Хочу рассказать случай из моей жизни, произшедший в 1979 году.

Я легла «по-женски» в больницу им. Семашко в Рязани, в гинекологическое отделение. Лежало нас в палате 6 человек с разными болезнями. В один из дней поступила в это же отделение, в соседнюю палату, женщина лет 40, со сроком беременности около 5 месяцев. Как оказалось, она легла для того, чтобы сделать «заболачивание», т. е. искусственные роды.

Я в это время была молодая, застенчивая и не хватило у меня духа отговорить ее от страшного шага, да и разница в возрасте была значительная.

И вот однажды слышим мы все, кто был в палате жалобный крик ребенка. Все как-то сразу замерли и поняли, что случилось непоправимое.

Минут десять все молчали. Крик не прекращался. Я вышла в коридор и поняла, что звуки доносились из ординаторской. Осторожно открыв дверь, я увидела, что в кабинете никого не было, а под кушеткой на кафельном полу лежал голенький младенец, которого оставили умирать, и издавал уже хриплые звуки.

Страшно вспомнить, что я испытывала в ту минуту — и жалость к этому беззащитному малышу, и свою растерянность и страх как бы тебя не увидел кто из медперсонала. Но наверно Сам Господь вразумил меня в эту минуту. Это было какое-то мгновение… Я вдруг оторвала кусок лежавший рядом ваты, подбежала к умывальнику, намочила вату и склонилась над умирающим младенчиком.

«Крещается раб Божий. Во имя Отца, аминь. И Сына, аминь. И Святаго Духа, аминь», — произнесла я, одновременно крестя и отжимая ватку на еще теплое тело малыша. И только собралась встать с пола, как услышала скрип двери и грозный окрик:

— Ты чего здесь делаешь?

Я застыла от страха. В дверях стояла медсестра.

— Я нет… ничего, просто ошиблась.

— Ты его что, оживляешь?

— Нет, нет… простите.

И я выскочила из ординаторской.

Всю ночь я не спала, перед глазами был этот малыш, в ушах слышался его последний плач. Наутро я увидела его маму, мирно прогуливающую по коридору. Не удержавшись, я рассказала ей, как мне удалось в последний момент окрестить ее ребенка. Но к моему удивлению женщина выслушала все это равнодушно и, ничего не сказав, отошла от меня.

Выписавшись из больницы, я часто думала о происшедшем и задавалась вопросом, спаслась ли душа этого младенчика?

И вот однажды я поехала в Рижскую Пустыньку, где служил тогда в сане иерея будущий архимандрит Петр (Кучер). Удалось мне попасть к нему на исповедь. И стала я рассказывать ему об этом случае. И вот когда закончила свой рассказ о крещении, батюшка вдруг так возрадовался, глаза заиграли, и произнес: «Господь принял это крещение». Возвращалась домой с большой радостью и утешением.

Спустя годы я узнала, что у нас в Рязани в застойные годы во многих гинекологических отделениях и роддомах работали верующие – кто акушеркой, кто медсестрой, а кто уборщицей – и тайно крестили младенцев, которых мамы и врачи по разным причинам обрекали на смерть. Спаси их всех Господи.

Лидия, г. Рязань

МОЛЮ О ПРОЩЕНИИ…

Как тяжело осознавать себя убийцей своих неродившихся детей! Тем более, что я виновен больше, чем моя жена, ведь это все произошло из-за меня. Иногда недалек бываю от отчаяния: почему я не наказан по достоинству — может быть, я просто сберегаюсь на день гнева?

Уже несколько лет я несу церковное послушание, прислуживаю в алтаре, и часто мучает мысль, что этим я только усугубляю свою вину, ведь мое место в храме — у входной двери, а по апостольским правилам я и вовсе должен быть отлучен. Душа рвется побеседовать со старцем, да и пытался уже, но ни к кому не попал — просто я недостоин. Есть ли вообще свидетельства о помиловании, о спасении людей, виновных в этом грехе? Может быть, кто-то напишет об этом? И очень хочется попросить помолится о нас, грешных Сергии и Людмиле, повинных в смертном грехе детоубийства, и о чадах наших Андрее и Зинаиде — ведь и они несут на себе тяжесть содеянного нами греха.

Сергий, Тульская область

«ЗА ЧТО ТЫ МЕНЯ КАЗНИШЬ?..»

С первым мужем я разошлась и сделала аборт. Вышла за второго. Родился сын. Потом опять два аборта. Затем родилась дочь. К сорока годам я снова забеременела. Чувствовала себя «в положении» отлично, было какое-то одухотворение. Хотелось родить. А тут мои старые родители переезжают к нам. Муж говорит: «Старикам обуза будет, да и нам тяжело». Свекровь тоже не советует рожать. Я не виню никого, только себя. Не надо было слушать этих советов, а нужно было рожать. Я познала Бога, когда Он меня страшно и поделом наказал после последнего аборта. Пришла я к врачу на аборт и спрашиваю: «Может, можно не делать?» А он отвечает: «Ну раз приехали, так что же теперь…» И вот делает врач аборт и приговаривает: «Сын кулаком грозится и говорит: «Дядя, за что ты меня казнишь?..»

