воплей и критики. Американских мужчин не устраивала сексуально искушенная (т. е. требовательная) женщина, и Кинси получил сильный отпор. Одним из самых крикливых участников крестового похода во славу вагины был Арнольд Кегель — изобретатель комплекса упражнений, названных его именем и представляющих собой сокращение мышц тазового дна. Изначально доктор Кегель назначал эти упражнения как средство от недержания, но пациенты сообщали о приятном побочном эффекте: они испытывали оргазм в процессе полового сношения, чего у них не бывало прежде. «Я, как и многие другие, полагаю, что исследование в физиологии мышц [тазового дна] предоставило нам более чем убедительное доказательство существования и важности вагинального оргазма», — гордо провозглашал Кегель в письме редактору Journal of the American Medical Association (JAMA), в котором он критиковал книгу Кинси. Кегель добавил, что треть женщин, сообщавших Кинси, что не испытывают оргазм в процессе соития, просто имели вялые мышцы тазового дна. Им надо только заняться кегелингом — шестьдесят сокращений по три раза в день, — и они смогут насладиться (если, конечно, у них останется свободное время) таким же вагинальным экстазом, которые испытывают женщины, имеющие лучший тонус. «Сосредоточившись на своих мышцах, пациенты в группе, кажется, забывают о клиторе», — сказал Кегель, возражая Кинси. Последний писал, что, когда его интервьюеры объяснили эффективность клиторальной стимуляции женщинам, признавшихся в мастурбации посредством «вагинального проникновения», они отказались от последнего.
Похоже, Кегель читал книгу Кинси не очень внимательно. Кинси мог развенчать влагалище, но не сбросить его со счетов. Пункт 5 в его списке «шесть или более источников удовлетворения, достигаемого глубоким вагинальным проникновением» — это стимуляция нервных окончаний тазового дна. Впрочем, правда и то, что Кинси считает более эффективным пункт 3 — «стимуляция мужскими гениталиями или телом, прижатым к... клитору» и остальным частям вульвы.
Негативная реакция на Кинси и общая волна консерватизма превратила пассивный вагинальный оргазм в священный грааль женской сексуальности. «Это стало критерием благополучной, “нормальной” женственности», — писала Каролин Гербст Льюис в Journal of Women’s History. Тенденция стала очевидной в новом урожае брачных руководств, где упоминания о клиторе сильно урезали. Не остались в стороне даже медицинские журналы. Льюис пишет, что некоторые врачи использовали недавно санкционированное медицинское обследование — профилактику добрачных венерических заболеваний в США (введенное в большинстве штатов в пятидесятых и шестидесятых годах), чтобы подготовить женщин к полноценным половым сношения. Женщину «уверяли, что она может испытывать такое же полное удовлетворение, как и ее муж», не давая при этом никаких советов о клиторальной прелюдии. По мнению врачей, главной помехой для вагинального оргазма был страх перед проникновением. В журнальных статьях врачам советовали, в случае плотной и неподатливой девственной плевы во время осмотра перед первой брачной ночью делать надрез или растяжение. Последнее можно было сделать пальцами или, как советовал один автор JAMA , «хорошо смазанной пирексовой трубкой». Опять эти пирексовые трубки.
Брачные руководства и добрачные исследования надолго исчезли к тому времени, когда официальный статус эрогенной зоны получили передняя стенка влагалища и точка G. В противном случае вы бы сочли поразительно неконсервативным совет женщинам, предпочитающим вагинальную стимуляцию: попробуйте по-собачьи. Цви Хох из Центра сексуальной терапии Рамбам[29]при Медицинском центре Хайфы (Израиль) опубликовал работу, описывающую как он обучил 64% группы из 56 женщин, не испытывавших коитального оргазма, достигать его посредством стимуляции передней стенки влагалища. Хотя большинство использовали свой палец, некоторым это удалось «задавая переднее направление в процессе полового акта». Эрнст Графенберг[30]— гинеколог, который в 1950 году первым написал об «эрогенной зоне» на передней стенке влагалища, расположенной параллельно уретре», — отстаивал также секс «a la vach» (по-коровьи), как лучший способ воздействия на эту точку. «Стимулирующий эффект данной разновидности соития, — писал он, — может быть объяснен... ритмичными движениями яичек, ударяющихся о клитор».
