Поддержка нормальных родителей

Если вы дочитали до этого места, то убедились, что я старался сказать что-то позитивное. Я не давал советов, как преодолевать трудности, или что делать, если проявляют тревогу, или когда родители ссорятся в присутствии детей, но пытался поддержать здоровые желания нормальных родителей, тех, которые в состоянии создать семью и вырастить нормальных здоровых детей.

Можно спросить: зачем писать для людей, которые и так все хорошо делают? Ведь гораздо больше нуждаются в помощи те родители, которые испытывают трудности. Что ж, я слишком хорошо знаю, что существует много горя и отчаяния. Но мои надежды основаны на устойчивых и здоровых семьях: именно такие семьи являются единственной основой стабильности общества в течение следующих десятилетий.

Можно также спросить: зачем сосредоточиваться на здоровых семьях, которые, как вы говорите, существуют и на которых основаны ваши надежды? Разве они не справятся сами? Что ж, у меня есть очень основательная причина для поддержки таких семей, и вот почему: существует стремление к их разрушению. Неправильно было бы предполагать, что все хорошее защищено от опасности; правильней утверждать противоположное: чтобы хорошее выжило, оно всегда нуждается в защите. Всегда существует ненависть к хорошему и страх перед ним, преимущественно бессознательный и проявляющийся в форме вмешательства, регулировки даже в мелочах, ограничений со стороны закона и иных всевозможных глупостей.

Я не хочу сказать, что официальная политика вмешивается в семейные дела. Правительство в демократическом обществе старается предоставить родителям свободный выбор — принимать или отвергать то, что оно предлагает. Рождение и смерть необходимо регистрировать, родители обязаны сообщать об инфекционных болезнях, и дети в определенный период жизни должны учиться в школе. И мальчики и девочки, нарушающие закон, подвергаются вместе с родителями определенным формам наказания. Однако есть множество других возможностей, которые родители имеют. право примять или отвергнуть. Например, во многих государствах предлагаются детские сады, детские клиники, вакцинация против оспы, иммунизация против дифтерии, лечение зубов, молоко для школьников. Некоторые из этих услуг оказываются бесплатно тем родителям, которые не могут за них заплатить; некоторые — такие, как детские сады, — доступны для всех. Большинство из этих видов услуг хотя и доступны, но не обязательны. Все это доказывает, что правительство признает право хорошей матери самой решать, что хорошо для ее ребенка, если она имеет достаточную информацию и достаточно образованна.

Беда в том, что те, кто предоставляет эти услуги, далеко не так единогласны во мнении, что мать способна лучше кого бы то ни было понять своего ребенка. На врачей и медсестер часто так сильно действует невежество и глупость некоторых родителей, что они лишают всех остальных права на ум. Или, может быть, недостаток уверенности у матерей, как часто бывает, вызван специальной подготовкой врачей и медсестер, которые обладают глубокими познаниями человеческого организма, и здорового и больного, но совсем не обладают целостным пониманием задачи родителей. И если мать настроена против их советов, такие врачи склонны считать, что она делает это из упрямства, тогда как на самом деле она знает, какой вред причинит ребенку, если ее во время отлучения младенца от груди госпитализируют, или если ребенка раньше времени увезут в больницу для обрезания, или если ее девочке сделать инъекции и иммунизацию (если только нет настоящей эпидемии), в то время как она слишком возбудима.

Что делать матери, если ее тревожит решение врача удалить миндалины ее ребенку? Врач, несомненно, все знает о миндалинах, но часто не может создать у матери впечатление, что также понимает, насколько это серьезное дело — оперировать ребенка, который еще слишком мал и ему еще ничего невозможно объяснить. Мать может только держаться за свое убеждение, что нужно, если это возможно, избегать подобной операции, и если она действительно доверяет себе, потому что разбирается в том, как развивается ее ребенок, она может изложить свою точку зрения врачу и сыграть свою роль в принятии решения. Врач, уважающий мнение родителей, заслуживает их уважение к своим собственным специальным знаниям.