После аборта меня душили слезы, в палате я плакала навзрыд. Открылось страшное кровотечение. Приехав домой, я душевно заболела. Поставили диагноз: депрессия и шизофрения. Мне не хотелось ни пить, ни есть, и жить не хотелось. Я очень тяжело и продолжительно болела. Не раз лежала в психиатрической больнице. Ездила с мужем на иглоукалывание в Казахстан.

После этого мы с сестрой стали ходить в церковь — правда, редко, церковь далеко. Исповедовались и причащались Святых Христовых Тайн. А однажды к нам в деревню приехал священник из райцентра, исповедовал. На исповеди я рассказала все батюшке подробно. С этой поры мне стало значительно легче. Недавно у нас поблизости организовали приход. Церковь теперь близко. Я очень рада этому. Хожу в церковь, благодарю Господа Бога, Пресвятую Богородицу и всех святых, ходатайствующих за нас, грешных. Господь наказывает, но и стократ милостив.

Клавдия, Смоленская область

«Я ОЧЕНЬ ХОТЕЛА РЕБЕНКА…»

Хочу описать чудо, которое произошло по милости Господней. Меня зовут Анна, мне 34 года, крещена, но не могу сказать, что я по-настоящему верующая. Верую в Господа, знаю, что Он есть, но Церковь посещаю редко — когда душа тянет в храм и становится понятно, что просто необходимо идти. Я очень хотела ребенка, но врачи сказали, что дети вряд ли будут после болезни.

Но, тем не менее, в прошлом году я забеременела. На двадцатой неделе УЗИ показало, что у ребенка проблемы с почками — пиелоэктазия. Послали в Самару. Не поехала. На двадцать шестой неделе обследование показало ухудшение. Спросила совета у матери (она врач) — мама сказала: «Молись Господу, а врачи в такой ситуации только посоветуют аборт».

Очень долго боялась пойти в храм на исповедь, но все же пришла. Батюшка Александр отпустил грехи, дал благословение на роды. Рожать послали в Самару, так как были серьезные проблемы с моим здоровьем и здоровьем ребенка. Приехала. Опять обследование. На консилиуме спросили, почему я не приехала раньше. Я спросила: «А чем бы вы помогли?» — «Могла бы сделать аборт раньше, а теперь поздно…» И начались ежедневные обследования. С одной почкой у ребенка стало еще хуже, потом прибавилось обвитие пуповиной, потом водянка яичка. Звонила домой матери, плакала, а она отвечала: «Молись». Молилась, как могла, да, наверное, просто просила Пресвятую Богородицу и Господа о здоровье моего ребенка. Перед родами мне сказали, что будут кесарить (у меня высокое давление, да и зрение — 13 диоптрий).

Мать сказала: «Роды должны быть естественны. Молись и не смей думать о кесаревом сечении». Подписала три отказа от операции, врачи убеждали в том, что я не рожу, останусь калекой, потеряю зрение, родится урод и чего только не говорили.

Но вот 10 октября начались схватки. После стимуляции начались сильные боли, пришел врач, я рожать собралась, а он опять бумаги сует, что с него снимаю ответственность в случае чего… Написала. Он спросил, почему я так упрямлюсь. Я ответила, что все — в руках Господа, и у меня есть благословение. На что он (про себя) плюнул и сказал: «Ну, тогда — конечно же».

От боли хотелось выть, но мне было стыдно кричать, я ругала себя и вслух молилась. Акушерка Юлия Валерьевна (спаси ее Господи!) помогла. Роды шли двадцать минут, родился мальчик.

После того, как я родила, пришел врач, посмотрел и сказал: «Все бы так рожали». После родов всем было интересно, как я и что. Зрение не ухудшилось, давление осталось то же. Инфекции тоже не было, несмотря на то, что антибиотики мне (как всем другим) не кололи — аллергия у меня на них. Через двое суток после обследования ребенка мне сказали, что у него все в норме. На пятый день мы выписались и уехали домой. Вот так по воле Божией была дарована жизнь моему сыну.

Кстати, в те дни, что лежала в областной клинической больнице, одна женщина умерла от наркоза при кесаревом сечении, и у одного ребенка не раскрылись легкие (после кесарева — о чем меня предупреждала мать). Благодарю Господа и Пресвятую Богородицу! И спасибо моей маме и старшему сыну Виктору за то, что молились за меня и за ребенка.

Анна, Самарская область

МОЛИТВА ВРАЧА