Добрачный визит к доктору был не такой уж плохой идеей. Есть некоторые пары, для которых разъяснения и откровенная беседа ставят все на свои места. Например, Роберт Лату Дикинсон пишет, что за несколько десятилетий своей практики он восемнадцать раз сталкивался с женщинами, которые сохраняли девственность, несмотря на то, что много лет имели половые сношения (вернее, то, что они за него принимали). «Мужья и жены, вполне разумные в других отношениях, полагали, что щель вульвы глубока ровно настолько, насколько она пропускает мужской орган». В одном из номеров JAMA 1956 года рассказывается о женщине, чей муж перепутал уретру с влагалищем. К тому времени, как доктор обнаружил это, женщина, ясное дело, имела некоторые проблемы с мочеиспусканием — ее уретра была так растянута, что «туда легко проходили два пальца». Автор этой работы выявил тринадцать подобных случаев, описанных в разных медицинских журналах. Все они могут объясняться слишком плотной, неподатливой девственной плевой.
Однако плева ни при чем в случае гея, который — как поведал Кинси его помощник Уорделл Помрой — намеренно растягивал свою уретру, чтобы вместить пенис любовника.
Даже Мари Бонапарт поддалась этой вагинальной пропаганде. В случае Бонапарт перемена общественного курса совпала с ее собственным карьерным движением. В 1925 году, через год после публикации статьи в Bruxelles-Medical , она познакомилась с Зигмундом Фрейдом и решила стать психоаналитиком. Фрейд не дружил с клиторами. Фрейдистская теория гласит, что взрослые женщины, которые получают сексуальное удовлетворение посредством клитора, застряли в детстве. «Фаллическая» фаза предполагает вступление в половую зрелость, когда женщина воспринимает назначенную ей природой роль пассивной самки. «С переходом к женственности, — писал Фрейд в “Новых вводных лекциях в психоанализ”, — клитор должен полностью или частично перепоручить свою чувствительность и главенствующую роль влагалищу».
Бонапарт пришлось до некоторой степени пойти на попятный в своей теории о местоположении клитора. Поскольку, если, как утверждал Фрейд, благовоспитанные клиторы в период половой зрелости должны передать чувственную функцию влагалищу, женщина теоретически больше не должна нуждаться в клиторе для получения сексуального удовлетворения, так что не важно, где он располагается.
В книге «Женская сексуальность» 1953 года Мари ссылается на свою статью в Bruxelles-Medical говоря, что с тех пор она сталкивалась и с фригидными paraclitoridiennes, и с téleclitoridiennes , без проблем достигающими volupté . (Роберт Лату Дикинсон в своем «Атласе сексуальной анатомии человека» также упоминает, что встречал исключения из «модели Бонапарт».)
Явно обеспокоенная, Бонапарт попыталась добиться лучшего понимания вопроса, опрашивая женщин, чьи клиторы были более чем далеки — они были удалены или присутствовали минимальные остатки. «Разве африканские женщины чаще и лучше “вагинализованы”, чем их европейские сестры?» — недоумевала Мари в «Женской сексуальности ». Фрейд отреагировал на ее интерес. Он рассказал, что в тех культурах, где удаляют клитор, это делается для того, чтобы в дальнейшем женщина могла полностью соответствовать своей природе[31]. Чаще считают, что это способ лишить женщину сексуального удовольствия и желания и удержать ее тем самым от супружеской измены.
В 1941 году, во время германской оккупации Франции, Бонапарт и ее семья были эвакуированы в Египет, и Мари получила возможность поговорить с парой женщин с клитородектомией. Эти женщины не были, по сути дела, полностью «вагинализованы».
Обе они — хотя и говорили, что имеют оргазм от полового акта, — тем не менее стимулировали свои клиторальные шрамы. Возможно, потому (скорее всего), что бóльшая часть этого органа скрыта.
Между нами говоря, Бонапарт необязательно было ехать в Африку, чтобы поговорить с женщинами. В Америке клитородектомия практиковалась с 1860-х до конца века. Эта практика была начата в Лондоне в 1858 году уважаемым акушером-гинекологом по имени Исаак Бейкер Браун. Браун написал книгу, где утверждал, что мастурбация — в смысле у женщин — приводит к истерии, эпилепсии и идиотии. Удаление клитора, утверждал он, только укрепляет здоровье. Зачастую он не сообщал пациенткам, что собирается с ними делать. Когда коллеги Брауна сообразили, чем он занимается, они проголосовали за его исключение из Лондонского акушерского общества, и репутации Брауна быстро пришел конец. К счастью, большинство его пациенток сохранили возможность заниматься мастурбацией тем способом, которым обычно это делали.
В то же время, увы, практика распространилась на Соединенные Штаты, где гинекологи радостно схватились за скальпели, проводя одну новаторскую хирургическую операцию за другой на ничего не подозревающих женщинах, которые выступили в роли гвинейских свиней. Практика эта на самом деле не нова, пишет историк Бен Баркер-Бенфилд. Весьма уважаемый акушер-гинеколог Марион Симс покупал рабынь с вагинальными фистулами[32], чтобы использовать в качестве материала для практической хирургии. Одна бедная женщина перенесла тридцать необоснованных гинекологических операций.