Родители знают, что их детям нужно упрощенное окружение и это упрощенное окружение нужно им до тех пор, пока они не поймут значение более сложных вещей и способны будут их принять. Тогда наступает время, когда сыну и наследнику можно удалять миндалины без вреда для его развивающейся личности, и больничный опыт может даже оказаться для него интересен и полезен; мальчик сделает шаг вперед, преодолев серьезное препятствие. Но время этого шага зависит не только от возраста мальчика, но и от того, каков он; а это может понять только его мать, хотя, конечно, врач должен помочь ей принять решение.

Государство разумно в своей политике непринудительного обучения родителей, и следующий шаг — это обучение тех, кто предоставляет услуги, воспитание уважения к чувствам обычной матери и ее пониманию своего ребенка. Относительно собственных детей она непревзойденный специалист и, если официальная власть ее не подавляет, сама в состоянии определить, что хорошо и что плохо для ее ребенка.

Все, что не соответствует идее ответственных родителей, в конечном счете вредно для самого существования общества.

Существен индивидуальный опыт превращения младенца в ребенка и подростка в семье, которая продолжает существовать и справляться со своими проблемами; такая семья представляет собой мир в миниатюре. В миниатюре, да… но здесь такие же напряженные чувства, такой же богатый опыт.

Если то, что я написал, стимулирует прочитавших делать лучше то, что я делаю, то есть поддерживать обычных людей и уважать их инстинктивные чувства, я буду удовлетворен. Давайте делать то, что мы можем, как врачи и медсестры, для больного тела и больной души, и пусть государство делает все возможное для тех, кто по тем или иным причинам нуждается в заботе и защите. Но не будем забывать, что, к счастью, существует множество нормальных мужчин и женщин, которые не боятся проявлять свои чувства. Чтобы использовать все лучшее, на что способны родители, мы должны позволить им взять на себя ответственность за состояние семьи и воспитание детей.

Вклад матери в общество

Я полагаю, что у каждого человека есть главный интерес, страстное влечение к чему-то. И если жизнь человека достаточно долгая, позволяющая оглянуться назад, замечаешь тенденцию, которая объединяет все разнообразные виды деятельности в частной жизни и профессиональной карьере.

Что касается меня, то я вижу, какую огромную роль в моей жизни сыграло стремление понять и верно оценить обычную хорошую мать. Я знаю, что отцы не менее важны, и интерес к матери включает в себя и интерес к отцу и к той важной роли, какую отец играет в жизни ребенка. Но мне в первую очередь необходимо было говорить с матерями.

Мне кажется, что в человеческом обществе чего-то не хватает. Дети растут и в свою очередь становятся отцами и матерями, но в целом они недостаточно вырастают, чтобы понять и оценить, что сделала для них мать. Причина в том, что только недавно мы по-настоящему начали понимать роль матери. Но тут я должен кое-что пояснить.

Я не хочу сказать, что дети должны быть благодарны родителям за то, что те их зачали. Они должны надеяться на то, что зачатие произошло при взаимном согласии и удовольствии. Родители не должны ожидать от детей благодарности за сам факт их существования. Дети не просят, чтобы их родили.

Есть и другие вещи, которые я имею в виду. Я не хочу сказать, что дети имеют некие обязательства перед отцами и матерями за их участие в создании семьи и в семейных делах, хотя со временем они могут почувствовать благодарность за это. Обычные хорошие родители действительно создают семью и поддерживают ее существование, тем самым создавая основу для заботы о детях и создания окружения, в котором каждый ребенок постепенно находит себя и мир и устанавливает отношения между этими двумя открытиями. Но родители не хотят за это благодарности; они получают награду в самом этом процессе и всяким благодарностям предпочитают возможность увидеть, что их дети растут и сами создают семьи и становятся родителями. А дети вправе винить родителей, если те, породив, не обеспечили им достойного старта в жизни, что является их обязанностью.

За последние пятьдесят лет значительно выросло осознание значения семьи. (Невозможно не отметить, что это осознание возникло на базе наблюдений за плохими семьями.) Мы кое-что знаем о том, почему эту долгую и трудную работу — родительскую работу по воспитанию детей — стоит делать; в сущности, мы полагаем, что эта работа создает единственную реальную основу общества и единственную возможность осуществления демократической тенденции в общественной системе страны.

