Семья как единая психическая сущность
Делинквентное поведение подростков свидетельствует о скрытых желаниях и конфликтах в семье, функционирующей
…так, как будто она представляет собой единую психическую сущность, в которой производные влечений и функции Супер-Эго распределены между разными ее членами[165].
Томми, Гордон и Линда были выбраны в качестве детей, которым была отведена особая роль в борьбе их родителей, в то время как другие дети в семье не столкнулись с необходимостью выживать среди страхов и тревог. На этих трех примерах мы могли видеть, как симптом параллельно переходит в сексуальную жизнь родителей и развитие ребенка[166]. Дело не только в том, что ребенок, как отмечают Зиннер и Шапиро, выражает не находящие другого проявления влечения и конфликты Супер-Эго. Его симптоматология существует и укрепляется потому, что посредством нее выражаются сексуальные проблемы. Таким образом, патология у ребенка приносит удовлетворение как сексуальным потребностям, так и потребностям в зависимости, присутствующим во взаимодействии родителей. Конфликт может закончиться тупиком, и родители так и не смогут достичь физической близости, но энергия, которой он заряжен, должна проявляться в симптомах ребенка . Через противодействие последнего и барьеры родителей она находит выход во внешний мир. И сексуальные преграды, и поведение ребенка выражают одни и те же желания и фрустрацию, которые не столь бессознательны по сути, однако постоянно отрицаются.
Мы можем завершить наше обсуждение этих проблем, снова вернувшись к комментарию Эриксона по поводу случая Доры[167]. Он отмечает, что когда Дора поведала Фрейду свою историю, она хотела от него признания ее исторической правды – верности, надежности и правильности, которая выделила бы ее из семьи, где было так много неверности. После того, как с помощью Фрейда ей не удалось идентифицироваться с таким качеством, как правильность , ее идентичность оказалась прочно основана на отрицательных свойствах: «отталкивающая истеричка» и «знаменитая пациентка»[168]. Подростковые проблемы Линды, вызывавшие у нее горечь и негативизм, не сильно отличались от переживаний Доры. Говоря о последней, важно отметить, что Фрейд был недостаточно осведомлен о ее ранних проблемах, в первую очередь, – в отношениях с матерью , заложивших основу для того взаимодействия, которое можно было наблюдать в ее подростковый период. К началу пубертата Дора уже имела предысторию отношений с матерью, которая не удовлетворяла ее потребность в привязанности. Чтобы как-то компенсировать дефицит материнской ласки, она стала проявлять симпатию к любовнице своего отца, а к собственной матери начала испытывать неприязнь. Ухудшившиеся отношения с матерью сделали ее уязвимой перед развитием семейной драмы и переживанием оскорбленности и отверженности, мучившими ее в подростковый период.
В описанных выше случаях симптомы детей свидетельствуют о высоком уровне тревоги – так же, как и сексуальные симптомы их родителей (парадоксальным образом, это можно утверждать, даже когда речь идет о неверности) говорят о страхах, происхождение которых нередко скрывается в их детстве. Обзор этих страхов, релевантных рассмотренным случаям, приводится ниже.
Проблемы развития
Сепарационная тревога и рост привязанности
Сепарационная тревога является основным фактором, влияющим на проблемы, общие для сексуальной жизни родителей и развития детей. Полезным инструментом для понимания этих параллелей является модель привязанности и сепарации Боулби[169]. Из главы 3 вы помните, как выглядит предложенный им континуум:
Эта последовательность описывает прогрессирующий спад доверия к матери и семье, происходящий в первые 3–5 лет и в дальнейшем превращающийся в проблемы с привязанностью. Дети, пережившие подобные трудности на ранних стадиях развития, вырастают с проблемой доверия объекту, эта проблема лежит в основе связи между родителем и ребенком и между родителями. Причиной ее могут быть напряжение во взаимодействии матери и младенца, расхождение темпераментов или серьезные медицинские осложнения. Другой причиной может стать дистантное, противоречивое, тревожное или еще каким-либо образом нарушенное поведение матери. Томми изобразил свою отчужденность графически. Отчасти у него с матерью наблюдалось несовпадение темпераментов, имевшее под собой медицинские основания, но это была лишь часть подлинной картины. Его мать боялась, что муж оставит ее, и в то же время боялась агрессии с его стороны, и это была центральная тема в ее отказе от секса, а также в ее жизни с родителями, которые в действительности оставили ее одну в пять лет, отправив в школу-интернат. Навязчивое поведение Томми в отношении матери отражает наличие тревожной составляющей в его привязанности. Кроме того, под давлением стрессовых факторов он начинал испытывать отчуждение от нее, которое затем снова сменялось привязанностью, окрашенной тревогой и страхом за свои объекты. С укреплением родительских отношений он смог стать более устойчивым, и привязанность потеснила тревогу.
Гордон представляет собой менее тяжелый случай. Он испытывал тревогу, однако у него никогда не было выраженной эмоциональной отчужденности. Зато его связь с матерью была слишком тесной, и в ней присутствовал тревожный компонент. Несмотря на агрессивный характер их симбиоза, Гордон сохранил способность поддерживать теплые отношения. Тем не менее, страх возможного вреда и покинутости присутствовал в ранних отношениях с обоими родителями, создавая основу для отклоняющегося развития на эдипальной стадии.