В конце концов Мари Бонапарт сделала вывод, что некоторые женщины просто рождаются с клиторальной ориентацией, а некоторые — с вагинальной, и тут уж ничего не поделаешь. Ни хирургия, ни психоанализ, как выяснилось, не могли исцелить болезнь, которой страдала Мари.
Альфред Кинси продемонстрировал самый здравый подход к загадке вагинального оргазма. Конечно, расположение клитора может иметь значение. И да, одни позы более подходящие, чем другие. Однако самое важное, заключил Кинси, — это степень вовлеченности человека в процесс. Кинси полагал, что способность к эротической реакции женщины, находящейся сверху, — это не просто вопрос «анатомических особенностей». Он настаивал, что «женщина, которая принимает такую позу, уже гораздо более раскрепощена и готова к сексуальной активности». Это она, будучи сверху, контролирует ситуацию, задает ритм движений, определяет их глубину, скорость и направление. «В самых молодых поколениях, — писал Кинси, — появляется все больше женщин, которые уже знают, что их активное участие в соитии может доставить удовольствие не только мужу, но и им самим». Может быть, Мари Бонапарт просто никогда не занималась этим.
Ким Уоллен, который недавно начал интервьюировать женщин по вопросам коитуса и оргазма, обнаружил, что Кинси прав. «Все женщины, которые постоянно испытывают вагинальный оргазм без явной клиторальной стимуляции, говорят: не важно, что делает парень, главное, чтобы он не кончал слишком быстро», — говорит Уоллен в своем письме. Он имеет в виду, что гораздо важнее собственные движения женщины. «По сути дела, иногда даже лучше, когда партнер просто лежит, удерживая вместе женские и свои бедра. Кинообраз яростного отчаянного совокупления не имеет ничего общего с тем, чего хотят эти женщины». «Ну... и да, и нет, — ответила я. — Иногда они хотят именно этого. Позлее, вы знаете... Ближе к концу». Бывали дни, когда, разговаривая с Уолленом, я чувствовала, что он зашел в тупик с темой вагинального оргазма (или ВО, как он это сокращенно называет).
— Если я что и могу сказать наверняка, — пробормотал он, — так это то, что женщины устроены слишком сложно.
Глава 4. Хроники всасывания
Способствует ли оргазм зачатию и что в этом понимают свиньи?
Осеменители с ног до головы в белом: белые комбинезоны, белые башмаки, и сами они тоже белокожие, ибо дело происходит в конце долгой и темной зимы в Дании. Их зовут Мартин, Мортен и Томас, и до полудня им нужно осеменить двадцать свиноматок. Между осеменителями Эслевгардской фермы существует негласное соревнование — осеменить не больше свиноматок, чем остальные, но лучше . Чтобы получилось больше поросят.
Для победы требуется терпение и умение в такой области, о существовании которой мало кто знает: сексуальное возбуждение у самок свиней. Исследования департамента кормления и размножения Датского национального комитета по производству свинины показали, что сексуальная стимуляция при искусственном осеменении свиноматок приводит к повышению плодовитости на 6%. Это, в свою очередь, привело к разработке при поддержке правительства «Плана стимуляции из пяти пунктов» для крупных свиноферм вкупе с учебным DVD и красочными постерами на стены хлева. У той части датских фермеров, которые занимаются искусственным осеменением сами, — а их большинство — это вызвало некоторые затруднения. Прошли времена «борова на колесах», когда фургон с хряком в кузове и с мужчиной за рулем колесил по просторам Дании, обслуживая свиноматок и неизбежно развозя от фермы к ферме свиные болезни.
Мартин, Мортен и Томас в комнате отдыха едят хлеб с джемом, запивая кофе из узкого стального термоса. С английским у них затруднения, а я совсем не говорю по-датски. Поэтому мы зависим от Анне Марии Хедебоу, исследователя проблем производства свинины, чей коллега Мадс Тор Мадсен и разработал план стимуляции свиноматок. Атмосфера в комнате несколько натянутая. Я назвала Мортена Мартином, а хозяина фермы — «Boss Man», что по-датски звучит оскорбительно. В воздухе висит невысказанный вопрос: «А вы сами не возбуждаетесь, стимулируя свиноматок? И часто ли случается застать молодого работника, трахающего скотину?»[33]Со своей стороны, осеменители, должно быть, удивлялись, за каким чертом я к ним приехала.
Я не смогла внятно объяснить им этого, а вам объясню. Эта глава не о свинском сексе. Она о женском оргазме и о том, служит ли он каким-либо иным целям, кроме наслаждения. То, что в обществе свиноводов принято считать догмой — сокращения матки, вызванные стимуляцией и/или оргазмом, втягивают сперму внутрь и способствуют оплодотв