Но семья — это ответственность не детей, а родителей. Я хочу, чтобы все ясно поняли: я не прошу никого выражать благодарность. То, что меня заботит, не восходит ни к зачатию, ни к созданию семьи. Меня интересуют отношения матери с младенцем в первые недели и месяцы после рождения. Я пытаюсь привлечь внимание к тому огромному вкладу в развитие индивида и общества, который делает обычная хорошая мать при поддержке мужа, просто будучи преданной своему младенцу.

Вели его признать, то получится, что каждый нормальный мужчина и каждая нормальная женщина, каждый мужчина и каждая женщина, которые чувствуют себя на своем месте в мире и для которых мир кое-что значит, каждый счастливый человек — все они в бесконечном долгу перед матерью. В то время, когда этот человек был младенцем (мальчиком или девочкой), он ничего не знал о своей зависимости, но он был абсолютно зависим.

Позвольте еще раз подчеркнуть, что результатом такого признания, если оно когда-нибудь будет достигнуто, совсем не должны быть благодарность и даже хвала. Результатом должно быть ослабление в нас страха. Если общество не торопится полностью признавать эту зависимость, которая является историческим фактом на начальных этапах развития каждого индивида, то продолжает существовать преграда на пути и прогресса и регресса, преграда, основанная на страхе. Если нет подлинного признания роли матери, остается смутный страх перед зависимостью. Этот страх иногда принимает формы страха перед женщиной или другие формы, но всегда включает страх перед господством.

К несчастью, страх перед господством не помогает людям избегать подчинения; напротив, он приводит к различным формам подчинения. Когда изучаешь психологию диктатора, то ожидаешь, помимо всего прочего, увидеть его личное стремление подчинить себе женщину, господства которой он подсознательно боится; он пытается подчинить ее себе, лишая ее самостоятельности, действуя за нее и в свою очередь ожидая от нее подчинения и «любви».

Многие из тех, кто изучал историю общества, приходили к выводу, что страх перед женщиной является причиной внешне нелогичного поведения людей в группах, но этот страх редко прослеживается до своего основания. Если проследить его до основания в жизни каждого индивида, то он оказывается страхом признания факта зависимости. Есть, следовательно, чрезвычайно основательные причины для развертывания исследований самых первых этапов развития отношений младенца с матерью.

Что касается меня лично, то я всегда испытывал стремление к изучению понятия преданности. Я хотел, насколько это возможно, узнать все относительно того, что сделала моя собственная мать. Здесь мужчина в более трудном положении, чем женщина; он не может выяснить это, став в свою очередь матерью. У него нет другой альтернативы, кроме сознательного и добросовестного изучения материнских достижений. Развитие материнских особенностей в его характере не может зайти достаточно далеко, и женственность в мужчинах оказывается ответвлением главной темы.

Одно из решений для мужчины, заинтересованного этой проблемой, — участие в объективном исследовании роли матери, с самого младенчества.

В настоящее время решающая роль матери в начале жизни младенца иногда отрицается. Или мы слышим, как матерям говорят, что таков их крест; по сути, это отрицание их природной способности быть матерью. Часто бывает, что перед пониманием какой-нибудь проблемы существует этап отрицания, слепоты или сознательного невидения, как море отступает от берега, прежде чем обрушить на него прибой.

Требования аккуратности, диктат гигиены, похвальное стремление к заботе о физическом здоровье — все это и многое другое встает между матерью и младенцем, и маловероятно, чтобы матери сами воспротивились подобному вмешательству. Кто-то должен вступиться за молодых матерей, у которых первый или второй ребенок и которые по необходимости находятся в зависимом состоянии. Можно заранее предположить, что мать новорожденного младенца не выступит против врачей и медсестер, как бы ни была расстроена, потому что во всех остальных отношениях зависит от них.

Главы первой части этой книги адресованы преимущественно молодым матерям, но сами молодые матери слишком заняты и вряд ли их прочтут. Я не хочу менять такое положение. Не могу предположить, что молодые матери захотят узнать, что они делают, когда наслаждаются уходом за своими младенцами. Естественно, они опасаются, что лечебные заведения лишат их радости и творческого опыта, который является существеннейшим элементом удовлетворения и роста.