Контроль объекта
Наравне со страхами сепарации и привязанности, но отдельно от них, существует тревога по поводу контроля объекта любви. Она заключается в надежде и действиях, направленных на то, чтобы заставить объект и в фантазиях, и в реальности удовлетворять потребности субъекта. Миссис Л. и миссис Томпсон много сил тратили на подчинение другого, чтобы избежать одновременно поглощения и угрозы быть оставленной. Миссис Л. избегала сексуальных контактов с мужем, чтобы не попасть под его контроль, а для собственного комфорта приближала к себе Линду. Перед лицом таких угроз контролирующее поведение может развиться и у ребенка. Качество контроля и сила стоящей за ним угрозы иногда настолько точно соответствуют родительскому поведению, что многие дети наследуют эти характеристики и передают их следующему поколению.
Судьба агрессии
Взаимодействие Линды и ее матери представляет собой новый вариант той же агрессивной конкурентной борьбы, частью которой на уровне супружеских отношений является отказ матери от секса. Обе они используют агрессию в целях установления границ. Миссис Л. делает так отчасти для того, чтобы уберечь своего мужа от собственного гнева, источником которого является страх уничтожить его, как ее мать уничтожила отца. Когда отношения Линды с отцом становятся более близкими, чем у матери, горечь ситуации оказывается непереносимой. Борьба Линды за право отделиться от матери ставит их обеих под удар той же агрессии, которую миссис Л. испытывала к собственной матери. Эта борьба долгие годы незаметно, однако вполне определенно присутствовала в сексуальной жизни, но вышла на поверхность только тогда, когда у Линды начался подростковый возраст, – так подростковое развитие ребенка может оживить латентный конфликт между родителями. Более подробно мы обсудим этот аспект в следующей главе.
Томми, Гордон и их матери участвуют в связях, которые также являются результатом сексуализированной агрессии. Гнев и страсть между ребенком и матерью отражают непреходящий страх, что первичная связь может нанести вред. В конце концов, агрессия формирует основу связи. Подобные случаи помогают объяснить, почему в отношениях между детьми и родителями так часто и в значительной степени присутствуют садомазохистские элементы, когда нарушение ребенка связано с родительской дисфункцией.
Эдипальные проблемы
Каждый из этих детей несет прямую угрозу слабым родительским отношениям, даже Томми, еще не достигший возраста, когда он мог бы стать участником эдипова конфликта в генитальном смысле. Неразрешенные проблемы на эдипальном уровне могут снова вспыхнуть для родителей, как только на сцене возникает соперник. Мистера Томпсона в жизни его жены сменил Гордон, а Джек Смит оказался на периферии после рождения Томми. Для таких родителей доэдипальное замещение означает, что когда начнется эдипальное противостояние, уже и до этого беспокойная вода может забурлить. Эдипальная ситуация будет развиваться в свете того, что ей предшествовало. В семьях Л. и Томпсонов оба родителя использовали ребенка для переноса собственного эдипального объекта. Мы подчеркиваем, что эдипальная проблематика присутствует в семье с самого начала, еще на «оральной» и «анальной» стадиях. Описание ранних эдипальных фаз можно найти у Мелани Кляйн[170], а также стоит принять во внимание более традиционную позицию, признающую существование ранних форм триангулярных отношений, которые просто еще не попадают в фокус в доэдипальный период развития.
Сложности объектной жизни каждого из членов семьи могут проявляться и в сексуальных отношениях супругов, и в развитии ребенка. Интернализованные объектные отношения родителей – центральные, либидинальные и антилибидинальные – оживают в сексуальной жизни, а также в их взаимодействии с детьми. Следует еще раз подчеркнуть мысль, уже сформулированную в начале данной главы: для ребенка его родители являются реальными объектами в текущий момент, а также внутренними объектами в процессе становления. Центральные проблемы, проживаемые в сексе между ними, проживаются также и внутри него . Если конфликт сохраняется, ребенку предстоит пройти через него в ходе его дальнейшего развития. Таким образом, конфликт образует внутреннюю веху в его развитии. Удастся ли ему найти обходной маршрут и продолжать двигаться в нужном направлении, или же препятствие заблокирует его развитие, зависит от множества факторов.
К примеру, у этих троих детей была существенно затруднена способность к самоконтролю и сублимации, и ситуация не изменилась даже после вмешательства. Двое младших детей были приведены на консультацию из-за этих барьеров. Но и третий ребенок, Линда, также имел потенциал для развития дефицита в сексуальной и эмоциональной жизни, который реализовался бы, если бы сексуальные проблемы ее родителей продолжали влиять на их совместную жизнь.
Хотя между сексуальной жизнью родителей и развитием ребенка не может быть абсолютно точного соответствия, в них существует достаточно параллелей, чтобы мы могли считать, что ребенок представляет собой графическую репрезентацию сексуальных отношений родителей – с момента зачатия до взрослого возраста. Фактически это влияние распространяется даже дальше, формируя контекст, в котором будут закладываться следующие поколения.
Затруднения в лечении
Случаи, аналогичные рассмотренным в этой главе, часто ставят ориентированного на семью терапевта перед выбором, на чем сосредоточиться при осуществлении вмешательств. Не всегда есть возможность предложить такой семье все, в чем она нуждается. Иногда решение сфокусировать работу на проблемах родителей приносит некоторое облегчение, которого, однако, недостаточно для ребенка, но преждевременное сосредоточение на ребенке может отвлечь от работы с родителями, которой, казалось бы, должно быть отдано преимущество. Попытка рассматривать ребенка и родителей как две стороны реципрокного взаимодействия поднимает важные и сложные вопросы, ответы на которые занимают центральное место в развитии стратегии терапевтического вмешательства. Этот аспект взаимодействия ребенка и взрослого будет рассматриваться в нашей следующей книге, посвященной проблемам терапии.