Молодая мать нуждается в защите и информации, ей нужно все, что в состоянии предоставить медицинская наука в отношении заботы о физическом здоровье и предотвращении заболеваний и различных случайностей. Ей нужны врач и сестра, которых она знает и которым доверяет. Ей также нужны преданный муж и удовлетворяющий сексуальный опыт. Да, обычная молодая мать не склонна учиться по книгам. Тем не менее я сохранил форму непосредственного разговора с матерью, потому что это способствует дисциплинированности. Тот, кто пишет о человеческой природе, должен пользоваться простым языком и не прибегать к психоаналитическому жаргону, который пригоден для статей в научных журналах.

Вероятно, те, кто прошел через материнство и имеет возможность оглянуться назад, заинтересуются тем, что здесь написано, и помогут сделать то, что больше всего сегодня нужно, — морально поддержать обычную хорошую мать, образованную и необразованную, умную и не очень, богатую или бедную, и защитить ее от всего, что способно встать между нею и ее младенцем. Мы объединим силы, чтобы могли нормально возникнуть и развиваться эмоциональные отношения между матерью и младенцем. Эта коллективная задача является аналогом отцовских обязанностей, начальной работы отца, в то время, когда его жена вынашивает и кормит младенца, — до того, как младенец получит возможность иначе общаться с отцом.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]Вошедшее в пословицу высказывание английского поэта 16 века Джона Бредфорда. — Прим. перев.

[2]См.: D.W.Winnicot, 'String'; Д. В. Винникотт, «Игра и реальность», М.: Институт Общегуманитарных Исследований, 2002. С. 36–44.

[3]В свете событии последних лет и глобальной борьбы с терроризмом, с такими утверждениями автора вряд ли можно согласиться. — Прим. ред.

[4]Площадь в центральной части Лондона со знаменитой статуей Эроса; одна из главных достопримечательностей английской столицы. — Прим. перев.

[5]Чем больше перемен, тем больше постоянство (фр.). — Прим. перев.

[6]Априорный, доопытный. — Прим. перев.

[7]Одновременно (лат.). — Прим. перев.

[8]Английский фунт равен 453 г, унция — 25 г. — Прим. перев.

[9]Casework — работа с семьей, которая нуждается в помощи; изучение условий жизни неблагополучных семей и лиц, нуждающихся в материальной или моральной поддержке — Прим. перев.

[10]В чем-то схожую с понятием «патронажа» в России. — Прим. ред.

[11]Детские организации скаутского типа в Великобритании по возрасту делятся на следующие группы: каб-скауты, бойскауты-волчата и браунигайды — мальчики и девочки от восьми до десяти лет; скауты и гайды — мальчики и девочки от десяти до пятнадцати лет; далее идут уже старшие подростки. — Прим. перев.

[12]Под словом «врожденная» я имею в виду естественную тенденцию человеческой природы (наследственности) процветать в условиях демократического образа жизни (социальной зрелости), но это происходит только при здоровом эмоциональном развитии индивидов; только некоторой части индивидов в социальной группе выпадает счастье обрести зрелость, и только через них эта врожденная (наследуемая) тенденция группы к социальной зрелости может осуществляться.

[13]Обычные хорошие семьи почему-то не привлекают внимания тех, кто занимается статистическими исследованиями. Там не возникает сенсаций, и оттуда редко выходят люди, чьи имена становятся всем известны. Мое предположение, основанное на 20 тысячах случаев, которыми я лично занимался на протяжении двадцати пяти лет, таково: в общине, в которой я работаю, обычные хорошие семьи являются нормой.

[14]Здесь не место обсуждать подробности, но к сути идеи можно подойти постепенно, если учесть: 1) страх перед родителями в самом раннем детстве; 2) страх перед фигурой женщины с мужскими возможностями и силой (ведьмой); 3) страх перед матерью, которая в начале существования младенца обладает абсолютной властью обеспечивать или не обеспечивать все, что необходимо для начального становления себя как индивида.

[15]Это высказывание приписывается Томасу Джефферсону. — Прим. перев.

[16]Известная тюрьма в штате Нью-Йорк. — Прим. перев.